Гастролёры

— Я рада, что вам нужен этот корабль, сэр, но чтобы купить корабль, нужны деньги, — медленно, практически по слогам, произнесла Зои. — Да неужели? — Мэл картинно вскинул брови. — Ни за что бы не догадался. Есть идеи? — Можно продать что-нибудь ненужное, сэр. Например, вашу почку. Мэл нахмурился, глядя на своего верного товарища чуть ли не с обидой: — А почему это мою почку? Что не твою-то, а? — Вы же сами говорите, что человеку для жизни нужен абсолютный минимум. У вас даже носок один, значит, и с одной почкой переживёте. А мне нужно куда больше. — Ещё бы, — сварливо протянул Мэл, — у тебя одних трусов шесть пар. В тяжёлые дни скитаний они занимались стиркой по очереди, и, учитывая разницу в количестве элементов гардероба, в глубине души он считал это совершенно несправедливым. — И мне они нужны. А вот ваше нездоровое пристрастие к лишней почке… — Может, мне тогда и одним глазом обойтись… Стой, Зои! — Стою, сэр. Глаза Мэла загорелись, и Зои позволила себе тяжёлый вздох. Она хорошо знала это выражение лица — обычно оно означало, что в перспективе кто-то должен был пострадать. — У меня есть идея. — Может, лучше поработаете официантом? — без тени надежды в голосе предложила Зои и, после затянувшейся паузы, добавила: — Сэр. — Ну уж нет. Нам надо найти бойцовский клуб. Не скрывая скепсиса, Зои оглядела его с ног до головы. Зрелище не впечатляло. Нет, в принципе, драться сержант Рейнольдс умел и при определённом стечении обстоятельств даже любил, но против профи вряд ли продержался бы дольше пятнадцати минут. — При всём возможном уважении, сэр, если вы всё-таки решили избавиться от лишних внутренних органов, лучше сделайте это за гарантированное вознаграждение. Мэл махнул рукой, и Зои привычно смирилась. *** Главный зал заведения, гордо именовавшего себя бойцовским клубом (а в действительности представлявшего из себя подвал местной пивной) был набит людьми под завязку. Мэл стоял в углу ринга — стройный, моложавый, в одном носке и такой решительный, что Зои могла бы поверить в его победу. Разумеется, исключительно при условии, что противник не превосходил бы его габаритами раза эдак в два. С половиной. — Итак, — провозгласил распорядитель, потный мужичонка в потёртой кепке. — С правой стороны ринга — наш непревзойдённый чемпион, Петух Макнаггетс. Противник Мэла радостно поднял руки, и толпа заулюлюкала. Обрадованный тёплым приёмом, он заревел — Зои сочла бы это боевым кличем, если бы была уверена в том, что он в принципе способен изъясняться членораздельно. — С левой стороны ринга — какой-то неизвестный хрен, который хочет что-то нам сказать. Вот не знаю, что именно, но раз Петух его быстренько затопчет, — мужичонка премерзенько захихикал собственной шуточке, — то, может, дадим ему сказать, а, ребзя? Публика залилась звонким смехом, сменившимся дружным свистом, но ведущий поднял руку, давая Мэлу отмашку. Мэл вышел на середину ринга и поклонился. Публика замерла в ожидании. Зои была абсолютно уверена, что от шквала гнилых помидоров пополам с тухлыми яйцами сержанта спасли только в очередной раз выросшие цены на натуральные продукты. — Здравствуйте, — широко улыбнулся он, демонстрируя пока ещё целые зубы. — Рад, что у вас нашлась минутка на то, чтобы поговорить со мной. Я хочу сказать вам вот что. Я вижу в бойцовском клубе сильнейших и умнейших людей, которые когда-либо жили. Посмотрите на Макнаггетса! Разве он не прекрасен? Разве не умён? На миг наступило молчание, лишь Макнаггетс смотрел на Мэла широко распахнутыми глазами и медленно заливался краской. Зои начала всерьёз подозревать, что своё прозвище он получил не просто так, и дело было не только в боевом задоре. — Вы все — величайшие люди, — повторил Мэл. — Эй, а мужик-то дело говорит, — польщённо крикнул кто-то из зрителей. Макнаггетс зааплодировал, но тут же опустил глаза. — Но наш потенциал растрачивается впустую! Целое поколение работников бензоколонок, официантов — рабов в белых воротничках. Реклама заставляет нас покупать тачки и тряпки. Мы вкалываем на ненавистных работах, чтобы купить ненужное нам дерьмо. Мы — пасынки истории. Ни цели, ни места. На нашу долю не выпало ни великой войны, ни великой депрессии. Наша великая война — духовная. Наша великая депрессия — наше существование. Нам внушали по телевизору, что однажды мы станем миллионерами, кино- и рок-звездами, но нам это не светит. Постепенно до нас это доходит и бесит, страшно бесит. — Эй, хрен с горы, — заволновался распорядитель, — ты чего несёшь? Дерись давай! Петух, врежь ему поскорее, чтоб трепался меньше! — Отвали, — ответил Макнаггетс. — Я, может, это, послушать хочу, чего он ещё скажет. — Да, — крикнул ещё один зритель. — Круто ж заворачивает! Ещё несколько голосов присоединились к нему. Мэл снова поклонился. Зои начала искать взглядом хотя бы один свободный стул. *** Хозяин заведения подошёл к ней полчаса спустя, и Зои сочла, что он очень терпеливый человек. Толпа зрителей всё ещё внимала, не закрывая щербатых ртов, и это явно его нервировало. — Слушай, красотка, уведи отсюда своего дружка. Он же мне весь вечер похерит. У меня тут, знаешь ли, не выборы в мэры, тут морды бьют. Давай-ка, бери его за яйца. — Не могу, — пожала плечами Зои. — Он занят. Он проповедует. — Блин, — прошипел хозяин, оглянувшись на вдохновенно вещающего Мэла, — он всегда такой? — Нет, — ответила Зои. — Это его тёмная сторона. — А нельзя её отбелить по-быстрому? А то мои придурки уже уши развесили, хрен оттащишь. — Ну, — она нахмурила лоб, — есть один секрет. Но вы же должны понимать — дёшево я его не продам, — Зои безмятежно откинулась на спинку найденного стула. — Ах ты ж… — начал было тот, но взглянул на ринг и осёкся: — А с вами приятно иметь дело. — То-то же. *** — Сэр, — громко крикнула Зои, и Мэл недовольно посмотрел на неё: — Cколько раз просил не прерывать меня? На лице его она увидела одновременно ярость, светлую грусть и готовность умереть за Идею. Сочетание получилось весьма причудливое. — Сэр, — повторила она, — у нас ещё шкаф в гостиной недособран. Лицо Мэла неуловимо изменилось, и он торопливо спустился с ринга. Зрители потрясённо молчали. *** — Ну что, — капитан сиял так, что Зои моргнула, чтобы ненароком не ослепнуть, — пятая часть корабля у нас, считай, есть. До раздачи зрителям их доли было больше, но… Сама понимаешь. Издержки производства. Зои покрутила пальцем у виска. — А Макнаггетсу вы его долю отдали? Мэл закашлялся. — Он отказался. Говорит, проникся. А его доля должна была быть больше всех, так что всё путём. Ладно. Готова к гастрольному туру? Зои почувствовала непреодолимое желание сплюнуть прямо на землю. Мимо них торопливо пробежал Петух Макнаггетс, который легко мог ответить на вопрос о том, знает ли он Малькольма Рейнольдса. Впереди у него маячили новые горизонты, и он чувствовал себя окрылённым. «Серенити» терпеливо стояла на складе и ждала окончания гастрольного тура.