без тебя?

В который раз комнату, освещаемую лишь светом настольной лампы, наполняет аромат свежезаваренного кофе. Иваизуми неторопливо ставит кружку (подаренную Ойкавой на прошлый Новый Год) с заветным напитком на стол, заваленный учебниками, тетрадями с конспектами и прочими школьными атрибутами; устало вздохнув, он опять садится зубрить, зубрить, зубрить. Выпускной класс — на подходе выпускные экзамены, провалить которые было бы непозволительно для старшеклассника, собирающегося поступать в университет в Токио; бесконечные зачеты ("неудов." красной ручкой порой раздражало Хаджиме даже больше, чем никогда не умолкающие визги фанаток Тоору) и церемония выпуска — расставание с людьми, которые учились с тобой в старшей школе целых три года, расставание с успевшими уже полюбиться учителями, расставание с волейбольным клубом, в который было вложено так много сил, времени и, что главное, души. Раздумья на эту тему мешают сконцентрироваться, уносят в далекие воспоминания — иногда счастливые, иногда не очень, но всегда полные ярких эмоций, впечатлений и чувств. Иваизуми вновь читает один и тот же абзац, вновь отвлекается на какую-то мимолетную мысль и вновь пытается вникнуть в суть написанного. Сделав пару глотков кофе, он усилием воли заставляет себя сосредоточить внимание на учебе и внимательно прочитывает весь материал от начала до конца, на этот раз ни на что не отвлекаясь. Уже полностью погрузившись в учебу, Хаджиме не замечает мерцающего в полумраке комнаты лица Ойкавы, поставленного на обои телефона самим Тоору сегодня в школе. На одной из перемен Ойкава нагло выхватил телефон из рук Иваизуми, сфоткался и, поставив на заставку свое любимое личико, сказал уже привыкнувшему к выходкам Тоору Иваизуми: "Это, Ива-чан, чтобы я всегда был рядом с тобой!". В данный момент этот телефон, заблаговременно поставленный на режим "вибро" и на автомате брошенный на кровать рядом с подушкой около часа назад, яростно вибрировал от многочисленных сообщений. Сообщения приходили и приходили, а экран телефона с наглой рожей Ойкавы, если и гас, то буквально на несколько секунд, несколько мгновений — видимо, человек на том конце провода очень ждал ответа или звонка. Спустя некоторое время череда смс неожиданно прекратилась, но тут же телефон начал практически разрываться от несмолкающих звонков — экран уже не гас ни на секунду, словно звонящий не выпускал своего телефона из рук, беспрерывно нажимая одни и те же кнопки и набирая один и тот же номер. Последний звонок осветил подушку в час ночи — в это время Иваизуми как раз убирал со стола все учебники и тетради, ежеминутно зевая и уже предвкушая мягкость подушки, тепло одеяла и наслаждение от долгожданного погружения в сон. Глаза слипались, но Иваизуми был доволен результатами — он знал назубок все, что планировал выучить, и мог рассказать это, даже если бы его разбудили посреди ночи. Иваизуми начал подготовку ко сну: надел пижаму, купленную для него Ойкавой на прошлый день рождения (на пижаме были изображены очень милые медвежонки; "Ива-чан, ты очень похож на этих медведей, когда злишься!", — сказал когда-то Тоору, с самодовольной улыбкой вручая подарок. Иваизуми никогда прежде не переодевался перед сном в пижамы, но это был подарок Ойкавы, что он не мог проигнорировать. Хаджиме тщательно скрывал от своего друга, что бережно хранит эту пижаму и переодевается в нее каждый день перед сном), расправил кровать и выключил свет. Увидев в темноте светящийся экран телефона с уведомлением о пропущенных звонках на экране блокировки, Иваизуми решил, что перезванивать в столь позднее время невежливо и даже не стал смотреть, кому он понадобился. Через несколько минут, уставший и довольный проделанной работой, он уснул.