Купол памяти

Санджи проснулся рано. Вытянув руку перед собой и растопырив пальцы, он долго смотрел на ободранные костяшки. Запёкшаяся кровь, содранная кожа – несчётное количество раз эти костяшки проезжались по асфальту. Винсмок прикрыл глаза, прижимая руку к груди. Он не хотел вставать, не хотел никуда идти. Не хотел ничего в этой жизни. И сама жизнь парню оказалась без надобности. Только не такая. Несмотря на то, что Санджи вполне спокойно мог проваляться в кровати лишний час, он всё же поднялся на ноги. Сна не было ни в одном глазу, а просто лежать и сверлить пустым взглядом потолок не хотелось – Винсмок всегда вспоминал больницу. В ней он только и делал, что беспомощно валялся, не в силах поднять сломанное тело. Сейчас силы были, но только до двенадцати часов. А затем, как в печальной сказке, они вмиг пропадут, заставляя чувству беспомощности вновь захватить Санджи. Парень никогда не любил это чувство. Люто ненавидел, как и свою слабость, как и самого себя. Винсмок остановился у двери. Рука зависла в воздухе, не решившись толкнуть её на себя. Взгляд упёрся в пол – тень Ророноа отчётливо виднелась, благодаря включённому свету в коридоре. Необъяснимый страх прокрался в душу, обхватывая своими скользкими щупальцами сердце. Стук становился всё сильнее и чаще. С каких пор парень стал бояться Зоро? Может с тех пор, когда он начал караулить его под дверью. Винсмок знал, что и на этот раз в зелёную голову пришла "гениальная" идея. Вопрос лишь заключался в том, какая именно и сможет ли Санджи противостоять ей. Переведя дух и попробовав заранее не думать о плохом, Винсмок распахнул дверь. В эту же секунду он понял, что всё кончено. Зоро спокойно стоял у двери. Зоро молчал. Всё, как обычно, с одним лишь отличием – "как обычно" не будет. Ророноа явно не собирался сходить с дороги. Только дверь открылась, он тут же упёрся ладонями в проход. Тяжёлый взгляд устремился на Санджи. А тот одарил парня своим удивлением. И тишина. Она сковывала парней до тех пор, пока Винсмок не нашёл в себе силы разрушать её оковы. - С дороги, маримо. У меня нет времени играть в твои дурацкие игры. – Санджи попробовал сдвинуть Ророноа с места, но у него ничего не вышло. Зоро, словно скала, продолжил уверенно стоять на своём месте. Рука толкнула Винсмока в грудь, заставляя отойти на несколько шагов назад. Удивление быстро сменилось возмущением. - Ты что себе позволяешь? Пусти меня! - Сегодня ты никуда не пойдёшь, – изрёк Ророноа, проходя в комнату и закрывая за собой дверь. – А теперь вернись в кровать и спи. Ещё слишком рано. - Самое время, – буркнул себе под нос Винсмок, вновь пытаясь пробраться к выходу из комнаты. В этот раз Зоро оказался грубее: приложив немало силы, парень заставил Санджи отлететь. Споткнувшись об собственную ногу, Винсмок ударился спиной о край кровати. Послышалось недовольное шипение, в котором утонул болезненный стон. "Ублюдок!" – прорычал Санджи, с трудом вставая на ноги. Они дрожали. Сам Винсмок не без труда возвысился над полом. На лице же Ророноа не дрогнул ни единый мускул. Он лишь сделал ещё пару шагов вперёд, сокращая расстояние. Устроив руки на груди и слегка наклонив голову в бок, он произнёс: "Спи". - А если я не захочу? – перешёл в словесное наступление Винсмок. С нескрываемой злобой глядя на Ророноа, он всё размышлял, как ему добраться до заветной двери. Зоро недолго тянул с ответом. - Тогда я сам тебя уложу. - Что ж, начинай! – Санджи тут же расправил спину, разводя руки в стороны. Он готов. Он ждал. Зоро, поначалу не совсем поняв действий Винсмока, потерял бдительность. А именно она в разборках с Санджи являлась ключом к победе. Заметив замешательство Ророноа, Санджи тут же ринулся к двери. И у него бы получилось дёрнуть ручку и скрыться в прихожей, если бы не одно "но" И это но – Зоро. Схватив Винсмока за рубашку и притянув к себе, парень немедленно повалил беглеца на кровать. Но далеко уйти у Ророноа не вышло: не желая так быстро сдаваться, Винсмок схватился за Зоро, валя его на кровать в ответ. "Чёрт, никуда ты не пойдёшь, маримо!" Зоро не хотел драться. А именно на драку Санджи и напрашивался. Ророноа прекрасно знал, что ему не составит труда разобраться с Винсмоком в его-то состоянии. Объяснять ему это бесполезно – по виду, Санджи не собирался сдаваться. Даже на исходе сил и без особых преимуществ – такое рвение восхищало и пугало одновременно. Зоро быстро перехватил руки Санджи, заведя их за голову. Ноги сжали бёдра – Винсмока удалось обездвижить. На секунду парень застыл, глядя большими глазами на Ророноа. Именно глазами – волосы растрепались, из-за чего чёлка перестала скрывать один глаз. Зоро, склонившись к отрытому лицу, завис в нескольких сантиметрах. - Если ты ещё не понял, я серьёзно, – хватка ослабла, запястья Винсмока оказались свободны. Ророноа уже хотел выпрямиться, но Санджи быстро схватил его за футболку, не позволяя отстраниться от себя. - Зоро... – слетело с приоткрытых губ. Лёгкий румянец на щеках Винсмока делал его живым. Ророноа смутился, отвернувшись. - Я буду за дверью, – быстро проговорил парень, вновь дёргаясь вверх. И вновь Санджи не пустил его. - Нет. – Винсмок развернул его лицом к себе. Не убирая ладони с щеки, Санджи провёл кончиками пальцев до губ, затем опустился ими к подбородку и дальше к кадыку. Всё это время парень следил за собственными движениями. А Зоро… Зоро наблюдал за Винсмоком, следил за эмоциями, этим явным желанием, взявшимся так неожиданно и резко. Ророноа не мог утверждать об отсутствии связи между собой и Санджи. Сам Зоро сделал немало, чтобы она смогла зародиться между двумя не выносящими друг друга людьми. Но изначально Ророноа преследовал совершенно иные цели. Что же было теперь? В очередной раз Зоро оставалось лишь развести руками. Перехватив руку Санджи, которая уже спустилась к ремню, Ророноа хмуро посмотрел на парня. - Не надо. Это лишнее. - Тогда я уйду и в очередной раз брошусь под машину. - Ставишь мне условия? - Если только они заставят тебя действовать – да. - Что с тобой, Бровастый? – Санджи откинул голову на подушку, прикрывая глаза рукой. Немного погодя, Зоро услышал следующее: - Это твоя вина, маримо. Всецело твоя и ничья больше. Я сам не знаю, что творю, и всё же, – тут Санджи убрал руку, устремляя взгляд на Ророноа – И всё же… Да, тебе придётся заставить меня остаться в кровати. – Зоро усмехнулся. Нарастающее внутри напряжение отступило. Вот так просто. Всё это время… Ророноа трудно поверить в то, что жизнь оказалась проще, чем он себе представлял. Влечение было. Оно присутствовало с самого начала – иначе Зоро и Санджи вряд ли бы связались друг с другом. И, как и всегда, изначально влечение было слегка иного характера. Сейчас же всё переворачивалось с ног на голову. Или же наоборот – приходило в порядок. Санджи приподнялся на локте, вновь кладя ладонь на щёку Зоро. В это раз Ророноа дёрнулся, но лицо не отвёл – непривычно. Хочется, но в то же время страх не переставал наседать на затылок. С чего бы ему появиться в эту минуту? Винсмок не сразу коснулся чужих губ. Подавшись вперёд, блондин застыл, склонив голову и прикусив губу. Затем, подняв голубые глаза и промолвив "И что же я делаю?", притянул к себе Ророноа, впиваясь в губы. Зоро ответил робко и не сразу. Он также не понимал, что творил. Остатки сомнений были вытиснуты животным инстинктом, после того, как Санджи углубил поцелуй, сплетая свой язык с языком Зоро. Парень, заставив Винсмока принять лежачее положение, взял инициативу в свои руки. Он провёл рукой по выпирающим рёбрам, которые торчали из-под бинтов, спустившись к трусам. Благо Санджи недавно проснулся, из-за чего проблем с одеждой не возникло. Винсмок тихо застонал, останавливая Зоро. "Погоди, не так быстро". Но Ророноа не слушал его. Продолжая затыкать рот поцелуем, парень прижимал блондина к кровати своим весом, спешно стягивая нижнее бельё. Зоро не торопился. Напротив, ему хотелось растянуть момент близости с Санджи. Ророноа знал, что двигало Винсмоком, что затуманивало его разум, заставляя отдаться во власть сжигающей изнутри страсти. Зоро знал всё это потому, что и сам испытывал нечто подобное. Потом он отрезвеет. Начнёт задумываться о произошедшем, возможно даже корить себя. Но всё это потом. Сейчас же портить наслаждение было вовсе ни к чему. Ророноа оторвался от губ для того, чтобы смочить пальцы. Санджи, вжавшись в кровать, тут же поспешил скрестить ноги. Стеснение и страх своего партнёра только сильнее заводили Зоро. Они заигрывали с ним, дразнили. И Ророноа вёлся, может из-за того, что хотел вестись. Раздвинув ноги Винсмока, Ророноа скользнул ладонью по набухшему члену, замедляясь на головке. Санджи уткнулся носом в подушку, сжимая простыни. А Ророноа продолжал. И продолжал работать не только руками, но и губами. Склонившись к шее Винсмока, Зоро принялся оставлять отметины, где-то даже позволяя себе укусить нежную кожу. Осторожен парень был с синяками, россыпью раскиданными на теле Санджи и явными ушибами. К бинтам Ророноа также не прикоснулся, спускаясь сразу к пупку. Всё это время пальцы разрабатывали стенки ануса. Винсмок двигался им навстречу. И стонал. Захлёбывался в собственных тихих стонах и тонул в глубоких вздохах. Становилось жарко. Рубашка противно липла к телу. Ророноа не торопился полностью избавлять блондина от одежды, нет. Зоро был увлечён другим, что Винсмока также устраивало. Постепенно и в штанах Ророноа стало тесно. Санджи сразу понял это, когда парень принялся избавляться от ремня. "Уже?" – оторвав лицо от подушки и наконец взглянув на Ророноа, спросил Санджи. Заметив Зоро у самого носа, Винсмок только сильнее залился краской, стараясь спрятать лицо обратно. Зоро не позволил. Оставив ремень в покое, и схватив Санджи за небритый подбородок, он прошептал в самые губы, только после чего накрыл их своими: "Я хочу, чтобы ты видел, Бровастый. И чувствовал". Винсмок лишь одобрительно кивнул головой, сцепляя руки за шеей Ророноа и углубляя поцелуй. Долгий, горячий и страстный, он продолжал кружить голову Санджи, добавляя неизведанных ранее ощущений. Думал ли парень о чём-то в этот момент? Винсмок давно отдался чувствам, накрывшим его с головой. Отдался Зоро. Всецело. Ророноа, припустив штаны и отодвинув ткань трусов, приставил свой член к уже разработанному анусу парня. Не забыв предварительно смочить его собственной слюной, Ророноа осторожно вошёл в Винсмока. Санджи тут же впился руками в широкую и мускулистую спину, зажмурив глаза. "М-мне больно", – тяжело дыша, выдавил из себя Винсмок. Ророноа, продолжая входить дальше, придерживая ноги блондина за лодыжки, не смог сказать ничего лучше, кроме как "Потерпи". Санджи хотел что-то съязвить в ответ, но не смог. Вместо брани с губ слетел болезненный стон – Ророноа сделал один резкий толчок. Прогнувшись в спине и уткнувшись головой в матрас, Винсмок решил двигаться навстречу плоти Зоро, как он и делал до этого. Так дело пошло быстрее и легче. Ророноа, приноровившись, стал гораздо быстрее и проще входить в Санджи, активнее двигая бёдрами. Член раздирал нежную плоть, доходя до простаты, что и приносило Винсмоку удовольствие – единственный светлый оттенок в калейдоскопе боли. Санджи не сдерживал себя: с губ то и дело срывались крики, руки колотили по матрасу, а тело извивалось под нависшим над ним Ророноа. Зоро, также не без пота на лбу, уже вдалбливался в хрупкое тело. Оно трещало по швам, и парень прекрасно об этом знал. Но даже такое, всё изломанное и израненное, в синяках и бинтах, оно возбуждало Ророноа, заставляя входить его глубже и резче, а поцелуи дарить жарче и дольше. После того, как Зоро вошёл во всю длину, Санджи, судорожно выдохнув, спустился рукой к своему члену, Ророноа быстро откинул её в сторону, принявшись надрачивать парню самостоятельно. В ответ Винсмок наградил его протяжными и довольными стонами. Эхом отскакивая от стен, они терялись в ушах Ророноа, откладываясь на сердце. В этот момент Зоро невольно вспомнил о куполе памяти – возможно, это будет самый горячий фрагмент из всех. Парень никогда не коснётся его, осторожно пройдя мимо и устремившись дальше, в давно остывшее будущее. Первым кончил Винсмок. Затем, выйдя, на кровать финишировал и Зоро. Наволочка перепачкана – Ророноа не придал этому особого значения, сминая ткань и кидая её на пол. Устав, парень лёг рядом с Санджи, который продолжал жадно глотать ртом воздух. Затуманенный взор устремлён в потолок. - Всё, Ророноа, отбой, – на выдохе произнёс Санджи. Зоро согласен. У него не осталось ни сил, ни желания что-либо делать. До работы он вполне мог вздремнуть часик-другой. - Бровастый. - Ни слова, Зоро, ни слова, – остановил его Санджи, прикрывая глаза. – Я и сам ничего не знаю. Ложь. Наглая ложь. С самого начала Винсмок всё прекрасно знал. Не то, что бы Санджи давно планировал переспать с Зоро, вовсе нет – это произошло спонтанно. Вернее, эта идея зародилась в его голове, тут же получив статус провальной. Но она сработала. И теперь Винсмок не знал: радоваться ему или нет? Изначально таким способом блондин всего лишь хотел избавиться от Ророноа, "вывести из игры", чтобы тот больше не смел преграждать путь. Зная, что парень испытывал к нему чувства, но наверняка не зная, какие, Санджи решил рискнуть. И вот теперь, сидя со своей победой и смотря на сопящего Зоро, Винсмок не имел понятия, что ему делать. "Жалкий урод!" – шёпотом раздалось в комнате, после чего одна худощавая фигура встала и вышла из комнаты. "Прости меня, Зоро". "Прости и… прощай?" Хлопок двери. Испытывал ли Санджи какие-либо чувства? Что-то помимо ненависти и той призрачной привязанности? Да. Несомненно. Именно поэтому парень чувствовал себя так паршиво. Винсмоку удалось управиться со всем до одиннадцати часов. Время позволяло принять душ. Санджи с радостью смыл с себя всю грязь и с великим сожалением избавился от всех касаний Ророноа. Зоро проснулся от того, что желудок скрутило от голода. Пару раз зевнув и потянувшись, он, как не в чём ни бывало, прошёл на кухню. Не обнаружив ничего съестного в пустом холодильнике, Ророноа наткнулся взглядом на записку. Она одиноко лежала посреди стола, придавленная заполненной до краёв пепельницей со свежими окурками. От одного её вида Ророноа стало не по себе. Предчувствие не обмануло парня – в записке Санджи просил Зоро убраться из дома, если он не собирался сотрудничать с ним. "… Твои способы решения моей проблемы абсолютно бесполезны…" Ророноа кинулся в комнату Санджи – никого. Ванная, туалет, кухня, в которой он был несколько минут назад – Зоро остался один. Смяв листок и в гневе закинув его в самый дальний угол прихожей, Ророноа, быстро собравшись, без раздумий покинул квартиру. Предательство жгло сердце, но злость и разочарование не позволяли слезам обиды проступить на закаменевшем лице. Ноль эмоций. В очередной раз. Бушующие внутри чувства раздирали, но парень терпел. Терпел, перегорая изнутри и приходя к одной единственной мысли – хватит. С него хватит. Отныне и навсегда. На работе за очередное опоздание Зоро ждал выговор. Фрэнки хотел как-то наказать провинившегося сотрудника, но тот факт, что он вообще пришёл смог спасти Ророноа от увольнения. К тому же, других кандидатов на эту должность, помимо Зоро, не было. Мужчине пришлось повременить с кардинальными мерами. Что же касалось реакции Ророноа – он всё спокойно выслушал и принял, ведь парень понимал: подобное слушать ему придётся в последний раз. Больше Зоро не опоздает на работу, станет лучшим сотрудником, будет приходить раньше всех, а уходить после закрытия. Будет делать всё, чтобы вытеснить из головы болезненные воспоминания, рваными ранами отпечатавшимися на куполе памяти. Замкнутость Ророноа тут же бросилась в глаза. Обычно Зоро и так не отличался разговорчивостью, но в этот раз молчание с его стороны откровенно угнетало. Усопп, не оставив без внимания такое подавленное настроение, попытался расспросить друга, но ничего путного из этого не вышло. Зоро не проронил ни слова до окончания рабочего дня. Только перед тем, как скрыться в дверях, он попрощался с начальником. Усопп и Фрэнки переглянулись. - Ему определённо нужен отпуск, – заявил парень. - Но он и так толком не работает! - А такой работник принесёт столько же пользы, что и никакой. По пути к дому Ророноа задержался на перекрёстке. Ничего необычного. Как и ожидалось, Санджи здесь в это время уже не оказалось. А Зоро и не хотел больше его видеть – быстро преодолевая ненавистное место, он поспешил домой. Внутри всё сжалось, к горлу подкатил комок – Зоро должен был держаться. Ради собственного достоинства, которое Санджи с такой лёгкостью втоптал в грязь. В своей квартире парень не находил себе места. Сначала Зоро пытался заснуть – без толку. Затем Ророноа принялся смотреть телевизор до полуночи – он не вслушивался в новостные программы и не переживал за героев мыльных опер. Ророноа просто пялился в цветной ящик, продолжая ненавидеть себя. За глупость. За доверчивость. За то, что он был прав – Санджи оказался тем ещё мерзавцем. Простить его только из-за того, что у блондина была печальная судьба? Ророноа мог посоперничать с Винсмоком в этом. И раз жалость и понимание не достались ему, значит и Санджи их не получит. Раздался звонок. На дисплее неизвестный номер – обычно Ророноа их не брал, но в этот раз ему нужно было сделать всё, чтобы не думать о Санджи. К сожалению, звонящий не избавил его от этой участи. - Алло? - Зоро? – Нами. Её голос Ророноа уже узнавал без всякого труда. - Да. Чего тебе? - Не мог бы ты выйти на улицу? Я буду ждать! – гудки. Девушка бросила трубку, не оставляя Зоро выбора. Парень догадывался, о чём пойдёт речь, почему и не хотел спускаться. И всё же Зоро оказался в коридоре, спешно надевая ботинки. Нет, он не возвращался. Он громко уходил. - Опять в больнице? – как ни в чём не бывало, спросил Ророноа, спустившись и выбежав из подъезда. Нами, кутаясь в короткую курточку, отрицательно помотала головой. - Нет. Хотя и следовало бы. Впрочем, я пришла сюда по другому поводу. – Ророноа напрягся. Голос девушки стал тише. - Что такое? - Он молчит, – выдала Нами. – Знаю, что такое бывало и раньше, да ещё и не раз, но сейчас… Сейчас я чувствую, что всё иначе. На все расспросы никакой реакции – как будто он погрузился в себя. А когда вновь вернётся – я боюсь представить, на что он будет готов решиться!.. Я волнуюсь за него. Пришла и заметила, что тебя нет, вот и… - Я больше не собираюсь ему помогать. - Зоро?! – Нами даже отшатнулась от парня, услышав такое заявление. А Зоро, спрятав руки в карманы и поёжившись от северного ветра, гуляющего в их районе, повторил: - Всё. С меня хватит. Можешь передать Бровастому, что он добился своего. Я больше не вернусь. Ветер завывал в пустом сердце – оно давно окаменело от тупой боли. Точка наконец была поставлена. Но легче на душе от этого не стало.