Камуфляж

Когда рядом со мной на землю медленно опустился Чейни и прохрипел, что с ним “что-то не так, чёрт возьми”, я понял, что застрял на этом проклятом пригорке, густо поросшем низким колючим кустарником. Что с Чейни не так, было ясно с первого взгляда - в сумерках кровь на теле казалась чёрной, как битум. Он прижимал ладонь к шее, а в глазах появилось удивлённое выражение. Кровь, глянцево поблёскивая, струилась у него между пальцев, пока я держал его голову на коленях, вдыхал запах пороха и страха и думал, что я, наверное, буду следующим. Точнее, последним. От нашего разведотряда, отправленного зачистить окрестности Ноа Кхан в двадцати милях от Дананга, остался только я. Грёбаный пригорок, который служил отличным укрытием при свете дня, в сумерках превратился в западню - косоглазые, как выяснилось, и в темноте видели неплохо, а вот мы их - нет. К тому же, их здесь, похоже, была целая прорва - и это после донесений о полной зачистке территории. Мол, ребята, пройдитесь ещё разок, для профилактики, пятерых вполне хватит, до заката обернётесь. Вот и обернулись. Едва Чейни испустил последний вздох, как выстрелы стихли. Я сомневался, что косоглазые точно знают, сколько нас осталось, и решил, что они просто решили передохнуть. Может быть, посовещаться и решить, как быстрее избавиться от меня. Хотя что-то я не верил в их милосердие - с них станется полезть на пригорок, чтобы взять меня живым и превратить жалкий остаток моей жизни в ад. Я пополз ближе к центру пригорка, съехал в небольшую рытвину в земле и перезарядил винтовку. Шлем сползал на один глаз, мешая обзору, хотя что с ним, что без него я с равным успехом не видел ни хрена. Темнота сгущалась, жаркий влажный ветер нёс с собой отвратительную смесь запахов крови, дерьма, грязи и человеческого страха. Самое интересное, что я не боялся. Понимал, что исход-то в любом случае один - вопрос только в том, как скоро он настанет и сколько желтопузых я прихвачу с собой, прежде чем отправлюсь на тот свет. Скажете, что это глупая бравада молодого парня, который на самом деле в душе орёт от ужаса и неизбежности смерти, но я вам скажу, что это не так. Знаете, иногда - в самом крайнем случае, когда остаёшься один на один с собственным страхом - можно смириться с тем, что тебя ждёт. Как там называется эта стадия? Принятие. Да, точно. Принятие. Над ухом звонко пропела первая пчёлка - и тут же загудел целый рой: сухие щелчки и визг пуль вспороли тишину, к которой я успел привыкнуть. Они меня окружили. Отлично, Дженс, у тебя ещё осталась пара ходов, прежде чем тебе объявят посмертный мат. Я отцепил от пояса гранату, выдернул чеку зубами и кинул туда, откуда стреляли гуще и яростнее. Грохнуло так, что мама не горюй, раздались крики, и меня закидало землёй и каким-то жидким дерьмом, возможно, кишками пары-тройки “чарли”. Если это так, то эти сукины дети близко. Гораздо ближе, чем я мог предположить. Что ж, значит, ждать осталось недолго. Я выстрелил наугад короткими очередями в разные стороны - пусть решат, что нас здесь минимум двое. Затвор лязгнул, сухой щелчок возвестил, что патронов у меня больше не осталось. Идиот. Надо было приберечь хотя бы один. Ответные выстрелы стихли. Я застыл, вжавшись в землю, и стал ждать. И когда совсем рядом со мной затрещали ветки, я сгруппировался, подкатился под ноги чёртову косоглазому - первому смельчаку, отважившемуся на нелёгкий захват одинокого морпеха - и ударил ножом снизу вверх. Нож вспорол воздух и отлетел в сторону, я распластался на земле, а надо мной навис… нет, не косоглазый. В сумерках было сложно разглядеть его лицо, но я готов был побиться об заклад, что это был американец - белый, и судя по хватке - крепкий, как чёрт. Грубая ткань морпеховской формы. Круглый шлем с заткнутой за обвязку пачкой сигарет. Свой. Блядь, свой. Сполохи зарниц дальнего боя - где-то к западу от Дананга - озарили небо, и я пригляделся. Точно морпех. Постарше меня, но ненамного. Рожа вся в грязных разводах, форма кое-где порвана, но - невероятно! - он улыбался, сверкая белыми зубами на закопчённом лице. Не по уставу длинные волосы грязными лохмами торчали из-под шлема, касаясь воротника. Он улыбался - не только ртом, но и глазами, будто я был самым приятным сюрпризом в его жизни. Похоже, парень не в себе. Вопрос вот в чём: как он сюда пробрался через оцепление? Как вообще понял, что здесь кто-то есть? - Всё в порядке, - прошептал он. - Теперь я с тобой. Теперь “чарли” придётся попотеть, чтобы уложить двоих. Как считаешь? И он мне подмигнул. Будто заигрывал, честное слово. - Ну, спасибо, - пробормотал я, как можно тише высвобождаясь из его медвежьих объятий. - Рядовой первого разведотряда Дженсен Эклз. А ты, блядь, кто? - Джаред, - лучезарно улыбнулся он. - Джаред Падалеки, командир взвода. Но вообще парни дали мне кличку Камуфляж. - Да уж, умеешь ты подкрадываться… Как тебе удалось? Как ты вообще узнал, что я… Джаред Падалеки, он же командир взвода с идиотской, но верной кличкой Камуфляж, приложил грязный палец к моим губам, и я заткнулся. А потом он пошарил за спиной и вытянул за ремень чудесную, почти новенькую и заряженную до отказа М16. И сунул её мне в руки. Заглянул в глаза - так, словно в душу. И не увидев там страха, улыбнулся мне - ободряюще, тепло и даже, я бы сказал, ласково. И почти сразу вокруг нас запело, зажужжало, загрохотало - но я был спокоен. Пожалуй, даже спокойнее, чем пять минут назад, когда я отсчитывал последние секунды своей жизни. Я не был уверен, что двое - это намного лучше, чем один, но выбора у меня не было, а вот оружие, невесть откуда взявшийся напарник и удивительное чувство надежды - были. Поэтому мне ничего не оставалось, как встать с ним спиной к спине и начать стрелять. Сложно сказать, сколько это длилось. Я сменил несколько обойм, которые мне исправно подкидывали со спины, и уложил, должно быть, тьму тьмущую косоглазых, Джаред Падалеки надёжно прикрывал мой тыл и пару раз между очередями успевал что-то весело прокричать мне, подбадривая. В конце концов, я тоже начал улыбаться. А когда выстрелы со стороны противника стали всё реже и реже, а потом стихли совсем, я засмеялся. Ей-богу, засмеялся. И обернулся, чтобы посмотреть на мого неожиданного спасителя. Он был там - стоял в покоцанных пулями зарослях в своём потрёпанном камуфляже, и глаза его на тёмном от грязи лице сверкали как-то особенно ярко. Я бы даже сказал, неестественно ярко. Я понял, какой он высокий и рослый, а ещё… красивый. И улыбался он мне так, что я даже смутился. - Эй, ты чего? - Просто смотрю, - засмеялся он. - Жить так здорово, правда? - Ну ещё бы. Спасибо, кэп, как говорится. - Я стащил шлем и вытер пот со лба, но, похоже, только грязь размазал. Камуфляж внезапно оказался совсем близко ко мне и зачем-то прикоснулся к моему лицу. Я замер. Это было так… так глупо: стоять здесь, в изломанных, забрызганных грязью зарослях и смотреть друг на друга с идиотскими улыбками. Как будто, если закрыть глаза, то всё это дерьмо вокруг, как по волшебству, исчезнет, и останемся только мы. А потом что-то сухо щёлкнуло, и Джаред Падалеки внезапно притянул меня к себе, вжав лицом в грязный камуфляж, пахнущий порохом и ещё чем-то странным и смутно знакомым, и вытянул свободную руку за моей спиной. А потом толкнул меня в заросли, выхватил нож и небрежно швырнул его в темноту. Я услышал сдавленный стон и шум падения тела. Попал. Охренеть можно. - Твою мать. Твою ж мать, а. Он подал мне руку и помог встать на ноги. - Пора сваливать отсюда, рядовой. Скоро рассветёт, река близко, там ваши. - Наши. - Наши, - поправился Камуфляж, глянув на меня со странной усмешкой. - Этот, - он кивнул на кусты, - был последним, но нет никаких гарантий, что они не вызвали подкрепление. Так что самое время делать отсюда ноги. - Согласен, кэп, - я опёрся на него, испытав мимолётный приступ головокружения, и почувствовал тёплую руку на своей шее. А потом он отстранился и протянул мне что-то маленькое и блестящее. Я сначала подумал, что это медальон. Ну, знаете, обычный солдатский “собачий жетон”. А потом пригляделся и понял, что это пуля. Обыкновенная пуля, слегка сплюснутая. Камуфляж держал её двумя пальцами и протягивал мне. - Вот, - улыбнулся он застенчиво. - Поймал. Твоя. Прозвучало дико, но я успел привыкнуть, что парень не совсем в порядке, поэтому только пожал плечами, некстати вспомнив, как он прижал меня к себе и вытянул руку так, словно ловил муху. Дурдом. И у него, и у меня, похоже, глюки. Поэтому я решил принять это как данность и взял эту пулю, нагретую теплом его тела. И сунул за пазуху, сам не зная зачем. - А теперь, - внезапно посерьёзнев, сказал Камуфляж, - беги, рядовой! - А ты? - Я с тобой, - он махнул рукой. - Давай, живее! - И добавил - со своей удивительной светлой улыбкой: - Я тебя догоню. Я сначала бездумно подчинился приказу и полез в кусты, но спустя мгновение опомнился и обернулся. Камуфляж исчез. Должно быть, он просто начал спускаться с другой стороны, но я, чёрт возьми, не слышал ни шороха, хотя вокруг стояла гробовая тишина. Я решил, что с меня на сегодня хватит нервных потрясений, и решил не звать его. Мало ли что. Я съехал на заднице с крутого склона и, прячась в зарослях, попетлял к реке. И всё то время, пока я бежал с колотящимся в груди сердцем, у меня перед глазами стояло его измазанное грязью лицо, порванный камуфляж и глаза, сияющие так, словно кто-то зажёг внутри этого парня свет. И улыбка, которую мне, наверное, не забыть уже никогда. *** Когда я явился в штаб - расхристанный, грязный, как чёрт, уставший до трясучки - то меня встретили сначала гробовой тишиной, а потом бурными объятиями и радостными воплями. Как я понял, меня уже мысленно похоронили и на рассвете собрались идти искать тела. Я и сам только сейчас осознал полностью и окончательно, что жив. Здорово быть живым, так он сказал. Камуфляж. Он, кстати, так меня и не догнал. Наверное, просто шёл другим путём, в этих чёртовых джунглях потерять след - раз плюнуть. Командир взвода? Надо понять, какого именно взвода, найти его и сказать то, о чём я совершенно забыл. Когда этот чёртов медик меня, наконец, отпустит, я пойду к кэпу и попробую разузнать, кто такой этот Камуфляж и где его искать. - Нет, ну надо же, - Паркер хлопнул меня по плечу, закончив беглый осмотр. - Повезло тебе, ничего не скажешь. Ни царапины, чувак. - Один бы я точно не справился, Парк. - Кто-то ещё выжил? - Паркер вскочил. - Где он? Надо отдать приказ, чтобы… Я устало поднял руку. - Погоди, брат, не суетись. Понимаешь, он заявился ровно в тот момент, когда я думал, что мне кранты. И здорово меня выручил. - Он? - Паркер нахмурился. - Высокий парень, - я вспомнил его лицо и на мгновение прикрыл глаза. - Командир взвода, так он сказал. Джаред… фамилию забыл. У него ещё кличка такая, дурацкая: Камуфляж. В медицинской палатке неожиданно стало очень тихо. Паркер кашлянул. - Камуфляж? - повторил он. - Угу. Мы потерялись на обратном пути. Не знаешь, где его найти? Паркер смотрел на меня как-то странно. Да что там говорить - все смотрели на меня, как на умалишённого. На короткий миг я подумал, что и впрямь спятил и мне всё это приснилось. Но Паркер вдруг снова кашлянул и сказал: - Знаю. А все остальные вдруг отвели глаза. И мне стало не по себе - тревога и страх навалились одновременно, перебивая дыхание. - С ним всё в порядке? Парк, с ним всё… Паркер молчал. А потом встал и потянул меня за собой. Мы пересекли центральный квадрат, миновали командирскую палатку, стоянку грузовиков и подошли к небольшому навесу из пальмовых листьев. Ноги отказались нести меня дальше. Потому что под навесом в ряд лежали укрытые брезентом тела. Их было двенадцать или пятнадцать, не помню. Они лежали двумя ровными рядами, укрытые от палящего солнца зелёными пальмовыми листьями. Я смотрел, как Паркер подходит к тому, кто лежал немного поодаль - даже под брезентовой тряпкой было видно, какой он высокий: армейские ботинки торчали с одного края, а с другого - копна встрёпанных и грязных тёмных волос, стриженых не по уставу. Я понял, что не могу дышать. Паркер осторожно отогнул край брезента, и я отвернулся. - Этой ночью он умер, - тихо сказал Паркер. - Примерно через полтора часа, как ты ушёл с отрядом. Я молчал. - Вчера утром его взвод вернулся с зачистки… пять человек из двадцати. Они вытащили его из-под огня, но… Это было невозможно. Но это была правда, иначе вместо Камуфляжа под навесом лежал бы я. - Он знал, что они убрали не всех, - пробормотал я. - И вернулся. Чёрт. Вернулся, чтобы спасти нас. Он просто припозднился умереть, и поэтому застал только меня. - Что? - Паркер нахмурился, подходя ближе. Я отшатнулся. - Я в порядке. В порядке, Парк. - Тебе просто привиделось, дружище. - Да. Конечно. Просто привиделось. Слушай, я побуду здесь немного? Паркер пожал плечами, похлопал меня по спине, подозрительно глянул в глаза и ушёл. Я постоял немного, чувствуя, как раскалённое солнце начинает припекать затылок, а потом заставил себя пойти под навес. Там я опустился на колени, откинул край брезента и взглянул в тёмное от копоти и крови красивое и спокойное лицо Джареда Падалеки по кличке Камуфляж. Мне показалось, что я вижу улыбку на его губах. И ещё мне показалось, что вот сейчас он откроет глаза и посмотрит на меня так, как на меня ещё никто никогда не смотрел. С любовью. Я осторожно приподнял его голову, выпутал из-под одежды жетон и аккуратно снял его. Подержал немного, зажав в кулаке, и надел себе на шею. Тёплый металл скользнул по коже, как маленькое живое существо. А потом я нащупал под брезентом его большую неподвижную ладонь и ещё долго сидел, держа её в своих руках. *** На той самой пуле я выгравировал своё имя, просверлил в ней отверстие и повесил на одну цепочку с жетоном. Я не снимал свой талисман даже после того, как кончилась война и меня демобилизовали. Я вышел из этого ада длиной в несколько лет без единой царапины. Потому что он всегда стоял за моей спиной, улыбаясь и подавая мне запасные обоймы. И я до сих пор уверен, что так будет всегда.