Один день.

- Эй, ты знаешь, что сегодня за день? – весело щебечет девушка с другого конца телефона. Звуки проносящихся и зачем-то сигналящих машин мешают нормально слышать её. Он лишь сонно кряхтит в трубку, что вызывает у неё смех, потирает переносицу и поворачивает голову. Конечно. Вторая половина кровати пустует уже как несколько часов точно. О чьем –то присутствии напоминает лишь смятая подушка и простынь. - Ну и куда ты ускакала с утра пораньше, малыш? Голос звучит расстроенно и даже с нотками обиды. Он не любит просыпаться без Лидии. После того, как спустя долгие-долгие годы. Спустя несколько отношений. Несколько разочарований. Несколько лет одиночества. Спустя тяжелый период погружения в себя. Спустя 25000 сигарет и около 5000 бутылок виски. Спустя все это дерьмо, она пришла к нему. Спустя все это, он ненавидит просыпаться без неё, потому что, начиная день без любования её рыжей макушкой, сопящей у него под боком, кажется, что её снова нет. Или, что никогда и не было. Лидия знает, что она сама виной этой паранойи. Поэтому, когда, скрепя сердцем, оставляет его просыпаться в одиночестве – всегда будит звонком. И всегда ей отвечает напыщенно-обиженный-расстроенный голос Стайлза. Её Стайлза. Миллионы лет эволюции и огромное количество мировых революций дали возможность человеку думать, понимать и, в конце концов, самому делать выбор. Поэтому, когда однажды Лидия выбрала не Стайлза, она жестоко пошутила над этими движущими силами человеческого прогресса. Потому что как можно быть такой глупой, после миллионов лет эволюции, да? Все знали, что они любят друг друга. И она знала. И Джордан знал. Но Лидия выбрала не Стайлза. Потребовались годы. Годы без него. Чтобы понять, что шутка оказалась неудачной. Что она живет не своей жизнью. Что пойдя против какого-то дурацкого вселенского притяжения, против сердца, против себя. Понять, что она ошиблась. И оказаться стоящей у его двери, промокшей и замерзшей под весенним ливнем. Стоять и надеяться, тихо про себя молиться, что он откроет дверь, а сзади не появится какая-нибудь особа с кольцом на пальце и кучей детишек в придачу. Или, что он не захлопнет перед ней дверь, едва увидев её, как это сделала она, когда он стоял на пороге её дома и говорил о любви, жестикулируя трясущимися руками и рассказывая про какой-то план и чувства. Тогда она испугалась. И сбежала. И готова была убежать снова, потому что рука никак не поднималась к звонку. Но он её опередил. Дверь открылась, и она встретилась с долгожданными медовыми глазами. С повзрослевшим Стилински. И он все понял. Только вот продолжал стоять, не в силах пошевелиться, сказать что-то и даже заставить сердце биться. Стоял и смотрел в её полные страха и надежды зеленые глаза, по которым так скучал. Смотрел на неё, затаив дыхание, думая, не мерещится ли ему. Не очередной ли это сон. И, не выдержав переполняющих через край эмоций, стальная, железная, сильная Лидия Мартин всхлипывает, как маленькая девочка. И слезы начали градом стекать по, и без того мокрым, щекам. - Ну вот, а ты сказала, что мой план не работает. И, потеряв последние капли самообладания, она кидается в его объятия, которые только для неё такие нежные и родные. Поэтому она не любит оставлять его одного по утрам. Слышит в трубке сладкое посапывание. - Я не хотела тебе говорить по телефону, но, не могу удержаться, Стайлз! - Ну что, что же? - Какой сегодня день? - Сегодня наш день, если ты думаешь, что я забыл, то ты … - Конечно нет! - прерывает его Лидия. Она на столько чем-то возбуждена, что голос дрожит и она почти кричит ему в трубку от счастья. Он даже представил, как она сейчас улыбается и в нетерпении закусывает губу. – Стайлз, я была в больнице. Ты станешь папой. Весь мир замер. Кажется, он перестал дышать. Напомните, как это? Он вслушивается в голос своей девушки, матери его будущего ребенка, ему кажется, что она повторяет эту фразу снова и снова, хотя на самом деле это он без конца прокручивает её в голове. Время остановилось, и он слышит, как в комнате тикают часы, как стучат её каблуки по асфальту, слышит, как там проносятся сотни машин. - Я что? – полушепотом-полувыдохом. - Ты станешь па… Продолжительный приближающийся гудок машины заглушает её голос, и он слышит крик. Удар. Кажется, даже взрыв. И тишина. Мертвая тишина. - Лидия? – шепчет в трубку, судорожно делая вдох. А в ответ тишина.