Неизбежность

В мучительно-долгое, убивающе-бесконечное межвременье между холодом и смертью все события последней пары часов виделись Кайло Рену донельзя мелочными и до непонятного отвращения пустыми — особенно в сравнении с тем смыслом, который он так старательно придавал всему своему существованию. Хан Соло с прожженной дырой в груди и забавной гримасой не успевшей еще до конца перетечь в ужас надежды падал в чернеющую пустоту базы — ну так туда ему и дорога! Рен ему не такой уж и глупец и кое-чему все-таки сумел научиться у Верховного Лидера, а отец — дурак, если поверил… сердцу ли, матери, Рену… Теперь это уже было неважно. Старкиллер вот-вот останется приятным воспоминанием и неисправимой дырой в бюджете Первого Ордена — Кайло почти с маниакальным наслаждением отдавал последние минуты жизни на представление лица генерала-заразы, перекошенного ненавистью ко всему сущему. Ничего, переживет. Наверное. Идиот. Не было обидно даже за чертову мусорщицу, которая невесть где — ну не на Джакку же, в самом деле! — умудрилась научиться драться не приведи создатель как, а лайтсайбер видела от силы раз второй в жизни. Это, пожалуй, был единственный момент за весь вечер, никак не желавший логично укладываться в действительность, хотя по мере того, как до Кайло сквозь тугую пелену леса доносились все новые и новые отголоски взрывов, даже Рей виделась бессвязным комком воспоминаний и полуфантастичных образов, выцепить из которых опьяненному битвой и неминуемой гибелью разуму удавалось разве что росчерк сухих волос, спутанных и выгоревших на солнце до… …рыжего? Цепкие лапы холода вдавливали Кайло Рена в снег, и он не сопротивляясь послушно опускался все ниже и ниже, уже не чувствуя ни жгучей раны поперек лица и плеча, ни отвращения к самому себе за столь постыдное и в самом деле странное поражение, ни — как ни странно — страха перед уже маячившей меж черных, припорошенных снегом и пеплом деревьев неизбежностью, где-то раздобывшей отвратительно-знакомый черный китель и фуражку. Сгорбленная неизбежность сделала шаг вперед, и у Рена перехватило дыхание: невообразимый купол тишины накрыл его, отрезая от внешнего разваливающегося на кусочки мира. Хлопья снега, подобно белым мухам, через чур непривычно опускались на землю слишком уж правильными прямыми и будто в замедленной съемке, вычерчивая на фоне обагренных огнем небес и леса дорожки холода. Неизбежность остановилась у его головы, одной ногой ступая на разметавшиеся по встревоженному снегу густо контрастировавшие с ним черные пряди отросших волос, другой — замирая в нескольких жалких сантиметрах от его носа. Кайло бы засмеялся, если б смог — странные, генеральские у неизбежности предпочтения в одежде. Неправильно-теплой рукой коснуться едва-едва трепещущей жилки на длинной белой шее и сдавленно выругаться сквозь плотно сжатые зубы неизбежность не имела права — она должна была подойти неспешно и незаметно, удушив в снегу до конца, убив в нем тепло и, обнимая, увести за собой в полыхающий взрывами закат под аккомпанемент свиста и криков. Холод пробирал до костей, вышибая из ослабевшего тела остатки сил, и Кайло Рен закрыл глаза в тот самый момент, когда снег скрипнул под тяжелыми подошвами черных армейских ботинок, и неизбежность присела на колени перед ним. Обжигающие, мучительно-горячие руки перевернули его на спину, а затем втащили под опустевшую голову нечто мягкое. И тепло полилось по обмякшему телу медленно, изливаясь где-то в районе груди заботливой мягкостью, щекоча лицо колючими кончиками волос и мимолетным напевом на неизвестном наречии. Или Кайло просто не разбирал слов. Сильные руки оплели его плечи и торс, удерживая от падения обратно — в немилостивый мороз и смерть, и Рен из последних сил подался навстречу. Чем бы оно ни было, но точно не смертью. Смерть не нежна, не заботлива — она без разбору гребет и забирает любого, не делая исключений. Ее тепло обманчиво, и легкость и простота иллюзорны. Его неизбежность, чем бы она ни была, не имела с этой паскудой ничего общего. Уж лучше Кайло Рен отдастся ей, чем обратно — он не хочет умирать. Осознание этого поразило его до того, что он в изумлении распахнул глаза и поморщился от поразившей голову боли. Неизбежность рисовала перед ним причудливые картины наполненных искрящимся волшебством рек цвета топленого золота редкого оттенка… …рыжего? Подрагивая, Кайло Рен поднял руку, насилу двигаясь, и обхватил неизбежность за шею, зарываясь ослабевшими, промерзшими пальцами в густоту сияющих Силой — или чем бы то ни было — волос. Шепотливый мотив дрогнул, прервавшись, и взволнованным зеленым огнем в глазах обратилось к его лицу донельзя знакомое лицо генерала-заразы. У неизбежности действительно отвратительное чувство прекрасного. — Генерал? .. Неизбежность неосторожно шумно выдохнула, кажется, дрогнули ее плечи, немного расслабившись. — Молчите, Рен, — наконец отозвалась неизбежность ожидаемо родным голосом Хакса и отвернулась, продолжая оборванный мотив; жидкое золото волос замерцало сильнее. Рен молчал, послушно опустив веки; тихий мотив уносил его далеко с разрушающегося Старкиллера — туда, где было тепло, тихо, и волшебством разливались чудные реки жидкого золота.