Музыка сердца

Элизабет стояла на месте и не могла пошевелиться. Чарующие звуки пианино ласкали её слух, заставляли полностью отдать себя этой мелодии. Это было волшебно. Мягкие, чарующие звуки пронзали всё сознание, завладевали разумом и играли на чувствах, как на клавишах. Эта музыка была как шелест листьев на ветру, как шум осеннего дождя, как тёплый ветер, теребящий волосы, и проникающий под одежду, мягко щекочущий и оставляющий в сердце что-то тёплое, такое родное и щемящее души. Эта музыка была как шум прибоя, как крики чаек, парящих над морскими просторами, как шелест волн, как холодный песок под ногами, остывающий после полуденного зноя, как заходящее солнце, ласкающее своими последними лучиками кожу, и согревающее последних странников, идущих в неизвестность… Она не могла противиться велению сердца. Музыка звучала всё громче и громче, наполняла все жилы своей мелодией, заставляя кружиться, как падающие листья, уносящиеся в бесконечность на осеннем ветру. Звуки клавиш завлекали её, заставляли летать по дому, как птицу, вырвавшуюся на свободу после долгого заточения, и чувствующую весь простор этого сладкого слова «свобода». Она летала по комнате, кружилась в бесконечном вальсе со своими чувствами, желая, чтобы этот танец никогда не кончался… Она кружилась вокруг пианино, чувствуя необыкновенную лёгкость во всём теле, как будто была балериной, только и знавшей, что эти стройные па и грациозность белого лебедя. - Элизабет… - Не говорите ничего, Австрия-сан. Играйте, прошу вас, играйте! И музыка звучала ещё громче, наполняя комнату звучанием соловьиной трели, мягким хрустом еловых иголок под ногами, тихим шелестом листьев на зелёной листве… Звуки, запахи, ощущения, эмоции… Всё смешалось в один единственный танец чувств, который способен длится вечность… Венгрия открыла глаза. Чья-то рука мягко коснулась её талии, и до боли родной голос что-то шептал на ухо, обдавая лицо тёплым дыханием. - Но, Австрия-сан, а как же музыка? Как же пианино? - Не ровное касание клавиш создаёт музыку. Лишь чувства способны создать то, что трогает наше сердце… И это была правда. Музыка продолжала играть. Она звучала во всём. В шаловливом пламени горящих свечей, в старинных живописных портретах, в лучах света, которые проникали через открытое окно… Элизабет ещё сильнее прижалась к Родериху. Чувства, эмоции наполняли её, заставляли кружится в бесконечном вальсе, но уже не одной… Музыка двух сердец слилась в единый поток, который журчал, как горная река, несущая свои воды вдаль, туда, где не ступала нога ни одного человека, где яркое, тёплое солнце ласкало землю, окутывало своим теплом и заботой пышные травы, заставляя сверкать всеми красками и оттенками тысячи цветов, заставляя их сверкать самоцветами, ослепляя вокруг всё, что можно, завораживая своим волшебным сиянием, заставляя сердце биться чаще, заставляя играть свою мелодию. И всё вокруг шумело. Не было ничего, что было бы безмолвно. Всё звучало необыкновенными оттенками мелодий, шептало, гремело, шелестело, грохотало, стучало, журчало, и пело, пело свой неповторимый гимн жизни, который не прекращался ни на минуту… Элизабет не хотела открывать глаза. Она прекрасно понимала, что рано или поздно вся эта иллюзия закончится, перестанет гореть пёстрыми красками, перестанет звучать яркими звуками… Но у них было время. Хоть день, хоть минута – ей было всё равно. Ей хотелось просто кружиться в танце, прижиматься к тёплому телу, чувствовать его биение сердца, столь тёплое и нежное, знакомое и до боли любимое… Сердца бились в сладостном ритме, и музыка не замолкала, билась фонтаном живых эмоций, лилась со всей душой, наполнялась любовью…