* * *
Оказывается, расщепление сознания — вещь странная до умопомрачения. У меня в голове словно произошло некое подобие раздвоения личности: пока одна часть (разбуженная память о Мессине Фаулер) контролировала мое поведение, речь, манеры и попутно вовсю наслаждалась происходящим, другая (собственно я) тихо офигевала от несовпадения наших темпераментов. Мессину радовало все: предстоящее важное и интересное задание, атмосфера маленького курортного городка, чистый от смога воздух и даже компания. Я неожиданно узнал, что Ларкес «интересный», «милый», «внимательный», а главное — «джентльмен», и если приложить немного усилий, то его можно будет приучить есть из моих рук. Вопрос «И нафига мне такое счастье?» Мессина проигнорировала. Почему-то когда я выдавал себя за Йохана, это не было так… сложно. Может, потому что абстрактный белый, которого я брал за образец, не имел собственной личности и, строго говоря, был просто набором паттернов поведения. Мне и этого хватило за глаза. А вот сейчас приходилось удерживать в голове две совершенно разные индивидуальности — потому как настоящий человек, даже давно умерший, это совсем другое дело. Правдоподобность такой маскировки намного выше, однако когнитивный диссонанс — гарантирован. Добавить сюда еще и Шороха, молча затаившегося где-то в дальнем углу в предвкушении зрелищ, и впору серьезно усомниться в своем душевном здоровье. Нет, в следующий раз ни за что не подпишусь на сомнительные предложения, пусть хоть золотые горы сулят, не стоит оно того! Единственное, что утешало, — Ларкесу наверняка было еще хуже. У него-то ни некромантской подготовки, ни памяти о чужих жизнях, только собственное актерское мастерство и выдержка. Судя по тому, что его обычное каменно-непробиваемое выражение лица сменилось на более человеческое, Ларкес очень старался. И держал руку на моей талии очень аккуратно, едва ощутимо — так, что хотелось то ли поблагодарить за осторожность, то ли врезать за сам факт. Вот зачем, а главное, как я в это вляпался? Сам до конца не понимаю. Приеду, первым делом пойду к Саталу в гости за разъяснениями. Где-то дома у меня был приготовлен подходящий яд, еще со времени ученичества… Потому что нельзя черному магу быть таким убедительным! У меня, например, не получилось упереться и потребовать, чтобы прикрытие изменили с «романтического» на «родственное». Не беда, что мы с Ларкесом не похожи — может, я приемная? Но оказалось, что полоумным сектантам почему-то ударило в голову охотиться именно на замужних девушек. То есть, женщин. То есть… да к Шороху нюансы, в любом случае это означало, что я влип по уши. Вместе с «униформой» мне выдали кучу разных баночек и мазей, а Кевинахари предложила помочь с макияжем. Я отказался: только еще больше свидетелей мне не хватало! К тому же Мессина и сама хорошо в этом разбиралась, и под ее диктовку, несмотря на весь внутренний раздрай, барышня из меня получилась на удивление очаровательная. Даже чересчур очаровательная: в купе мы ехали одни и совсем недолго, но проводник пять раз заглядывал уточнить, не нужно ли мне чего-нибудь, а когда пришло время выходить, первым кинулся подавать руку. Даже ледяного взгляда Ларкеса не побоялся, отчаянный человек. Я поблагодарил и с улыбкой наступил ему на ноги. На обе поочередно. Не люблю, когда меня пытаются хватать без разрешения! И если к Ларкесу я еще могу притерпеться (наверное), то все посторонние мужики сразу идут лесом. Кроме нас, на станции вышло не так много народа — несмотря на статус курорта, городок не пользовался популярностью. Или же сейчас просто не сезон? Должно быть, это облегчало работу подонкам, ради которых мы сюда и явились: когда приезжих мало, любой подозрительный субъект будет заметен издалека. Нам именно из-за этого обстоятельства пришлось отказаться от машины и сесть на поезд, как все нормальные люди. И кстати, о подозрительных типах: уже на вокзале я заметил странного парня, буквально сверлившего взглядом всех проходящих мимо. По виду — белый, нервный, чем-то озабоченный, и почти наверняка наш клиент. А если так, то спорить готов, что в кармане у него приготовлена какая-то сигналка, по типу надзоровского «манка». Едва заметив его, Мессина сходу придумала, как избавиться от лишнего внимания, а мне осталось только сжать зубы и терпеть. Роль такая, провались она к Шороху!.. Хотя пришлось признать, что это оказалось не так ужасно. Даже немного забавно: какое-то секундное прикосновение, зато каков эффект! Белый моментально забыл про свои нехорошие намерения и чуть не загорелся от смущения. А Ларкес споткнулся на ровном месте. Ему еще повезло, что дорогая помада, которую мне выдали, не пачкается. Я отпустил его шею и спросил вполголоса: — Уже жалеешь, что не отправил со мной кого-то другого? Ларкес попытался нахмуриться. — Сатал женат, — сухо ответил он и снова опустил руку мне на талию. А при чем здесь Сатал? Нет, он, конечно, приложил руку к моему убеждению и даже платье притащил, но сам вроде бы в поездку не рвался. — Да ладно, мало ли у тебя провинившихся сотрудников? Уж среди них точно можно было найти неженатого. — Они недостаточно подготовлены для такой работы. — Ларкес отвернулся. Если вспомнить мой опыт общения с «чистильщиками»… то да, тайные операции — однозначно не их профиль. Но не они же одни в управлении работают, нашли ведь где-то ту белую, которая к Искусникам в доверие втерлась. С другой стороны, если человек хочет пострадать за правое дело, кто я такой, чтобы его отговаривать? Мне-то однозначно проще иметь дело с ним, чем неизвестно с кем, даже если он будет гениальным шпионом. — Ну, тебе виднее. Я мысленно пожал плечами и сосредоточился на восприятии Мессины. В отличие от меня, она обращала больше внимания на окружающих и правильнее считывала их реакции (к слову, поведение Ларкеса ее отчего-то позабавило). Пока, за исключением парня на вокзале, ничего странного заметно не было. Разве что некоторые прохожие обходили Ларкеса по большой дуге — черный маг, да еще чем-то недовольный, явно вызывал у них тревогу — а на меня бросали непонимающие и даже сочувственные взгляды. Мессина открыто улыбалась им в ответ, чем вызывала еще большее недоумение. Это будет интересная поездка.* * *
За свою долгую и насыщенную жизнь Рэму Ларкесу не раз приходилось совершать безрассудные поступки. Некоторые из них закончились плачевно, другие принесли громкий успех, однако ни один не мог сравниться с этой импровизированной миссией. Без должной подготовки, без страховки, с самым дурацким прикрытием, какое можно было придумать, начать охоту за недавно появившейся сектой, которая, конечно, представляла угрозу… но далеко не такого уровня, чтобы старший координатор лично отрывался от дел! Но — Тангор согласился, даже на глупую легенду согласился (надо будет обязательно выяснить, как Саталу это удалось), и значит, кто-то должен был его сопровождать. На то, чтобы выбрать подходящего оперативника, Ларкес без толку потратил полчаса и три сломанных карандаша, прежде чем признал: любой из кандидатов почему-то вызывает у него мгновенную и острую неприязнь. Настолько острую, что собственные важные дела уже не казались настолько важными. В итоге он поехал сам и до сих пор, несмотря на все трудности, об этом не пожалел. Томас почему-то был уверен в обратном, хотя спорить не стал: — Ну, тебе виднее. Ларкес промолчал и повел «спутницу» к гостинице, стараясь краем глаза отслеживать все «ее» движения. К непредсказуемости Тангора он почти успел привыкнуть, но теперь эта непредсказуемость выходила совершенно на новый уровень — губы от быстрого поцелуя горели до сих пор. Томас послушно шел рядом, улыбаясь легкой, совершенно ему не свойственной улыбкой. О том, когда он успел изучить настоящую улыбку Томаса, Ларкес предпочел не задумываться. В гостинице их уже ждали, сыграла свою роль щедрая предоплата. Скучающая девушка за стойкой регистратора дежурно улыбнулась и сверилась с записью в журнале: — Забронирован один двухместный люкс для мистера Смита и его… — Невесты, — закончил за нее Томас и добавил: — Да, один двухместный номер с раздельными кроватями. В глазах девушки скука сменилась совершенно искренним любопытством. — Раздельными? А… — она встретила взгляд Ларкеса и запнулась. — Да, конечно, у нас есть подходящий свободный номер. «Подходящий номер» против ожидания оказался действительно вполне приличным: достаточно просторным, светлым, с ванной, прихожей и двумя кроватями, разделенными тумбочкой. Томас оценивающе огляделся по сторонам и усмехнулся: — А тут неплохо. И багаж они обещали доставить сами… Мне начинает нравиться путешествовать за казенный счет! А сейчас, даже в платье и макияже, он снова был похож на себя настоящего. — Я рад, что тебе нравится. Но мы не собираемся останавливаться здесь надолго. — Ларкес подошел к окну и выглянул на улицу. Окна номера выходили на соседний сад, пустой и заброшенный. Ничего подозрительного там заметно не было… — Хотелось бы. У меня от этого маскарада, по-моему, уже мозги потихоньку едут. Что? Едва услышав последнюю фразу, Ларкес резко развернулся, но Томас сразу успокаивающе махнул рукой: — Нет, не в том смысле! Само плетение простое, как апельсин, по сравнению с некоторыми упражнениями, которыми меня мучил Чарак, вообще детская забава. Просто ощущения странные. Ларкес убрал руки с подоконника и медленно вдохнул. Обычно Тангор вел себя осторожнее, умнее, предусмотрительнее не только ровесников, но и многих опытных магов. Но бывали моменты, когда он словно вспоминал, как должен себя вести молодой черный, и радостно кидался соответствовать — вот как сейчас. Ощущения у него странные! При том, что пользуется непроверенной экспериментальной методикой, основанной на малоизученной магической технике… — Я не… — Ларкес остановился, подбирая слова. Убрать личное отношение, оно здесь лишнее! — Насколько известно, некромантия никогда раньше не применялась в таком качестве. Поэтому, если возникнут какие-либо проблемы… — Не возникнут, — перебил Томас. — У меня все под контролем. Действительно под контролем, можешь поверить — мне вообще-то не хочется заиметь еще одного жильца в своей голове. Там и с Шорохом уже чересчур тесно! Ларкес кивнул и усилием воли заставил себя расслабиться. Томас какое-то время изучал его задумчивым взглядом, потом покачал головой и объявил: — Разобрались? Вот и ладно, значит, можем идти на экскурсию. …Знать бы, чем окажется эта поездка — очень большой ошибкой или очень большой удачей?* * *
Про экскурсию — это я, конечно, погорячился: в этом городишке какие-то достопримечательности можно было обнаружить разве только случайно. А единственное, что придавало ему статус хиленького, но все же курорта — естественное соленое озеро — меня интересовало мало. Но не сидеть же целый день в номере! Чтобы не вызывать подозрений… Хм. Вообще-то, если мы изображаем пару, то как раз провести день в номере будет не так уж подозрительно. Ну, наплевать. Пусть думают, что я не такая девушка, и до свадьбы ни-ни. Как только мы вышли из гостиницы, я с облегчением передал управление Мессине, ей, по крайней мере, было интересно. Она с любопытством рассматривала и мелких торговцев, стоящих по краям дороги с самодельными сувенирами, и многочисленные клумбы (красиво, но после Михандровского парка не впечатляет), и само озеро. Вода в нем оказалась неестественного ярко-оранжевого цвета, слабо пахла солью и еще чем-то химическим, но самое удивительное — даже в такой воде плавали какие-то мелкие красные существа. Был бы здесь Йохан, может, даже рассказал бы, кто это, а я в живности не разбирался. Зато вот строение, которое стояло на дальнем берегу… — Ого! — у меня временно закончились слова. Ларкес проследил за моим взглядом и пояснил: — Соледобывающий завод. Рядом с озером расположены соляные шахты, снабжающие весь округ, завод стоит на них. — Как интересно, — промурлыкал я, внимательно рассматривая массивное сооружение. Подъемный механизм выглядел сложным, но эргономичным, наверху я заметил подобие комбайна, а снизу вагоны и начало железной дороги. — И как к ним записаться на экскурсию? Никогда раньше не был на соляном заводе. Должна же мне быть хоть какая-то польза от этой поездки? — Вообще-то никак. На завод не пускают посторонних. Я посмотрел на него. Ларкес пару секунд выдерживал мой взгляд, а потом вздохнул: — После того, как закончим, я тебя проведу. Обойдя по кругу всю открытую для отдыхающих часть озера, мы остановились в небольшом тупичке, которым заканчивалась набережная. Хорошее место, чтобы спокойно поговорить, достаточно далеко от торговцев и прогулочных дорожек. А всем случайным прохожим хватало одного взгляда на Ларкеса, чтобы обойти нас стороной. Если за нами кто-то наблюдал (Мессина подсказывала, что так и было), то им хватало ума делать это незаметно. Я повернулся так, чтобы одновременно видеть и Ларкеса, и завод, и облокотился на ограждение. — А нельзя хотя бы подойти поближе? Ларкес встал рядом, положив руку на ограду. — Нельзя, — он покачал головой. — Завод имеет стратегическое значение, поэтому охраняется вся прилегающая территория. — Неужели? — я невольно задумался. Для чего такая строгость? Даже если злоумышленники проберутся внутрь, что они будут там делать? И даже если что-нибудь сделают — кратковременный дефицит соли в округе вряд ли приведет к катастрофическим последствиям. Да, соль — это простейшее оружие против нежитей и нужный продукт, но не что-то совсем жизненно необходимое, как вода или пища. Что еще? Еще соль вроде бы мешает работе эмпатов и немного искажает силовые линии плетений… А больше ничего толкового не вспоминается. Нет, так дело не пойдет. Мысленно поставил себе зарубку: разузнать! Вдруг пригодится? Любознательные маги живут дольше, проверено на личном опыте. Я снова обратил внимание на завод: как бы я сам попытался пробраться внутрь? Издалека не все было видно, но кое-что я разглядел. — Плохо охраняют, — вслух сделал вывод. — Могу сходу придумать как минимум три способа проникнуть на территорию без ведома охранников. На самом деле, только два (со стороны железной дороги и через пожарную лестницу), но Мессина подала мне идею… Взгляд Ларкеса стал острым. Он повернулся к заводу и около минуты всматривался вдаль. — Понятно, — медленно проговорил он. — А какой третий способ? Мы с Мессиной улыбнулись. — Потом расскажу. После того, как закончим. Я положил руку Ларкесу на плечо — почему-то этот жест показался уместным. — Я уже увидел все, что хотел, и нас тоже наверняка заметили. Идем обратно? Меня сегодня как-никак похищать будут, надо подготовиться! У Ларкеса едва заметно дрогнул уголок губ. — Багаж уже должны были доставить, — согласился он. На обратном пути его рука на моей талии раздражала намного меньше.* * *
Сколько Крис себя помнил, от него никогда ничего не ожидали. Ни учителя, ни одноклассники, ни родители. «Середнячок», «ничего выдающегося», «самый обычный» — эти слова он слышал постоянно. Даже в детстве, когда у него появились первые признаки белого Источника, родители просто пожали плечами и записали его к эмпату. Они и не подумали им гордиться! Позднее его никто не спрашивал, хочет ли он проходить Обретение. Все заранее решили, что ему это ни к чему, и очень удивились, когда он все-таки прошел. Но и тогда ничего не изменилось: из среднего студента он просто превратился в среднего мага. Его по-прежнему не замечали ни дома, ни в университете. Никто не замечал — до тех пор, пока Крис не встретил Духовного Лидера. Именно Лидер объяснил ему, что такая незаметность — это, на самом деле, уникальный талант, что Крис особенный и нужный. Без него Дело Света будет воплотить намного сложнее! И Крис без раздумий уехал из родного города и вступил в братство. Он попросту не мог поступить иначе, ведь именно там сбылась его заветная мечта — его наконец-то заметили!.. Но все это было давно. А сейчас, по иронии судьбы, Крису впервые хотелось совершенно противоположного: он отчаянно желал стать как можно меньше и незаметнее. Он лежал на полу в секретном убежище Лидера, прикрыв глаза и стараясь дышать потише. К счастью, перед ним валялся кто-то из братьев (со своего места Крис не мог сказать, кто именно), и за его спиной можно было худо-бедно спрятаться. Этим Крис и занимался последний час: лежал, старался не шевелиться, терпел ноющую боль во всем теле и молился высшим силам, чтобы ужасная девушка побыстрее ушла. Он сразу узнал ее, еще когда братья Лисандр и Бред притащили девушку в убежище — та самая красавица с вокзала, которая приехала вместе с черным магом. Тогда он даже пожалел ее, но Дело Света требовало жертв, а значит, ее судьба предрешена… Потом Лидер, как всегда, велел всем выйти, чтобы он мог в одиночестве приготовить «невесту» к ритуалу. Они сели в соседней комнате и приготовились ждать (обычно подготовка занимала около получаса), но тут из убежища раздался громкий хлопок и следом — истошный крик Лидера. А после этого начался кошмар. Крис смутно помнил, как в комнату влетела какая-то округлая штучка, из которой сочился белый дым, но это воспоминание быстро потонуло в мареве жутких видений. По комнате с воплями носились неизвестно откуда взявшиеся огромные летучие мыши и выхватывали куски мяса из тех, кто попадался им на пути. Из стен тянулись окровавленные руки, а сами стены дрожали так, словно собирались вот-вот рухнуть. Крис почти сразу упал на пол, забился в угол и лежал там, онемев от ужаса, пока остальные братья беспорядочно метались и дрались друг с другом. Очень скоро они словно выбились из сил, начали шататься и падать где придется. Когда последний из братьев упал, дверь в убежище открылась и оттуда вышла девушка. Платье на ней было порвано, а короткие волосы растрепались, но в остальном она выглядела целой и невредимой. Она спокойно прошла между лежащими братьями, даже не взглянув на них, и остановилась у «рабочего места» брата Джозефа. Джозеф был одним из приближенных к Лидеру, но при этом самым скучным из братьев, он никогда не выступал на собраниях и вечно что-то писал, на его письменном столе лежали целые стопки листов. Крис никогда не обращал на них внимания — а вот девушка заинтересовалась. Она вытащила все бумаги Джозефа из ящиков, уселась прямо на стол и начала читать. Крис остался лежать на полу и постарался притвориться мертвым. Через некоторое время (по ощущениям Криса — очень, очень продолжительное время) со стороны потайной лестницы послышались шаги. Крис едва не забыл о своей роли и чуть не повернул голову — неужели пришел кто-то еще? Но кто, если все члены братства здесь, а посторонние не могли узнать про убежище? Крис рискнул осторожно приоткрыть пошире один глаз — и тут же пожалел об этом. В комнату вошел черный маг, тоже известный ему с вокзала. Маг быстро прошел через всю комнату и остановился около девушки, Крису было видно, как у него дернулась рука — словно хотел прикоснуться, но не решился. — Кто? От звука его голоса у Криса по спине побежали мурашки. Девушка фыркнула. — Ты про платье? Это их так называемый Лидер, он валяется вон за той дверью. Маг развернулся к двери убежища, но девушка остановила его. — Не стоит, с ним уже покончено, — сказала она совершенно спокойно, так, словно разговаривала со старым приятелем где-нибудь в кафе, а не обсуждала ужасные вещи среди бездыханных тел своих жертв. — Он стоял слишком близко, когда мне пришлось взорвать первую бомбочку. Вот и вдохнул тройную дозу, придурок. Если ему повезет, лет через десять заново научится складывать слова в предложения... А ты долго сюда добирался, в чем дело? Маячок сломался? — Рядом старые соляные шахты, из-за этого сигнал почти не проходил. Крису показалось, что девушка прошипела что-то вроде «опять долбаная соль!». Тем временем маг оглядел все помещение и спросил: — А что с остальными? Девушка отмахнулась: — Тот же газ, просто в более щадящей концентрации. Не смертелен, вызывает приступы паники, потерю ориентации, зрительные и слуховые галлюцинации. А, и еще чесотку. Крис тут же почувствовал, как у него ужасно зачесалась левая нога, и в ужасе закрыл глаз. — Чесотку? — Небольшой побочный эффект. Зуд перекинулся и на правую ногу. Крис попытался дышать как можно медленнее и подумать о чем-то другом. — Кстати, а вот это тебе подарок, как аналитику: кто-то из этих придурков решил, что вести бухгалтерию незаконной секты с убийствами и запрещенными ритуалами — хорошая мысль. Ты только почитай! Я с первой же страницы не знаю, что делать, ржать над ними или умиляться. Несмотря на кошмарную ситуацию, Крис не мог не возмутиться: что она себе позволяет? Какая «незаконная секта с убийствами и запрещенными ритуалами»?! Они стремились к Свету! Не их вина, что Светлая дорога не может быть легкой и необходимо принести жертву, чтобы достичь просветления. А она убила всех братьев… или хуже, чем убила, и сейчас смеется над ними. Это ужасно несправедливо! Отвлекшись на свои чувства, Крис не сразу понял, что совершил ошибку: он пошевелился. В тот же миг в комнате повисла тишина. Холодея, Крис осторожно приоткрыл один глаз — и встретился взглядом с черным магом. Крис забыл, как дышать. Маг несколько секунд рассматривал его, а потом повернулся к девушке: — А этот? Девушка поймала взгляд Криса и нехорошо улыбнулась: — А этот умный мальчик сейчас самостоятельно стукнется башкой об пол — и чтобы как следует, ясно? Тогда, может быть, я не буду подходить к нему и… Тут у Криса окончательно сдали нервы: не дослушав, он взвизгнул и изо всех сил ударился головой о пол. И наступила темнота.* * *
Как только на место прибыла выездная бригада жандармерии, а они смогли вернуться в гостиницу, Ларкес всерьез занялся найденными Томасом документами. «Подарок» оказался воистину бесценным: неизвестный сектант скрупулезно записывал статьи дохода, контакты и прочую важную информацию, и очень помогал грядущему расследованию. Стало ясно и то, откуда росли ноги у секты — разумеется, без Искусников тут не обошлось. Духовный Лидер, по паспорту Отто Герент, числился у них мелкой сошкой, на которую скидывали сомнительные дела и наверняка собирались избавиться при первой возможности, но не успели. Организация развалилась, а Отто решил, что настал его звездный час. Он подобрал старые лозунги, перекроил их по своему вкусу, наладил контакты с такой же, как он, мелкой швалью, уцелевшей во время чистки только из-за своей незначительности, и принялся за дело. Глобальное изменение мироздания его не интересовало, только утоление собственных низменных желаний, поэтому небольшой отдаленный город подошел ему идеально. Жирно обведя карандашом последнее имя, Ларкес откинулся на спинку стула и позволил себе на мгновение прикрыть глаза. Первая и самая кропотливая часть работы завершена, теперь дело за жандармерией — аресты, допросы, оформление документов. — Ты закончил? — подал голос Томас. Он, уже в своей обычной одежде и без макияжа, развалился на диване и читал какую-то книгу, снятую наугад с книжной полки. В ногах у него сидел довольный зомби — при взгляде на него Ларкесу каждый раз хотелось поморщиться. Стоило догадаться, что значит в списке багажа пункт «тючок с мехом, плотно упакованный»! Но и Томас хорош: о таких вещах принято рассказывать заранее, хотя бы ради предотвращения разного рода недоразумений. Если бы Ларкес узнал про зомби пару часов назад, ему не пришлось бы обыскивать приличную площадь в поисках едва пробивающегося сигнала маячка. — Почти. — Ларкес собрал бумаги в ровную стопку и убрал на дно чемодана. — Дальше с этим смогут разобраться и штатные аналитики. — Вот и отлично! — Томас небрежно кинул книгу на стол (Ларкес успел заметить крупную надпись «Соль — наш друг или враг?» на обложке) и встал. — Ты мне экскурсию обещал, помнишь? — Разумеется, — сухо сказал Ларкес и кивнул на забравшегося на диван зомби. — Но его на завод не пустят, даже с моим поручительством. На самом деле, с поручительством старшего координатора и на волне уже разгорающегося в городе скандала мимо охраны на завод можно было провести не только одного пса-зомби, а хоть целую армию восставших мертвецов. Но надо же хоть так, хотя бы символически отыграться за нервотрепку? Томас понятливо кивнул. — А он с нами и не пойдет. Макс, охранять! Зомби посмотрел на хозяина и вильнул хвостом. Несмотря на его расслабленную позу, у Ларкеса не возникло ни малейшего сомнения в том, что зомби будет усердно выполнять данную команду. Пожалуй, стоит предупредить портье, что в номере не требуется уборка — просто чтобы избежать обмороков среди обслуживающего персонала. То, как воспримет девушка в фойе внезапные изменения в облике его «невесты», Ларкеса не интересовало. Томас уже стоял у двери. — Так мы идем? — Да. — Ларкес подошел к нему и привычно, без всякой задней мысли, обнял за талию. И только потом осознал, что именно сделал. На несколько долгих мгновений они оба замерли. Ларкес, почти впервые, оказался совершенно не в силах анализировать ситуацию. Отрешенно он подумал, что нужно бы срочно убрать руки, отойти на безопасное расстояние, извиниться, сказать что-нибудь — но не мог. Возможно, потому, что Томас тоже отчего-то не спешил возмущаться теперь уже абсолютно неоправданным вторжением в личное пространство. Он просто стоял и внимательно смотрел на Ларкеса. Потом он глубоко вздохнул, словно решаясь, взялся за лацканы его пиджака и пробормотал: — Ну вот он, третий способ. Мягкое прикосновение губ оказалось шоком — хотя и очень приятным. Ларкес бессознательно крепче притянул к себе не сопротивляющегося Томаса и ответил на поцелуй. Только через пару минут он смог спросить: — …Что за третий способ? Томас слегка отстранился, положил руки ему на плечи и объяснил обманчиво равнодушным тоном: — Третий способ попасть на завод. Помнишь, мы об этом говорили? Так вот: третий способ — подкупить кого-то достаточно влиятельного, чтобы смог провести через посты охраны, не вызывая лишних вопросов. Но так как у меня с собой денег нет, поэтому, — он пожал плечами и начал развязывать чужой галстук, — пришлось импровизировать. Все-таки на что только не пойдешь из любви к механике! — Действительно, — согласился Ларкес. Он не стал напоминать, что уже обещал пропуск, и что не было никакой нужды в… дополнительных стимулах — зачем? Все это сейчас не имело никакого значения. Экскурсия откладывалась по уважительным причинам.— — —
— «…Она была прекрасна, как молния, безжалостна, как смерть, и неотвратима, как судьба. Безоружная, она прошла сквозь строй врагов, и никто не смог к ней даже прикоснуться! Ожившие кошмары сопровождали ее. Ей не было нужды творить плетения — противники падали от одного ее взгляда. Черный жрец молча наблюдал за своей богиней со стороны и не вмешивался…» — Сатал сделал паузу и перевел дух, тщетно стараясь сохранить серьезный вид. Кевинахари прятала улыбку за чашкой чая, а Бер ухмылялся совершенно открыто. — И так далее, и в таком же стиле... Никак не могу решить, что сделать с тем дежурным, который пропустил журналиста в больничную палату к заключенному: выдать премию или уволить к Шороховой матери? Кевинахари поставила чашку на стол. — Поступай, как хочешь, только быстрее, пока эта статья не дошла до старшего координатора, — сказала она. — Лично я рекомендую отправить его в командировку. — Куда-нибудь в Аранген, — согласился Бер. — На пару лет. — Думаете, пары лет хватит? — Сатал хмыкнул. — Ларкес злопамятный, как Шорох, а про Томаса я даже не говорю. — А кто докажет, что речь идет о них? В конце концов, в статье не упоминается никаких имен, — разумно уточнила Кевинахари. — Кстати, Дан, а ты можешь одолжить мне эту газету? Весь тираж наверняка уже раскупили. — Поверь, Рона, все, кому надо, уже и так знают о ком эта… поэма в прозе. — Сатал аккуратно сложил газетную вырезку и убрал в карман. — А газету я тебе завтра принесу. У меня дома еще пять экземпляров осталось! Бер невольно поднял брови: — Зачем так много? — Ну как же, — Сатал добродушно улыбнулся. — А поделиться ценной информацией с главами других регионов?