Счётчик

      Четверг, 7:02       Я проснулся за 15 секунд до будильника. От кровати до тумбы мне придётся пройти 9 шагов. Не успею. Я с тоской смотрю на аппарат, надрывающийся в течение полутора минут и трёх секунд, и думаю, что пора бы сменить сигнал.       Тик-так.       Херово быть бухгалтером.       Это образование было выбрано для меня родителями по окончанию «Стэнтэнд Исланд», престижной частной школы в центре вест-сайда.       7454 часа учебы, и более двух третей дисциплин – числа. Нескончаемая пулемётная очередь из формул, теорий и аксиом, набивающая мозг информацией, как свинцом. Едва ли даже десятая их часть пригодилась мне в работе.       Я преодолеваю 21 метр в пути до ванной и совершаю 67 движений щёткой, прежде, чем сплюнуть воду, 15 минут на завтрак, пять на одежду. График. Каждые 40 секунд сверяюсь с часами. Больше для проформы. Мой внутренний секундомер давно стал точнее любых часов.       Тик-так.       На пути к остановке успеваю выкурить сигарету «Ньюпорта», продающегося по 100 долларов за блок. Одна из немногих привилегий моего положения. Деньги.       В автобусе сажусь у окна и наблюдаю за людьми. Сегодня моя Ауди Р-8 ночует на штраф-стоянке. Помечаю в блокноте 35е по счету дело – забрать машину.       Продолжаю наблюдать за людьми.       Вижу девушку, симпатичная. На вид не больше 20ти. Кожаный жилет, сумка от «Джеки Крокодайл». Она тоже умеет добывать.       Незнакомка ловит мой взгляд, но я не отворачиваюсь, продолжая с интересом её разглядывать. Смущённо улыбается и отводит глаза.       350 долларов, и она переночует у меня.       Тик-так.       13:40       Заглядывает Фрэнк, спрашивает не хочу ли я прогнать по чашечке кофе. Пока мы доходим до аппарата, он успевает выговорить не менее трёх тысяч слов: какая его жена стерва, что он снова безуспешно пытался подать на развод, жалуется, что она зажала ему яйца, обещая натравить адвокатов. Трус и подкаблучник.       1032 дня он проработал в Диджиталс, и за всё это время сменил только 12 рубашек. Хочу сказать ему, что он ничтожество, но вслух только хвалю кофе.       Вторник, 23:45       Джули пьяна. Она осилила 5 бокалов шартреза. На двоих ужин обошёлся в 378 долларов. Почти угадал.       Мы едем ко мне со скоростью 80 миль в час. По радио передают новости об аварии. Сын директора Мэйн-Корп сбил насмерть беременную женщину.       10 000 долларов, и он выйдет под залог. Даже не сомневаюсь.       Суббота, 12:02       Сегодня я в 4й раз за месяц не пошёл на работу. Кажется, мне хорошо.       По венам гуляет опиум, купленный по 100 долларов за ампулу у соседского паренька, Роба. Он тоже делает неплохие деньги для своих 15ти лет.       Понедельник, 07:32       Противозачаточные дают гарантию в 99,8%. Нужно быть полнейшим неудачником, чтобы попасть в ситуацию, подобную моей.       Джули плачет по трубке, она боится делать аборт. Шёпотом спрашивает, буду ли я платить алименты. Я отказываюсь. Она знает, что давить бесполезно. Успокаиваю её, объясняю, что у неё нет выбора.       Опаздываю на работу. Хрен с ней.       Иду к Робу.       Пятница, 06:00       Я разбит. Спал 2 часа и 4 минуты. Блевал ещё 40. Не могу встать с постели. Вечером звонил Фрэнк. Вроде как меня хотят уволить, но мне глубоко насрать…       Тик-так.       Воскресенье, 13:43       Не знаю, как её родственники меня нашли.       Прошло 3655 часов с нашей встречи, и Джули не стало. Аборт не удался.       Я доезжаю до кладбища на такси, машину продал за 35% от её цены. Я в долгах.       На похоронах лишь дюжина человек, все в чёрном. Чёрт. Я забыл, что надо было надеть чёрное.       Они по очереди произносят прощальные слова, а я стою поодаль и думаю: такая красивая, но никому не нужная.       Впервые за 1124 дня мне искренне жаль кого-то.       18:03       Мне так плохо.       Сучья жизнь.       Роб, умоляю, спаси меня.       21:08       3 метра и 40 сантиметров до телефонной трубки. Я доползу. Нет.       В глазах темно.       Тик-так.       23:56       Кажется, я почувствовал 3 удара дифибриллятора.       Мне хочется спать.       Я открываю глаза. Вижу бабушку. У неё в руках стакан свежего молока.       Она улыбается мне и сажает за стол. Спрашивает, как мои дела в Америке. Скоро ли я стану президентом?       Смеётся. Я улыбаюсь в ответ и гляжу в поле. Там бежит Анька. Я не помню, как давно не видел её. Кажется, с самого детства, когда я звал её своей принцессой, а она меня принцем.       Ветер колышет полы её белого сарафана, а я всё не могу придумать ему цены. Анька смотрит на меня и кричит во всё горло моё имя.       И у этого голоса нет цены.       И у нежных локонов, янтарным дождём струящихся на ветру.       И у золотистых колосков ржи в поле.       И у ив, горькими малахитовыми слезами оплакивающих мою дурацкую судьбу.       Всё это, все они, самое дорогое, что могло быть в моей жизни - совершенно бесплатно. Стоит только протянуть ладонь.       Но мне хочется спать.       Тик-так.