You are Mine

      Глава 25. Я доверяю тебе       POV Сын Ри:       Мой первый день на работе после возвращения прошёл лучше, чем ожидалось. Хотя я был ещё довольно нервным, когда люди заговаривали со мной первыми, мне удавалось нормально реагировать. Присутствие Дэ Сона также помогло, таким образом, я никогда не был один. За обедом у нас было свободное время, и я рассказал ему о Джин У и том, как он помогал мне. Но, как и ожидалось, хён также заметил, что я ещё не полностью в порядке. Но он был достаточно тактичным, чтобы не расспрашивать меня об этом. После обеда мы вернулись к работе, и мне очень нравилась эта обычная рабочая рутина. Она напоминала мне, какой должна быть нормальная жизнь. Но затем мой телефон вдруг зазвонил, и когда я посмотрел на дисплей, то недовольно выругался.       «Я в штаб-квартире. Я приказал Сын Чану привести тебя сюда после работы».       — Что случилось? Почему ты ворчишь? — спросил Дэ Сон, откинувшись на спинку стула, чтобы смотреть мне в глаза.       — Джи Ён произошёл. Как всегда.       — Что он сделал?       — Он в штаб-квартире.       — О, правда? Должно быть, они нашли что-то.       — Но он пообещал остаться сегодня дома, — сказал я так тихо, чтобы только он мог меня слышать.       Его глаза расширились, и он подкатил свой стул ко мне, смотря в упор в глаза, на что я просто прищурился.       «Интересно, почему он так удивился?».       — Подожди, проясни-ка. Ты только что сказал, что он обещал тебе что-то? — повторил он.       — Да, но, по-видимому, его это не очень заботит, так какое это имеет значение? — я разочарованно вздохнул, убирая свой телефон.       — Что… — сказал он слишком громко. — Какое это имеет значение? Это так много значит! Джи Ён-хён никогда не обещает никому и ничего. Если он знает, что не сможет сделать что-то, то откажет и скажет «нет». Это ещё один момент, который доказывает, как он предан тебе. Дэбак. Он обычно делает только то, что хочет, так что об обещаниях не может быть и речи.       — Но это не настоящее обещание, если он не думает выполнять его. Это просто слова.       Если честно, то, что он нарушил своё слово, действительно беспокоило меня сильнее, чем я думал. Я должен был помнить, что он делает только то, что сам хочет. Но по какой-то причине я был очень зол на него       — Сын Ри-я, не знаю, поверишь ты мне или просто проигнорируешь то, насколько сильно ты изменил его. И насколько он изменил тебя, раз уж на то пошло.       И снова он поднял эту тему, и снова я не был уверен в этом. Неужели я действительно изменил его? Это правда, что он ведёт себя совсем по-другому по сравнению с тем, что было раньше, но это потому, что я прошёл через многое и даже он не может быть настолько ужасным, чтобы обращаться со мной по-старому. Я хотел возразить, но в этот момент наш босс вышел из своего кабинета, чтобы сказать своему секретарю приготовить чашечку кофе, поэтому Дэ Сон быстро откатился к своему столу.       Остальная часть рабочего дня прошла довольно быстро. Я должен был сделать отчёты, которые у меня скопились за всё время. Как выразился мой босс, когда говорил со мной: «Вы болеете довольно часто в последнее время, я надеюсь, что вы будете лучше заботиться о своём здоровье отныне». И я был очень удивлён, что он не зол. В середине разговора я заметил, что даже не знаю, какой предлог они использовали. И кто вообще связался с ним? Был ли это Джи Ён? Или это Дэ Сон? А может, кто-то из врачей их штаб-квартиры просто отправил ему письмо от моего имени? Но, к счастью, мой босс упомянул сливововолосого по-деловому выглядящего парня, который разговаривал с ним. По-видимому, Джи Ён притворился моим другом. Впервые я был рад, что он прикрывал меня таким образом, потому что если бы он сказал, что мой родственник, то это было бы подозрительно, потому что мой босс знал, что у меня нет родственников. После разговора я сфокусировался на своей работе, пока не настало восемь вечера. Устало вздохнув, я отключил свой компьютер и начал собирать вещи, отправив сообщение Сын Чану, что собираюсь спускаться, когда Дэ Сон также встал со своего места.       — Ты тоже уходишь? — спросил я, уже подходя к лифту.       — Да, к сожалению, мне нужно сначала заехать домой, и потом я тоже поеду в штаб-квартиру, — ответил он, не замечая, что он даже не упоминал раньше о том, что тоже собирается туда, и что я даже не говорил, что должен поехать туда.       — Как ты…       — Хён написал мне, чтобы убедиться, что ты точно поедешь, в противном случае Джи Ён-хён сойдёт с ума, — усмехнулся он.       — Прости, что? — сказал я, опешив.       — Ну, он не хочет, чтобы ты оставался один в квартире. Разве это не мило с его стороны? — он пошевелил бровями, но я просто закатил глаза.       Пока мы говорили, то уже спустились в гараж, и, когда двери лифта открылись, Сын Чан и ещё один парень — я предположил, что это телохранитель Дэ Сона — уже стояли там, слегка поклонились, но на этот раз не только ему, но и мне тоже. Это было что-то новенькое. Я пока ещё не был близок с Сын Чаном, потому что ещё не выходил из дома до сегодняшнего дня, так что я не знал, как он обычно себя ведёт. Я немного неловко поздоровался с ним и быстро попрощался с другом, прежде чем сел в свою машину, которую тот сразу же завёл, и мы поехали в штаб-квартиру.       — Итак, сколько тебе лет, Сын Чан? — я пытался начать разговор, но он только молчал, сосредоточившись на дороге. — Да ладно, я пытаюсь быть приветливым.       — Мне двадцать девять лет, господин, — сказал он экстравежливо.       Я расширил глаза. Он был даже старше Джи Ёна.       — Тогда ты не должен быть настолько вежливым со мной, — улыбнулся я.       — Господин, с вашей стороны мило предложить это, но я не в том положении, чтобы использовать более неформальную речь с вами.       — Почему нет? — спросил я, смотря вниз и вспоминая Игоря. — Игорь нормально разговаривал со мной.       — Потому что его корейский был недостаточно хорош, вот почему.       — Да, конечно, это может быть правдой, но у нас всё-таки было нормальное общение. Как-то странно старшему так обращаться со мной, младшим, — признался я.       — Господин, мои приказы предельно ясны. Вы не должны пострадать от кого-то или чего-то, и я должен защищать вас всё время и никогда не терять вас из виду. G-Dragon очень чётко дал понять, каким образом я должен относиться к вам — с предельным уважением.       — На самом деле не стоит, — упорствовал я, не желая при этом разъяснять, что был просто питомцем для Джи Ёна.       А был ли я им по-настоящему? Он относился ко мне гораздо лучше сейчас, так что я почти не чувствовал себя его игрушкой. Вздохнув, я откинулся на спинку сиденья, думая обо всём этом, не замечая, что мы уже въехали в ворота штаб-квартиры. Сын Чан остановил машину и вышел, чтобы открыть для меня дверь.       — Мы приехали, господин. Я должен показать вам вашу комнату. Будьте так добры и следуйте за мной, — произнёс он, и у меня не было иного выбора, кроме как кивнуть и пойти за ним.       Идти через огромный двор одному было совершенно по-другому, чем рядом с Джи Ёном. На этот раз люди не боялись поворачиваться и пялиться на меня. Некоторые из них шептались и даже тыкали в меня пальцем, мне стало интересно, что они говорили. Кем я был в их глазах? Игрушкой? Домашним животным? Любовником?       — Где Дж… где GD? — спросил я, когда мы вошли в одно из новых зданий, где было ещё больше людей.       Я подумал, что было бы целесообразно использовать его имя, которое он носит в банде, вместо настоящего, хотя я был уверен, что Сын Чан знает его. Я ожидал, что Джи Ён будет ждать меня, потому что он хотел, чтобы я приехал, так что я был немного смущён: почему меня вели в комнату, которая, по-видимому, была приготовлена специально для меня?       — В настоящее время он занят.        — И ты ведёшь меня в мою комнату? Что именно это значит?       — G-Dragon подготовил для вас комнату, потому что вы оба останетесь здесь на ночь. Вот для чего я привёз вас сюда, как и было приказано.       Закатив глаза, я последовал за ним, до сих пор ощущая на себе странные, но любопытные взгляды. Через пять минут ходьбы мы оказались в более тихом коридоре, который выглядел довольно традиционным. С одной стороны были стены, которые выглядели как бумажные, но, так как здание было новым, они просто выглядели так. На другой стене были многочисленные двери, напротив одной из них мы остановились.       — Это ваша комната. Я буду снаружи, пока моя смена не закончится. Если вам что-нибудь понадобится, просто позовите меня, — сказал он и открыл для меня дверь.       С любопытством я переступил порог и понял, что Джи Ён не врал, когда говорил, что эти комнаты современные. Интерьер был выполнен в тёмно-коричневой и чёрно-белой гамме, мебель была довольно футуристична. Огромная кровать у стены и также большой письменный стол. Хотя окон не было, но освещение было спроектировано так, что выглядело как естественный свет. Здесь даже был телевизор, поэтому я решил посмотреть какую-нибудь дораму, которая транслировалась, ведь заняться-то особо было нечем. Но, так как раньше я не смотрел её и понятия не имел, что там происходит, мне стало скучно уже после пятнадцати минут. Почему Джи хотел, чтобы я приехал сюда, а сам не собирается встретиться со мной? Я мог бы просто поехать домой, потому что он и так практически не был рядом эти последние две недели. В основном всё время я был один, так почему он решил заставить меня приехать сюда? Раздражённый, я встал и открыл дверь, почти врезаясь в Сын Чана, потому что он стоял прямо за ней.       — Вам что-нибудь нужно, господин?       — Да, вообще-то. Я хочу осмотреться здесь. Я не знаю, должен ли ты ходить со мной, но в любом случае я собираюсь сделать это, — сказал я, но он только посмотрел на меня с нейтральным выражением лица.       — Господин, мне очень жаль, но мне приказали очень чётко: вы должны оставаться в вашей комнате, пока…       — Я сказал, что выхожу, — настоял я, раздражаясь, что меня всё время держат в комнате.       — Я не могу позволить вам уйти…       — Смотри, — начал я, вздыхая, сжав мой правый кулак, поднося его почти к его лицу и замирая в таком положении. — Ты видишь это? Это то же кольцо, что носишь и ты, а оно означает, что я являюсь членом этой дурацкой банды, что даёт мне право ходить здесь, как мне нравится. Понял?       — Не тогда, когда G-Dragon отдал приказ, что вы должны оставаться в вашей комнате, — настаивал мужчина, почти схватив меня за запястье, но я отдёрнул свою руку.       — Я скажу ему, что ты сделал мне больно, если не позволишь выйти, — прошипел я сердито, удивляясь тому, что смог сказать что-то вроде этого.       Он сглотнул, и я мог видеть, как он думает о наказании, которое точно будет более суровым. Через несколько секунд он вздохнул и закрыл за мной дверь, что я принял как согласие. Я шёл по коридору, который казался бесконечным, и потом оказался в огромном зале, похожем на зону отдыха, потому что здесь несколько человек непринуждённо беседовали друг с другом, другие играли в шахматы у стены, в то время как остальные что-то читали, но, как только я вошёл в комнату, все повернулись, смотря на меня, как и раньше. Я что, был им так интересен? Я начал идти по комнате, пытаясь найти другой выход, и, когда был по середине зала, я увидел знакомое лицо. Это был тот высокий паренёк, который со своими друзьями приносил продукты в нашу квартиру. Он шёл с другой стороны и смотрел в свой телефон, но потом его голова поднялась и он, встретившись со мной глазами, мгновенно ухмыльнулся. Я закатил глаза от такого самодовольного выражения. Этот мальчик был слишком самоуверен для своего возраста. Подойдя ко мне, он убрал телефон обратно в карман и остановился передо мной.       — Ой, посмотрите, кто здесь. Помнишь меня? — сказал он, до сих пор используя неформальную речь со мной.       Прищурив глаза, я выпрямил свою спину.       — Не так грубо, и используй формальную речь со мной, ребёнок, — приказал я, и этот мальчик, Чжунэ, если я правильно помнил, широко раскрыл глаза.       По-видимому, он не ожидал, что я отвечу ему, да ещё и так. Его взгляд упал на мою правую руку, и он удивлённо поднял брови и затем с усердием улыбнулся.       — Ох, извините, я не знал, что вы теперь один из нас, — он извинился, переходя на формальную речь. — Итак, я думаю, что вы здесь, потому что GD-хён здесь, да? Но, Сын Чан, разве он не должен был оставаться в своей комнате?       — Да, должен, но… — начал тот, но я прервал его:       — Это не имеет значения. Я хотел осмотреться, так что этим и занимаюсь.       — Ну, тогда, я думаю, вы не хотите знать, где хён, — Чжунэ пожал плечами и обернулся, отходя.       Инстинктивно я последовал за ним, догоняя, и он улыбнулся, радуясь, что может так легко повлиять на моё решение.       — Ты знаешь, где он?       — Да.       Я подождал несколько секунд, чтобы он продолжил, но, конечно же, он этого не сделал.       — Ты собираешься сказать мне это или мне просто следовать за тобой? — я спросил раздражённо.       — Кто знает, — он усмехнулся. — Вы знаете, в GD-хёне больше всего мне нравится то, что он может манипулировать всеми, чтобы они делали то, чего он хочет, потому что он настолько силён, что может напугать их. Я не могу пока действовать так же, потому что ещё молод, и я не так силён, как он, так что мне нужно использовать свой мозг для того, чтобы заставить людей делать то, что я хочу. И прямо сейчас вы делаете то, что нужно мне, так что практикуюсь на вас прямо сейчас.       — Ты сопляк, — выплюнул я, но он вдруг остановился, и я чуть не врезался в него.       — Хён, посмотри, что я нашёл в читальном зале, — защебетал он, и я последовал за его взглядом, только теперь понимая, куда мы пришли.       Мы были в подземном тире, потому что в какой-то момент я последовал за ним вниз по лестнице. Но это было не так важно, как кое-что другое — кто-то другой. Здесь было шесть других парней, из которых я узнал троих, потому что они были в числе тех остальных, кто принёс продукты в тот день, а также единственный и неповторимый Джи Ён. Все они держали в руках оружие, но тут же опустили его вниз и посмотрели на меня. Слегка смущённый, он также посмотрел на меня, потом на Чжунэ, а затем на Сын Чана, который до сих пор был у меня за спиной.       — Прогуливаешься? — спросил он недоверчиво, прищурив глаза на последнего, и я мог буквально чувствовать, как парень позади меня вздрогнул, несмотря на то, что стоял по меньшей мере в одном метре от меня.       — G-Dragon, господин, мне очень жаль, я знаю, что моим приказом было…       — Заткнись! — тот вдруг заорал, заставив всех, включая меня, вздрогнуть. — Ты знал, какой тебе дали приказ, но всё же стоишь здесь с ним? Ничего не смущает?       Мгновенно я почувствовал себя плохо. Это была моя вина.       — Не ругай его. Это моя вина, — сказал я и тут же стал мишенью для его взгляда.       — Как то, что он не исполнил приказ, может быть твоей виной?       Я ненавидел, когда он смотрит на меня так. Джи Ён, к которому я сейчас привык, был как-то странно нежным по отношению ко мне, всегда старался не напугать меня, но сейчас его глаза были холодными. Он медленно подошёл и остановился передо мной, ожидая моего ответа, в то время как Сын Чан не смел поднимать своей головы. Сделав глубокий вдох, я посмотрел прямо в глаза Джи Ёну.       — Я сказал ему, что совру и скажу тебе, что он прикасался ко мне, если он не позволит мне выйти из комнаты и осмотреться, — сказал я на удивление уверенно.       Он удивлённо расширил глаза, и, наконец, расслабился, выглядя при этом весьма довольным.       — Да?       — Да, — сказал я, теребя край своей рубашки, потому что было жутко неудобно.       — Кто знал, что ты можешь быть таким подлым, — он усмехнулся, смотря на моего телохранителя. — Ты свободен на сегодня. Я не сержусь на тебя больше. Это была сложная ситуация. Тебе повезло, что у Сын Ри такое чувство справедливости и он вступился за тебя.       Выражение лица парня расслабилось, и он поклонился на девяносто градусов, прежде чем ушёл. Джи Ён снова усмехнулся и потом вновь посмотрел на меня.       — Так ты хотел осмотреться, ммм? — спросил он почти игриво, и я засомневался, не забыл ли он об этих семи мальчиках рядом.       — Ну, тут на самом деле нечем заняться, знаешь ли. Почему я не мог просто поехать домой? Почему я должен был приехать сюда?       — Потому что я хотел, чтобы ты был здесь, — сказал он нейтрально, на что я просто закатил глаза.       — Это бессмысленно! Зачем ты хочешь, чтобы я был здесь, если сам занят? — ответил я, на что мальчики нагло начали ржать.       — О, с каких пор ты хочешь, чтобы я обращал на тебя внимание? — возразил он, ухмыляясь, потому что знал, что победит.       Вздохнув, я сдался, позволяя ему наслаждаться демонстрацией своего господства надо мной, потому что мы были перед чужими людьми и он должен был защитить свою репутацию. Внезапно я понял, что только что сделал. Я сдался, потому что знал, что это будет хорошо для него.       «Хён не может показывать слабость к кому-либо, поэтому и должен быть суровым со мной. Но в приватной обстановке, когда мы одни, он окружает меня любовью. Он по-настоящему может быть очень нежным. Я знаю, что это хорошо для него, и не возражаю, потому что знаю, что он меня любит».       Слова Дэ Сона, сказанные им в тот первый раз, когда я чувствовал реальное солнце на своей коже, всплыли в моей голове. Тогда я подверг критике то, что он позволяет Сын Хёну относиться к нему так, как тот хочет, но разве сейчас я не сделал то же самое?       — Хён, а это та игрушка, о которой все говорят? — спросил один из парней, которого я не знал, с любопытством.       — Его имя — Панда, и, как вы можете видеть, он носит кольцо, так что он теперь один из нас, поэтому будь приветливым, Юн Хён-и, — поставил его на место Джи Ён, но я проигнорировал попытку защитить меня и просто расширил глаза в недоумении.       — Прости, что?!       — Я решил, что твоим именем в банде будет «Панда», — сказал он, довольно улыбаясь, зная, что я ненавижу его прямо сейчас.       — И моё мнение не учитывается при этом?       — Нет, — он усмехнулся. — И теперь, когда ты здесь, разве ты не говорил, что хочешь научиться стрелять?       — Но, хён, ты сказал, что поможешь нам, — тот, кого звали Бобби, обиженно надулся, играя специально чересчур плаксиво. — Ты проводишь так мало времени с нами в последнее время.       — Это, наоборот, хорошо, Бобби. Это значит, что вы выросли, — он закатил глаза, но закончил тем, что всё же подошёл к этому мальчику, чтобы помочь ему с правильной позицией.       Было странно видеть его с этими мальчишками. Он не выглядел устрашающе, как с Сын Чаном буквально секунду назад, и также не дразнил их так, как меня. Он по-братски относился к каждому, что было ещё одной его стороной, которую я раньше не видел. Некоторое время я просто наблюдал за тем, как он учит их каким-то вещам, которые я не понимал. Иногда Джи смотрел на меня, и сначала я думал, что он хочет просто посмотреть, не ушёл ли я, но через какое-то время заметил, что он выглядит довольно взволнованным всякий раз, когда смотрит на меня. Не знаю почему, но он постоянно проверял, до сих пор ли я на месте. Примерно через полчаса он позволил им самим стрелять, подошёл ко мне, опёрся на стену так же, как и я, и даже не ухмылялся, потому что, как я заметил, жутко устал.       — Ты устал, тебе нужно отдохнуть.       — Ты не смеешь мне приказывать, — он посмотрел на меня, но даже не смог напугать как следует, потому что выглядел так, словно вот-вот упадёт в обморок.       — Знаешь, это выглядело так, будто ты на самом деле добр к ним, — усмехнулся я. — Да и ты не в том состоянии, чтобы быть угрожающим прямо сейчас.       Я сделал неверный шаг. Мгновенно в его глазах зажёгся огонь. Не говоря ни слова другим, он схватил меня за руку и потащил из комнаты, прижал меня к ближайшей стене, и я вздрогнул от жёсткого удара об нее. Я думал, что он преподаст мне урок, потому что это определённо было слишком дерзко с моей стороны, но вместо этого он просто смотрел на меня, по-прежнему находясь на комфортной дистанции между нами, так что я не нервничал. Мы молча смотрели в глаза друг другу, но, как всегда, я не мог понять, о чём он думает.       — Не заставляй меня показывать тебе, каким угрожающим я могу быть. Ты не сможешь справиться с этим прямо сейчас, так что не заставляй меня делать это. И не говори такие вещи перед другими. Я могу смириться с такими комментариями, когда мы одни, но не с посторонними поблизости, — прошипел он.       Он был зол, но не только на меня, а сердитым вообще. Опять же, мне вспомнились слова Дэ Сона, что он ведёт себя так из-за позиции и репутации Сын Хёна. И только теперь я понял, что, несмотря на то, как он близок с теми мальчиками, они не знают эту его сторону. И комментарий Чжунэ ранее явно доказывал это.       — Мне… жаль, — решился сказать я спустя несколько минут, пока мы смотрели друг на друга.       Он вздохнул, отпуская меня, массируя свои виски.       — Ты поел?       — Да, точнее Тэ Ян-и насильно покормил меня, — он устало улыбнулся и пошёл обратно в тир.       Следуя за ним, только в тот момент я осознал, что не знаю, почему я здесь.       — Так почему же я должен был приехать сюда? Ты, вероятно, пойдёшь сейчас спать, так почему ты приказал привести меня сюда?       Он молчал некоторое время, и хотя я хотел получить ответ, но знал, что не могу на него давить.       — Я не хотел оставлять тебя одного в доме. Я не чувствовал, что это правильно. Кроме того, я говорил тебе, что останусь, так что это своего рода «останусь», только в другом месте, — ответил он, не смотря на меня.       — Но ты не остался в любом случае, да и не то чтобы мы много говорили в эти две недели.       — Но я по-прежнему приглядывал за тобой, — возразил парень, и, как только он это сказал, мы оба остановились, удивлённо расширяя наши глаза.       Я был поражён, потому что не знал, что он, видимо, проверял меня каждую ночь, когда приходил домой, и он, вероятно, не хотел говорить мне об этом, вот почему сейчас он выглядел таким удивлённым. Но что это значит? Почему он приглядывал за мной даже дома? Ведь не может же быть, что меня могут похитить из дома, так?       — Ты… Я не знал.       — Забудь. Я посчитал, что, если должен задержаться тут, раз хён приказал мне остаться на ночь и я вынужден быть узником на сегодня, всё равно не должен нарушить обещание, которое дал тебе, так что это примирительное «останусь», но только в другом месте.       — Ты должен остаться здесь? Почему? — спросил я в замешательстве.       — Потому что хён ещё хуже, чем ты, когда дело доходит до беспокойства обо мне. Он не просто волнуется за меня, но и за моё положение, вот почему. Конечно, у него есть право делать это, но он всё же раздражает, — он вздохнул.       В моей голове роилась куча вопросов, но я решил остаться спокойным, потому что он точно не смог бы ответить на какие-либо дополнительные вопросы прямо сейчас, так что я просто следовал за ним, пока мы не оказались перед дверью, расположенной рядом с моей комнатой. Я предположил, что это, должно быть, его комната.       — Я пойду спать. И хочу увидеть, как ты заходишь в свою комнату, чтобы я был уверен, что ты на самом деле пошёл туда, поэтому подожду, пока ты не зайдёшь, — объяснил он, указывая на мою дверь.       Это означало, что я должен остаться в этой комнате. Один. По каким-то причинам я чувствовал беспокойство от этого факта. С этим не было проблем в квартире Джи Ёна или в больнице, так почему же я чувствовал себя некомфортно, просто думая о том, что буду один в этой комнате? Я нервно нащупал край своей рубашки, когда повернулся и молча пошёл к своей двери. Я не знал, что делать. Не хотел быть один, но также помнил про правило «не входить в спальню Джи Ёна», которая была также и здесь, но не было ни единого шанса, что я смогу остаться с кем-то ещё. Он уже отпустил Сын Чана, и, если быть честным, я действительно не чувствовал бы себя комфортно, если бы он наблюдал за моим сном всю ночь.       — Что не так? — Джи Ён вдруг вырвал меня из мыслей.       Я посмотрел на него и был встречен двумя тёмными обеспокоенными глазами, наблюдающими за каждым моим движением.       — А… ммм… Ничего, — сказал я, слегка улыбаясь, но он видел меня насквозь.       «Почему я пытаюсь лгать ему?».       — Сын Ри-я, скажи мне, если что-то случилось.       — Ну, — начал я, сделав глубокий вдох, но затем довольно быстро выдохнул, — я… я не хочу быть один сегодня. Не чувствую себя комфортно в этой комнате. Не знаю почему, но мне неспокойно от мысли, что я буду спать один в этой комнате, — искренне признался я.       — Ты хочешь, чтобы я снова позвонил Сын Чану, да? — спросил он, но я только покачал головой.       Я не знал, чего хочу, или, точнее, не хотел признавать, что хочу, чтобы он остался со мной.       — Чего ты хочешь тогда?       — Не знаю, — пробормотал я, смотря вниз.       Я уже признал, что его прикосновения успокаивали меня, когда я был ещё нестабильным, но теперь, когда мне стало лучше, я не хотел опять выглядеть слабаком, и он, безусловно, мог бы использовать это в своих интересах. Но, опять же, я действительно не хотел оставаться один в этой комнате, так что должен был сказать ему. Но, когда я снова поднял глаза, он вздохнул, массируя свои виски, подошёл ко мне, мягко схватил за запястье, увлекая меня в свою комнату. Смущённый, я посмотрел на него. Что он делает? Он медленно открыл дверь и зашёл, также затаскивая меня внутрь. Он серьёзно позволил мне быть в своей комнате? Разве здесь это правило не действовало? Как только он закрыл за собой дверь, я посмотрел вокруг, и его комната выглядела совершенно иначе, чем у меня. Она была в довольно традиционном стиле, с огромной настенной живописью старого дерева позади огромной кровати. Тем не менее, мебель была очень современной, так что это был микс старого и нового. Я был настолько очарован, что чуть не забыл, где я.       — Ты первый человек, который зашёл в эту комнату, исключая меня и уборщиц, — тихо сказал он, до сих пор не отпуская моей руки. — И раз я заставил тебя приехать сюда, то думаю, что должен взять на себя ответственность, если ты чувствуешь себя неуютно в своей комнате.       — Прости. Я просто не хочу быть один сейчас.       Вероятно, это был огромный шаг для него — пустить меня в свою комнату. Я не знаю, почему он никогда не позволял кому бы то ни было заходить сюда и был весьма строг с этим, но вдруг изменил это правило. Только для меня.       — Спасибо тебе, — пробормотал я, поворачиваясь. — Но можно спросить, почему ты никогда не позволял никому заходить в эту комнату?       Он внимательно наблюдал за мной, изучая лицо, и я почувствовал, как будто он заглядывает мне в душу.       — Ну, можно сказать, что это моё безопасное место, где я могу быть полностью в своей тарелке, и если кто-то зайдёт сюда, то оно уже не будет таковым больше, — объяснил он. — Но, так или иначе, для меня нормально, что ты здесь. Вот.       Он медленно отпустил мою руку и подошёл к гигантскому гардеробу, вынув футболку и домашние штаны, бросил их мне. Это было так неожиданно, что я едва успел их поймать.       — Давай спать, — сказал он и снял пиджак, повесив его в шкаф.       Затем он начал расстёгивать свою рубашку, и вдруг я почувствовал, что румянец подкрадывается к моим щекам и моё сердце бешено забилось. Точно, мы были должны переодеться, а это означало, что я должен буду поменять свою одежду перед ним. Это был большой шаг для меня, потому что мне ещё не было комфортно в этом плане. Я нервно посмотрел вниз на свои руки и одежду, которую держал, и потом огляделся, ища ванную.       — Сын Ри-я, — вдруг позвал меня Джи Ён, и я сделал ошибку, повернувшись к нему, потому что он стоял там полуголый.       Сглотнув, я снова посмотрел вниз, так как не мог встретить его взгляд. Моё сердце готово было выпрыгнуть из груди, и я честно не понимал, было это потому, что я чувствую себя неловко, видя кого-то полуголым вообще, или потому, что это именно он. Но у меня не было времени подумать об этом, поскольку он решил подойти ко мне и схватил за правое запястье. Это удивило меня так сильно, что я немного вздрогнул, но, тем не менее, он не отпустил. Пытаясь успокоить своё дыхание, я закрыл глаза, но потом парень вдруг положил мою руку на свою голую грудь, и я собирался тут же открыть глаза, но свободной рукой он накрыл их. Его кожа была тёплой и мягкой, и я чувствовал его устойчивое сердцебиение под моими пальцами, и, так или иначе, оно заставило меня успокоиться.       — Ты не должен бояться этого. Я не наброшусь на тебя, когда ты будешь переодеваться, — сказал он успокаивающим тоном.       «Почему он это делает? Почему он не мог просто сказать об этом, не трогая меня? Но, опять же, он успокоил меня, и я подумал, что он догадался о моих чувствах. Тем не менее, я продолжаю нервничать, но уже начал сомневаться в причине этого. Я знал, что он не нападёт на меня, так почему это такая проблема? Почему моё тело не делает то, что говорит моя голова?».       — Я не уверен в этом, — я лгал, до сих пор не в состоянии смотреть на него, потому что его рука по-прежнему была на моих глазах.       Но потом он убрал её, позволяя ей скользнуть к моей щеке, мягко лаская. Я до сих пор не привык к этой нежной его стороне. Джи Ён обычно был суровым и требовательным, а теперь он был таким чутким и внимательным к моим чувствам. Это было похоже на ту ночь, которую мы провели вместе, прежде чем меня похитили, только ещё более искренне и нежно. Я чувствовал, что он действительно беспокоится за меня. Я медленно открыл глаза и, когда увидел выражение его лица, понял, что он на самом деле имел это в виду. Не просто делал вид, что нежен. Он очень хотел, чтобы мне стало лучше. Я видел это в его глазах. Парень посмотрел на меня решительно, но, тем не менее, очень нежно, его рука скользнула к моей шее, притягивая меня немного ближе.       — Я не такой, как этот ублюдок, — сказал он твёрдо, и я почти почувствовал себя плохо за свою ложь и решил дальше быть честным.       — Я знаю, — пробормотал я, моё сердцебиение снова ускорилось, когда я также сократил расстояние между нами.       — Хорошо, — прошептал он, отпуская мое запястье, чтобы обернуть свою руку вокруг меня и прижать к своей голой груди.       От удивления я выпустил из рук одежду, которая тут же упала на пол, положил обе свои руки на его грудь, чувствуя, как тепло его тела достигает меня даже через мой костюм. На мгновение я почувствовал, что время остановилось, потому что он ничего не делал, а только смотрел на меня и рисовал маленькие круги на моей спине, но в его глазах было то странное выражение, которое я уже узнавал. Он хотел меня поцеловать, но он ждал, пока я привыкну. Но затем он не сдержался и медленно наклонился, почти так же, как в ту ночь, потому что он постоянно проверял, в порядке ли я. И наконец наши губы соединились, и он мягко переместил их, едва касаясь моих, прежде чем снова отпрянул, чтобы на секунду посмотреть на меня. Затем он снова наклонился, и на этот раз он поцеловал меня по-настоящему. Его губы были гладкими и совершенно соответствовали моим, они двигались на моих, не принуждая меня ни к чему. Чувствовалось, что всё это правильно. Спустя некоторое время невинного поцелуя он отстранился и снял мой пиджак, прежде чем я пришёл в себя. Он вернулся к гардеробу и повесил одежду рядом со своей, а затем возвратился ко мне. Я дышал немного тяжело из-за нашего поцелуя, так что я не знал, что должен сказать, но потом он снова нежно накрыл мои губы. Что он делает? Я никогда не ожидал от него такой нежности. Это было так неожиданно, что я потерял дар речи. Всё, что я мог делать, так это наблюдать за ним, пока он стоял передо мной. Он вздохнул и улыбнулся, пока его руки уже ослабляли галстук. Вернувшись к реальности, я дёрнулся, когда заметил, что он делает, но не отстранился. Он просто снимал мою одежду, чтобы я переоделся в пижаму, которую он дал мне. Как только Джи снял галстук, то начал медленно расстёгивать мою рубашку, и тогда меня немного начало трясти. Он был так близко к моей коже, что мог коснуться меня в любую секунду, прикоснуться ко мне, где он касался меня, где я был грязным.       — Всё в порядке, — заверил он меня, когда закончил расстёгивать мою рубашку. — Я не он. Ты чувствуешь, что я — это он?       Внезапно его руки пробрались под мою рубашку и обернулись вокруг талии, его нежные руки обвились вокруг меня, прикасались к моей коже. Но я не чувствовал себя неудобно. На самом деле это было хорошо.       — Нет, — ответил я ему, спустя пару секунд мои руки снова были на его груди, и, возможно, я вообразил это, но я чувствовал, как его сердце заколотилось быстрее. — Нет, я совсем не чувствую, что ты — это он.       Кивнув, он снова наклонился, нежно поцеловал меня, и я невольно вздохнул в этот поцелуй. Было так много контакта с кожей, и то, что мне это нравилось, было странно. Я не думал, что вновь могу быть рядом с кем-то так быстро, но, так как это был Джи Ён, я был в порядке. Внезапно его язык скользнул по моей нижней губе, вырывая меня из моих мыслей, и, как будто под заклинанием, я тут же открыл свой рот для него, словно в этом не было ничего особенного. Он осторожно лизнул нёбо, его язык танцевал с моим, исследуя рот, хотя парень, кажется, уже изучил его досконально. Это не было настойчиво, но так же, как сегодня утром в столовой, я ощущал смесь из его нетерпения и попыток действовать нежно. Он отчаянно пытался сдерживаться прямо сейчас, и я чувствовал, что это только из-за меня.       Инстинктивно я позволил своим рукам блуждать по его груди, шее, закопался ими в его волосы, притягивая его немного ближе. Прошло немного времени, прежде чем я смог честно сказать, что наслаждаюсь этим, потому что это действительно было так. Хотя я всё ещё нервничал, но мог признать, что хочу этого сознательно, а не позволяю ему делать то, чего хочет только он. Ещё раз Джи вырвал меня из мыслей, отстранившись и переходя к моему уху, нежно прикусывая мочку, заставляя вздрогнуть от удивления, но его объятие было настолько сильным, что я не сдвинулся ни на миллиметр.       — Позволь мне помочь забыть, что он когда-либо прикасался к тебе. Ты должен помнить только мои прикосновения, — шептал он мне в ухо. — Потому что ты мой и никто другой не имеет права прикасаться к тебе, кроме меня.       Моё сердце остановилось на мгновение, потому что я почти подумал, что он имеет в виду что-то другое, а не эти слова. Это, конечно, звучало по-собственнически, и если бы я не знал его хорошо, то подумал бы, что он сказал это, потому что влюблён в меня. Но даже то, что я позволил только ему касаться меня, было намного лучше, чем если бы кто-то ещё допустил такое, и я понимал, что не могу избежать этой новой жизни, так что я как-то смирился с этим. Он смотрел на меня, ожидая ответа, разрешения снова прикоснуться ко мне. Прежде чем осознать это, я уже медленно кивнул, после чего он взял меня за руку и повёл к кровати. Джи Ён стянул мою рубашку — медленно и очень нежно, — его руки задержались на плечах, прежде чем он заставил меня лечь. Я почувствовал, как сердце бьётся в груди, и почти вздрогнул, но всё равно не хотел, чтобы он останавливался. Он навис сверху, даже не касаясь меня, его руки были рядом с моим лицом. Приближаясь, он наклонился, его дыхание было у моих губ, и я был готов к тому, что он коснётся их, но, когда парень сделал это, я открыл глаза и увидел его настороженный взгляд.       — Если ты почувствуешь себя неуютно, скажи мне остановиться, — предупредил он. — Но я надеюсь, что ты этого не сделаешь.       И снова я только и мог, что кивнуть, потому что был поражён его заботой обо мне. Затем он углубил поцелуй, включая нашу обычную страсть и потребность быть ближе друг к другу, но, тем не менее, по-прежнему в медленном темпе. Вздохнув, я притянул его к себе, медленно привыкая к нашей близости снова, вжимаясь своей грудью в него, что тут же отозвалось дрожью в спине. Заметив, что я расслабился, он усилил поцелуй, показывая мне, как сильно он хочет этого, и в моей голове возник вопрос: был ли у него секс в это время? Я почти забыл об этой вероятности. Только то, что у меня не было секса всё это время, не значит, что он не нашёл бы кого-то другого, пока ждал, когда мне станет лучше. По какой-то причине эта мысль беспокоила меня больше, чем мне бы этого хотелось.       Почему это беспокоило меня? Ведь на него не похоже, чтобы я был одним-единственным для него и он хранил мне верность. Я знал о его насыщенном прошлом, но сейчас это действительно начало раздражать меня, и, как всегда, он заметил перемену в моём настроении. Он отстранился и посмотрел на меня, пытаясь понять, о чём я думаю, но на этот раз он не спросил, и я был очень рад этому, потому что не хотел признавать, что меня беспокоит то, мог ли он спать с кем-то ещё. Затем он снова наклонился, но, вместо того чтобы вернуться к губам, он поцеловал меня в подбородок, медленно спускаясь вниз к шее. Он задержался там на некоторое время, оставляя свои мягкие поцелуи, пока они не стали более интенсивными, и я громко ахнул, когда он внезапно укусил меня, засасывая кожу.       — Если у тебя и будут засосы, то только мои, — пробормотал он, опаляя дыханием мою кожу, прежде чем продолжить оставлять свои метки.       Я вцепился своими руками в его плечи, не знаю почему, но его слова и прикосновения уже возбудили меня. Удивляюсь тому, насколько хорошо я принял это. Я думал, что мне будет тяжело, но я чувствовал себя прекрасно, потому что это был Джи Ён. Он продолжал оставлять засосы на моей коже, перемещая свои мокрые поцелуи вниз по ключице к груди, и я не мог не застонать, когда он лизнул кожу над моим соском. Я был чрезвычайно чувствителен, потому что он уже давно не прикасался ко мне подобным образом — с тех самых пор, как спас меня, — так что даже малейшее прикосновение сводило с ума.       — Только я могу заставлять тебя чувствовать это, — продолжил он, нежно покусывая сосок, вынуждая меня выгнуть спину.       Это было слишком. Но это и заставило меня чувствовать себя так хорошо. Что он делает со мной? Разве я не должен бояться прикосновений? Конечно, я был рад, что принимаю это так хорошо, но также это немного пугало меня. Одна из его рук игралась с правым соском, пока он лизал и прикусывал левый, но затем Джи перешёл вниз к моему прессу, целуя вокруг пупка и уткнувшись носом в пояс штанов, что заставило меня посмотреть на него и встретиться с ним взглядом.       — Только я буду видеть тебя таким, — бормотал он в мою кожу, смотря на меня, чтобы получить подтверждение того, что я всё ещё в порядке.       И я действительно был. Он, будучи таким нежным со мной, на самом деле стирал всё, что Джон Хён сделал со мной. Я тяжело дышал, по-прежнему смотря на него, моё сердце почти вырвалось из груди. И только тогда я заметил, как быстро оно бьётся. Но у меня не было даже времени подумать об этом, поскольку он расстегнул мои штаны и медленно стянул их, так что я остался только в нижнем белье.       — Только я буду снимать твою одежду снова, — сказал он, когда лёг между моими ногами, поднимая одну из них на своё плечо и лаская её от кончика мизинца вплоть до бедра.       У меня побежали мурашки от этого прикосновения, и я захныкал, пытаясь сдержать свой голос, но затем он переместил свою другую руку к моей промежности, заставляя меня вздрогнуть.       — Только я буду прикасаться к тебе здесь снова, — прошептал он, начиная поглаживать мой пах.       Застонав, я приподнял спину, подталкивая свои бедра к его прикосновениям. Я не ожидал, что отреагирую таким образом, думая, что буду ненавидеть такие прикосновения, но, наоборот, мне понравилось, и сильно. Он продолжал гладить меня, и когда я посмотрел ему в глаза, то увидел желание, но не только это, а что-то ещё. Что-то теплое и ласковое, а не просто чистую похоть, что успокаивало, заставляя меня верить, что это правильное решение. Прежде чем я понял это, он снял моё нижнее бельё, освобождая затвердевший член.       — Это, — сказал он, схватив его, заставляя меня задыхаться, — принадлежит мне, и только я буду так прикасаться к тебе.       Затем он медленно начал гладить меня, и поскольку я был настолько чувствителен, что не мог выдержать этого, то закрыл глаза. Но потом он вдруг наклонился, чтобы поцеловать меня, его язык проник в мой рот в горячем, развратном поцелуе.       — Только я буду целовать тебя так снова, — выдохнул он в мой рот, отдышавшись, как и я.       Но я хотел большего. Этого было уже недостаточно. Неосознанно я вытянул руки, снова притянув его к себе, и соединил наши губы в ещё одном мокром поцелуе, в то время как он продолжал надрачивать мой член. Я застонал в рот парня, хватая его руку, чтобы хоть за что-то держаться, и, когда я подумал, что уже близок, он прекратил свои действия и отстранился. Задыхаясь, я открыл глаза и посмотрел на него. Он встретился со мной взглядом, а потом начал медленно избавляться от остальной части своей одежды, освобождая член. Я не мог не смотреть, потому что теперь, когда он расположился между моих ног, начал нервничать, особенно потому, что он уже достал откуда-то смазку. Джи Ён осторожно смазал три своих пальца и поднёс к моему входу, и, как только он коснулся меня там, я вздрогнул, моё дыхание немного сбилось. Образ Джон Хёна начал всплывать перед глазами, и я начал мысленно выкидывать его из своей головы, потому что не хотел его больше видеть. Он должен был исчезнуть. То, что он контролировал мою жизнь так сильно, было несправедливо. Внезапно я почувствовал, как Джи поднёс мою руку к своему лицу, заставляя открыть глаза, чтобы я увидел, что оно очень близко к моему — так близко, что я мог чувствовать, как его дыхание участилось.       — Всё хорошо, Сын Ри-я. Это я. Это только я. Я единственный, кто может прикасаться к тебе сейчас, помнишь? Это всё, что тебе нужно знать. Только мои прикосновения, и только я заставляю тебя чувствовать это, — прошептал он в мои губы, нежно целуя, но потом он серьёзно посмотрел на меня. — Хочешь, чтобы я остановился?       Вид этих тёмных глаз, которые почти гипнотизировали меня, заставил меня успокоиться. Его лицо было так близко к моему, что прямо сейчас я мог думать только о нём. Он был единственным, кто имел значение в данный момент. Он был нежным и чувственным — точной противоположностью тому ублюдку. Сделав глубокий вдох, я, не отрываясь, смотрел на него, чувствуя, как моё сердцебиение участилось, когда я заговорил:       — Нет… — пробормотал я. — Не останавливайся. Я… я доверяю тебе.       На мгновение что-то изменилось в выражении его лица. Сначала я думал, что его глаза наполнились блеском, будто он был близок к тому, чтобы заплакать, но потом он немного улыбнулся, оставляя нежный поцелуй на моих губах, возвращая свои пальцы назад. Я нервно закрыл глаза, потому что не мог не думать о боли, что причинил Джон Хён, но не почувствовал её вообще, даже когда Джи Ён вставил один из пальцев. Это не было больно. Вздохнув, я немного расслабился, и он сразу это заметил, используя этот шанс, чтобы переместить свой палец, вращая его, заставляя меня привыкнуть к этому. Немного спустя он вставил второй палец, и на этот раз я слегка вздрогнул, пока не привыкнув к этому. Он мгновенно остановил свои движения, смотря на меня с беспокойством.       — Ты в порядке? — спросил он, хотя я мог видеть, как его переполняет нетерпение.       — Д… да, я в порядке, — заверил я его, закрыв глаза, чтобы показать свою расслабленность.       Затем он снова продолжил двигать пальцами, аккуратно вставляя и вытаскивая их, растягивая меня, и хотя это было немного больно, но быстро стало приносить наслаждение. В какой-то момент я не мог больше сдерживать свой голос и начал стонать, пока сжимал в руках простыни. Когда он добавил третий палец, я снова вздрогнул, но на этот раз он не остановился, а просто продолжил растягивать меня, ища то место, которое он так хорошо знал. Спустя несколько толчков он достиг цели, и я почти взвизгнул от удовольствия, выгибая спину. После чего он вытащил пальцы, и я чуть не заскулил, удивляясь тому, насколько хорошо принимаю всё это. Затем я почувствовал головку его члена, распирающую сжатое колечко мышц, и сразу же открыл глаза, успевая увидеть, как он закрыл свои, прежде чем поцеловать меня. Это был первый раз, когда я видел, как он целует меня. Раньше я всегда держал глаза закрытыми и не мог видеть этого или не осознавал, что он делает это с закрытыми глазами.       — Ты уверен, что готов? — в очередной раз спросил он, на что я мог только кивнуть, потому что не знал, в состоянии ли говорить прямо сейчас.       Но он понял это, так или иначе, и начал медленно двигаться. Было немного больно, но это было больше, чем просто терпимо, потому я не видел Джон Хёна перед собой, все мои мысли были заполнены Джи Ёном. Он сдержал своё слово о том, чтобы заставить меня забыть того ублюдка, потому что что я чувствовал его и только его. Всё моё тело принимало только его: его запах, прикосновения, улыбку — всё. Я даже не заметил, как он полностью заполнил меня, пока он не начал медленно двигать бедрами, проверяя, в порядке ли я в этот момент. Я захныкал от трения, и он принял это как знак того, чтобы начать двигаться быстрее. Он застонал, соединяя наши лбы, зависая надо мной, пока входил в меня в устойчивом темпе.       — Чёрт… Сын Ри-я… — бормотал он.       Инстинктивно я обнял его, потянув сильнее, пока он не коснулся своей грудью моей, и я почувствовал, как быстро бьётся его сердце. Через минуту он увеличил темп, медленно теряя над собой контроль, и входил сильнее, заставляя меня также сходить с ума. К этому времени я бесконтрольно стонал и вонзал свои ногти в его спину, но это только распаляло его ещё больше, поэтому он двигался быстрее, вознося меня на вершину. Потом я вдруг вспомнил, что ему понравилось, когда я назвал его имя в наш последний раз.       — Джи Ён…— я застонал и мгновенно почувствовал, как он дёрнулся внутри меня.       — Сын Ри-я, — он задыхался, немного отстраняясь, чтобы посмотреть на меня, не прекращая свои толчки.       — Джи Ён… — повторил я. — Я… я близко.       — Я тоже, — прошептал он, прежде чем наклонился и поцеловал ещё раз, но на этот раз немного с другим чувством.       Как будто этот поцелуй был ему необходим почти до отчаяния, но по какой-то причине я чувствовал себя так же. Как будто мне было смертельно нужно, чтобы он поцеловал меня. Мои руки скользнули к его голове и зарылись в волосах, я притянул парня ближе, пока он продолжал делать толчки, и в этот момент мы кончили одновременно, заглушая своими стонами друг друга. Он медленно отстранился, вытаскивая член, а потом рухнул рядом со мной, тяжело дыша, как и я. Прошло немного времени, пока мы восстановили дыхание, но я сразу же начал чувствовать себя грязным, поэтому стал осматриваться, ища салфетки, и, к счастью, они лежали на его прикроватном столике. Обессиленный, я взял их и вытер свой живот, и, когда я обернулся к Джи Ёну, он выглядел так, будто только что заснул, но затем он открыл свои глаза и сонно улыбнулся, поднимая свою руку к моей щеке.       — Ты мой, понял? Только я могу заниматься с тобой сексом, и никто не посмеет прикоснуться к тебе никогда снова.       Я не мог не улыбнуться от этого. Я знал, что он не имеет в виду то, что я увидел в его словах, но я по-прежнему хотел думать, что это что-то большее, чем чувство собственничества.       «Подожди-ка, я правда хотел этого?».       Но, прежде чем я получил возможность обдумать эту мысль, он встал и обошёл вокруг кровати, а затем поднял меня, тем самым жутко удивив.       — Что ты делаешь? — спросил я, опешив, автоматически оборачивая свои руки вокруг его шеи, потому что не хотел грохнуться вниз.       — Несу тебя в душ. Без вариантов, я не могу спать в постели, когда я или простыни грязные. Я прикажу горничным также убрать тут всё, — объяснил он, неся меня в ванную комнату.       Я тихо засмеялся, потому что мы уже засыпали в грязной постели раньше, так что технически это даже не имело смысла, но я искренне был рад принять душ, и хотя было немного странно принимать душ с ним, но это было также своего рода мило. Он всячески помогал мне со всем и иногда смеялся. К тому времени, когда мы закончили, простыни были поменяны, и я рухнул на кровать. Выключив свет, Джи Ён присоединился ко мне, и в первый раз мы сознательно спали в одной постели. Это было немного странно, потому что обычно люди обнимаются при этом, но мы не делали этого из-за усталости, от которой заснули уже через несколько минут.