Никогда

Мы сидели вдвоем. Я и он. Время незаметно тянулось бликами бездушной майской луны по столу и дальше к шкафу, затрагивая концы аккуратно уложенных светлых волос собеседника. Точнее вряд ли этого человека можно назвать таковым. Он молча сидел напротив меня, бегло просматривая строчки на непонятном мне языке с мелким шрифтом. Книга… о смерти, вроде. К сожалению, я не сильна в иностранном языке настолько, чтобы полностью понимать даже название. А ведь час назад мы оба так хотели слёз, да и их в помине не осталось. Какая досада. — Расскажи мне о смерти, мой маленький принц, — вполголоса от невыносимой скуки, распевая, выговаривала я, глядя на пыльные деревянные полки около моей головы, — или будем молчать всю ночь до утра? — Никогда, — произнёс он резко, но всё так же спокойно. Я недовольно прищурилась в знак неудовлетворенности, хотя до этого вообще ничего не ожидала услышать. — Что «никогда»? — Это то, что никто не хочет принять, — он быстро ответил мне. Кажется, как-то бессмысленно. Не зная что сказать, я уныло посмотрела на старую коллекцию проколотых бабочек, что покоились за стеклом бронзовой оправы. Затем на мертвых птиц в гнезде на подоконнике окна. Их глаза опустошенно глядели на меня в ответ. Не было ни страшно, ни забавно. А сон так и не шел. Собеседник бы точно всё отдал за мои слезы сейчас, потому как одного молчания недостаточно. Ему всегда хотелось кому-то помочь, кого-то пожалеть. А мне бы всё поплакать, всё бы поговорить. — Расскажи мне о смерти, мой маленький принц… — без надежды и будто никому в пустоту ещё раз произнесла я, заворожено оглядывая края серебристой нечёткой луны. Спрятала бы меня навеки тёмная вода в такой напряженной обстановке. — Или будем молчать всю ночь до утра? Слушая проколотых бабочек крик или глядя с тоской мертвым птицам в глаза? Я усмехнулась, выпрямившись, как довольная долгожданным вниманием домашняя кошка. — Никогда. Никогда — это самое жестокое слово, — пояснила на этот раз я, замечая за окном наступающий ранний рассвет. Я никогда не понимала смысла и большого различия между жизнью и смертью. Я никогда не понимала, что туго тянет меня сюда возвращаться и сидеть рядом с ним то в поглощающей тишине, то в горьких слезах. Но, похоже, нам обоим это нравится.