Дороги ведут домой

У владыки Келеборна никогда не складывались близкие отношения с сыновьями его дочери. Он был вполне уверен, из-за чего, и ничего не мог поделать, а потому довольно скоро смирился с их холодной официальной отстраненностью и подчеркнутой вежливостью, с которыми они всегда обращались к нему. Такое положение вещей печалило Келеборна, но он понимал, что стараться понравиться собственным внукам - занятие неблагодарное и бесполезное, а потому решил предоставить им самим принимать решения. По возвращению в Лориэн, куда близнецы решили отправиться вместе с ним, ничего, конечно, не изменилось. Келеборн был не так наивен, чтобы не понимать - Элладан и Элрохир увязались за своим новым другом Леголасом, на чью долю выпало уже так много приключений, в то время, как они сами все последнее время провели в тюрьме Минас-Анора. Мальчишеская жажда вырваться из родного гнезда была объяснима и понятна - особенно при том, что Келеборн знал, какой его дочь была матерью. Будь ее воля, она бы и вовсе не выпускала детей за пределы дворцового сада. Чудо еще, что Галадриэль убедила юнцов не следовать за нею навстречу отряду людей. Келеборн, думая о том пути, на который ступила Артанис, не находил себе места от волнения. Он любил ее. Не так, как прежде, и не так, как любил своего единственного, но связь между владыками Лориэна была прочна и выдержала уже множество испытаний. Потому, добравшись до дома, Келеборн некоторое время посвятил приветствиям и срочным делам. Он поместил Нэнью, которую не хотел надевать сам, в особый ларец и оставил его в сокровищнице под охраной двух галадрим. На утро же третьего для по возвращению, решил все же узнать, увенчался ли поход супруги успехом. Не возвращается ли она уже в Золотой лес. И сделать он это решил не в одиночестве. Владыка знал, как успел подружиться с Артанис Леголас, и как близнецы рвались помогать ей, потому отправился искать их. Все трое принцев нашлись на учебном стрельбище, где Леголас показывал братьям свое мастерство. Элладан и Элрохир тоже были неплохими лучниками, но с мечами и щитами обращались лучше, и, конечно, не могли сравниться с охотником из Ласгалена, который держал лук и стрелы в руках с самого раннего детства. Келеборн застыл на границе площадки и невольно улыбнулся воспоминаниям. Сейчас Леголас стоял прямо, расправив плечи, и выпускал в мишени одну стрелу за другой уверенной твердой рукой, но Келеборн помнил его - еще совсем малыша - выстрелившего в него из игрушечного лука и смотревшего так сурово и грозно. С тех пор их отношения значительно улучшились, и для Келеборна Леголас стал почти что как сын. И принц платил ему той же монетой. Появление владыки на стрельбище Леголас заметил первым. Он радостно улыбнулся Келеборну и махнул рукой, приглашая подойти поближе. Келеборн неторопливо приблизился. - Прошло много времени с тех пор, как я держал в руках лук,- заметил владыка. - а были времена - давно, еще в Дориате - когда сравниться со мной мог лишь твой отец, мой мальчик. Леголас хмыкнул. - Когда я был еще совсем мал, мы с моим другом играли в игру, в которой он подкидывал шишки, а я стрелял по ним,- отозвался он,- и уже тогда ни одна из них не падала на землю, не пронзенная. В его легком тоне не было ни хвастовства, ни заносчивости, Леголас просто рассказывал историю. Близнецы подошли ближе. - Может, посоревнуетесь? - предложил Элладан, и тон его был мирным и даже доброжелательным - Келеборн давно от него такого не слышал. - Верно,- подхватил Элрохир,- если ты и правда был так хорош, владыка, может быть, ты покажешь этому гордецу, что не только в Ласгалене умеют стрелять из лука! Келеборну вдруг очень захотелось забыть о том, ради чего он пришел, отложить подальше тревоги - и просто разделить с юными эльфами их незамысловатые мальчишеские радости и игры. Но, увы, это было невозможно. - Может быть, позже,- пообещал он,- а сейчас у меня есть к вам просьба. Принцы удивленно воззрились на него, и Келеборн, выдержав паузу, пояснил: - Я собираюсь взглянуть, как там дела у Артанис. Хочу узнать, удалось ли ей разубедить людей. Но способность эта отнимает много сил, и мне нужна будет помощь одного из вас, но я же знаю, что где один, там и трое. Юнцы заметно приободрились, и Келеборн, улыбнувшись, повел их за собой. Они выбрали уединенное место на площадке одного из меллорнов. Келеборн отпустил стражу. Принцы застыли в паре шагов от него, готовые прийти на помощь в любой момент. Келеборн, кивнув им, выпрямился - и белая пелена заволокла серебро его зрачков. Он направил всевидящий взор туда, где среди Белых гор должен был лежать путь Артанис. Всего пару секунд понадобилось, чтобы найти ее - Келеборн всегда мог увидеть ту, с кем прошел столько дорог. Он выхватил из мерцающего сумрака фигуры сопровождавших ее эльфов, увидел, как медленно и плавно они движутся вперед, но потом взор его упал на саму Галадриэль. Владыка отшатнулся, будто его ударили. Он закачался, и близнецы одновременно бросились к нему, чтобы подхватить под руки. Леголас тоже оказался рядом, взволнованно глядя на Келеборна, а тот, крупно вздрогнув, открыл глаза, и в них сейчас была лишь пустота. - Она... ушла,- выдохнул он прежде, чем потерять сознание. - Нет! - Воскликнул Элладан, вцепившись в руку Келеборна. - Не может быть! Он растерянно посмотрел на брата. - Я не верю, - проговорил Элрохир, качая головой. - Не верю. - Может быть, она ранена? - спросил Леголас, хватаясь за последнюю надежду,- или спит?.. Келеборн медленно открыл глаза, голос его звучал глухо и хрипло. - Ее обернули в знамя Лориэна, и на нем выступали алые пятна крови. Ее несли, как павшего воина... она умерла. - у него не было сил подняться, и он тяжело опирался на руки близнецов. - Я клянусь отомстить убийцам! - воскликнул Элладан. - И я, - подтвердил Элрохир, глядя на брата. Но это все по-прежнему казалось нереальным - и гибель владычицы Галадриэдь, и их клятвы. Очень медленно и осторожно, будто боялся рассыпаться прахом, Келеборн встал на ноги и обвел взором принцев. Леголас молчал - бледный и потерянный, и владыка догадывался, какие мысли сейчас проносятся у него в голове. Он не пошел вслед за Галадриэль - она велела ему остаться, у него не было выбора, да и что бы он мог сделать с тем, что произошло... но чувство вины невозможно было заглушить разумными доводами. Келеборн понимал это, как никто другой. - Она бы не хотела мести,- сказал он тихо,- она не хотела войны, и знала, на что идет. И мы должны сохранить мир - ради ее памяти. Ради всего, во что она верила до самого конца,- его голос сорвался, и он опустил голову, не в силах говорить дальше. *** Возвращение домой было безрадостным - в этом бессмысленном походе ни один воин не погиб, но Трандуил чувствовал, что утратил нечто непередаваемо важное, и теперь Ласгалену предстояло излечить его от ран, которые невозможно было увидеть глазами. Леголас отправился в Лориэн, и Трандуил догадывался - там его путь не закончится. Сын был юн и жаждал приключений - он ступил на тропу, с которой теперь ему сложно будет сойти. Проведя всю жизнь почти на одном месте, Леголас теперь с жадностью будет исследовать мир, пока... О том, куда могли завести его опасные и темные тропы, думать совершенно не хотелось. Трандуил, оставшись наконец наедине с самим собой, с тоской посмотрел на дно хрустального кубка. Кувшин вина подошел к концу как-то совершенно незаметно, и нужно было велеть принести еще... Галион явился, не дожидаясь приказания, словно услышал мысли короля. На лице его было странное выражение. Трандуил наградил его мрачным нетерпеливым взглядом. Кивнул на пустой кувшин. Ему явно совершенно не хотелось знать, что там было у Галиона на уме. - Ваше величество, письмо из Лориена, - проговорил эльф, не обращая внимание на выразительный взгляд короля. Трандуил насторожился. Письмо от Келеборна? Владыка никогда не писал так скоро после их расставания - он ведь и сам, должно быть, лишь недавно достиг границ Лориэна. Может быть, послание от Леголаса? Парнишка образумился и желает вернуться домой? - Что там еще? - нетерпеливо переспросил король. - Печальные вести, - ответил Галион, протягивая письмо. - Крепитесь. Сердце Трандуила, казалось, на мгновение замерло, и внутри у него все похолодело. Он онемевшими пальцами забрал письмо из рук Галиона, помедлил секунду, не решаясь его открыть, потом протянул обратно. - Читай,- скомандовал король. Галион взял узкую ленту, развернул ее и прочел без выражения: "Единственный! Галадриэли нет больше в этом мире - в своем походе во тьму она была убита, и я видел, как тело ее несли те, кто отправился за нею следом. " Трандуил моргнул. Он был готов уже услышать вести о том, что на отряд, возвращавшийся в Лориэн, напали неведомые враги и перебили всех, включая Леголаса и самого Келеборна. Но подобной новости король никак не ждал. - Ты шутишь? - переспросил он у Галиона сурово,- там действительно это написано? - Что ты, о король! Разве я мог бы шутить о такой трагедии? - воскликнул Галион. - Смотри. Написано рукой Келеборна, - нандо снова протянул письмо Трандуилу. Трандуил выхватил письмо из его пальцев и сам пробежал короткое послание глазами. Откинул ленту пергамента прочь и едва не подскочил с кресла, в котором сидел. На мгновение показалось, что он готов обнять и расцеловать Галиона, принесшего ему эту весть. Но король быстро взял себя в руки. - Еще вина! - распорядился он, взмахнув рукой,- и пусть приготовят стрижа - я отправлю ответ. Галион коротко кивнул и вышел из покоев короля. Ему было интересно, найдет ли король Трандуил слова, подходящие для выражения скорби. Когда слуга вернулся, Трандуил уже успел натянуть на лицо маску глубокой печали, а ответное письмо Келеборну было готово. "О, Мелетар!,- написал он,- в то, что ты пишешь, так сложно поверить! Если я нужен тебе в этот горестный час, я приеду немедля! Пусть любовь моя придает тебе сил!" Король протянул письмо Галиону. - Полагаю, я вскоре вновь отправлюсь в дорогу,- сообщил он торжественно. Галион поставил на низкий столик кувшин с вином и взял письмо. Пробежав его глазами и не высказав никаких чувств, он сообщил, что письмо будет отправлено немедля и с поклоном удалился. Трандуил же, когда за слугой закрылась дверь, наполнил кубок вином, поднял его и отсалютовал им в пустоту. - Звезды мне свидетели, Артанис,- проговорил он негромко, прикрывая глаза,- я не хотел, чтобы все так вышло, и я надеюсь, теперь твоим заботам пришел конец, и ты обретешь покой. Пью за тебя,- он сделал короткий глоток и едва заметно улыбнулся.