Один день из прошлой жизни Розы Хэзевей

— Что за черт? — тихо выругалась, хотя понижать голос не было нужды — в раздевалке я находилась одна. Обычно, я всегда оставалась последней, чтобы принять душ, потому что не любила щеголять перед одноклассницами и, уж тем более, перед одноклассниками в одном коротеньком полотенце. В среднем, душ занимал минут 10, благодаря чему успевала к началу следующего урока. Сегодня я освободилась раньше, чем обычно, но раздевалка уже была абсолютно пуста, собственно, как и мой шкафчик. Готова поклясться, что после того, как сняла спортивную форму, положила ее на вторую полку сверху, тогда как на самой верхней лежала обычная школьная. Но ни той ни другой в шкафчике не было. Ни одной чертовой вещи! Я вновь обшарила рукой каждую полку и закрыла дверьцу — кто знает, может, это вовсе и не мой шкафчик? И тут я заметила то, что не увидела в самом начале: ярко красную надпись поверх зеленого покрытия дверьки, гласившую большими, буквально кричащими, буквами слово «ШЛЮХА». Пазлы сложились воедино. Мия и Камилла. Чертовы сучки! Одно дело, когда тебя называют убогой стервой или назойливой сукой, и совсем другое, когда называют шлюхой. При первых двух случаях это звучит как простая обзывка, вызывающая разве что злость и негодование, не цепляющее ни за что живое, но «шлюха» — это что-то глубокое, более личное. Я стиснула зубы до такой степени, что резкая боль пронзила десны. Рука сама собой потянулась вверх и смазала еще незастывшую надпись. Злость бурлила внутри, нервным импульсом доходя до самого мозга костей, угрожая взорваться в скором времени настоящим вулканом. Вся безысходность ситуации еще больше раззадоривала меня. Я не могла выйти отсюда, вмиг попав под всеобщее обозрение, как и не могла кому-то позвонить, чтоб мне принесли хоть какую-то одежду — телефон был в рюкзаке, который девушки также прихватили с собой. Они хотели, чтоб я провела здесь все время до начала следующего урока физ-ры. И, похоже, именно так оно и будет. Опустившись на пол, привалилась плечом к шкафчику. Чем я заслужила такое отношение к себе? Что я сделала такого, что они меня так ненавидят? Ответы на эти и еще тысячи похожих вопросов я всем сердцем желала найти, потому что не могла найти ни одной разумной причины, объясняющей их поступки, и самое ужасное было то, что я абсолютно уверена в том, что не сделала им ничего плохого. Кожа пылала от разливающейся ярости по телу, и когда я прислонилась горячим лбом к холодному железу, это подействовало успокаивающе. Но не надолго. Черта с два я здесь останусь! Я поправила на себе полотенце, но его все равно оказалось недостаточно, чтобы скрыть всё в достаточной мере. Может, если промчаться по коридору на огромной скорости, то никто меня и не заметит? Пулей вылетела из раздевалки, затем из спортзала, и вихрем помчалась по коридору. Мне даже не пришлось никого рассталкивать — удивлённые ученики сами шорахались от меня из стороны в сторону. Я влетела в столовую и быстро нашла взглядом те столики, которые мне были необходимы. Они находились в самом центре, именно там, где всегда собирались самые популярные и чопорные учащиеся школы. Сейчас, в виду перемены, к центральным столикам примкнули еще несколько, засчет чего народу было еще больше, чем обычно. Нужные мне девушки — Мия и Камилла — сидели в самом центре, вместе с Андреем, Джесси, Ральфом и другими парнями из свиты. Поначалу, они меня даже не заметили, но те, кто сидели у входа в столовую, замолчали и во все глаза уставились на меня. Сглотнув, прижала руки по швам, на случай, если полотенце внезапно начнет сползать, и направилась в «самое логово». Пан или пропал, как говорится. — Мия? Камилла? — позвала я почему-то охрипшим и дрожащим голосом. Боюсь ли я? Нет. Но сердце грозило вот-вот вырваться из груди. На меня уставились около десятка пар глаз, но нужные мне на меня даже не взглянули, пока сидящий рядом с ними Малыш-Джесси не шепнул Мие что-то на ухо, лишь тогда ярко-небесного цвета глаза удостоили меня своим благосклонным взором. — О, Роза, — улыбнулась Мия слишком слащаво, так, что на ее разукрашенном косметикой лице улыбка смотрелась, как легендарная улыбка Джокера. — Прости, ты что-то говорила? Мне показалось, что где-то что-то тявкнуло, а я, к сожалению, не понимаю по-собачьи. Кто-то прыснул со смеху, кто-то в голос заржал, но кто-то — например, Андрей - брат моей лучшей подруги Лиссы, — просто смотрел на меня с сочувствием на лице. Они все ожидали моей реакции. Я прочистила горло, готовясь произнести гневную тираду, но Мия меня перебила: — По-моему, тебе чего-то не хватает. Как считаете, мальчики? Кто-то дернул меня сбоку за полотенце, но благодаря своим рукам, мне удалось удержать его от падения. — А по-моему, наоборот, на ней есть что-то лишнее. На этот раз заржали все. Я покосилась в бок и встретилась с насмешливым взглядом Джесси. Я редко видела его в школе, но у него всегда выходили отличные отметки по всем предметам, может, благодаря тому, что его отец был важным человеком в среде мороев и, по совместительству, главным спонсором школы. — Мия, пожалуйста, просто отдай мне мои вещи, — я шагнула назад, вне досягаемость для чужих рук. — Вещи? — хихикнула Камилла. — Ты о тех безвкусных тряпках, что лежали у тебя в шкафчике? Мия ткнула ее локтем в бок и наградила грозным взглядом, явно требующим ее заткнуться, затем снова повернулась ко мне. — Сними это полотенце, если хочешь получить свои вещи обратно. Я мгновенно вспыхнула. Кожу щек и ушей зажгло так, словно меня окатили кипятком. — Да, точно, — поддакнула ей Камилла, — хочешь получить свои вещи обратно — сними с себя полотенце. Снять с себя полотенце? На глазах у всех? Они что, совсем из ума выжили? Я легче в бассейн с анакондами прыгну, чем сниму с себя это чертово полотенце. Все в ожидании уставились на меня. Я облизнула пересохшие губы и постаралась придать себе самый серьезный и угрожающий вид, на который вообще была способна. Истерики, как и слезных умолений, они от меня сегодня не дождутся. — Я пришла сюда, чтобы забрать свои вещи, и я уйду отсюда только тогда, когда их получу, и больше никогда не попадусь вам на глаза. Обещаю. Слово Скаута, — я подняла правую руку, с поднятыми вверх тремя сжатыми пальцами, показывая им знак Скаутов. — Так что вы сможете и дальше заниматься своими делами — не знаю, какими именно. И если вы ожидали какого-нибудь очередного шоу — ничего не будет. Видите? — я всем продемонстрировала поднятый вверх средний палец руки, после провела им под глазами. — Это я вытираю последние слезы, пролитые из-за вас. Не будет никакого шоу, как и слез или истерики, и если вы не отдадите мне мои вещи, то мне придется позвать мисс Кирову. Я взглянула на Андрея, затем вновь посмотрела на подружек. В столовой воцарилась тишина, лишь где-то в противоположной стороне на кухне побрякивала всякая столовая утварь. — Сними полотенце, Роза, — спокойно и требовательно приказала Мия, не отводя от меня насмешливого взгляда. Ее взгляд был мне знаком - взгляд победителя, укротителя. Таким обладают все королевские отпрыски, ну, или как в случае с Мией, те, кто просто с ними ошивается. Я наклонила подбородок, взглянув на нее исподлобья. Не она одна умеет бросать вызов. — Я пыталась быть вежливой. Тогда скажу иначе, чтобы даже вы осознали, — я резко наклонилась вперед, уперевшись руками о стол между Джесси и неизвестным мне парнем. — Если еще обзовете и будете кидать в меня чем угодно, -я обвела взглядом всех сидящих, припоминая инциденты с мячами на физ-ре, — подойдете близко, заговорите, вообще если покажитесь на горизонте, то я отыщу всех ваших парней, — вперила злобный взгляд в Мию, затем перевела его на Каммилу, и произнесла, четко отделяя каждое слово от другого, — и всех. затрахаю. досмерти. Уяснили? Сделав паузу, я вновь обвела взглядом всех сидящих. Не смотря на абсурдность слов, никто не рассмеялся, ни на одном лице даже не было и тени улыбки. Какая-то девчонка, младше меня на год, и чьей имени я не знала, брезгливо скривила свой аккуратненький носик и протянула мне рюкзак, удерживая его двумя пальчиками, словно отдавала мне использованный детский подгузник. Не удивлюсь, если и внутри него меня ожидает какой-нибудь гадкий «сюрприз». — Спасибо, благодарю за внимание, — язвительно поблагодарила я, разворачиваясь на пятках и направляясь к выходу из столовой. Когда-нибудь всё изменится, - пообещала я себе. Когда-нибудь я стану настолько сильной, что смогу дать отпор.