Undefined

Они жили по отдельности. У Алиса была своя, хоть и крошечная, квартира, а Химура арендовал свою (и владелица дома Токиэ-сан была просто подарком судьбы). Но, несмотря на это, во время расследований преступлений они часто ночевали друг у друга, и проводили вместе больше ночей, чем по отдельности. Алис не знал, что о них думает Токиэ-сан. Она относилась к ним, как к своим племянникам, а не к арендатору и его почти что сожителю. А ему была искренне приятна ее компания. Но она боялась задавать слишком личные вопросы, вроде «Какие на самом деле отношения вас связывают?». К огромному его облегчению, потому что Алис все равно не нашел бы, что ответить. Он мог писать книги о Химуре Хидео, но не находил слов, чтобы описать то, что было между ними. Оно просто было. Они познакомились в колледже и что-то щелкнуло между ними, будто ключ повернули в замке. Алис легко находил друзей, но быстро терял их, потому что забывал о встречах из-за сроков сдачи романов или уходил в мир своих историй, игнорируя разговоры. Но Химура остался. А после они начали полагаться друг на друга все сильнее, по тысяче и одной причине, пока не стали практически неразделимы. Алис был первым, кто сравнил Химуру с Шерлоком Холмсом, но Химура признавал схожесть, называя Алиса Ватсоном, лишь тогда, когда хотел его о чем-то попросить. Он не знал, как Химуре удалось убедить полицию в надобности нахождения Алиса на местах преступлений. Он угадывал, кто убийца лишь в 60-70 процентах случаев, и мог стать помехой, когда отвлекался на детали, которые ему казались интересными, но не имели никакого отношения к сути дела. Но он предполагал, что инспектор Набешима ценил его способность контролировать Химуру. И Алис зачастую помогал трактовать странные способы своего партнера докапываться до истины. А иногда именно он был тем, кто неумышленно приводил Химуру к правильному выводу; и он любил такие случаи, потому что тогда Химура смотрел на него с этой искрой в глазах… А еще все эти истории служили источником вдохновения для романов. Хотя Алис никогда не описывал реальные убийства в сюжете (чтобы не оказывать преступникам честь быть увековеченными на бумаге), он использовал детали от наблюдения за профессионалами на работе, например то, как судебные эксперты исследовали доказательства, или же множество разных способов свидетелей солгать, или выражения лиц преступников, когда они осознавали, что это конец. Он просто впитывал это все. Он притворялся раздраженным, когда Химура писал ему «Тебе ведь там скучно?». Но все равно приходил на места преступлений, хотя бы для того, чтобы объяснить слова Химуры новоиспеченным детективам, сыграть роль клоуна, который на родео отвлекает быка от ковбоя на сцене, и сделать несколько совершенно невозможных предположений, которые, он знал, забавляли Химуру, как ничто другое. И помочь тому прийти в себя после слишком глубокого погружения в психику преступников. Когда во время одного расследования, он увидел отражение лица Химуры в окне спальни, у него кровь застыла в венах. — Никогда не показывай эту улыбку полиции, — предостерег он. Это было чистое удовольствие, улыбка психопата, который нашел себе новую игрушку для препарации. Сказать, что он не испытывал страх, было бы ложью. Но Алис так же хотел защитить, словно он был единственным, что не давало Химуре сорваться вниз. И он готов был на все, лишь бы уберечь Химуру. И сохранить его рассудок. Тем не менее, их отношения — как бы они не назывались — продолжали существовать вне расследований. Они обедали вместе (и то, насколько хорошим был обед, зависело от того, кто за это платил) и ставили друг перед другом шуточные задания. Время от времени Алис спрашивал у криминолога совета относительно возможностей развития сюжета. (Очень редко, потому что, несмотря на то, что Химура был очень хорош в дедукции, он совершенно не умел придумывать сюжеты, которые были бы интересны людям). Однажды он даже пришел к Химуре в университет на одну из его лекций, чему тот был не слишком рад. Алис решил, что причиной этому было то, что мужчина не привык к нахождению в аудитории студента, который прислушивался к каждому его слову. Но сейчас-то он должен был привыкнуть к тому, что Алис всегда уделял исключительное внимание всему, что касалось Химуры, и он знал, что тот отвечает тем же (xотя бы ради развития навыков наблюдения). Писательское чутье в нем замечало, что их жизни были так же тесно сплетены, как у многих пар. Поэтому он находил слово «партнер» недостаточно точным. (А «ассистент» вообще звучало абсурдно). Хотя в целом он и не пытался облечь их отношения в словесную форму. Его больше интересовала их суть. Убийства не прекращались. Но Алис и Химура всегда были на местах их совершения вместе. * Однако, последний случай оказал на Алиса неожиданно большее влияние, чем он ожидал. Они пришли к нему домой и он смотрел невидящим взглядом в журнал со статьей об убитом ювелире, пока Химура рассказывал о всех странных деталях, окружающих это преступление. Пропавшая одежда, тело, оставшееся парить в коконе, сбритые усы. — Ну же, скажи что-нибудь, — потребовал Химура и Алис начал безостановочно болтать, пока не услышал от того просьбу заткнуться. Он машинально возразил, хотя и привык к тому, что его слова были лишь практически незаметным фоновым шумом, пока тот копался в своей голове. После этого он вернулся к беспокоящим его мыслям и решил обратиться к наиболее действенному способу справиться со всем этим — чистой странице романа. В нем он выплеснул все свои мысли о Мисс Сагио, секретарше, напомнившей ему о первой любви в старшей школе. Той, которая попыталась покончить с собой после получения письма с его признанием. Она была большим вопросительным знаком в его жизни. И он написал не одну книгу, пытаясь найти ответ. В некотором смысле она была его первой музой. Человек же, ставший музой последней, начал метаться на диване, издавая тяжелые вздохи, на которые и обратил свое внимание Алис. Он развернулся в своем кресле, наблюдая за Химурой. Через некоторое время тот проснулся, вырвавшись из ночного кошмара. — Мне следует разбудить тебя в следующий раз? — спросил Алис с напускной небрежностью, пока жевал пирог из красных бобов. Он не имел ни малейшего понятия, о чем были кошмары, но по темным кругам под глазами Химуры мог утверждать, что ничего хорошего в них не было. — Да, пожалуйста. И сделай это нежно, — ответил Химура, задерживая взгляд на долю секунды. Нежно. Алиса покосился на него. Они никогда не обращались друг с другом грубо, поэтому он бы и не смог ударить Химуру или бросить в него подушкой, несмотря на то, что иногда ему хотелось сделать именно так. Но он, наверняка, понял смысл этих слов. Несмотря на то, что Химура Хидео был настолько небрежен, что всегда ходил в одном и том же костюме и огромном пальто, а его волосы постоянно падали на глаза, он был опасным человеком. И, невзирая на все насмешки и испытания его дедуктивных способностей, Алис не решился бы сделать что-то, чтобы Химура показал ему эту свою сторону. И когда этот опасный мужчина лег, чтобы поспать еще немного, Алис повернулся к компьютеру, непрерывно печатая, пока взгляд тех проницательных глаз не перестал буравить его затылок, и он не услышал мерное дыхание спящего Химуры. Он прокрался к дивану на цыпочках, чтобы поправить одеяло, мимоходом проводя пальцами по волосам Химуры и пытаясь разгладить складку между бровями, прежде, чем выключить свой ноутбук и пойти спать самому. Утро наступило очень быстро, оно началось с аппетитного запаха завтрака, который ему не пришлось готовить самому. Алис удивленно посмотрел в тарелки. Идеально поджаренный бекон и яйца с тостами. — Похоже на завтрак молодоженов, — пробормотал он. — Чувствую себя твоей женой, — ответил Химура, доставая галстук из кармана. Уголки губ Алиса невольно поднялись вверх. Он скрестил руки и наклонился вперед, и Химура сделал так же. В тот миг все внимание Химуры было направлено на него. Это было пьянящее чувство. И тут момент прервался насмешливой фразой Химуры: — Прекрати на меня пялиться. Время молодоженов окончено. Алис не знал, почему ему показалось, будто его ударили под дых. — Ты идиот? Разве ты не знаешь, что я… — и закончил на полуслове. Это не имело значения. Химура все равно мог прочитать все по выражению его лица. Он опустил голову и отрезал кусочек тоста, чтобы занять свой рот. Я влюблен в тебя. Эти слова он никогда не говорил вслух. Он знал, что Химура знал, хотя никто из них не решался поднять эту тему. Но во время этого расследования ему показалось нужным напомнить об этом. С одной стороны, Химура Хидео не был способен на ревность. С другой стороны, когда мисс Сагио упрекнула того в бесчувственности во время расследования убийства, Алис едва не начал ссору. Но он лишь ответил ей ее же словами, прежде, чем поклониться, глядя на ее слезы, и поспешить за Химурой. Который стоял за дверью, ожидая его. Алис толкнул его плечом, выражая этим прикосновением понимание, желание поддержать и ожидая реакции Химуры. Тот поднял бровь, большая часть которой была скрыта волосами, но Алис улыбнулся. Ответ получен. * Эти двое часто прикасались друг к другу. Токиэ-сан заметила это, как только Химура поселился в ее доме. Она замечала, как они касались плеч, ерошили спутанные волосы друг друга, наклонялись, чтобы прошептать что-то на ухо. А иногда сидели рядом на диване, гладя ее кота, и их пальцы часто переплетались. Но она никогда не видела их целующимися. Химура-сенсей обычно спал на диване, Арисугава-сенсей — занимал кровать, когда ночевал у них. Ей было интересно, какие отношения их связывают, конечно. Но она знала точно лишь то, что эти двое нуждались друг в друге. Остальное было покрыто тайной. Но иногда тайны должны оставаться тайнами.