Шелест истории

За окном царила тихая ночь. Белоснежные далекие звезды мерцали таинственным цветом, а лунный свет вливался в каждый доступный уголок деревянного дома. Девочка в зеленом свитере с желтой полосой посередине уже очень долго не могла уснуть. Новое жилище не давало ей покоя, в голове крутились цветные мысли. Русые волосы распластались по подушке и кололи шею. Простыня была жесткой, одеяло жарким, подушка твердой. Во всяком случае, так казалось Чаре. Спустя несколько минут она все же села на кровати и опустила ноги к деревянному полу. Девочка бросила взгляд на свои потертые джинсы, но предпочла остаться в любимых коричневых шортах. Малышка не вставая, зажгла спичкой, стоящую на тумбочке восковую свечу в подставке и оглядела сумеречную комнату. На соседней кровати мирно спал младший брат, закутавшись в теплое одело. Из комнаты родителей доносился папин храп и тихое сопение мамы. Пылинки таинственно блестели в воздухе, будто маленькие звездочки. Чара протянула руку к одной из них, но пушинка испуганно отлетела. Девочка спрыгнула с надоевшей кровати, захватив свечу и бесшумно вышла в коридор. Босые ноги обжигал холод деревянного пола. Малышка закусывая нижнюю губу, старалась идти как можно тише. Она направлялась к библиотеке с мыслью: «Я должна узнать больше об этом мире!». Глупая, детская мысль, но вполне оправданная раздумьями девочки. Чара чуть было не задела толстый комод, стоящий под зеркалом. Девочка направила взгляд на свое отражение и поставила свечу на деревянную поверхность комода. Русые растрепанные волосы, доходящие до худых, хрупких плеч, ярко-зеленые глаза и всегда почему-то сильно румяные щеки. Малышка направилась к двери библиотеки и слегка прикрыла ладонью огонек свечи. То ли от бессонницы, то ли это был ветер, но Чара слышала шелест страниц. Она бы не обратила внимания, если бы шорох не преобразовывался в слова. — Вы видели человека? Как она сюда попала? — шептал первый том «Истории Мира». — Видели. Через барьер упала, как же еще?! — съязвил сборник стихов Есенина. — А каким образом? Его не может преодолеть ни одна душа… — заметило творение Пушкина — «Евгений Онегин». — Если у души достаточно решительности, то вполне возможно, — призадумалась кулинарная книга. У Чары замерло сердце. О чем они? Как умеют говорить? Почему? Дыхание прерывалось, взгляд бегал по книжным полкам. Малышка вжалась в стену. -Я ее вижу… — недовольно прошипел том истории.