Шёлк

Я люблю этот город с его напускными приличиями днём и переходящим все границы развратом ночью. Люблю то элегантное лицемерие, с которым этот город берёт под своё крыло иностранок, приезжающих сюда в погоне за своей корейской мечтой. Люблю ту невинную жестокость, с которой он отрезвляет их и даёт им понять, что абсолютная максима исполнения их корейской мечты это стать корейской проституткой. Проститутка, эскорт-услуги, шлюха, дьявольское отродье – у этой профессии огромное множество названий в этой стране, хотя, парадокс, официально этой профессии здесь вообще не существует, как не существует и такого явления, как проституция в целом во всей стране. Однако, меня зовут Сара и я сеульская проститутка. Конечно, Сара – это не моё настоящее имя. Во-первых, потому что всё настоящее в наше время стоит тщательно оберегать. А, во-вторых, местные мужчины так же заражены лицемерием этого города и в поисках секса на одну ночь, тем не менее, отдают предпочтение романтике. А имя Сара просто похоже на корейское слово «любовь». Именно то, что на одну ночь я даю своим клиентам. Любовь, понимание и исполнение их самых смелых и извращённых фантазий. Нет, я не считаю свою работу хоть сколь позорной или вызывающей стыд. Конечно, я всегда могу пойти горбатиться в какую-нибудь кафешку за сто вон в час и к тридцати годам заиметь отекающие каждый вечер ноги и больную поясницу. Но за один вечер своей работы я получаю полторы тысячи американских долларов… да, я люблю деньги и секс. Именно поэтому я – высший сорт. Именно поэтому, когда у ЧиМин – нашей «мамочки» - нет, мы не называем её сутенершей, это слишком грубо – появляется какой-то особенный клиент, она всегда звонит именно мне. Вот и сегодня: - Сара, у меня есть для тебя работа. На всю ночь, - ЧиМин никогда не утруждает себя приветствиями. По правде говоря, она вообще властная и порядочная сука. А впрочем, это не мешает ей быть профессионалкой. - Всю ночь? - Да, именно так. Он дал в задаток полторы тысячи причин, так что до утра ты с потрохами принадлежишь ему. Я восхищённо присвистнула – полторы штуки долларов в задаток это более чем просто неплохо. А значит, более чем вероятно, должен быть какой-то подвох. - Что с ним не так, ЧиМин? – обычно подобная щедрость была прерогативой политиков, публичных людей или просто извращенцев, которые за свои деньги закономерно ожидали полной анонимности. - Ничего особенного. Клиент новенький, но вполне достойный доверия, развлекайся. Разве что… - ЧиМин? - У него есть одно особое пожелание. Ты должна будешь завязать глаза. - Ммм, - моё воображение услужливо нарисовало соблазнительного красавчика, повязывающего ленту мне на глаза. – Значит, клиент любит чувственные игры. Или лёгкий бдсм. Пусть делает, что хочет во время секса, я не против. - Во время секса? – ЧиМин немного помолчала. – Нет, ты не совсем меня поняла. Ты должна будешь завязать глаза ещё до встречи с ним. - Что? Получается… - Да, и не развязывать всю ночь. - ЧиМин, - я была в полнейшем смятении. За время моей работы я повидала разных мужчин с разными фетишами, но нечто подобное… - ЧиМин, он что, какой-то урод? Или калека? Почему я не должна его видеть? - Нет, - женщина весело усмехнулась. – Ни то, ни другое. Даже, скорее, наоборот. Просто такой вот каприз, - в одно мгновение голос «мамочки» утратил игривый тон, став жёстким и не терпящим возражений. – А это твоя работа – исполнять капризы мужчин, так что, перестань задавать глупые вопросы и будь готова через час. За тобой приедут. - Уже через час? - И главное – помни – ни при каких обстоятельствах не снимай повязку. Для тебя же это будет лучше. Короткие гудки возвестили о том, что ЧиМин бросила трубку. Что ж. Как бы там ни было, эта злобная сучка права – я профессионалка и должна делать свою работу. Работа проституткой учит узнавать о склонностях мужчины по самым мельчайшим деталям. Что я знала о своём клиенте? Он определённо богат, такой задаток может себе позволить далеко не каждый соискатель удовольствий; возможно, знаменит, раз уж требует такой анонимности. И главное – он не хочет, чтобы я видела его лицо. Страх? Но откуда? Нашему «брату» не свойственно распускать слухи о своих клиентах, в конце концов, именно за молчание нам и платят. Стеснение? Не может быть. ЧиМин строго проверяет всех клиентов – несовершеннолетним детишкам вход воспрещён. Или, может, мы с ним знакомы? Но этим раньше времени не стоит занимать мысли – как только мы встретимся, я всегда смогу узнать его по голосу и отказаться от ночи. Ну, и запудрить мозги, наплести, что он обознался. Остаётся один спорный вариант – какой-то странный фетиш. А вот об этом уже стоит побеспокоиться. От одного невинного фетиша до каких-нибудь опасных извращений бывает рукой подать. Я должна быть начеку. Да, как бы это ни звучало, моя работа считается одной из самых опасных. Как бы там ни было, у меня оставался час на то, чтобы приготовиться к встрече со странным клиентом. Помыться, побриться во всех доступных и некоторых не совсем доступных местах, подобрать бельё и платье. Простояв некоторое время в гардеробной, я остановила свой выбор на красном кружевном белье, чулках с изящными подтяжками и богатого, бордового цвета платье. Ужинать куда-либо мы вряд ли поедем – определённо, не тогда, когда я с завязанными глазами. Так что, вероятнее всего, это будет отель и, переступив порог номера, мы сразу же примемся за дело. В таких вещах я никогда не ошибаюсь. Самодовольно улыбнувшись про себя, я натянула чулки и принялась накладывать макияж: подчёркивать глаза сегодня было не обязательно – несчастная повязка всё равно их скроет, однако, при моей работе, нельзя исключать непредвиденные обстоятельства – корейские мужчины всё-таки любят «большеглазок»; немного пудры – ни к чему штукатуриться и скрывать естественный цвет кожи. Стойкая помада и обязательно мужской дезодорант – профессионалка никогда не оставит на мужчине своих следов. Ровно через час, будучи готовая и во всеоружии – коим с чистой совестью можно считать запасные трусики, чулки, влажные салфетки, смазку и презервативы - я вертела в руках красную шёлковую повязку, когда раздался звонок в дверь. На пороге обнаружился мужчина, представившийся водителем. Скользнув по мне оценивающим взглядом, он кивнул на повязку в моих руках и пригласил следовать за ним – внизу меня уже ждала машина и клиент. Передав мне в руки тугой конверт, набитый банкнотами, он ждёт, пока я пересчитаю деньги и повяжу ленту в знак согласия, затем, учтиво подставив мне локоть, аккуратно берёт меня за руку, помогая спуститься вниз. Когда человек лишается одного из пяти органов чувств, оставшиеся обостряются, стараясь заменить отсутствующий. Стоит лишь завязать глаза, как мир становится совсем другим – звуки, запахи, ощущения – непередаваемое удовольствие во время секса. Но не когда ты на шпильках пытаешься не навернуться, спускаясь по крутой лестнице. Я вздохнула с облегчением, как только лестница осталась позади и мы вышли на улицу – прохладный вечерний ветерок, шум вечно спешащего мегаполиса и запах карри из ресторанчика напротив делали своё дело, успокаивая нервы и принося мимолётное удовольствие. Ещё несколько шагов, и едва слышный металлический скрип возвестил о том, что водитель открыл передо мной дверцу машины. Пригнувшись как можно ниже, я залезла в салон и замерла. В машине был ещё один мужчина. Аромат дорогой туалетной воды – горький, мускусный – смешивался с пряным запахом мужского тела – пот, сигары и тонкая нотка виски. В то же мгновение у меня над ухом раздался хриплый вдох, и большие сильные руки подхватили меня, словно пушинку, усаживая на колени и собственнически прижимая к себе, заставляя прильнуть к широкой твёрдой груди. Да, мой клиент, едва ли был уродом. - Я Сынхён. Тугим узлом внизу живота свернулось возбуждение. Мой клиент совершенно точно не был уродом и, чёрт побери, этим низким, прокуренным, хриплым голосом мог без труда меня поиметь. Боже, я ведь профессионалка, а парень сказал только два слова, и я уже теку. Нет уж, нужно срочно взять себя в руки. - Я Сара, очень приятно познак… - Куколка, - Сынхёну, кажется, нет никакого дела до законов формальной вежливости, прохладные пальцы бесстыдно скользят по затянутым в лайкру ножкам и, как ни в чём не бывало, задирают подол платья, забираясь выше линии кружевных чулок, к границе крошечных трусиков. Я сдавленно всхлипываю, когда наглые пальцы добираются до ложбинки, чуть надавливая, сквозь тонкую ткань проникают в вагину. – Уже влажная. Мой странный клиент удовлетворённо вздыхает и слепо утыкается мне в шею, прижимаясь губами к чувствительной коже. Что ж. За ночь заплачено, и до утра я принадлежу этому человеку. Чего бы ему ни захотелось, я обязана исполнить любую его прихоть. Глубоко вдохнув, я обвиваю руками сильную шею, теснее прижимаясь к мускулистой груди, едва ощутимо пробегаюсь пальцами по ёжику коротких волос – такие жёсткие - наверняка, угольно-чёрные. Пока он вылизывает мою шею, лаская пальцами через трусики вход в моё тело, я вяло думаю о том, что была почти права – примемся за дело, как только переступим порог отеля. Слишком голодный клиент – и дело начинается уже по пути? Списать на человеческий фактор, чтобы моя репутация профессионалки не пострадала. Пока я так размышляю, истекая смазкой и подставляя шею под жадные поцелуи Сынхёна, машина тормозит, и водитель сообщает о том, что мы на месте. Мужчина с хриплым стоном отрывается от меня – этот его чёртов невероятный голос, от одного только стона у меня внутри всё сжимается и ноги подгибаются, словно у школьницы на первом свидании. Борясь с собственным возбуждением, я пытаюсь сползти с колен мужчины, но сильные руки бесцеремонно меня останавливают. - Нет. Я хочу спросить, в чём дело, но не успеваю, потому что Сынхён вновь легко подхватывает меня на руки и вылезает из машины. И, в общем, не похоже, что он собирается опускать меня на землю. Походка у него твёрдая, большие руки уверенно прижимают меня к широкой груди, и мне почти не страшно – куда меня несут? Отель? Вот так входить туда – откровенно не лучшая идея. Однако, Сынхён не выпускает меня из рук ни когда мы проходим холл, ни когда поднимаемся в лифте. Я чувствую облегчение от того, что на глазах шёлковая повязка, и я не вижу лиц людей, что наверняка сидят в холле и во всю глазеют на нас. Опускает он меня лишь у двери номера. Я слышу лязганье ключа в замке и руки, ложащиеся мне на талию, приглашающие войти. Предвкушая начало страстной ночи, я слепо шагаю в номер и внезапно натыкаюсь на что-то огромное, тёплое и волосатое. Взвизгнув от неожиданности, я резко ступаю назад и, споткнувшись о ворсистый ковёр, стремительно падаю. Уже знакомые сильные руки без труда ловят меня, увлекая в крепкие объятия. Я пытаюсь восстановить сбившееся дыхание и быстро шепчу: - Что это? - Не бойся, это горилла. - Что? – я понимаю, что теперь стремительно теряю и дар речи. – К…Какая ещё горилла? - Ну… - кажется, этот вопрос приводит моего спутника в недоумённое замешательство. Судя по всему, для него ответ очевиден и естественен. В чём я убеждаюсь, когда слышу следующие его слова: – Ну… моя горилла. Если в моей карьере профессионалки и были промахи, то вот этот – самый жирный из них. Я тяжко вздохнула и заставила себя осознать две вещи: во-первых, никакой это не отель, а вполне себе квартира моего клиента! И, во-вторых, на эту ночь мне достался обалденный Мистер Секс с любовью к игрушкам и умом пятилетнего ребёнка. Ночь обещала быть, вне всяких сомнений, долгой и незабываемой. ТВС.