Купол памяти

- Нет! Ты не пойдёшь к нему! "Пусти, женщина!" - Ты слышишь меня? Я с тобой разговариваю! "Пусти!" Зоро ничего не отвечал. Он молча прорывался к Санджи. Нами, стоявшая на его пути, не собиралась сдвигаться с места. Девушка больше не могла доверять Ророноа. Не могла верить ни единому слову. А парень, будто назло, ничего и не говорил. Лишь глаза испуганно метались от палаты к палате, желая выцепить среди беспрерывного потока пациентов Винсмока. Чего ожидал Ророноа? "Он же наверняка лежит в палате при смерти. Идиот!" – и всё же Зоро высматривал его. Тщетно пытался увидеть знакомый израненный и сломанный образ среди снующих туда-сюда людей. Одни белые халаты и зелёные пижамы. Пациенты. Больные. Люди, у которых была жизнь после их болезни. Зоро нуждался в совершенно другом человеке. - Скажи же что-нибудь, наконец! – Нами схватила Ророноа за футболку. Нехотя, парень опустил голову – рыжие волосы растрепались, спадая на разгорячённое лицо. Слёзы давно высохли. Никакой скорби – одна сплошная ненависть. К нему. К Зоро. - Я-я... – Ророноа по-прежнему не мог выдавить из себя хоть слово. После того, как Санджи покинул квартиру, в его голове всё перемешалось. Зоро не мог думать ни о чём и ни о ком другом, кроме Санджи. "Всё ли с ним в порядке? Он до сих пор жив? Скажет ли мне кто-нибудь об этом или нет?!" – на деле ни звука. Жалкие попытки произнести всё это вслух обернулись полным провалом. А Нами не собиралась слушать невнятное бормотание. И слушать самого Ророноа у девушки также не было никакого желания. Встав между проходом к палатам и расставив руки в стороны, Нами гордо вскинула голову вверх. Пряди колыхнулись, одинокая слезинка слетела с красной щеки – девушка была готова проявить свой характер. И всю ту любовь и уважение по отношению к Винсмоку, который испытывал подобные чувства и к ней. Зоро без труда понял, что в одиночку ему будет трудно справиться с решительностью Нами. Как и Фрэнки в своё время, она не собиралась отпускать Зоро. Выход оставался один. И Ророноа всем сердцем не хотел к нему приходить. - Но… – всё же удалось произнести парню. Кулаки сжались. Один шаг. Один единственный шаг отделял его от цели. От очередного рокового поступка. Пока на них не обратили внимание, Зоро обязан был решиться. Нами нервно сглотнула. В единственном опрокинутом слове Ророноа она почувствовала всю его серьёзность. Брови сдвинуты к переносице, взгляд суровых глаз, казалось, стал ещё холоднее. Зубы больше не размыкались – он выжидал, словно притаившийся хищник. Собирался с силами и мыслями. Или Зоро уже всё решил? Нами становилось не по себе. Откуда ни возьмись, по всему телу побежали мурашки. Страх. Ророноа мог заставить бояться его. И для этого совершенно не обязательно быть злодеем. - Что здесь происходит?! – голос доктора Курехи прозвучал неожиданно, вклиниваясь в стоявшее стеной напряжение между Нами и Зоро. Выбежав из ближайшей палаты и заметив странно ведущих себя посетителей, она немедленно поспешила выяснять, в чём тут дело. А заприметив знакомое лицо, женщина и вовсе ринулась помогать Ророноа. Не то, что бы Куреха знала, что происходило. То, что она была знакома с Зоро, не должно было как-то отразиться на её профессиональной деятельности. Куреха испытывала жалость – бескрайнюю жалость к бесконечно грустному человеку. Она не могла вылечить его раны, и не под силу же оказалось вытащить Куину из плена вечного забвения. А теперь ещё и Винсмок… Куреха знала, что Ророноа уже успел привязаться к нему – очередной ключевой фигуре в его жизни, которая не принесёт и капли радости. И всё же, останавливать Ророноа Куреха не имела права – доктор решила, что парень должен был сам разобраться со своей жизнью. А она лишь очистит ему путь. Пусть лишь в стенах этой больницы. Чувство вины продолжало толкать Ророноа на эти поступки. И она ничего не могла с этим поделать. Нами обернулась. В отличие от Зоро, Куреху она видела впервые. Доктор подошла к ней и со всей суровостью в голосе начала разбираться в происходящей неразберихе. - Кто вы такая, мисс? - Я-я? – тут же переключилась девушка с Зоро на подоспевшего доктора. – Я Нами. Приехала, как только узнала, что мой друг, Санджи Винсмок, попал в больницу… - А документы вы все заполнили? - Какие документы? – непонимающе уставилась Нами. – Я никогда… - Ничего не знаю! – тут же упёрлась Куреха, уже хватая Нами под руки и уводя к регистратурной стойке. – Вот заполните все необходимые документы, и тогда мы с вами поговорим!.. – Зоро большими глазами наблюдал за этой явно наигранной сценой. Он слишком хорошо знал Куреху. Её игра чётко прослеживалась в интонации и жестах. А после того, как доктор подмигнула парню, уходя прочь вместе с непонимающей ничего Нами, Ророноа окончательно всё понял. "Спасибо". – Зоро помчался в палату, из которой недавно вышла женщина. Он был уверен, что именно там обнаружит Санджи. И Ророноа не прогадал. Правда того, кого он застал, назвать Винсмоком язык не поворачивался. В палате было темно. Свет проникал в небольшое помещение из коридора. Узкая полоска освещала кровать и часть лица Винсмока. Парень сидел в постели: голова забинтована, через рубашку виднелся чистый бинт, стягивающий остаток неповреждённых рёбер. Санджи молча сидел, не шевелился. Застыл, будто вся жизнь вытекла из него. Ничего – пусто. Одна оболочка, которую смогли отодрать от асфальта. - Подозрение на перелом и сотрясение. – Зоро не узнал его голос. Такой же надломленный. Такой же чужой. Новость о "подозрении" обрадовала – все тяжёлые последствия ещё могли обойти их стороной. Но вот Санджи… с ним что-то стряслось. Что-то большее, чем столкновение с лобовым стеклом автомобиля. - Пожарная лестница не раз выручала меня. – Винсмок продолжал говорить. Но он не замечал присутствия Зоро. Не глядел в его сторону и ронял все слова в пустоту. Ророноа стоял рядом и бережно подбирал их, оставляя больно колоться на своём сердце. - Как-то раз Нами тоже заперла меня в комнате, наивно предполагая, что так мне будет лучше. Ох, как же я мучился тогда!.. И ведь не сразу вспомнил про балкон. Чуть не опоздал. Но хорошо, что всё обошлось. – Санджи сделал паузу, чуть наклонив голову на бок, будто прислушиваясь. Взгляд остался неподвижным – он по-прежнему сверлил пустоту. – В этот раз всё повторилось. К счастью, я уже знал, что делать. Было не страшно, но по-прежнему неприятно. "Прости", – очередная фраза, которая так и останется не озвученной. Зоро упёрся взглядом в пол – он не мог глядеть на Санджи в таком состоянии. - Знаешь, маримо, если тебе действительно плевать, если, по твоим словам, я интересен тебе только в плане той чертовщины, которая происходит в моей жизни, тогда зачем ты стараешься что-то изменить? При этом всеми силами пытаясь "не причинить вреда"? Если вновь ответишь, что не знаешь, то лучше закрой свой рот и никогда его не открывай. Или я окончательно возненавижу тебя. "Я не знаю". – Ророноа действительно нечего было сказать. Парень всё ещё блуждал по лабиринту, в который сам себя и загнал. Он не ведал, что творил, больше не понимал себя и своё окружение. Ророноа ничего не знал. В этом и заключалась вся правда. С огромной силой приходит не менее огромная ответственность, ведь так? Зоро часто слышал это выражение, да и сам нередко задумывался над этим. Ророноа не хотел нести ответственность ни за чью жизнь, кроме своей. Он не мог гарантировать жизнь Санджи. И смерть тоже. Даже по просьбе самого Винсмока. Парню тяжело решиться на подобное, о чём он уже не раз говорил. Нужно время. Но у Санджи его не было. Когда будет готов Ророноа, Винсмок мог вполне передумать. Отсутствие всякой синхронизации – им никогда не удастся найти компромисс. В этом заключалась их проблема. Два упёртых барана, каждый со своими принципами – кто из них первый не выдержит разрушающее плоть напряжение? Зоро похоронил в тишине каждую мысль, пришедшую к нему в голову. Вместо этого воздух сотрясло от следующих слов: "И когда же ты собираешься домой?" Улыбка на лице Санджи не была радостной. Винсмок с трудом сдерживал истерику. Он не сдастся. Нет. Ни за что. Но рядом с Зоро парень понимал, что долго не протянет. Ророноа добивал его, сам того не замечая. - Ничего. Нами проводит меня. - Я сам провожу тебя. С Нами этот вопрос давно улажен, – соврал Ророноа. Он не мог оставить Санджи одного. Особенно после своего провала. – Нам нужно привыкнуть друг к другу, чтобы впредь не возникали подобные инциденты. - Привязанность погубит нас, – вслух произнёс Санджи. Ророноа пожал плечами. - Смирись. Я не могу по-другому, – после этих слов Ророноа покинул палату. Оставаться с Винсмоком наедине более пяти минут выше его сил. К тому же, ещё предстояло разобраться с Нами – девушка никуда не делась. И Куреха не могла задержать её до конца дня. Ророноа вовремя покинул палату: Нами, вся раздражённая и злая больше обычного, шла прямиком к палате Санджи. Ророноа не стал церемониться с ней – план действий был давно разработан. Действия одни, люди – разные. Но в каждом случае это срабатывало. Зоро нагло коснулся купола памяти Нами, вырывая необходимый кусок. Девушка не успела ничего понять, как обмякла в руках Ророноа. Парень тут же замотал головой – обнаружив пустую палату, он положил девушку на койку. Осколок, ещё тёплый и светившийся тусклым светом, был спрятан под футболку – от него Зоро избавится позже, когда разберётся с Санджи. Уже во второй раз Ророноа пользуется данной ему силой в своих интересах. Это плохо? Это удобно. Последнее Зоро попросту не мог отрицать. У палаты Ророноа провёл не больше получаса. Он прекрасно знал, что Санджи не останется в больнице, насколько бы тяжёлым не было его состояние. Порой Зоро казалось, что лишившись Винсмок ног, он всё равно нашёл бы способ приползти к перекрёстку и броситься под злополучную машину. Искоренить упрямство в разы труднее, чем здравый смысл. Санджи вышел во всё той же измятой рубашке – её давно следовало поменять. Винсмок не думал об этом. Ророноа не стал говорить. Вместе парни отправились домой к Санджи. Только в этот раз их поход отличался от предыдущих – никто решительно не намеревался молчать. Мысли разрывали мозг. Никто не хотел думать по пути домой. Голова, казалось, перегревалась – им нужно отдохнуть. Отвлечься. Светская беседа? Погода стояла самая обычная, и обсуждать было нечего. Оставалось узнать друг друга получше: то, чего так боялся и не хотел Винсмок. Неминуемое сближение – неужели Санджи никак не удастся избежать его? - Ну-у… – задумался Ророноа, не зная, с чего начать. – Я продаю кроссовки в спортивном магазине, обречённом на низкие продажи, имея директора извращенца и друга неудачника и неисправимого вруна. Правда, это ненадолго, если я и дальше продолжу сбегать к тебе. - Кроссовки, говоришь? – казалось, всю остальную информацию Винсмок пропустил мимо ушей. – Надо будет как-нибудь заглянуть и купить себе хорошую пару, чтобы было удобнее бегать. - Ага. Так я их тебе и продал, – фыркнул Ророноа, зная, для чего именно Санджи нужна была новая обувь. – Но, а что насчёт тебя, Бровастый? - Меня? – переспросил Винсмок, замедлив и без того не быстрый шаг. Спичка чиркнула, огонёк загорелся у сигареты. – Я живу на деньги с продажи ресторанчика моего ворчливого старика. По правде говоря, я бы ни за что не сделал этого, но с моим теперешним образом жизни, работать там стало невозможно. Да и существовать на что-то надо было, вот я и решился на этот шаг. - Звучит не особо весело. – Сигаретный дым бил в ноздри. Винсмок кивнул светлой головой, пряча руки в карманах брюк. - Не то слово, маримо. – До подъезда парни дошли в тишине. Как бы они ни старались, а разговор всегда прерывался, предоставляя каждого своим мыслям. От тишины воротило больше, чем от сигарет. Но как и от вторых, от первой никто не мог отказаться. У дверей подъезда Санджи неожиданно стало плохо. Кашель содрогнул перебинтованное тело, из горла брызнула кровь, оставляя новые капли на рубашке. Зоро всполошился. Но Винсмок, видя волнение парня, тут же постарался взять себя в руки. "Ничего, такое бывает. Сходи до аптеки и купи минералки и таблетки от головы. Можешь ещё обезболивающее. Какое будет. А до кровати я доберусь сам". – Санджи сжимал ручку двери, с трудом держась на ногах и давясь собственной кровью. Ророноа не верил ни единому его слову. - Бровастый. - Иди уже, проклятый маримо! В няньки ты и вправду ни к кому не нанимался. – Ророноа нехотя развернулся и побежал в сторону аптеки. Спорить с Санджи всё равно было бесполезно. До квартиры Винсмок не дошёл. Он смог лишь приоткрыть дверь подъезда и сделать несколько шагов внутрь, после чего он свалился на кафельный пол. Всё тело ломило. В груди зудело. Рвота подступала к горлу, и Винсмок чувствовал, что не сможет её сдержать. Отвратительные ощущения. Отвратительное состояние. "И самое смешное, – не переставал кряхтеть себе под нос блондин, корчась на полу, – я не хотел, чтобы Ророноа видел меня в таком состоянии. Как же глупо". Зоро также не добрался до своей цели. Только Ророноа скрылся за переулком, как тут же остановился. Достав осколок воспоминаний Нами, он, что было силы, замахнулся и кинул его на дорогу. Послышался звон. После этого парень принялся прыгать на осколках, втаптывая их в асфальт. Нервы на пределе. Следующей жертвой стали мусорные баки – на них Зоро также спустил всю свою злость, отпинав как следует. Как только силы закончились, а в сердце поселилась странная тяготящая пустота, Ророноа осел на дорогу. Его не заботила чистота собственных джинс – парень, коснувшись лба, дотронулся до купола памяти. Впервые за долгое время Зоро задумался над тем, чтобы лишить воспоминания себя. Не в шутку – он действительно был готов сделать это здесь и сейчас, в этом грязном переулке. "Я так больше не могу!" Ветер шелестел листьями деревьев, жалобно завывая на пустых улицах. Ророноа подвывал им в ответ.