Сильнее истинных

Сестренку мои изменения в семейной жизни порадовали. Но от темы, когда я всех осчастливлю ребеночком, мне отвертеться не удалось. – Как наладим свою клинику, так сразу, – отбрыкивался я. Файри, что тоже пребывал на Научке, даже пообещал свою кандидатуру в качестве няньки. Вообще встреча с Файри меня удивила. Не ожидал его здесь обнаружить. Отчего-то решил, что наши пути разошлись окончательно. – Я один собственную клинику не потяну, – признался Файри. – Идти младшим помощником не хочу. Это, считай, всю жизнь так и буду нищенствовать. Вот и решил тебя подговорить на совместное владение. Вот Леля закончит учебу, как раз и ей будет место. – Так ты из-за меня на Научке обосновался? – не поверил я. – Конечно! Ты бы к Леле все равно прилетел. А я, пока тебя ждал, еще один факультатив успел посетить. Гирт слушал нашу беседу с мрачным выражением лица. Уж не знаю каким чутьем, но муж определил, что связывает нас не только дружба. – Ты этому красавчику скажи, что я могу ему личико попортить, – порыкивал Гирт, когда мы остались наедине. – Не нужно, – усмехнулся я. – Он сам понял, что я женат. Мне приятна и понятна твоя ревность. А идея Файри на совместное владение понравилась. – Только средств даже на покупку помещения у вас нет, не говоря об оборудовании. Гирт уже прикинул возможности и просмотрел цены на Маре. Пока считал, вздыхал и виновато на меня поглядывал. Видимо, очень переживал, что не смог обеспечить семью. Но про возвращение на Тасию не заикался. Мои деньги по контракту остались нетронутыми, поскольку я изначально планировал вернуться за Лелей. Плюс у нас с сестренкой накопилось примерно полмиллиона «сиротских» средств. Файри за отработанный год в лечебнице получил чуть меньше ста тысяч. Тратил он по минимуму, чем меня сильно удивил. Только за свой факультатив заплатил, и все. Но этого не хватало, как правильно заметил Гирт, даже на покупку помещения. Каролин со своими парнями пока не планировал улетать и активно участвовал в обсуждении наших задумок. – Может, вам не на Маре, а на Земле клинику организовать? – предложил Каролин. – Все дешевле. А мы могли бы каких-нибудь клиентов на своем почтовике доставлять. – На Маре, – вздохнул я. – Леле там будет лучше. – Да и тебе тоже, – буркнул муж, явно вспомнив тасийцев. – Возьмем кредит. – Без залога или доверенного лица не дадут, – вздохнул Файри. – Я узнавал. А на Земле не стоит сейчас клинику делать. Файри сильно расстроился, когда узнал, что никаких богатых родственников у нас с Лелей нет. Мало того, мы еще и разных рас. Но умудрялись на протяжении стольких лет водить всех за нос. Кстати, я тех возможных родственников со своей стороны даже искать не стал. То, что у Лели Лист никого не осталось, это еще социальные службы узнали. А вот моя родня Ранис могла иметься в наличии. Только я представил себе эту встречу и передумал. По сути, возможные дедушки были для меня чужими, незнакомыми людьми. Они, безусловно, обрадуются, узнав, что обрели в семье омегу-защитника. Да и другие вопросы сразу будут решены, заяви я о себе в открытую. Но я хотел решить проблему без помощи родни. – У нас в запасе не больше месяца, – прикидывал Гирт. – Потом на Научку нагрянут все, до кого донеслась новость о Защитнике. – Я могу хоть завтра на Мар вылететь, – уверял Каролин. – А почему вы не хотите клинику на Земле, мне казалось, что там после войны хирурги востребованы. Заработаете, тогда и переедете на Мар. Я задумался. Но мои мысли прервал Файри. – Почему мировыми новостями никто не интересуется?! Какая клиника, если сейчас на Земле военная диктатура! И все равно мы не поняли. Но сайты новостей полистали. Прочитанное не порадовало. Я по-прежнему считал эту планету своей родиной. То, что, лишившись естественного спутника, Земля испытала ряд климатических изменений, это было и так понятно. В ходе войны с кваи в живых осталось процентов десять населения. За прошедшие двенадцать лет людям удалось как-то организовать экономику. И, похоже, все достижения, так или иначе, связаны с тем, что к власти пришли военные. Старых правительств на планете не осталось. Те, кто прятался в глубоких бункерах и укрытиях, уничтожались в первую очередь. Кваи сканировали приборами места укрытий и точечными ракетными ударами били именно по ним. Так что военным чинам не составило большого труда взять управление на себя. Но дальнейшие события вызывали недоумения. – Реабилитация запрещена скорее потому, что даже обычных хирургов не хватает, – пояснял Файри. – Представь, что все, у кого имеются те или иные уродства, рванут их исправлять. – Ты хочешь сказать, что там обычным врачам работы хватает и до косметологов руки не доходят? – переспросил я. – Скорее всего, – согласился друг. – Но меня больше заинтересовало то, что и все кожные специалисты теперь под запретом на Земле. – Отчего? – не понял я. – Понятия не имею. Но если раньше все процедуры по осветлению и улучшению кожного покрова были доступны, то теперь нет. – Нам-то какое до этого дело? – подал голос Гирт. – Нас это как раз и волнует, – возмутился Файри. – Богатые все равно захотят иметь такой сервис. Вот я и отучился на факультативе по соответствующей тематике. – Мы вместе учились, – поправила Леля. – Я тоже ходила на курсы. – Будем делать ставку на землян в клинике на Маре? – еще раз спросил я. – Точно, – кивнул Файри. – Реабилитационная хирургия, осветление и омоложение кожного покрова, а в будущем, когда Леля выпустится, еще и омоложение лица. – Все чудесно, но средств на все это нет. – А еще вскоре нагрянут тасийцы, – напомнил Каролин. – Омега-защитник - это история и легенда нации. Друзья все разом притихли. – Андри могут похитить и силой увезти? – забеспокоилась Леля. – Не думаю, – отозвался я. – Но у меня есть ты и Гирт. Если вас возьмут в заложники, то я сам побегу вслед и сделаю все, что прикажут. – А если обратиться к службам правопорядка Содружества? – неуверенно предложил Каролин. – Только такого омеги в природе не существует. Забыл, что я «закрытая информация» и местный фольклор тасийцев? – прервал я друга. – Тогда срочно нужно заявить о тебе! – воскликнула Леля. – У нас, в университете. – Профессора перегрызутся за право первыми составить описание, – засверкал глазами Файри и тут же добавил: – Деньги с них на исследование возьмем. – Не меньше пяти миллионов, чтобы на клинику хватило, – добавил я. Гирт только почесал подбородок и с недоумением на меня посмотрел. – Пусть лучше оборудованием, а не деньгами берет, – включилась в процесс продажи моей тушки Леля. – Правильно, – поддержал Файри. – А на помещение мы кредит возьмем. После той огласки, что случится, любой банк согласится, что у такого омеги есть поручительство от всего Содружества. До позднего вечера оговаривали детали и нюансы. Муж что-то почитал в законах. Но, когда все ушли, долго меня выцеловывал. – Не хочу, чтобы ты себя продавал, – ворчал Гирт. – Я не продаю, а предоставляю информацию цивилизованному миру. – Может, как-нибудь обойдемся без этого? – Нет, любимый, это моя гарантия. Тасийцы не рискнут предпринять что-то, если у меня за спиной будет межпланетный комитет. С этим Гирт спорить не стал. Так что уже на следующий день мы поспешили в университет к моему бывшему куратору.