Награда за боль

Двигаться с перевязанной ногой довольно муторно, думал Уэда, вернувшись домой с репетиции. С тех пор, как он сломал палец, он постоянно нуждался в помощи. Танцевать он, естественно, не мог, да и свободно подняться по лестнице – тоже. Но он старался. Ради группы и ради себя. Улыбался окружающим так, что сводило скулы, а когда никто не видел, сдувался, как воздушный шарик. И со странной иронией думал, что в кои-то веки понимает Джунно, у которого улыбка сползала с губ мгновенно, стоило лишь выключить камеры. От безрадостных размышлений отвлекла пришедшая смс-ка. Тацуя пару раз моргнул, и, дотянувшись до пульта, с наслаждением переключил канал; от передачи о рыбах клонило в сон. Зевнув, он потянулся к телефону. «Ты сегодня молодец! Продолжай в том же духе!» Он расплылся в счастливой улыбке. Каме всегда знал, как поднять настроение. Несмотря на плотный график, он всё равно находил свободные минуты, чтобы прислать Тацуе хотя бы ободряющий смайлик. Подобная переписка с Казуей уже успела стать доброй традицией, чему Тацуя не переставал удивляться, – он-то думал, что всё закончится максимум через несколько дней после травмы, но Казуя имел на этот счёт собственное мнение. И Тацую оно полностью устраивало. Поддерживал его Каме не только смс-ками. На работе он внимательно следил, чтобы Уэда не перегружал больную ногу и отправлял его отдыхать всякий раз, когда Тацуя, несмотря на выдержку, помноженную на ослиное упрямство, начинал сдавать. Впрочем, остальные тоже помогали по мере сил, но Каме был рядом всегда. Впервые он пришёл Тацуе на помощь на следующий день после того, как ему наложили гипс. Уэде надо было подняться к себе в квартиру, но от боли и с непривычки он замешкался. Каме протянул руку раньше, чем Уэда успел спросить – зачем. Он мог отказаться, но, стоило Казуе улыбнуться, растерял все слова... Казуя держал его за руку так крепко, словно боялся, что, споткнувшись, Тацуя упадёт и переломает все оставшиеся кости. Уэду это одновременно и возмущало, и умиляло. *** Он любил Каме, принимая свои чувства, как данность. В конце концов, думал Тацуя, глупо бороться с собственным сердцем. И поэтому даже не старался что-либо скрыть. По крайней мере, от себя. В остальном же всё было довольно неопределённо; признаться Казуе было страшно, а молчание уже начало тяготить. Но больше всего Уэду совесть грызла по совершенно другому поводу – он не знал, как сказать Рёко. Она – его девушка – и вряд ли обрадуется, узнав, что её променяли на парня. Вновь оживший телефон заставил Тацую подскочить на диване. Пришла очередная смс-ка… «Открой!» Коротко, но совершенно непонятно. Нахмурившись, Тацуя собрался перезвонить, но неожиданно услышал стук в дверь. Он так удивился, что в дверь стучали, а не звонили, что не заметил, как выронил телефон. – Уэда! – раздался из-за двери знакомый голос. – Каме? – Да, открывай уже! Пробурчав себе под нос пару крепких ругательств, Тацуя захромал в прихожую. Возясь с замком, он пытался понять, как он ухитрился не услышать такой грохот – рука у Казуи была тяжёлой и стучал он от души. Кажется его чувства гораздо серьёзней, чем он представлял… – Уэ… – Слышу-слышу, не ори! Дверь ещё не успела толком открыться, а Каме уже прижимал его к себе. Обнимая в ответ, Тацуя с улыбкой думал, что именно так и должно быть. Вдоволь надышавшись родным запахом, он отстранился и подарил Казуе свою лучшую улыбку. А через мгновение они уже на пару сконфуженно хихикали. – Так и знал, что ты не спишь! – ворчал Казуя, ныряя под руку покачнувшемуся Уэде. Тацуя не возражал, зная, что все его аргументы пропустят мимо ушей, тем более, что прижиматься к Казуе было приятно – он был тёплым и вкусно пах лавандой. – Бездельничал, – буркнул Тацуя. – И знал бы ты, какая чушь лезет в голову, когда не знаешь, чем себя занять… Казуя хмыкнул – то ли скептически, то ли понимающе. А Тацуя был согласен на что угодно, лишь бы он улыбался, ибо до сих пор с дрожью вспоминал его постную мину после ухода Джина из группы. Сообразив, что держит гостя в прихожей, он посторонился. – Входи давай. Казуя расплылся в довольной улыбке и аккуратно закрыл за собой дверь, словно не он минуту назад барабанил в неё, всполошив, наверное, весь дом. Скинув обувь, он потащил Уэду в гостиную, где с непередаваемым блаженством упал на диван, приглашающе хлопнув ладонью рядом с собой. Не успевший сесть в кресло Тацуя, покачал головой, но подчинился. И всего лишь раз поморщился от прострелившей ногу боли… Казуя не сводил с него внимательного взгляда. – Когда тебе снимут гипс? Тацуя машинально посмотрел на ногу. – Дня через два. – Отлично! – улыбка Казуи стала немного хищной. – Значит на концерте будешь без бинтов! Тацуя, ухмыльнувшись, кивнул. На сцене крики фанатов поддержат его лучше любых лекарств. – Не против, если я приду? – голос Казуи звучал так неуверенно, будто он боялся, что ему дадут от ворот поворот. Тацуя легонько ткнул его в бок. – Буду против, если не придёшь! Зря я, что ли, дал тебе билет?! Ты просто обязан быть! Каме довольно ухмыльнулся. – Ну раз обязан… – протянул, он. – Так и быть, приду! Тацуе показалось, что при этом Казуя имел в виду вовсе не концерт… *** В последний раз поклонившись залу и послав фанатам ослепительную улыбку, Уэда старался не думать о том, что вскоре бушующий в крови адреналин сменится дикой усталостью. Сегодня он дурачился больше обычного, прыгая и бегая по сцене, как заведённый. В ушах звенело, а от пота можно было выжимать не только костюм, но и его самого. Но Тацуя был готов терпеть и большее, лишь бы получать за свои труды такую же отдачу, как сейчас. Влетев за кулисы, он тут же попал в кольцо крепких рук. Каме… Они обнимались и смеялись, как придурки, не обращая ни малейшего внимания на снующий мимо них стафф. Казуя понимал его с полувзгляда, ему не требовалось ничего объяснять. Их накрывало тёплой волной чистой радости – «Mouse Peace» прошёл на ура! – Поздравляю! – Казуя был на редкость лаконичен. Тацуя не заметил, как задержал дыхание. – Спасибо! – он знал, что улыбается, как дурак. И немного помедлив, добавил. – За всё. Каме прижался к его лбу и запустил руку во влажные от пота волосы. Вздохнув поглубже, Тацуя закрыл глаза и попытался расслабиться. Ему хотелось сказать, хоть что-нибудь, но в голове звенела приятная пустота. Открывая глаза, Тацуя чувствовал, что готов захлебнуться от восторга – Казуя смотрел на него в упор таким взглядом, словно давал разрешение на всё. Послав сомнения к чёрту, Уэда накрыл его губы своими…