Искреннее желание

Упустить такой момент было бы непростительно, так что Ульф подкрался ближе к Нури, пока тот, нагнувшись, шарил по полкам в поисках вкуснятины, и ущипнул его за ягодицу. — Ты! Я тут с голода гибну, а тебе все равно! Хемминг ничего готового не оставил! — возмутился Нури. — Я спасу свое солнышко и пожарю тебе яичницу! С помидорами и курочкой, — обнял Ульф и поцеловал Нури в губы. Ладонь легла на живот. — Интересно, когда у тебя животик расти начнет. — А что, живот появляется в разное время? — удивился Нури. — Размера он точно у всех своего, иногда долго не заметен за счет просторной одежды, — целовал шею Ульф, но по голодному взгляду парня оценил критичность ситуации и все же полез в кладовую. — Эм, то есть, когда начнет появляться, придется покупать новую просторную одежду? — Нури чуть нахмурился. — Об этом я даже и не думал. А когда тебе нужно на север ехать, ты же меня все равно с собой возьмешь? — юноша облизнулся, смотря на сырую курицу, и чуть побледнел, осознавая, что находит ее очень аппетитной. — Конечно, я не хочу с тобой разлучаться на несколько месяцев. Одежду выберем вместе, а шкуры я уже заказал, их скоро пошьют и доставят, тогда соберемся и выдвинемся. Ульф острым ножом срезал с курицы филе и кинул его на раскаленную сковороду, едва то подрумянилось, добавил трав. На другую сковороду вылил дюжину яиц, посолил и поперчил. Голодному Нури пока достался только помидор. Юноша вертелся под боком, принюхиваясь и тяжело вздыхая. — Месяцев? У тебя на севере очень много дел, видать, накопилось! — удивился Нури. Ульф рассмеялся. — Мы — волки, предпочитаем зимовать стаей. Да и ты всегда под присмотром семьи будешь, — тепло улыбнулся Ульф, доставая тарелку. Яичница уже приготовилась, оборотень разделил ее надвое и разложил половинки. Курица пока готовилась. — А ты уверен, что твоя семья будет мне рада? Хотя... — Нури пожал плечами и принялся за еду. — Сюрприз для родителей? Ульф удивленно вскинул брови. — Вот откуда такая неуверенность? Почему ты можешь им не понравиться или быть плохим сюрпризом? — У нас разные культуры. Отец меня за подобное прибил бы, — юноша пожал плечами. — Я просто не знаю, как на такое в твоей культуре реагируют. У нас только после смерти родителей ты сам волен выбирать пару. И то, если другой социальный слой, то твои родственники и друзья от тебя могут отвернуться. — Прости, но это глупость какая-то. Нам жить вместе и делить кров, а не им. Да, любовь иногда застит глаза, как было с сестрой. Ее самая первая пара оказалась редкостной стервой, а она при виде нее хвостом виляла. Но все, что мы могли, так это слезно умолять ее присмотреться лучше к этой гадости, — скривился Ульф. — Если не нравится избранник, то можно только промолчать, а вот когда действительно по душе, начинаются громкие слова похвалы и поздравления с парой. Так что не удивляйся, если сначала с тобой будут только здороваться и рассматривать. — А то, что во мне сфера, их не разозлит? — начал допрос Нури. — Может, лучше им об этом не знать, пока все равно не заметно! А то у меня такое чувство, что дома об этом все знают... Конюх вчера даже пытался «спасти» меня от Луча. Конь по своей дурной привычке толкал в плечо мордой, намекая, что не плохо бы было его вывести покататься, а конюх решил, что Луч сошел с ума, и попытался его отогнать. Пришлось ловить коня, пока он конюха не пожевал! Ульф снял сковороду с курицей и положил почти все мясо Нури, оставив себе лишь несколько кусков. — Думаю, конюхам придется премию выдать, а то они скоро бунт устроят. И, да, мы чуем такое, поскольку тесно живем друг с другом уже довольно давно. И в стае поймут, но не разозлятся. Прибавление в стае - всегда счастье. — Ну, вообще-то того, темного, Мирко, кажется, Луч решил терпеть. В плане: почистить себя дает, если, конечно, гладить не пробуют, — Нури улыбнулся. — То есть, в стае в любом случае поймут? Ничего от вас не скроешь. Мне уже сообщили, что от Дага пахнет Ютаки. От меня тоже сейчас не только тобой пахнет? А ты бы хотел еще до рождения знать сын у нас или дочь? А моего деда тоже примут? От Касыма же мы не отделаемся. — Не хотел бы, у нас пол принято по факту узнавать, но если скажешь, то не обижусь. Я любому исходу рад, лишь бы здоровым был, — Ульф уставился в тарелку. — С Касымом будет сложно. Он опасен, и то, что был некромантом, ничто не изменит. Его будут сторониться, иногда откровенно презирать, постепенно присмотрятся, но вряд ли примут когда-нибудь, если ничего необычного не случится. — И я бы не хотел. Просто Касым может узнать, вот я и спросил. А здоровым он будет! Думаешь, знахарь позволит быть больным собственному правнуку? — Нури улыбнулся. — Ха! Касым же нашел способ, чтобы его тут приняли. Да и Кнут сейчас в городе личность уважаемая — жених знахаря. Думаю, если он захочет быть принятым, то найдет способ. Хотя на прямую конфронтацию с ним лучше не идти. — Не, он знахарь все же. Его хорошие поступки оценят бесспорно, но и никогда не забудут злую силу некроманта, — пожал плечами Ульф. — Хочешь еще что-то узнать? — Пока, вроде, нет, кроме того, есть что-нибудь сладкое? — Нури улыбнулся. — Забавно, лично я в нем некроманта вообще не вижу! Просто желчный и вредный старикашка... Ой! — юноша прикрыл голову руками, защищаясь от внезапно взлетевшей и кружащей над головой чашки с водой. — Старикашка, значит? — едва сдерживая смех, спросил стоящий в дверях Касым. Предметы и продукты залетали по кухне, готовя сами из себя кашу с мясом, салат и блинчики на сладкое. Отдельно, с важностью, влетел купленный в лавке редкостей кулек с коричневым порошком и принялся вмешиваться в молоко, собираясь стать к вечеру шоколадом. — Застукали, — улыбнулся Ульф и достал свежий хлеб, масло и пару банок с вареньем и медом. Тут уже и Кнут оживился, начиная строгать сладкие бутерброды и первым снимая пробу. — Касым, — сказал Ульф, — ты присоединишься к нам в дороге на север, да? А что с пациентами? В земли стаи им никто не даст устраивать паломничества следом за тобой. — Через две минуты будут первые блины, — улыбнулся Касым. — Кнут, мелкий, если ты съешь всю кашу и мясо, то вечером получишь десерт, который еще не пробовал. Часть успею вылечить, пока не уеду. Оставлю тут целый запас снадобий для основных болезней. И еще, в Тамире есть сила, он не знахарь земли, но после обучения будет неплохим врачевателем, если захочет, конечно. Силы немного, но она есть. Только захочет ли он учиться… — А мне десерт и блины положены? — выудил самое нужное для себя Нури. Кнут положил Нури сразу два сладких бутерброда. — В Тамире? Отлично, — порадовался Ульф, — теперь будет ему занятие, а то он решил, будто объедает нас, и рвется помогать. Учитывая его худобу, без слез на эти попытки не взглянешь. — С его физическим состоянием силой он тоже пользоваться пока не должен. Хотя инстинктивно применял уже. Когда попал к тому уроду. Именно из-за силы Тамира изнасилование не повторилось, и травмы… Он не дал им заживать! Нури, тебе и блины, и десерт по умолчанию положены, — сообщил Касым и первый блин, махая краями, как крыльями, приземлился на тарелку юноши. Блин со второй сковороды скромно прилетел к Ульфу, приземлился и, сложившись в уголке тарелки, затих. — Спасибо, — Ульф полил на него меда и с удовольствием съел. — Люблю блины, такая простая пища и такая вкусная. Касым, тогда нужно собрать тебя с Кнутом в дорогу, купить меха. Рыжий мерзлявый, так что его в три слоя заворачивать. Кнут насупился, заливаясь краской. — Ульф, за покупками поедем вместе! Нури тоже мерзлявый, он в наши мягкие зимы с дождями и то в меха одевался, — рассмеялся Касым. — Кнут, я не хочу, чтобы ты мерз, и ничего в этом плохого нет. Думаешь, дикобразы легко холод переносят? Да еще и снег, - считай, вода, - землю от меня скроет... Так что вряд ли я буду одет легко. Нури невнятно возмутился, но набитый рот не дал расслышать, чем он недоволен. — Когда ты ешь, мне еще больше нравишься, — ухмыльнулся Ульф и поставил греться чайник. — Тогда попьем чаю и в путь. Кнут, не ешь только сладкое, пусть и есть теперь, кому зубы лечить. Рыжий вздохнул и, облизав ложку, уставился недовольно на Ульфа и Касыма. Сначала один, теперь второй... — Поесть не дают, — вздохнул он тяжко и полез на полку за чашками, ставя себе и Нури самые большие. — Кнут, да ешь, что хочешь, я не против, но тогда незачем и на тренировках выкладываться. Давай так — в начале мясо, овощи, каши — потом сладкое, сколько влезет, — улыбнулся Касым. — Или бери пример с Нури, он вообще сейчас о фигуре может не думать. Все равно скоро округлится, и это будет очень красиво. Нури проглотил очередной блин и тихо сказал: — Я тут вообще ни при чем! И хватит каждый день смотреть, не появился ли у меня живот! — Ершистый, — шепнул Касыму Ульф, не скрываясь. — Скоро дрессировать будет. А в нем точно одна сфера? Вообще впервые вижу, чтобы кто-то с самого начала столько ел. Кнут заинтересовано уставился на Нури. Теперь он и сам все чаще думал о детях, но решил посмотреть, как все пройдет у Нури, чтобы знать, к чему готовиться. — Одна, просто его вид обычно избегает оборотней. У лярвов сильная кровь, ребенок будет обращаться, и, возможно, развиваться как лярвы, единственный вид, у кого беременность быстрая, — Касым пожал плечами. — Он сам был рожден на шестом месяце, и это норма. Нури подавился и жалобно спросил: — А как же законные девять месяцев? — Пять раз по шесть, года за три отмучаешься, — издевался Ульф, ухмыляясь. — Ты! — Нури поднялся и пошел на оборотня, щурясь. — Ты влип! — юноша встал напротив Ульфа, скрестив руки на груди. Ульф сделал стойку просящего пса и тонко заскулил, преданно заглядывая в глаза. — Ладно, бить не буду! Но давай количество детей обсудим после того, как научимся обращаться хотя бы с одним, — улыбнулся Нури, садясь на колени к Ульфу. — Предлагаешь избаловать сначала одного, прежде чем переключаться на других? Лучше скопом, будут друг за другом приглядывать, — шутливо предлагал Ульф, гладя по бокам. — Ты издеваешься? — Нури нахмурился. — Давай хоть с разницей в пару лет! — Тогда семь. — Что семь? — Нури ошарашено смотрел на Ульфа. — Детей. — Хорошо! Но я вынашиваю только первого! Остальных — ты сам. Согласен? — Нет, я хочу кругленького Нури, — капризно выдал Ульф, обнимая любимого. — А я не собираюсь быть вечно кругленьким! И вообще, мы договаривались на трех! Пять — это много, семь — уже стая! Если они еще и оборачиваться будут, я с такой стаей не справлюсь, — возразил Нури. — И вообще, мало ли, я плохо беременности буду переносить! А вдруг?.. — Пока я вижу тут только угрозу для Хемминга, это ему тебя кормить, — фыркнул Касым. Ульф довольно потерся носом о скулу и поцеловал Нури в уголок губ. — Ладно, сколько боги пошлют, столько и хорошо. Ты же у меня не племенной бычок для разведения, а пара. Я и одному буду рад, да и вообще за все тебе благодарен. Нури улыбнулся и потянулся за поцелуем.