Жизнь продолжается

Лежа на твердых нарах, Георг, казалось, даже боялся пошевелиться. Он прислушивался к каждому шороху и пытался усердно разглядеть в темноте силуэты. Было прохладно и душно одновременно. Все спали, но парень не понимал, спят ли они или же притворяются. Возможно, все это иллюзия. Иллюзией ему это и казалось, как только он попал сюда. *** Возвращаясь, домой с работы, Георг решил, что неплохо бы заехать в кондитерскую, купить любимой жене и сыну вкусностей, ведь они были еще теми сладкоежками. Он любил радовать родных, иногда и сам становился у плиты, но большая занятость и загруженность в работе не позволяли ему делать это в последнее время. А кондитерская была проверенная, там работал близкий друг, который и отвечал за качество изготовленной продукции. Выбрав симпатичный торт, он набрал номер жены, однако ответа не последовало. Но не придав этому особого внимания, ведь возможно вышла во двор погулять с ребенком. Поэтому вновь сев за руль, поехал по направлению к своему дому. Подпевая песне, доносившейся из радио, Листинг и не догадывался, что именно его ждет. А дальше было все словно в тумане, помнил, только как вошел, помнил, как торт тут же выпал из рук и коробка плюхнулась в небольшую лужу крови, а перед ним вместо радостных лиц любимых людей, лежало два трупа. Он пытался, всеми силами пытался их спасти, хватал то жену, то ребенка, кричал, бил их по щекам, делал искусственное дыхание. Но когда прибыла скорая и сотрудники правоохранительных органов, просто гладил волосы любимой, просто держал маленькую ручку своего чада и плакал. А дальше был суд, который признали самым абсурдным, но, тем не менее, он состоялся, и вердикт был вынесен. А приговор звучал: «Виновен». Именно Георга и признали виновным в содеянном преступление. Все улики свидетельствовали против него, отпечатки пальцев, следы обуви, все говорило, что он виновен. Никто не стал слушать пояснения о том, каким образом все это появилось. Ведь парня изначально хотели подставить, что собственно и сделали. А судья после приговора в спешке удалился, дабы никто не знал, сколько стоило оклеветать имя Георга Листинга. И пока адвокат грозился подать в апелляционный суд, в высшие инстанции, где не будут так слепы, и станут искать истинного виновника, пока все задуманное должно было осуществиться, Георга все же поместили в места заключения свободы. *** И вот лежа на нарах, он вспоминал свое прошлое, и не понимал, как буквально в одно мгновение сумел потерять всякий смысл жизни. Было тяжело, больно. Боль просто съедала изнутри. Вырвали кусок сердца, забрали годы счастья, и тот, кто это сделал, ходит под открытым небом. А он вынужден быть здесь, в месте страшней ада. Кое-как поворочавшись, парень все же сумел уснуть. Утро обещало быть не самым приятным, сегодня толком не познакомился с сокамерниками, так как прибыл в ночное время, и всем было не до него. Но, наверное, впервые в жизни, он не хотел, чтобы наступало то самое злосчастное утро. - Подъем! – Вдруг раздалось среди гробовой тишины. Казалось, что голос звучит из каждой щели, въедается словно назойливый червь тебе в мозг , не давая возможности спать дальше и вырывая из приятных сновидений. Георг открыл глаза. Единственное радовало - спал на верхнем ярусе. Казалось, что тут никто недостанет, что это личный безопасный уголок. Но стоило лишь отвлечься, как тут же очутился на земле, кто-то резко схватил за ногу и буквально стянул со столь ненадежного убежища. Листинг лишь перепугано поднял глаза, чтобы увидеть своего обидчика. Перед ним стоял почти двух метровый мужчина, чей торс и руки были усеяны наколками, длинные волосы собраны в небрежный пучок, не менее длинную бороду он почесывал, глядя с интересном на свою жертву. Поднявшись и отряхнувшись, Георг хотел было что-то сказать, но его вновь толкнули. - Лежать! – Крикнул тот самый мужчина, глядя как неуклюже парень вновь плюхнулся на землю. - Команда встать была? Была? – Пнув его ногой, чтобы знал, что обращаются к нему, он стал ждать ответа. - Я … я не понимаю, что вы от меня хотите. Просто не трогайте, не трогайте меня. – Он хотел подняться, но боялся, однако лежать на бетонном полу, тоже не было выходом. Как только предпринимались, какие либо попытки встать, его тут же били, не сильно, но достаточно для того, чтобы понять, кто здесь хозяин. - Послушный. – Наконец сказал, тот самый здоровяк, а в ответ донесся хохот. Георг и не заметил, как ни сие зрелище собралась соответствующая публика. - Как тебя зовут милашка? – Поправив длинную прядь волос, мужчина улыбнулся, показывая не самые белоснежные зубы. Таких мягких волос, он давно не видел и не ощущал, они были словно шелк, да и сам парень был довольно сладок. Нежная кожа, пахнет чистотой, красивые глаза, даже форма смотрелась на нем по-особенному. Листинга лишь передернуло. Когда-то вот так нежно жена любила трогать его волосы, да и ребенок будучи совсем маленьким, так же не оставлял без внимание папину шевелюру. - Немой что ли? Или мне самому имя придумать? – Здоровяка явно раздражало молчание, но глядя в зеленные глаза, он не понимал, почему его пыл вдруг начинает утихать. Они были испуганными, в них была печаль и боль, столько боли мужчина давно не видел. - Ладно, я потом скажу, как тебя зовут. Можешь встать. А я Том, твой босс. – Листинг подумал, что уже конец, но это было только начало. Вокруг всё ему казалось до ужаса пугающим, на него странно смотрели. Все знали, что он новенький. Доносились дикие крики и вопли со стороны других заключенных, будто бы дикие звери увидели свежее мясо, только с этим свое состояние и положение мог сравнить сейчас парень. Конечно, всякие попытки со стороны других подойти к нему, тут же пресекались работниками, однако он понимал, что защита эта не вечна и когда-то придется остаться наедине со своим страхом. Строго, настрого скрывался тот факт, по которому он здесь находиться, ему приказали молчать, придумать что-то, даже подкинули пару идей. Ведь детоубийство, а тем более кровного чада, тут бы явно не одобрили и уж то работники знали, что с ним сделают другие. - Ну, че в рот воды набрал? – Сказал высокий худощавый блондин, откусывая хлеб и сжимая ложку в руке. Георг сел возле него за обедом, так как данный персонаж на вид был более безопасным, чем остальные. Однако когда за этот стол сел Том, парень готов был сквозь землю провалиться. Он наблюдал за каждым движением здоровяка, всё казалось, что сейчас опрокинет на него чай или же окунет лицом в горячий суп. - Меня зовут Георг Листинг. – Не знал он, что еще можно ответить, просто не знал, но и молчать было нельзя, почему-то это он шкурой чуял. Худощавый улыбнулся и только, когда Том отправился со своей шайкой за добавкой, наклонившись чуть вперед, сказал: - Я Дик. Скажу тебе одно, я верю в дисциплину, Том сказал, значит делай. Он главный. Начальство тут он, а не все эти шавки, - показывая пальцем на надзирателей, он обернулся и вновь продолжил: - Имя он тебе таки даст, и каким бы оно было, не смей перечить. Сидит за то, что чуть на перо не посадил хахаля своей племянницы. Тот с дружками малость перебрал и решили, сделать из нее белоснежку, их кстати семь было. Блять, им еще мало досталось. Никто не помер, но половина из них, точно оставшуюся жизнь жрать будут через трубочку. А вообще, я и так много сказал. Дик, тут же замолчал, когда Том вернулся. Листинг не особо слушал их разговор, он больше размышлял о сказанном. Не нравилось ему, и когда вывели их во двор, на прогулку. Все столпились друг около друга, а он был словно брошенный котенок, которому негде прибиться. Двор был огромен, окружали высокие серые стены, единственное, что радовало, так это небо над головой. Оно было таким чистым и ясным, и чуть засмотревшись ввысь, парень и вовсе забыл, где находиться. - Что мечтаешь? – Листинг лишь дернулся, когда его ущипнули за пятую точку. - Не дергайся, это же я. – Улыбка Тома, напоминала улыбку чеширского кота, такая же сумасшедшая и хитрые глаза, казалось, читают его и видят насквозь. - Я не мечтаю, просто смотрю на небо. - И что ты там видишь, моя ласточка? Свободу? – Он вновь улыбнулся, от чего холод прошел по всему телу. - Может и так. – Он видел, что Том с интересом наблюдает, за тем, как присев разглядывает одуванчик, росший у него прямо под ногами. Вообще удивительно, как в таком месте могут расти цветы. - Ты слишком наивен, цветочек, слишком, - вот имя само пришло, - тут нельзя быть таким. – Вновь ущипнув симпатичную задницу, Том ушел. А Георг поморщившись, стал вновь размышлять, что ждет сегодня в камере вечером. Ведь утро явно говорило, что не слишком-то доброжелательно настроены к его персоне, конечно парень понимал, где сейчас находиться, вот его и пугало спокойствие остальных. Уж что-то они замышляли, но что было неведомо. Вечер не заставил себя ждать, а вместе с ним и тревога в сердце. Листинг нехотя зашел в камеру, которая на пару лет теперь точно станет домом. Он не знал, откуда ждать удара, а с другой стороны ему вовсе и не хотелось защищаться. Пусть лучше убьют, ведь всякий смысл жизни и так потерян. Он не сможет жить без своей семьи, просто не сможет. И если тут единственной угрозой смерти, являются заключенные, а всяческие попытки самоубийства пресекаются, то на свободе останется один на один, и скорей всего при первой возможности прекратит свои страдания. И тревога парня была не напрасной. Ведь последующие несколько дней его волю и правду пытались сломать. Все делалось в камере, подальше от чужих глаз. Том стал для него кошмаром, который мог явиться при свете дня и ночью, когда Листинг спал и меньше всего ожидал нападения. Однако парень был тверд и не собирался становиться чьей-то подстилкой. Его выматывали вечные споры и передряги, в которые он попадал. Но слабость свою всё же никому не показывал, защищался, как мог, хотя Том и был сильней физически. Однако наступил и тот день, когда здоровяк увидел слезы Листинга, правда, не он был тому причиной. Проснувшись утром, Том Трюмпер сладко подтянулся. День обещал быть удачным, с появлением хорошенького паренька, в его пребывание также появилась новизна. Ему искренне нравился этот упертый парень, нравилось, что он боец, но что-то внутри подсказывало, что и этот боец рано или поздно проиграет, а он вновь выйдет победителем. И нечего ведь зеленоглазого жизнь не учила, даже когда тот состриг ему длинные косы, оставив себе шелковистую прядь на память. Он по-прежнему смотрел на него свысока, иногда улыбаясь, и это злило Тома до одури. Однако от размышлений, отвлекли тихие всхлипывания. Осмотревшись вокруг, он понял, что остался наедине с Георгом. Его не стали будить, да и надзирателем легче было разрешить хоть целый день проваляться в постели, нежели потом бояться за свою жизнь и жизнь своих близких. А Листинга, оставили по причине его слез, и только одному из сотрудников она была известна. - За мной плачешь? Однако вместо ответа, последовал удар. Том впервые видел Листинга настолько злым, даже бешеным. Он смотрел на него словно дикое животное, заточенное в клетке, животное, которое очень хотело убить того, кто сделал последние несколько дней жизни просто кошмарными. - Остынь, эй! – Всяческие попытки, хоть как-то успокоить Георга, не увенчались успехом. Впервые за время нахождения в местах лишения свободы, Том подумывал, что нужно вызвать охрану. - Его, нет, нет. – Только и повторял Листинг, уже толком нечего не видя перед собой из-за пелены слез. - Кого мать твою нет? А? – Трюмпер лишь прижал к себе плачущего парня, словно тот был тряпичной куклой. Возможно, объятия были через, чур, крепкими, но он просто забыл, как это жалеть. И Листинг высказал, все, что было у него на душе. Он рассказал, про сына, про жену, про то, что сегодня впервые они пришли к нему во сне, и про то, как горько было просыпаться. Том лишь утирал слезы, как парня, так и свои собственные. Вдруг все человеческое, что в нем спало, просто поднялось на поверхность. А ведь буквально с первого дня, все думали и гадали, за что здесь этот парень. Том на удивление верил ему, хотя фразу « Я не виноват», он слышал от каждого второго, «Здесь никто не виноват», лишь отвечал тогда мужчина, смеясь, но в этот раз он промолчал. Правда, спустя некоторое время, Георгу стало ужасно неловко. Он пытался вырваться из цепких объятий, но Том словно намертво к нему приклеился. - Будет повторный суд? - Надеюсь. Мой адвокат, очень старается, но все-таки он не всесилен. - Не кисни. – Чмокнув смачно Георга в щеку, Том поднялся с пола, где они ранее сидели, и ушел, не сказав куда. А Листинг даже улыбнулся, ведь столь утешительных слов он в жизни своей не слышал. Хотя мужчине был благодарен, не смотря не на что, нужно было выговориться, ведь слишком много накопилось, а сейчас стало хоть чуть легче. Трюмпер, же выкурив парочку сигарет и сунув руки в карман, лишь тяжело вздохнул. Он стоял во дворе, около черного входа. Ссудой водили особо опасных преступников или же пожизненно заключенных. Считалось, что им не место с остальными. Хотя, по сути, мужчину это мало волновало, где кому место. Он любил тут находиться по вечерам, так как про этот уголок знали очень малое количество человек, и можно было побыть в тишине. Георг тронул его черствое сердце уже дважды. Первый раз, когда понял, что его не сломать, второй рассказом о сыне. И мужчина понимал, что на третьей раз он не выдержит и крепость строенная годами падет в один миг. Последующие дни, Том старался не трогать новенького, а хотелось, что уж скрывать. Он настолько привык его подкалывать, что прекратить было тяжело. Однако совесть что ли проснулась. Правда, нужно было поддерживать статус, поэтому совсем оставить Георга в покое он не мог, уж больно подозрительно было бы тогда. Да и Листинг лишь махал в ответ рукой, мол, говори, говори, мне всё равно. Он жил от вести до вести, которые ему приносил адвокат, а тот, уж очень усердно старался, чтобы вернуть парню долгожданную свободу и честное имя. - Сегодня будем играть в карты, - на фразу худощавого Дика, зеленоглазый никак не отреагировал, лишь пожал плечами. Он не увлекался и не играл в азартные игры, поэтому данный турнир не интересовал нисколько. - Ты будешь призом победителю. – Уж тут то блондин знал, что реакция последует незамедлительно. Ведь всё более-менее налаживалось, его никто не трогал, кроме Тома, так как последний строго-настрого запретил кому-то это делать. А тут, как будто холодной водой окатили. - Знаешь, нам иногда ведь приносят выпивку, редко, но приносят, если знать, у кого и где просить. Так вот, Слегка перебрал Том лишнего, да и решили, что давно турнир не устраивали, а чтоб приз был хорош, предложили тебя. Знаешь, сколько сразу блять желающих вызвалось сразиться. А карточный долг, он такой. Так что готовься И как Листинг не пытался возмущаться, всё уже давно решено. Время игры было слишком долгим, казалось, что вот она победа в руках Тома, но тут же все ускользало. Это было издевательство. Но закончилось, громким смехом, поздравлением Тома, и. конечно же, шуточками в сторону Листинга. - У тебя очень нежные руки, - шептал мужчина, поглаживая ладонь Листинга. Он решил, что раз выиграл, то и приз пускай хотя бы одну ночь поспит с ним. - Может, погладишь мой член, а? - Иди в задницу. - В твою, с удовольствием. - Почему ты меня просто не убьешь? Или дай мне что-то, я сам это сделаю. Ты ведь все можешь достать. Ну, так хотя бы веревку дал мне. Поначалу Том думал, что так шутит его выигрыш, однако глядя на него, стало ясно, что тот абсолютно серьезно. - Я тебя выебу за такие мысли, понял! А потом твой очкастый адвокат, сделает тоже самое. Он жопу, между прочим, рвет за тебя, а ты ноешь. Понимаю, что от всего случившегося башня слетит, но он же сказал. Что есть надежда. Так может, повременишь с самоубийством? - Надежда, опасная штука. Но, видимо ты прав. *** И Том, таки оказался прав. Георга оправдали, всеми правдами и неправдами, адвокат добился справедливости и выйдя на свободу, парень не знал, целовать ему землю или кожаные туфли своего спасителя. Это было нелегкое время для них. Карьера Густава Шефера, именно так и звали, того кто осуществил мечту Листинга, быстро пошла в гору. Да и с заказчиком он стал поддерживать весьма дружеские отношения, ведь, по сути, был его единственной связующей нитью с внешним миром. А у Трюмпера началась депрессия, хотя и считал он, что это исключительно бабское дело. Он готов был выть без Георга, ведь прикипел к нему всем сердцем. И хоть до конца не сознался в своих чувствах, но очень просил встретиться, когда-то там, на свободе. Теперь и для него это стало целью, хотя раньше, особо не имело значения. Спустя три года. Георг сумел все же взять себя в руки и вернуться к жизни. Он переехал, так как просто физически не мог находиться в том доме, где осталась часть его. Постепенно и не спеша все начало налаживаться в жизни. Вновь вернулся на работу, первое время посещал сеансы психолога, так как сам был просто не в силах справиться. А потом все стало на свои места. Звонок в дверь, отвлек Листинга от готовки. Он понятия не имел, кто мог в столь ранее время прийти к нему, еще и выходной день. Вроде и в гости некого не звал. - Иду, иду – кричал он, вытирая руки о передник. Уж больно незваный гость был настырным. - Привет, цветочек. – Георг, лишь облокотился о стену. Он глазам своим не верил. Перед ним стоял Том. Был мужчина в полном здравие, привел себя в порядок, и сущность бывшего зека, в нем уже не особо проглядывалась. - Цветочек, ты не рад? - Рад. Проходи. – И впустив гостя, Георг запер дверь. Он был смущен, не знал, куда себя деть, да и начал заметно нервничать. И хоть с Трюмпером они расстались нормально и даже поддерживали связь, с помощью переписки. Но сейчас ему было неловко. Стоя в голубом переднике, посреди кухни, Листинг пытался поставить чайник на газовую плиту, но чертов газ, почему-то не зажигался. Все просто валилось и рук, спички ломались, да и остальная техника, будто в один миг отказалась работать. - Ну, чего ты, а? – Обняв сзади парня, Том улыбнулся и поцеловал нежно в макушку. По крайне мере, он очень старался, чтобы поцелуй был именно таким. Георг, повернувшись лицом, лишь уткнулся носом в его плечо. Приятный запах парфюма будоражил, да и крепкие руки, обнимающие его, вызывали не менее приятные ощущения. - Я скучал. – Шептал Том, развязывая тесемки передника, и бросая его в строну. - Стало совсем тяжело, через пару дней, после твоего ухода. Места не мог найти, все метался из угла в угол. Мне не хватало тебя. - Мне тебя тоже.- Листинг прижался чуть ближе. Все обиды давно были забыты, Том достаточно просил прощения, да и Георгу давал возможность отыграться, хотя тот и не воспользовался предложением. Все видели, что их отношения начинают перерастать во что-то большее, однако никто не набрался смелости говорить об этом вслух. Коснувшись губ парня, совсем легко коснувшись, Том, не понимал можно ли продолжать дальше. - Я тоже этого хочу. Наверное, впервые в своей жизни, они оба были настолько растерянны, словно подростки на первом свидание, не знали, что и как делать. Еще раз, коснувшись столь желанных губ, Георг отвечал нежно и не спеша. Однако чувствуя, что руки мужчины скользнули под его свитер, все же решил прервать контакт. - Извини, Том. Мне кажется, что пока и поцелуя достаточно. Не пойми меня не правильно. - Да ладно, можешь поломаться немного. - Поцеловав парня в нос, и ущипнув за попу, он сел за стол и улыбнулся. Георг хотел было пнуть его за вольность, но все-таки решил не делать этого, а заварить чай. Поначалу разговор не клеился, однако достаточно было лишь прикосновения руки, пускай и небольшого телесного контакта, как оковы пали и Трюмпер вновь заключил зеленоглазого в объятия. Они проболтали весь остаток дня, а ночью просто наслаждались объятиями друг друга. Глядя в глаза, на этот раз наслаждались уже диалогом без слов. И были счастливы. - Люблю тебя. – Георг, не смотря на все очевидное, первый признался в своих чувствах, однажды, когда Том пришел с работы. Однако даже после взаимного ответа, он продолжал нервничать. - Что случилось? - Нашли его. И Трюмперу не нужно было объяснять, кого именно. Ведь все это время поиски преступника не прекращались. - Густав спрашивал, не хочу ли я приехать. Оказывается судья сыграл не последнюю роль во всей этой истории. Но знаешь, я даже не хочу кто этот сделал. Какое не вынесут им наказания, этого будет мало. - Ты бы и так не поехал, и это не обсуждается. – Том даже и не собирался пускать Листинга на ближайший суд. Это в любом случае закончилось бы не хорошо для парня, ведь тот только начал оправляться от всего и вновь окунуться в события того дня, Трюмпер бы не позволил. Парень в ответ лишь кивнул. - Хорошо, что ты у меня есть. - Я люблю тебя, Георг. – Дотронувшись кончиками пальцев до щеки, Том поцеловал ее, а затем прижал любимую ладонь к своим губам. - Помнишь, что я говорил, тебе про твои руки, а? - Умел ты тогда оказывать, однако, скромные знаки внимания. – Он почувствовал, как его щеки заливает румянец. Не смотря на то, что они жили уже долгое время вместе, полноценного секса, с проникновением у них не было. Обходились лишь ласками, что конечно тоже приносило удовольствие. Однако порой Листинг чувствовал вину, ведь запрет исходил именно от него. - Может, сегодня доверишься мне? – Порой Том задал этот вопрос, однако всякий раз получал твердое «нет». Но сегодня, на удивление, Георг согласился. - Точно? - Да, Том. Я сам об этом подумывал, не вижу смыла больше тянуть. - Так, тебе нужно расслабиться. В общем, идем в ванную. – Кончено, Трюмпер не был особым романтиком, но подобие того пытался воссоздать. Но главное был полумрак, это всегда нравилось Георгу. Он все еще стеснялся, чтобы тот смотрел на него обнаженного при дневном свете. Освободившись от одежды и погрузившись в ванную, Том стал омывать теплой водой тело любимого. Коснувшись губами чувствительной кожи за ухом, Том провел руками вдоль троса Листинга, и придвинулся к нему чуть ближе, чтобы не миллиметра расстояния между ними не осталось. - Мне жаль, что я заставил тебя страдать. - Прекрати, Томми. Ты же знаешь, что это в прошлом. – Мужчина ласково потерся носом о плечо и опустил ладони на низ живота, к паху своего парня. - Назови меня еще раз так. - Томми. – Откинувшись чуть назад, Листинг, закрыл глаза. И хоть поначалу Том был против уменьшительно ласкательных имен, но потом все же согласился, ведь нравилось ему или нет, а Георг называл его, как душе было угодно. Еще немного понежившись, парни перебрались из ванной в спальню. И хоть нелегко было сдерживаться, видя обнаженного Георга, но мужчина старался, ведь знал, что излишний напор не к чему хорошему не приведет. - Просто доверься мне. – Хотя у Трюмпера был опыт однополых отношений, но все равно он немного нервничал. Георг не спеша лег на кровать и Том последовал за ним. Коснувшись губами изгиба шеи, мужчина чуть укусил нежную кожу, получая в ответ томный вздох. Листинг наслаждался, запуская пальцы в длинные волосы, снимая с них резинку и позволяя упасть на сильные плечи.Он гладил ладонями спину мужчины и прижимал его ближе. Трюмпер отстранился лишь на миг, чтобы улыбнуться и вновь поцеловать любимого. Он слушал сбившееся дыхание и опускался поцелуями ниже, вдоль торса, очерчивая языком красивый пресс. Ласкал губами вставший член, делал это медленно, словно дразня и заставляя просить больше. Затем нанеся немного смазки на пальцы, стал постепенно вводить их внутрь. Он внимательно следил за реакцией партнера. Не хотелось причинять боль. Наконец убрав пальцы, стал проникать внутрь своего любовника. Он делал это постепенно, сантиметр за сантиметром, чувствуя насколько узок и горяч его партнер внутри. Начиная неспешно двигаться, видел, как в уголках глаз Георга появляются слезы. К сожалению первый раз никак не мог обойтись без этого и хоть Том позаботился о парне, но знал, что сегодня боль будет той неотъемлемой частью, которая в процессе принесет наслаждение. Понимая, что Георг уже более менее готов, Том начал двигаться быстрей, получая в ответ стон. Листинг даже жалел, что они не сделали этого раньше. Ведь сейчас его мужчина был действительно с ним нежен. Он сходил сума от запаха его тела и наконец позволил приятным ощущениям заполнить себя. Было неимоверно хорошо. Боль практически ушла, сейчас она была лишь отголоском. Еще пару движений и Том кончил, изливаясь в своего Листинга, отдавая ему последние капли себя и получая не меньше в ответ. Повалившись на кровать, пару минут их разговором был лишь зрительный контакт, Георг улыбнулся и придвинулся чуть ближе. Том в свою очередь обнял его, целуя в вспотевший лоб. Трюмпер был рад, что они теперь вместе. Каждый прожитый вдвоем день, говорил о том, что, не смотря не на что жизнь прекрасна и счастье есть. С другой стороны мужчине было жаль, что встретил он Георга именно таким образом. Ведь тот потерял слишком много. Однако старался сделать всё возможное, чтобы Листинг как можно больше улыбался. Том действительно изменился, нашел хорошую работу, стал менее вспыльчив, да и с любимого сдувал пылинки. Конечно, семья, той самой племянницы, не осталась в долгу, они то и помогали Тому первое время, ведь он спас их чадо, и как не крути, и чтобы не говорили вокруг, они были благодарны. Листинг же в свою очередь сумел впустить мужчину окончательно в сердце. Он полюбил его, пускай и потребовалось время, да и терпения со стороны Тома, но оно того стоило. Ведь именно он дал ему понять, что жизнь продолжается.