***
Порой Иноуе Орихиме кажется, что так было и будет всегда, а то, что она знает о прошлом, не более, чем счастливый сон. В остальное время она предпочитает надеяться, что слухи верны и когда-нибудь действительно можно будет жить, не опасаясь каждую секунду за свою сохранность. Исида настроен более пессимистично. Он потерял мать и уже давно не видел отца. Урюу не верит, что может быть иначе, а смерть это вопрос времени и очень недолгого. Ичиго постигла та же беда, что и Исиду, но на будущее он смотрит не так мрачно. Впрочем, и с не такой надеждой, как Орихиме. Чад не делится своими надеждами или отсутствием таковых. У него никого не осталось, и сейчас это затмевает и надежды и убеждения, что завтрашнего дня не будет. Тацки храбрится, утверждает, что всё будет иначе, и она к этому обязательно приложит свою руку. Но всё равно видно, насколько ей страшно того, что творится вокруг, и насколько она боится принять идею, что ничего уже не изменится, что Исида прав. Но разность этих точек зрения не меняет того факта, что каждый из них всё-таки хочет жить. Поэтому они всё же пытаются искать этих загадочных создателей вакцины. И именно поэтому, стоило им заметить во время пути очередную группу зомби, они пускаются наутёк. Очень большая неприятность состоит в том, что зомби почуяли их. Игра на выживание началась. Правила просты как дважды два: сбежать от этих тварей, в процессе побега не нарваться на им подобных и, самое главное, остаться в живых. Орихиме страшно. Она не хочет умереть и ещё больше не желает становиться монстром. В их команде уже давно решено: если это всё же случится с кем-нибудь из них, то друзья проявят милосердие. Удар ножом, если подумать, куда более гуманно, чем превращение. И несмотря на принятое уже решение, никто из них не хочет думать, что, возможно, это придётся сделать, что это могут быть не просто разговоры. В лёгких начинает жечь, воздуха не хватает и дыхание сбивается, сил уже не остаётся, а бежать всё ещё надо. Сколько длится этот марш-бросок по пересечённой местности, никто не засекал. Важно только то, что так быстро бежать уже не получается, а желающие сожрать их мозг находятся всё ещё неподалёку. И ровно в тот момент, когда кажется, что сил уже не осталось, Иноуе споткнулась о торчащую из земли корягу. Попыталась встать, но тщетно – щиколотка и ступня застряли. Коряга послужила надежной ловушкой. Орихиме зажмурилась и закричала, когда приблизился враг. Когда смердящие челюсти захлопнулись у неё на плече, кричать уже не получается, слёзы высохли. Вот он, конец. Мощный выстрел проделал в зомби огромную дыру и даже отбросил, вскоре ударом мачете была разрублена злополучная коряга. Друзья помогли встать. И дальше бег от голодных монстров. Скатившись в овраг, друзья с облегчением поняли, что удалось, сбежали. Но вязкая горькая слюна по-прежнему находилась в ране Иноуе, вызывая излишнюю боль и зуд. Промыть, обработать, перемотать бинтом или куском ткани – правило, выученное назубок и не раз применяемое на практике. Вот и сейчас Исида всё это проделывает и старается не смотреть в глаза Орихиме. Осталось три дня, и отсчёт уже начался. Это понимали все, в том числе и сама Иноуе.***
- Ты хочешь, чтобы я это сделал?! Да пошёл ты! – горячился Ичиго. - Ты думаешь, мне легко? – привычно мрачный Исида выглядел сейчас абсолютно разбитым. - Замолчите оба! – Тацки в гневе посмотрела них и вдруг расплакалась. – Три дня ещё… всего… Ну сделайте хоть что-то! - Что? Сама знаешь, что это необратимо, - понурил голову Урюу. - Ну должен же быть способ… Ну хоть что-нибудь… - Уже умоляюще просит Арисава. - Прости, Тацки, - и в этот момент Куросаки и Исида поразительно похожи. Всё это время на Иноуе все стараются не смотреть. Вести такие разговоры в её присутствии не самая приятная задача. Давящую тишину прерывает Чад. - Куроцути, Урахара… Может, она и существует эта вакцина. - Но… - вскидывается Исида. - У нас ещё три дня, - следует тихий ответ. - Ещё есть же шанс, ну… - и будто отмахнувшись от них, Арисава наконец-то переводит взгляд на Орихиме.***
Никто не знает, где искать, по каким следам идти. Но маленькая почти несуществующая надежда на чудо делает своё дело. Они шли, просто стараясь избегать в этот раз особенно ненавидимых тварей и молясь всем богам, что они встретят нужных людей и, что у этих нужных людей будет такая необходимая вакцина. Орихиме пока не чувствовала страшных симптомов и каких-либо изменений в себе (рана на плече не в счёт), но знала, что они уже начались. Орихиме пытается ободряюще улыбаться. Ощутимые изменения наступают скоро. Выпадает первый клок волос, а запахи становятся будто бы чуть резче. Иноуе старается шутить, старается не расплакаться. У остальных улыбки не менее горькие, чем у самой Орихиме. За какие-то несколько часов от её шикарных волос остаются жалкие намёки. Запахи становятся настолько резкими, что становится неприятно. Но жить по-прежнему можно. По-прежнему есть надежда. И есть возможность идти дальше. На следующее утро после укуса у Иноуе началась паника. Ей хочется сырого мяса. А запахи только добавляют желания забиться в угол, закрыть себя в клетку и никогда оттуда не выходить. Кожа приобрела неестественно синюшный оттенок, а на ногах появилось некое подобие трупных пятен. Но ведь она всё ещё жива! Она жива! Орихиме хочет плакать, кричать о том, что она ещё хочет жить, проклинает себя за возникший в ней голод и умоляет всех известных ей богов спасти её. В команде практически никто не разговаривал. Все отчётливее и отчётливее они понимали, что, видимо, придётся воплотить то, о чём когда-то договаривались. - Сейчас семь утра. Если к пяти вечера мы не найдём способ её спасти, то придётся её убить, - безжизненным голосом сообщает Исида и предпочитает не озвучивать витающую в головах мысль, что ничего не выйдет, ничего они не найдут. К восьми утра Орихиме впала в горячечное беспамятство и начала бредить, пятна, так похожие на трупные, становятся всё отчётливей, кожа бледной, а держащему девушку на руках Ичиго кажется, что ушла половина её веса. Она всё больше походит на живой труп. К часу дня появляются зомби. И увы, бежать точно не получится. Позади скалы, впереди когда-то бывшая полем земля, на которой столпились эти монстры. Наверное, вот он конец, и пуль будет довольно, чтобы застрелить Орихиме, а после застрелиться самим. Всё лучше, чем доставить удовольствие этим тварям. Но густой едкий дым, внезапно поваливший из-за спины, вызывающий резь в носу и глазах, слёзы, сопли и неприятные боли в животе, спутал все планы и намерения. А потом темнота.***
Очнуться, понять, что живы и не в окружении нежити, понять, что находятся не там, где отключились – это всё успели проделать товарищи по несчастью. - Очнулся, наконец! – блондин с улыбкой от уха до уха выглядел поразительно довольным. - Где я? – слова давались с трудом, голову ломило от боли, но Ичиго был обязан задать этот вопрос. - В убежище, - пожал плечами он, улыбка никуда не исчезла. - А… а остальные? - Никуда они не делись. Вон, - собеседник указал рукой в сторону, - отдыхают. Посмотрев в указанном направлении, Куросаки и вправду обнаружил несколько допотопных матрасов, на которых устроились его друзья. - А Орихиме? Ответить человек не успел. Откуда-то из-за стены раздался душераздирающий крик. Несмотря на недомогание, Ичиго вскочил на ноги так быстро, как только мог, и стал озираться в поисках прохода к Иноуе. Перед глазами поплыло, и пришлось сесть обратно, что, впрочем, нисколько не умерило пыла и желания найти Иноуе и спасти её от неведомого зла, которое сейчас, судя по всему, пыталось её убить. - Успокойся ты! Всё с ней в порядке, - улыбка наконец сошла с лица неизвестного. - Но ведь ей больно! Я должен защитить! - Конечно, больно. И там есть, кто может о ней позаботиться. Ты им ещё спасибо скажешь. Кстати, мы так и не познакомились. Хирако Шинджи, - он протянул руку для рукопожатия. Жест остался без ответа. - Ты издеваешься? Как туда пройти? - Возможно, ты не обратил внимания, но сейчас девять вечера. Когда я видел твою подружку, то выглядела она явно не лучшим образом. Куросаки как ледяной водой облили. - Значит… получается мы не успели?.. Её уже нет? - Ну что сразу так драматизировать. Куроцути с Урахарой и не таких спасали. Правда, в процессе этого спасения хочется сдохнуть от боли. Не смотри на меня так. Испытал на собственной шкуре. - А они, - Ичиго посмотрел в сторону товарищей. – С ними всё будет в порядке? - Газ уничтожает зомби. Людей не убивает. Ну, так что, может уже назовёшь своё имя? - Куросаки Ичиго. А голова от твоего газа болит просто ужасно. - Все претензии к Урахаре.***
Орихиме казалось, что её внутренности разрывает и перемалывает в одной большой мясорубке, температура поднималась до опасных отметок, на лбу выступал холодный пот, а кожу как будто сдирали. Иноуе хотела умолять о помощи (всё было как в тумане, практически ничего не видно, но она отчётливо понимала, в комнате кто-то есть), но из горла вырывался только крик. Сначала её лицо, а после тело протёрли каким-то раствором. Ощущение, что кожа отделяется, только усилилось. Будто сквозь вату доносились голоса. - Акон, придержи её. Надо нанести раствор ещё на спину, - и вот кто-то аккуратно приподнимает Орихиме. От этого боль только усиливается. А после этого в её спину вонзается игла. – Раз вакцина, два вакцина, три вакцина, и готово. - Куроцути-сан, вакцина ведь заканчивается. - Урахара сейчас занят пополнением запасов. А на неё хватит и этого. Положи её и приготовь инструменты. - Уже готово. - Тогда начинаем второй этап. Девушка лежала, не имея возможности пошевелиться, толком не зная, что сейчас происходит, не зная, что происходит с ней. Мучения очень хорошо это всё заслонили. Но всё же ощущения её не обманывали. Кожа клочьями слезала с неё, обнажая незащищенные, словно только что сильно обожженные места, внутренности, уже начавшие изменяться по образу и подобию внутреннего содержимого монстров, сейчас возвращались в своё привычное состояние, температура была высокой и, казалось, должна повыситься ещё. А потом всё на секунду стихло. И тут же клочья кожи начали безжалостно удалять и прижигать чем-то открывшиеся раны. Девушка не видела, но очень хорошо чувствовала. И всё пыталась упросить мучителей остановиться. Из горла вырывался крик.***
Орихиме с ужасом смотрела на себя в зеркало. Бледная, с синюшным оттенком кожи, уже бледные пятна бордово-синеватого оттенка на шее и лице, до ужаса исхудавшем, синяки. От прежде прекрасных волос остался лишь глумливый намёк. Через зеркало пролегало несколько больших трещин. - Не переживай, всё ещё вернётся в норму, - утверждала Рангику, состригая остатки волос Иноуе. - Разве? - Накормим, обогреем, и будешь как новенькая, - подмигнула Мацумото. – Кстати, тебе ещё к Куроцути-сану надо будет зайти. - Когда? - Как закончим, так и иди. Если хочешь, могу составить компанию. - Хорошо. Но он меня пугает… - И он спас тебе жизнь. - Я знаю. Я вправду очень ему благодарна, и всё равно почему-то страшно… - Не бойся. Он тебе ничего плохого не сделает. И возьми вот это, - Рангику протянула платок. – Думаю, тебе сейчас будет так уютнее. - Спасибо. Ну я пошла… - Орихиме встала, накинула платок на голову и ещё раз посмотрела в зеркало. На излишне худом теле нормальное в принципе платье выглядело как мешок.***
Иноуе сидела на кушетке и отвечала на вопросы. Кажется, Куроцути интересовали все аспекты её самочувствия. Например, болит ли у неё что-нибудь, насколько она хорошо слышит и видит, нормализовалось ли обоняние, да и много ещё каких физиологических вопросов. Ещё Маюри интересовали вопросы, связанные с питанием Орихиме, и не хотелось ли ей после того, как она пришла в себя, откусить от кого-нибудь кусочек, и побольше. Наконец, его интересовали её мысли. Куроцути никогда не повышал на неё голос, лишь задавал вопросы, и насколько бы не хотелось утаить тот или иной факт, Иноуе всё равно рассказывала. После его всегда интересовал осмотр. И видя смущённое лицо, словно отмахиваясь, говорил: - Я и так всё уже видел. Правда, в самый первый осмотр он без всякой тени издёвки добавил, что выглядела она тогда ужасно. Орихиме знала, что она и сейчас выглядит далеко не лучшим образом, но синяки и пятна сходят слишком долго, волосы растут не очень быстро, а дистрофическая худоба никуда не пропала. Впрочем, Маюри кажется с каждым осмотром всё больше довольным. Делает ей инъекции, выдаёт баночки с мазью, требует, чтобы Иноуе ела мясо, то, что её после всей этой истории от мясного воротит, Куроцути не волнует. Каждый день Иноуе ходит к Куроцути, каждый день одно и то же, и вот Маюри ей уже не кажется страшным. Вскоре он становится интересным, несмотря на свою дотошность, стремлением до всего докопаться и желанием измерить каждое пятнышко, оставшееся на её теле после общения с зомби, с точностью до миллиметра. При случайных встречах они приветствовали друг друга, и он интересовался, как у неё дела. Она всегда отвечала, что хорошо, предпочитая утаить то, что Хирако делает ей знаки внимания, что излишне внимательные Рангику и Исида уже интересовались, есть ли у неё что-нибудь с Куроцути, что Тацки и Ичиго пытаются строить планы по прекращению и искоренению этой чумы при помощи его, Маюри, вакцины. Впрочем, Орихиме всё равно знала, что в его кабинете она это расскажет. Когда Иноуе в ответ интересуется, как дела, Куроцути отвечал вежливо, не вдаваясь в подробности своего дня. Эти приветствия и коротенькие разговоры тоже становятся традицией. Необходимость каждый день наблюдать состояние здоровья Орихиме пропала, а она всё равно продолжала ходить к Куроцути. Вскоре после этого и он начал рассказывать. Абсолютно непонятные термины и формулы, которые его так интересовали, его планы по их применению, о том, что, возможно, может быть, и не в их жизни, но некоторые разработки помогут убрать этих тварей с лица планеты, и у него даже есть некоторые наработки. Всё черновики, но всё же. Он по-прежнему интересуется всем, что связано с Иноуе. Он стоит к ней спиной и переливает из одной пробирки в другую прозрачную жидкость. Иноуе, как и всегда, сидит на кушетке. Наконец она встаёт и становится рядом с Куроцути. Тот аккуратно ставит пробирки в подставку, поворачивается к Орихиме и целует. Маюри ни разу не сказал ей ни одного комплимента, не совершал всякие романтические глупости, не признавался в любви. И всё же этот поцелуй кажется Иноуе сейчас единственно правильным и возможным шагом. Орихиме знала, что Маюри Куроцути далеко не святой ангел, его характер оставляет желать лучшего, и он способен не на самые светлые и добрые поступки. И ей всё равно кажется, что она влюблена в него. Рычащий дёргающийся зомби распластан на железном столе, а Куроцути с нескрываемым интересом его рассматривал, держа в руке огромный шприц. Такую картину застала Орихиме, однажды заглянув в лабораторию. В аптечке закончились медикаменты, и Иноуе решила их пополнить, но совсем не ожидала увидеть тут зомби. Убежище казалось ей неприступным, что тут никогда не будет и следа этих уродов. На вопрос: - Что это? – она получила вполне логичный ответ. - Зомби. Может быть, даже тот самый, что укусил тебя. - Зачем он тут? Неужели тут небезопасно? - Конечно, безопасно. Но немного экспериментов не помешает. Этих существ всё равно много, от них не убудет. - Так я пойду? - Если хочешь, можешь остаться, - пожал плечами Куроцути и одним сильным ударом шприца пробил грудную клетку зомби, чуть приподнял поршень, и цилиндр шприца наполнился мутной жёлтой жидкостью. После чего поинтересовался у Орихиме. – Не боишься? - Нет, - качает она головой. - Ты сошла с ума. - Заканчивай это! Он же ненормальный! - Хочешь, чтобы он с тобой что-то сотворил? - А как же я, Орихиме-тян? - Найди себе кого-нибудь ещё. И все эти слова не имеют ровным счётом никакого влияния на Иноуе. Она по-прежнему влюблена. Маюри берёт Орихиме за руку и снова интересуется, не боится ли она, получив утвердительный кивок, он ведёт её за собой, не обращая особого внимания на случайно встретившихся им Исиду и Ичиго, которые награждают его взглядами, сулящими все беды мира, если он обидит Иноуе. Она знает, что должно произойти и потому совсем не удивлена, когда они оказываются в его комнатке. Ничего особенного, всё как у всех – скромно и аскетично. Но это не имеет абсолютно никакого значения, когда Маюри прижимает Орихиме к стене и целует её. Удерживает её руки, будто она вот-вот сбежит или начнёт сопротивляться, чего Иноуе делать не собирается. Упавший на пол платок, платье (по-прежнему остававшееся не по размеру), на котором аккуратно расстегнули каждую пуговичку, и которое снимается легко, обнажая тело и душу, всё это не имеет значения, когда Иноуе понимает, что для этого человека она красива и желанна, что его не отталкивает её излишняя худоба, что… когда она понимает, что она и взаправду любит, и что эта близость самое правильное, что может произойти, что это именно то проявление нежности и любви, которое необходимо им обоим.***
Три дня. Семьдесят два часа. Четыре тысячи триста двадцать минут. Или двести пятьдесят тысяч двести секунд. Ровно столько (не больше и не меньше) необходимо, чтобы процесс обращения в зомби стал необратим. Сейчас это знает каждый ребёнок. Равно как и то, что остановить этот процесс невозможно. Но вот слухи упорно утверждают обратное. Говорят, что есть вакцина, способная обратить этот процесс, пока он не завершился. Говорят, есть возможность действительно уничтожать зомби, а не ранить или обездвиживать. Говорят, что когда-нибудь мир станет прежним. Говорят, что и в этом мире возможно быть счастливыми. Пожалуй, сейчас Орихиме верит в это как никогда прежде.