Закат для нас двоих

Кларк сидит на кровати скрестив ноги по-турецки и задумчиво смотрит на лист бумаги. Взгляд блуждает по рисунку, периодически девушка подправляет как ей кажется небольшие недочеты, покусывая кончик карандаша. Этих самых карандашей осталось совсем немного и Кларк старалась пользоваться ими как можно реже. Но сегодня ей было невероятно скучно, да и после обеда на нее внезапно напало вдохновение, перечить которому не захотелось. Поэтому сейчас, изрисовав уже несколько листов в альбоме, Кларк хмуро рассматривает набросок. Он изображает закат над спокойной водной гладью. Настоящего заката на море девушка никогда не видела, но помнила рисунки из книг, которые любила читать живя на Ковчеге. Технически рисунок был выполнен замечательно, но Кларк он казался каким-то мертвым. Ненастоящим. Ему не хватало яркости, красок, которых у девушки, к сожалению, не было. Она помнила, что на горе Везер оставалось несколько тюбиков, но забрать их оттуда ей не хватало духу. Она все еще помнила, почему и за что ее прозвали Горной убийцей. Отложив альбом и карандаш, Кларк прикрыла глаза и тихо выдохнула, успокаивая не к месту разбушевавшиеся воспоминания. Вдох. Выдох. В комнате витает запах ароматических масел, что-то с примесью лаванды и сантала. Так пахнут волосы Лексы, в которые Кларк любит зарываться лицом. Мысли о Командующей успокаивают девушку лучше чем какие-либо масла, душевные терзания уходят на второй план, даже не успев обосноваться в мыслях. Вот так просто - стоит лишь вспомнить о Лексе, как ощущение безопасности накрывает с головой, словно теплое пуховое одеяло. Кларк подтягивает колени к груди, обхватывает их руками, оглядывая комнату. За окном уже стемнело, по периметру комнаты расставлены свечи разной толщины и размеров, пламя которых отбрасывает теплый свет, создавая на стенах, потолке, полу причудливые, но не пугающие тени. Лекса ушла ранним утром, когда Кларк находилась в теплой полудреме. Командующая склонилась над ней, оставляя легкий поцелуй на щеке любимой, прошептав, что сегодня очень много дел и она будет поздно. В ответ Кларк лишь сонно пробормотала какую-то ерунду, вызвав у Лексы мягкую улыбку, и снова провалилась в сон. Когда Кларк в очередной раз обводит взглядом комнату, ее внимание привлекает глубокая деревянная миска, наполненная небольшими красными ягодами, стоящая на тумбочке у кровати. Взяв пригоршню ягодок, девушка закидывает их в рот. На язык брызгает сладковато-терпкий сок. Достав из миски еще одну, девушка крутит ее между пальцами, а затем, сдавливает. Тонкая кожица лопается, пальцы окрашиваются насыщенным алым цветом. Кларк, осененная внезапной идеей, хватает в руки альбом: она поняла, чем оживить закат. Лекса застает Кларк с перепачканными ягодным соком руками, красные пятна были даже на щеке и носу девушки, увлеченной рисованием. Поначалу, она даже не замечает бесшумно вошедшую Командующую. Тут цвета чуть больше, здесь меньше, и хорошенько растушевать подушечками пальцев… — Кларк. Блондинка поднимает взгляд от рисунка и, увидев Лексу, расплывается в счастливой улыбке. — Ты наконец-то пришла. Я так соскучилась. — Неужели, — голос звучит будто бы отстраненно, но Кларк видит мягкую улыбку на губах возлюбленной, видит, как ее глаза излучают теплоту и понимает: этот голос лишь пережиток напряженного, долгого дня. — Иди сюда, — блондинка откладывает альбом в сторону, и протягивает руки к Лексе. Лекса подходит, принимает объятия, затем, слегка отстраняясь, касается губами губ Кларк. — Ты испачкалась, — Командующая ласково проводит пальцами по щеке девушки, — вот тут. Кларк внезапно смущается и пробормотав «Сейчас вернусь», выбегает из комнаты. Вернувшись через несколько минут, с чистыми руками и лицом, она застает Лексу сидящей на постели и уже переодевшейся в свое ночное платье на тонких бретельках. Но даже теперь, она не выглядит беззащитной, хоть и не находится при полном обмундировании. Блондинка садится рядом, а Лекса, в свою очередь, ложится, укладывая голову на колени Кларк. Они часто сидели именно так, тихо переговариваясь о прошедшем дне, наслаждаясь обществом друг друга. Кларк перебирает волосы Лексы, пропускает вьющиеся пряди сквозь пальцы. Лекса берет лежащий на кровати альбом и начинает его листать. Она с интересом рассматривает каждый рисунок, обводит контуры пальцами. Улыбается, когда узнает в тонких штрихах карандаша себя. Дойдя до рисунка заката, Лекса произносит: — Это очень красиво, Кларк. Мне нравится. — Спасибо. Жаль, что раскрасить удалось только солнце и частично небо. Для моря нужного цвета нет. Несколько минут Лекса молчит, размышляя о чем-то своем. Затем, она притягивает Кларк для поцелуя, он выходит сладким и тягучим, словно горячая патока. Отстраняясь, девушки смотрят друг на друга с любовью и всепоглощающей нежностью. Им так хорошо и спокойно вдвоем. — Я прикажу, чтобы для тебя изготовили лучшие краски. — Не стоит, мне не хотелось бы обременять кого-то… Командующая чуть морщит нос, и поднимает руку в привычном жесте, призывая Кларк к тишине. — Скажи мне честно, Кларк, ты просто любишь спорить или любишь спорить именно со мной? — И вовсе я не…- начинает было возражать девушка, и вдруг, осознавая комичность этого высказывания, начинает смеяться. Лекса смеется вместе с ней, ведь в жизни Командующей так мало причин для искреннего смеха. На этот раз, первой за поцелуем тянется Кларк: девушки целуются медленно и долго, растягивая момент, наслаждаясь им сполна. Отстраняясь, Лекса гладит большим пальцем щеку Кларк и тихо спрашивает: — Ты когда-нибудь была на побережье? Видела настоящий закат? Блондинка отрицательно качает головой, а Лекса продолжает: — Твой рисунок вышел очень натуральным. Как это у тебя получилось? Нарисовать то, что ты никогда не видела? — На самом деле, я видела. Только в книге, еще на Ковчеге. Папа часто приносил их мне. Я всегда любила рисовать и читать. — И спорить, — добавляет хитро улыбающаяся Лекса, в ответ получая смех и шутливый шлепок по плечу. — Спорить я люблю только с тобой, если ты не забыла, — тихо смеется Кларк, наклоняясь и касаясь губами скулы Лексы. — Ну, конечно. Знаешь, Кларк, через пару дней я закончу все важные дела и мы поедем на побережье. Только ты и я, — Командующая резко встает и теперь лица девушек находятся на одном уровне, — ты согласна? Лекса выглядит слишком сосредоточенной, ожидая ответа. Кларк выдерживает небольшую паузу, прежде чем ответить. — Ты еще спрашиваешь? Конечно, я согласна, — Кларк смеется, обнимая свою Командующую, которая моментально расслабляется, обнимая в ответ. Они падают на постель, сплетаясь в тесных объятиях, словно пытаясь раствориться друг в друге, стать ближе настолько, насколько уже невозможно. Под потолком комнаты, в легком свечном дыму и запахе благовоний теряется тихое-тихое «Люблю». Ему в ответ вторит еще более тихое, но не менее значимое «И я тебя».