Просто фанфик

Тёплый круг друзей и знакомых. За спиной резво потрескивает камин, играя искорками огня. За окном беспросветная чёрная ночь, лишь тусклый свет свечей и огня освещают помещение. На журнальном столике, сделанным из тёмного дерева, дымится кружка с горячим чаем. - Фил, а как ты познакомился с Шарфлом? - Это довольно смешная история, - слегка улыбнулся Шарфл, как он это делает в компании людей. Я почесал затылок и отвёл глаза. Если честно, это и правда забавная история, которую не всем хочется рассказывать. Шесть пар глаз провожали меня взглядами, ожидая от меня каких-нибудь слов. - Ты правда хочешь знать? - Мы все хотим знать, не тяни кота, - рассмеялась светловолосая девушка справа от меня. Я понял, что моя участь уже неизбежна, и начал вспоминать все подробности. - Это было весной, тогда, когда как раз начал появляться первый тополиный пух, на который у меня аллергия. Из-за того, что я постоянно чихаю, я решил остановиться в кабинете своего отца, который, конечно, с радостью меня принял. Я взял стул, сел за ширму и смотрел в окно, наблюдая за людьми, от которых просто нет отбоя. Пару раз в кабинет отца зашли какие-то его коллеги, что-то весело обсуждая, при этом немного посмеиваясь. Когда я вслушивался, я просто удивлялся, так как до сих пор не могу понять этого тонкого докторского юмора, хоть мой отец часто обсуждает всё это, особенно за столом, к чему я уже, наконец-то, привык. В этот день я понятия не имел, что к моему отцу придёт кто-нибудь из пациентов. Я думал, что у него свободный день, так как была пятница, а пятница, собственно, была свободным днём в распорядке моего отца. Тогда его рабочий день заканчивался около трёх-четырёх часов, когда он работал, бывало, и до десяти. Болтая ногами, я услышал новый хлопок двери, какой-то неуверенный и робкий, точно не принадлежавший одному из коллег моего отца. Хоть он меня и заинтересовал, я не стал высовываться. А зря наверное. Я слышал отрывки из их разговора. Того малого, который пришёл, точно звали Шарфл, и вот именно сейчас он сидит напротив меня и улыбается. Смутился, точно знаю. В общем, как я не старался краснеть, у меня не выходило. Шарфл пришёл на мед. осмотр, и знаете, этого я точно не ожидал. Как же я надеялся, что он не посмотрит в мою сторону, в то время, как я поступаю совсем по-другому. Я смотрел на него, и чёрт возьми, видел, как он раздевается! Видел его румянец на щеках, видно, он противился тому, что бы на него смотрел кто-то кроме него. Да и я, вообще-то понимаю его. Я бы тоже себя так вёл, если бы какой-то старикан и его сын пялили просто на меня. Как мне было стыдно! Да я сгорал из-за ненависти к самому себе. Надо же было такое придумать. Я же вел себя просто как глупый и безрассудный подросток, ворвавшийся в женскую раздевалку. Я был так рад, когда Шарфл вышел. Поняв, что я увидел больше нужного, я пошёл просить у него прощения. Да, извиняться за то, что я там присутствовал. Он стоял напротив меня и смотрел как на дурака. Я, наверное, был жутко красным, помню, у меня дрожали руки, и я очень сильно заикался. Все мои извинения смешались и были невнятными, говорил я тихо и смотрел в пол. Каково было моё удивление, когда он тихо засмеялся, прикрывая рот рукой, как будто бы не хотел, чтобы это видел кто-то другой кроме меня. Он достал ручку из моего кармана на рубашке, которую, как я понял, увидел ещё раньше, взял мою руку, и вспоминая свой номер телефона, писал прямо на моей руке. Как я был счастлив! Я уже тогда чувствовал, что влюбился в него: в его голос, в его смех, в его робкие и неуверенные шаги – я полюбил его. После этой истории долго стояло затишье. Никто не решался сказать первым, лишь светловолосая девушка, негромко засмеявшись, подтолкнула всех на искренние улыбки. Я был рад, что теперь хоть кто-то знает об этом, кроме нас с Шарфлом. Был ли он рад? Думаю, да. Он улыбался. Я видел его улыбку так редко, что её можно было сравнить с северным сиянием – оно, думаю, тоже редкое. *** - Не зря я задел эту тему!