Просто забыть.

Просыпаться в объятьях любимого, что может быть лучше? Каждую свободную секунду проводить с ним. Доверять ему так же как самому себе. Быть его опорой и поддержкой несмотря ни на что. Терпеть и прощать все его капризы и замашки. Дарить всего себя и не просить почти нечего взамен. Просто любить и быть любимым. Быть его второй половинкой, и знать, что вас в этом мире нечего кроме смерти разлучить не сможет. Именно так думал Скуало, когда находился с боссом. Босс тоже любил акулу, но свою любовь Занзас показывал по-особенному. Доказательством служили стаканы, мат, злые взгляды. Но они были слишком давно вместе, чтобы Скуало не понимал, что на самом деле скрыто за этим. Их любовь прошла уже не одно испытание, кто бы знал, как долго они шли к этому. На протяжении десяти лет они вели себя как два дурака. Всё началось с их самой первой встречи. Скуало увидел пылающие глаза полные силы и власти, и не смог не подчиниться. Занзас же с начала не воспринимал юного мечника, но через несколько лет стал приглядываться к нему, ну, а вот потом крыша съехала, причём надолго. Он уже не мог просто смотреть на Суперби, ему захотелось владеть им, что бы тот принадлежал лишь ему. Но просто завалить мечника и силой сделать своим не хотелось. Занзас желал, чтобы тот сам переступил через гордость и попросил, нет, стал бы умолять о близости. Но как можно было заставить это упрямое существо сделать это? Для варийского босса это был главный вопрос. И тут в голову несостоявшегося десятого пришла гениальная, как он считал, идея. После чего Занзас начал приходить поздно и не один, каждый день были всё новые и новые расфуфыренные куклы в мини-юбках и в не совсем трезвом состоянии. Мечник всё прекрасно видел, но чтобы не упасть перед Занзасом в грязь, старался делать вид, что ничего не произошло. Хотя сердце сжималось, душа казалось такой же пустой и холодной, как и кровать второго императора мечей, но Скуало тоже не был так прост, и план мести пришёл сам собой в белобрысую головушку. Суперби прекрасно знал, как сильно Занзас недолюбливает бывшего одноклассника акулы. И вот, чтобы хоть как-то задеть этого напыщенного индюка, Скуало начал общаться с Каваллоне всё больше и больше. Уходить куда-то с ним, приходя в стельку пьяным. Занзаса всё это бесило, ведь он видел, как конь смотрит на его собственность. И вот однажды, когда Суперби не вернулся в штаб, а изволил появиться только на третий день, в не пойми каком состоянии, терпение варийского босса лопнуло. Смотреть на это подобие человека, чувствовать перегар и видеть глупую улыбку на идеальном лице, Занзасу настолько осточертело, что тот не смог сдержаться. Приложив голову мечника обо всё, что только на глаза попадалось, брюнет потащил полуживого мечника в спальню. И там наказал мечника, за все, что тот только мог и не мог натворить. Собственнические поцелуи, грубые ласки и жестокий секс без смазки и растяжки. Наутро самодовольная улыбка при виде ещё спящей акулы, по телу которой были рассыпаны синяки от пальцев, которые сжимали на вид хрупкое тело, алые засосы на шее и плечах. В то утро Занзас был горд собой как никогда прежде, ведь теперь мечник принадлежит ему, и он уже доказал свою власть в полной мере. Скуало это доказательство стало боком. Весь день он не мог нормально работать, боль в пятой точке постоянно ему напоминала про прошедшую ночь. Да и какая к чёрту работа, когда в голове так и витали вопросы по поводу произошедшего. И, конечно же, перед мечником стоял вопрос, как поступить, сделать вид, что ничего не произошло или же переступить свою гордость и сказать Занзасу что ему не просто понравилось, а он именно этого и желал? Может быть, мечник так себя не терзал, если бы в то утро босс был бы рядом. Так нет, когда он вышел из царства морфея, оказалось, что Занзас уехал на неделю для подписания и урегулирования каких-то вопросов с Девятым. Мечник тогда всю голову сломал. Строил в голове модели разговора, что кто ответит, проще говоря, написал целый сценарий, но как показывает практика жизнь строит свои сцены. *** Занзас приехал, и сразу же направился в свою комнату, где его уже поджидал мечник. Пройдя вглубь комнаты, Занзас ухмыльнулся каким-то своим мыслям и подошёл к Скуало вплотную, глядя на него сверху вниз своими прожигающими глазами. Суперби только хотел открыть рот для выяснения отношений, но это же Занзас... Босс заткнул свою истеричку и начал неистово целовать губы, по-хозяйски прижимать своего зама к столу и покрывать белую кожу новыми укусами. Скуало вяло попытался прекратить контакт, но поняв, что все его усилия тщетны, просто отдался порыву чувств. Этот раз был таким же горячим, как и тот, но не столько боли он приносил, сколько эйфории! Проснулась парочка примерно в обед. Скуало лежал на груди босса, а тот в свою очередь перебирал его волосы и любовался мечником. Никто из них не решился первым нарушить такой хрупкий момент нежности. После ещё часа такого молчания первым все-таки зашевелился Скуало. Поднявшись на руках, мечник уставился на Занзаса своими серебряными глазами. - Босс, что это было? Тогда и сейчас...- Скуало не успел, как и в прошлый раз выговориться, его снова заткнули. Но теперь это был не поцелуй страсти, нет. Это был нежный, будто что-то раскрывающий поцелуй. Скуало посчитал это достойным ответом. Именно с этого всё и началось, вся эта история льда и огня. Эти двое дополняли друг друга как свет и тьма. Конечно, в их жизни было всё - ревность, ссоры, примирение с продолжением в кровати, страсть и неописуемая нежность. Занзаса никто не видел таким, но он способен на искренние и чистые чувства, которые породил в нем Суперби. Ночь на берегу моря, только они. Шёпот о любви и нежные касания друг друга, взгляды полные чувств, тогда это были не они, а их любовь в настоящем её проявлении. Сказка, которая некогда не должна была заканчиваться. Но рано или поздно судьба забирает самых близких, оставляя нам лишь память и огромную дыру в сердце и душе… *** Занзас приходит в себя после месяца в коме, и сначала не понимает, что вокруг происходит и где он, а самое главное, где Скуало. На признаки жизни сбегаются врачи, не веря своим глазам. Занзас пытается спросить, или хотя бы пошевелиться, но даже мысль об этом отдаётся ужасной болью. От боли Занзас теряет сознание. На следующий день он приходит снова в себя, и пытается понять, разобраться, что произошло. А врачи говорить, где патлатый мусор отказываются. После полного прихода в себя Занзас понимает, что не может пошевелить правой рукой, да и ног тоже не чувствует. Оказывается, этих конечностей больше нет, вместо руки и ног какие-то обрубки. Потом память начинает подкидывать всё новые воспоминания того, что произошло. И Занзас вспоминает про битву с Джагером, про то, как он лишился конечностей и про... Акулу, которая ринулась без разрешения в бой. Спасать своего босса. Как прямо на глазах брюнета, Скуало проткнули насквозь. Но это мусор не может так просто взять и умереть, он просто не может из-за своей клятвы, он ведь обещал всегда быть с ним… Наконец-то к Занзасу пускают посетителей. И приходят все, кроме самого желанного гостя. Осмотрев своих хранителей, босс задал вопрос, после которого все поникли, а Луссурия тихо достал платочек и шмыгнул в него. Занзас понимал, к чему все клонят, но продолжал сверлить подчинённых взглядом. - Босс... в общем... Ску...его... больше нет. Его похоронили две недели назад. - Тихо начал Бел, его вечно сияющая улыбка была преобразована в поджатые губы. Если бы кто то смог увидеть через чёлку глаза, то всё было бы сразу понятно, по опустошенному взгляду который он всё время отводил, куда-то в другую сторону, лишь бы не смотреть на босса. Бел все свое время, что был в Варии, проводил именно со Скуало, он стал для него кем-то очень родным. Бельфегор до сих пор помнит, как сказал Скуало, что как только принц подрастёт, он женится на Суперби и тот станет его королевой. Глупые детские мечты, которые отдавались в сердце теплом. Потом Бел, конечно, подрос, но не переставал относиться к мечнику как к старшему брату. И как только Занзас, не понял сразу, почему весь Варийский состав, был одет в чёрное, Луссурия не порхал вокруг босса, как бабочка, даже Леви не так бурно радовался возвращению босса. А про принца даже говорить не стоит, он просто слился со стеной. - Вон отсюда.- Склонив голову, и тем самым закрыв глаза чёлкой, спокойно, но властно сказал Занзас. - Но босс...- попытался влезть Луссурия, но как все знают, босс Варии не любит когда кто - то противится его решению. - ВОН ОТ СЮДА МУСОР, ИЛИ Я НЕ ЯСНО ВЫРАЗИЛСЯ!?- закричал на подчинённых Занзас. Ему нужно время, чтобы переварить такую простую, но в тоже время сложную информацию. На это раз Вария не стала перечить и просто покинула палату, оставляя босса наедине со своими мыслями и чувствами. Занзас не хотел в это верить. Как так, его акула просто взяла и умерла? Да ну, это бред. Скуало слишком гордый. Он бы боролся до конца. Ведь он обещал, что не покинет, что не уйдёт, что всегда будет рядом. И вот теперь он оставил его, просто взял и умер… В груди появилась пустота, и она как чёрная дыра, с каждым днём становясь всё больше и больше, засасывала в себя и не давала даже шанса на спасение… Через несколько месяцев Занзаса выписали. Всё то время, что он находился в больнице, пытался найти ложь в словах Бела, но не мог. Настроение резко менялось. Вот Занзас был спокоен, а вот он уже рвёт и мечет всё, что попадается ему на пути. В день выписки за ним приехала Вария. Сам себе Занзас стал противен. Его ноги теперь инвалидное кресло, а рука какой-то кусок железа под названием протез. Оказавшись в штабе Варии, Занзас первым делом направился в комнату его бывшей правой руки. Комната была голубых и синих оттенков, под стать своему хозяину, такая холодная и неприступная. Всё здесь напоминало боссу о мечнике, о каждой секунде проведённой с ним. Отдав приказ о том, что бы из комнаты вывезли все вещи и полностью изменили её, Занзас отправился с Бельфегором туда, где теперь будет спать вечным сном Скуало. Белый камень, на котором написано такое родное и знакомое имя, что навсегда отпечаталось в памяти варийского босса. Как нарочно пошёл лёгкий моросящий дождь. Стихия дождя, стихия этой лживой акулы, которая посмела оставить своего хозяина. Брюнет зло смотрел на могилу мечника. Это же Занзас, он не мог расплакаться как пятилетний ребенок, у которого погибли родители, и теперь он не знает, как поступить. Он босс отряда независимых убийц Варии, и ему некогда распускать слюни. Если акула погибла, значит, была слишком слаба, а слабакам не место в Варии. Теперь этот акулий мусор будет лежать под землей, и спать вечным сном. А Занзас вернётся в поместье и забудет всё что было. *** Каждый член Варии по-своему переживал смерть Суперби, но никто не говорил об этом, теперь имя акулы произносить было непростительной ошибкой. Все понимали, что босс был ближе всего к акуле, и потому ему, как бы он не хотел это скрыть, очень сложно перенести всё, что на него свалилось. Леви старался стать куда более лучшей правой рукой, но это у него плохо получалось, из-за чего босс злился ещё сильнее. Луссурия долгое время ходил в чёрном и грустно улыбался смотря во что превратилась их "семья" без Скушеньки. Бельфегор по-настоящему сильно переживал смерть Суперби, ведь этот человек был единственным, кому Бел мог рассказать всё. Мечник был любимым старшим братом, не такой ,как настоящий, он был другим, понимающим и успокаивающим когда надо. Всегда резкий, громкий и стервозный капитан был для всех успокаивающим дождём. А что теперь? Их "семья" разрушена, а всего лишь не хватает одного единственного элемента. Теперь никто не лезет в проблемы других, все стараются сначала разобраться со своими, не прося помощи со стороны. Но не только атмосфера изменилась, изменился и босс. Он стал ещё более злым, и теперь ему не смел никто перечить, ведь можно в любую секунду заработать билет на тот свет. Занзас пьёт в два раза больше чем раньше и не спускается вниз, сидит в своём кабинете, как затворник и ничего не хочет знать и видеть. Все напоминания о капитане исчезли ещё в тот день когда Занзаса выписали. Вместо холодной комнаты акулы, теперь белое необжитое помещение. Всё что осталось у варийцев так это воспоминания, которые один человек хочет как можно скорее, забыть.