Охота на лис

Вдох. Выдох. Вдох. И еще раз выдох. Шаг влево. Чуть вперед. Руки голубоглазого мальчика дрожат под тяжестью винтовки. Наверное, он еще никогда не волновался так сильно. Отец одобрительно кивает ему, чтобы подбодрить сына. Мальчику кажется, что сердце из груди перебралось куда-то за пределы его тела, ведь, на секунду он даже не слышит своего сердцебиения. "Встань ровнее, выпрямись, дыши ровно"-наставляет отец. Оказывается, дыхание и стойка сильно влияет на выстрел. А, ведь, он думал, что сделать выстрел гораздо проще. Всего лишь бумажная мишень, первая в жизни юного охотника, бумажная мишень в центр которой он должен попасть и зоркие глаза отца, от взгляда которого ноги начинают подкашиваться. Мальчик роняет винтовку из рук и оседает на землю. Ему снится, что он в лесу. В таком лесу, где есть только деревья и нет просвета сквозь них. Косые, безобразные пни, гигантских размеров, кажется ухмыльнулся своими беззубыми дуплами-ртами и подмигивают мальчику, скрывающемуся за стволом сосны, поросшей мхом. Мальчик знает, что лес пытается раскрыть его укрытие, и поэтому он, как ему кажется, на секунду перестает дышать. Он верит в то, что сможет не дышать столько, сколько будет нужно, ведь ничто и никто не заставит покинуть его укрытие. Он плотнее прижимается к дереву и чувствует, как его пальцы покрываются древесной корой. Настоящий охотник всегда может стать деревом или землей, камнем или травой, и только тогда природа распахнет перед ним свои мохнатые лапы и позволит взглянуть на себя изнутри. Птицы вдруг запоют, ветер подхватит эту песнь и разнесет по всей округе, возвещая травы и цветы о прибытии гостя. Тут пахнет сыростью и смолой, которая просачивается сквозь пальцы мальчика и янтарными кольцами застывает вокруг них. Мальчик медленно возводит свои глаза вверх, к сомкнувшимся макушкам деревьев, которые вдруг начинают расступаться перед его взглядом и теперь он может видеть небо. Синее, васильковое небо, как чей-то глаз, взирает на мальчика с точно такими же небесного цвета глазами. Он понимает, что лес принял его за своего, и что теперь можно не бояться широкоразинутых пастей кровожадных пней. И мальчик показывается им из-за дерева, пряча за спиной винтовку, чтобы не спугнуть лесных стражников. На мальчике резиновые сапоги и защитная куртка, достающая до колен. Не боясь, он хлюпает по мху, впитавшему ночной дождь и еще не успевшему просохнуть и проходит мимо пней, теперь не кажущимися ему такими страшными, и сам прокладывает себе тропу через ямы, наполненные грязью, корни деревьев, взбухшим, словно вены на теле человека, сквозь кочки и бугры, на которых растут кусты волчьей ягоды, которую так и хочет принять за смородину, растущую на грядках. Лицо мальчика царапают ветви деревьев, удивленных визиту незванного гостя. Они не могут говорить и все, что они могут, это царапать и больно хлестать по незащищенной коже лица. Их дупла звстыли в немом крике. А мальчик продолжает идти, оглядываясь и иногда останавливаясь, чтобы услышать малейший шорох позади себя. Он ищет лисьи норы или лисьи пещеры, как их называют в народе. Он старается ступать по мху, способному сделать его шаги неслышными. Мальчик начинает идти увереннее. Вдруг, под ногами раздается скрежет и хруст коряги, притаившейся под покровом сырого, блестящего мха, и зацепив корягу ногой, валится на землю, уткнувшись носом во влажную почву. Уставший и измученный, он жадно дышит ртом, загребая ртом землю, отплевывается и поднимает голову. Перед ним чья-то нора, в которую при желании он смог бы пролезть сам. Из темноты на него смотрят два желтых глаза.