***
Важные гости, которых все ждали, пришли к одиннадцати вечера, в самое начало активных гуляний. Клуб к этому времени был уже полон людьми и кипел нешуточными страстями. Мальчики, зная, что выезжать им категорически нельзя, напаивали гостей и активно пили сами, понимая, что от бара им тоже идет процент в «зарплату». Пятерых очень серьезных гостей провели в VIP-зону, усадили вокруг них лучших ребят из «алфавита» и стали развлекать, что есть силы. Те охотно поддавались на «навязанный отдых», стали пить и расслабляться, общаться с понравившимися отдельными экземплярами и не скупились на чаевые. Однако, спустя два часа, почему-то все одновременно встали и уехали из клуба, удивив своим решением даже администратора. Напряжение как-то резко спало, все начали работать в привычном ритме. Оказалось, что тусить в клубе с компанией подвыпивших сверстников для «алфавита» не так уж и печально, а очень даже и весело. Ближе к трем часам ночи пацаны устроили настоящую дискотеку и, что самое странное, ни управляющий, ни охрана не пытались угомонить разгулявшуюся молодежь. Администратора в принципе не было нигде видно. Наш неприятный разговор об облавах вскоре забылся, и мы с Булатом азартно разогревали толпу, ставя то одни, то другие убойные треки. Ева со смехом отбивалась от поклонников, наперебой умолявших ее продать им номер телефона. Блондинка устроила настоящий аукцион, вместо молоточка ударяя по столу пустым бокалом. В последний раз, когда я услышал ее голос и смех, цифра за номер перевалила за двадцать тысяч рублей. Но как бы все ни веселились, и не отгоняли этим свои внутренние переживания, в середине ночи случилось страшное. Именно то, что я предполагал и чего в страхе ожидал. Кто-то должен был попасться… В этот момент я стоял рядом с кухней, переговариваясь с Серым и жуя бутерброд, который он мне заботливо и втихаря ото всех сделал. Тут в служебное помещение влетел Булат и, увидев меня в коридоре, громко крикнул: - Макс, за мной, быстро! Ничего не спрашивая, я бросил недоеденный бутерброд повару и ломанулся за диджеем. Мы быстро пересекли зал под удивленными взглядами гостей и ворвались в другое служебное помещение. Дверь в гримерку была нараспашку, и около нее стояло несколько молчаливых человек, глядя внутрь комнаты. Булат протащил меня через них, и мы замерли на пороге. От увиденного по всему моему телу побежали мурашки ужаса. На диване лежал человек – клоками обритый и избитый. В рваной одежде. Его лицо в синяках и кровоподтеках смутно показалось мне знакомым. И тут до меня дошло – это был Эдик. Неузнаваемый до ужаса. Череп был оголен вместо модной прически, которую он всегда носил. Руки, ноги, все тело в синяках и побоях. Он даже уже не стонал, настолько измученным был. Около него стоял Андрей Владимирович, как-то растерянно глядя на лежащего перед ним человека. У зеркал за происходящим наблюдали два охранника. В кресле сидела Ева, зажав рот руками. Видимо, Эдика только принесли. Никто не знал, что делать теперь. К лежащему страшно было подойти, не то что прикоснуться. В комнате было настолько тихо, будто кто-то умер. Сзади нас послышались быстрые шаги, а потом меня потеснили. Я медленно поднял глаза на человека и узнал хозяина клуба. Директор оценил картину с непроницаемым лицом – ничего в нем снова не дрогнуло. Я будто знал двух абсолютно разных людей – мягкого Вадима, который готов всем помочь, и Вадима-камня, которому плевать на людей. - Брысь отсюда, - резко бросил он всем, зайдя в комнату. Мальчики тут же стали исчезать. Ева буквально испарилась из гримерки в рекордные секунды. Булат было дернул меня за майку, но замер снова из-за своего любопытства. А я, словно в оцепенении, не мог отвести взгляда от ужасной картины. Все повторялось – все эти события в моей жизни уже происходили, только в других обстановках. Не раз и даже не два… Вадим подошел к дивану, наклонился и положил ладонь на лоб Эдика. Тот протяжно застонал и открыл глаза. Из них тут же полились слезы. Наверное, уже не от боли, а от того, что пережил – от осознания. - Я же сказал, никаких выездов, - процедил хозяин, глядя на мучающегося парня. – Андрей, неужели так сложно доходчиво донести это до моих сотрудников? - Я прошу прощения, - управляющий не стал ничего отрицать или доказывать. Хоть он и бодрился, но на лице его был отпечаток вины. - Будешь просить прощения у Эдика, если он, конечно, когда-нибудь придет в себя полностью... Твою мать, и на день вас оставить нельзя, - Вадим выпрямился и строго посмотрел на охрану. – А вы куда смотрели? Не видели, что он вышел вслед за гостями что ли? - Сказал, что вы разрешили, - один из здоровенных мужиков пожал плечами. - Уволены оба, - тяжелый взгляд хозяина, наконец, заметил меня и Булата. – Я что – объяснил плохо? Вон отсюда, Макс! Его крик меня словно отрезвил. Я сделал два шага назад, развернулся и быстро пошел прочь от гримерки. Вслед за мной рванул шокированный диджей, боясь встрять. А в ушах у меня стояла громкая безжалостная фраза Вадима, которую я услышал напоследок: - Эдик, с лечением я помогу, но твоя карьера с сегодняшнего дня в этом клубе окончена. Мои люди всегда должны делать то, что я сказал…***
«Мне – двадцать. Я только что проснулся и лучше бы я этого не делал. Утро здесь всегда было беспощадным и больным. Выдергивать себя из оков гнетущего вязкого сна было сложно. Я тяжело встаю. Одеваюсь в какие-то вещи. Кое-как умываюсь, избегая отражений многочисленных зеркал. Стараюсь не окунать порезанные руки в горячую воду, чтобы не было больно. Потом медленно спускаюсь вниз, на первый этаж, чтобы что-то поесть. В большой столовой еще несколько таких же как я «овощей», которые вяло жуют еду без вкуса и запаха. Хотя, наверное, пища была бы вкусной. Но так ведь действуют препараты, которые в нас без конца заталкивают. Мы в глубокой тишине проводим час или два. Я даже не знаю, что ем и пью. В моей голове ни одной мысли. Только мутные картинки предыдущей ночи и вялый страх перед предстоящей. Кто знает, что будет дальше. Ожидание днем стало для меня самым страшным временем в сутках – даже не догадываешься, что оно может тебе принести. Внезапно засигналила машина, вырывая меня из моих больных и тусклых мыслей. Я обернулся в сторону окна. Во мне проснулся какой-то вялый интерес к внешнему миру. Это было даже странно. Я встал со стула и подошел к окну, узнать, кто приехал. Перевозочная неприметная газель громко подъехала ко входу в дом по гравию и остановилась немного резковато. Машину встречала местная охрана. Вышел водитель в спецовке и его напарник с автоматом наперевес. Они перешучивались с местными сотрудниками, приветствовали друг друга. Потом один из них открыл боковую дверь автомобиля, и меня словно ударило током. Мысли внезапно стали четкими, как и чувства внутри меня. Из машины, шатаясь, выходили юноши. Все поголовно избитые, в рваной одежде и крови. Многие с обожженными красными лицами. Покалеченные и сломленные. За внешним уродством угадывалась ослепительная ушедшая красота. Но сейчас все они выглядели даже хуже, чем мы. Парни поднимались ко входу в дом, заходили внутрь, следовали за провожатыми. Как во сне я обернулся и подошел к коридору. Не знаю, для чего наблюдал за столь невыносимым зрелищем. Но оторвать глаз не мог – настолько ужас сковал меня тогда. - Новые? – спросил помощник Артура, беря у охранника бумаги и пробегаясь по ним взглядом. - Да. Вчера в «Свободе» наловили. Чуть парочку местных с собой не забрали. В последний момент приехал их начальник, отбил шлюх. А ваще развелось индивидуалов же. Без этих еще тридцать отловили… - Сейчас поменьше станет, - задумчиво ответил помощник, пристально осматривая людей…». - Макс! Я вынырнул из воспоминаний и обернулся на диджея. Из-за случившегося клуб закрыли на два часа раньше обычного. Перед гостями извинились, «алфавит» выпроводили. Остальной персонал начал убираться, тихо обсуждая увиденное или услышанное. Благо не все знали, что произошло и просто строили догадки. - Ты че, залип? – Булат помахал рукой у меня перед глазами. - Чего ты хотел? – ответил я, продолжая мыть пол. - Братан, ты тоже попал под раздачу таких парней? Ты поэтому здесь? – сделал неудачную попытку дредастый, но его довольно быстро осадила Ева. - Да отвали ты от него, дебил! Что придолбался-то?! Нет у тебя ни чувства такта, ни внимательности! - Ну, интересно мне, чо? – обиделся он. - Ничо! – вспылила блондинка, с силой швыряя в него бокалом. – Что за манера, так разговаривать у всех?! - А чо сразу кидаться чем-то?! - Хватит чокать, мать твою! - Почему ругаемся? – уставший администратор зашел в зал с главного входа. Даже не думая, что делаю, я рванул к нему, не обращая внимания на перепалку позади. - Андрей Владимирович, а что с Эдиком? – выпалил я. Он удивленно посмотрел на меня, а потом на остальных, также ожидающих ответа. - В больнице. С ним Глеб – они вроде общались. Жить будет. Но лечиться долго. Один стоматолог сколько времени займет… - А работать? – похолодев, спросил я, уже зная ответ. Управляющий покачал головой. - Завтра открываем новую вакансию. - А как вы узнали, где он? – не знаю, для чего я задавал эти вопросы. Спокойнее от них уж точно не становилось. - Эдик сам нам позвонил. Как крыше. Сказал, что попал в беду, - Андрей Владимирович говорил со мной открыто, видимо, устав от утаек и сегодняшнего дня в целом. – Вадим был занят. Но я сорвался сразу же. Когда приехал, уже было поздно. Люди, которые его били, сказали, что парень согласился быть их «работником». Вроде посулили больших денег, вот он и повелся. Короче, долго разбирались. Потом директор наш им позвонил. Они выясняли что-то долго. Отпустили парня. В итоге забрал я его и привез сюда. Остальное ты знаешь. Я промолчал. Он подумал, что разговор окончен и пошел к себе. В зале стояла тишина. Все думали о чем-то своем, но каждый мысленно выдохнул, что это не он сегодня поддался собственной жадности, лишаясь практически всего. Я спокойно вернулся к ведру с мыльной водой и начал промывать половую тряпку. Внутри мне было больно и противно. Я так надеялся, что больше не увижу никогда подобных сцен, не услышу подобных слов. Но снова нет. В очередной раз жизнь окунала меня в одно и то же, словно на что-то настойчиво намекая. Только бежать снова я не хотел… - Макс. - Чего ты хочешь от меня, Булат? – раздраженно спросил я, не оборачиваясь. - Ты злишься на меня? - А ты как думаешь?! – я даже не оторвался от своего занятия. – Я вроде не просил тащить меня в гримерку и смотреть на все это. Думаешь, я мало подобных сцен видел?! Диджей замолчал, и мы продолжили мыть полы. О чем говорить сейчас? Смысл извиняться? Все уже произошло. Только скорее бы избавиться от всего этого и снова начать жить беззаботно. Но что-то мне подсказывало, что все нескоро забудут о случившемся. Мрачный Глеб, вернувшийся из больницы только к концу следующего дня, сообщил, что Вадим лично оплачивает лечение Эдика, но видеть его в своем клубе не желает. Эдик завязывает с «работой» навсегда и знать из всех нас никого больше не хочет.