Заночуй со мной

      Когда Ямагучи ходил домой с Цукишимой, он мог болтать о чём угодно, зная, что друг его не слушал. Но часто, когда они шли мимо небольшого сквера, Ямагучи поднимал голову и смотрел на небо, чувствуя как его руку аккуратно сжимала чья-то ладонь. Это начало происходить не так и давно, но каждый раз смущало, ведь Ямагучи знал, что значило это движение. «Заночуй со мной».       Даже вопросы были лишними, и Ямагучи просто пошёл за Цукишимой, стараясь не краснеть от приятного чувства. Ведь иногда они не просто ночевали вместе. Иногда это заканчивалось чем-то более интимным, после чего Ямагучи несколько раз не мог уснуть от чувств.       — Кто пойдёт в душ первый? — тихо спросил он, когда они зашли в комнату Цукишимы и положили свои сумки.       — Иди ты, — тихо ответил Цукишима, и юноша выдохнул, потому что после первых слов за вечер становилось легче.       Можно было расслабиться, ведь, чем ближе была ночь, тем раскованнее и общительнее становился с ним Цукишима. Пускай говорил он так же мало, но слова становились заметно нежнее. Особенно когда он подходил к сидевшему на кровати Ямагучи и обнимал его, зарываясь лицом в волосы. Это длилось всего несколько секунд, но сколько смущения и радости испытал Ямагучи. Он был готов сделать всё что угодно только за это.       — Погасить свет? — тихо спросил юноша и Цукишима кивнул, отпуская Ямагучи и слегка приоткрывая окно, бросая мимолётный взгляд на небо.       Появившаяся мысль вызвала у него улыбку. Но пока что стоило сосредоточиться на другом, и Цукишима снял очки. Услышав, как мягко он положил их на тумбочку, Ямагучи тихо выдохнул — сейчас должен был быть первый поцелуй.       Сперва Цукишима просто касался его лица кончиками пальцев и лишь затем склонился, чтобы поцеловать. Прикосновение губ было очень мягким и нежным, отчего Ямагучи улыбнулся и осторожно положил ладони на талию Цукишимы. Гладить его было почти непозволимым удовольствием. Только Ямагучи мог касаться его спины, его живота, его бёдер. И от этих мягких прикосновений Цукишима едва заметно краснел и подавался к рукам юноши, оседая на кровать.       Всё ещё вызывало удивление, что они оба смущались в одинаковой мере. И что Цукишима позволял всё.       — Цуки… — тихо прошептал Ямагучи, когда навис над юношей, касаясь губами его щеки.       Тот нетерпеливо поцеловал его, зарываясь ладонью в волосы, слегка сжимая их. Ведь уже не надо было стесняться. От каждого прикосновения или движения Цукишима тихо стонал, прикусывая губы и вцепляясь пальцами в плечи и спину Ямагучи.       В последний раз они спали вместе с неделю назад, и сейчас всё чувствовалось более сильно, более приятно. Цукишима всё чаще запрокидывал голову с тихим вздохом, иногда замечая, какими яркими были звёзды в эту ночь. И каждый раз он будто приходил в себя, пусть и ненадолго, от поцелуя в шею и от прикосновений ладоней к пояснице.       — Всё хорошо, Цуки?       — Д-да, продолжай, — тихо ответил Цукишима, осознавая, как пересохло во рту. Но это было неважно.       Важнее были ощущения, которые появлялись от каждого движения Ямагучи, и его короткие поцелуи на плечах, и лёгкая улыбка, с которой он смотрел на него. В этой улыбке были все его чувства, вся его любовь и восхищение. Его искренность вызывала доверие, и Цукишима знал, что ему стоило доверять.       И даже когда он начинал тяжело дышать, кусая губы, чтобы не быть слишком шумным, он мягко провёл ладонями по щекам Ямагучи, всматриваясь в его лицо. Когда всё приближалось к концу, ему всегда начинало казаться, что на лице и плечах Ямагучи были не веснушки, а целые созвездия. Они сливались во что-то невообразимое, но Цукишима не мог сосредоточиться на этих мыслях. Становилось горячо, и он просто прижимал к себе Ямагучи, стоная в поцелуй и выгибаясь на кровати.       А потом они тяжело дышали и смотрели друг другу в глаза, не имея сил что-либо сказать. Но и не нужно было говорить: поцелуи заменяли слова.       — Завтра выходные начинаются. Ляжем сейчас спать? — всё же тихо спросил Ямагучи, пропуская волосы Цукишимы через пальцы, когда тот прислонился лицом к его груди.       — Если хочешь. Я за водой.       Ямагучи кивнул и отпустил его, про себя надеясь, что никто их не слышал. И всё же он знал, что они не лягут спать так рано, ведь, когда Цукишима вернётся, он притянет его к себе, коснётся губами его веснушек. А потом они будут долго обниматься и о чём-то перешёптываться, пока не станет совсем сонно.