***
— Зачем ты их постоянно куришь, — спрашивает она, но только в возрасте пятнадцати лет, сидя рядом с курящим мужчиной. — Они же магловские, тебе не противно использовать их вещи? Он смотрит на нее с ласковой улыбкой и касается ее щеки свободной от сигареты рукой. — Эмма, волшебники часто пользуются вещами простаков. Одеждой, светом, некоторые даже машинами. Это необходимо. А что до того, зачем я их курю? Они помогают успокоится, забыться. — Дай мне попробовать. Он смеется, а затем, успокоившись, качает головой. — Маленькая еще. Наллингс обиженно надувает губки. — Спать со мной не рано, а сигареты курить- маленькая еще? — Хорошо, ты умеешь уговаривать. Мужчина протягивает девушке свою сигарету, та делает первую затяжку в своей жизни. И сразу кашляет, но не останавливается и делает следующую. После третьей затяжки Эмма перестает кашлять и уже находит наслаждение в сигарете. А он сидит и наблюдает за этим с огромным интересом в глазах.***
От воспоминаний слизеринку отвлекает голос друга, она не расслышала, что он сказал, поэтому просто согласилась, не имея понятия с чем. Эмма крутит пачку сигарет в руках, думая, закурить или нет. Решив все-таки закурить, она достает две сигареты, одну отдает Виктору, вторую поджигает с помощью заклинания и подносит ко рту. Делает первую затяжку и выпускает серый дым, который опять уносит в прошлое, от которого наворачиваются предательские слезы. К четвертой затяжке они уже текут по щекам, а девушка пытается их стереть ладонью руки, чтоб сидящий рядом друг не заметил. — А теперь объясняй, — сказал Хант, слегка улыбаясь. Он заметил, как его подруга стирает слезы с щек. Боковое зрение у Виктора хорошее, но вот мысли он читать не умеет. Приняв сигарету из рук Эммы, Хант закуривает ее, едкий табачный дым заполняет легкие. Медленным выдохом, дым облачком уносится ветром, и так по кругу, пока от сигареты не остается лишь фильтр. Который Виктор прикапывает озерным песком. — Ты сильно испугалась, и я знаю, что ты этого не признаешь, но я вижу это в твоих глазах и в том, как ты себя ведешь, — сказала парень, изредко поглядывая на Наллингс. Несмотря на все старания Эммы, Хант все равно увидел ее слезы. Даже не только увидел, еще и потребовал объяснить, что стряслось. — Ты же знаешь. Единственное, что смогла выдавить девушка. «Он же должен знать, я ему говорила, он не мог забыть этого!» Она все еще курила сигарету, затяжка, выдох серого дыма, затяжка. И так до самого фильтра. А с каждой затяжкой все новые и новые слезы скатываются по щеке вниз. Сигареты присылает ей Он. Потому что она так попросила. В гребаном магловском мире нельзя курить до 18, кто придумал это?! А в магическом сигарет не продают. Каждое утро, к ней в окно стучится филин Мальсиберов. В его лапе ровно одна пачка сигарет. Ей не нужно столько, максимум в день она выкуривает четыре сигареты, но не всю пачку. Поэтому у нее собралась коллекция обычных малговских Marlboro и Parlament, их можно было продавать, прям бизнес. От сигареты остался лишь маленький бычок, который быстро полетел в озеро. Забота об окружающей природе, ага. Отстранившись от парня и облокотившись об дерево, Наллингс достала еще одну сигарету. Вторая за десять минут. — Мне так лень спорить, поэтому, хорошо, ты прав. — Как твои отношения с Ричардом? — Ханту хотелось отвлечь Эмму от пугающих мыслей. Виктору не хотелось сходу рассказывать Эмме об Эллисон, поэтому он решил начать из далека. Узнать вначале о ее личной жизни, а затем уже, если Эмма спросит, рассказать о своей. Услышав о Ричарде, девушка слабо хмыкнула. Сейчас о нем не хотелось говорить, ни капельки. В данный момент хотелось просто помолчать или выпить чего-нибудь. Крепкого, с большим количеством градуса. — Нормально. Я отдала ему мантию два дня назад. Больше мы не виделись с ним. Она закурила, выпуская сигаретный дым изо рта. Пыталась это делать красиво, но выходило по-обычному. В этот момент недалеко от друзей прозвучал взрыв. Слизеринка даже не вздрогнула, без интереса она посмотрела на парочку, кидающую в озеро магические петарды. Если их заметит Хизерман или кто-то из профессоров, то им придется не сладко. — Дебилы… Тихо проговорила Эмма, ее мог услышать только слишком внимательный Хант. Снова отвернувшись от двух жаждущий приключений учеников, Наллингс посмотрела на водную гладь, которая все еще колебалась от недавнего взрыва. Хант и правда понимал все. За столько лет дружбы Виктор уже знал все о Эмме. Ее слезы никогда не были в пустую. И чаще всего их вызывали воспоминания. Послушав ответ на вопрос о Ричарде, Виктор понял, что продолжать разговор не стоит. «Что-то между этими двумя произошло. Но что?» — на этот вопрос ответа не было. Ну и ладно. Оглянувшись в сторону взрыва, Хант закатил глаза. «Вот вроде взрослые люди, выпускной курс, а ведут себя как дети.» После тихого слова-оскорбления, Виктор издал легкий смешок. Поднявшись с земли и отряхнув одежду, Хант подошел к Наллингс. Ни слова, ни звука. Они понимали друг друга без слов. Вот именно это, и называется дружбой. Проследив за другом, как у того промелькнуло в глазах понимание, а потом переживание за нее. Еще позже, как он тоже посмотрел на парочку и закатил глаза. Делать ничего не хотелось. Просто сидеть и выпускать серый дым, который так вреден для легких. Можно напиться до чертиков, чтоб забыться. Или напиться, а затем переспать с кем-то, чтоб опять же забыться, но уже с наслаждением. «Дура тупая, выкинь ты нафиг эту сигарету, а то своими мыслями доведешь себя до депрессии!» Кричал внутренний голос слизеринки, который она всегда игнорировала. Вот и сейчас, она не выкинула не докуренную вещь, а просто сделала еще одну затяжку. Вслед за Хантом поднялась и подошла к кромке воды. — Надо как-нибудь искупаться! А давай прямо сейчас! И не раздеваясь, девушка зашла в воду. Кеды и низ джинсов моментально промокли, но ей было плевать. Она шла все глубже и глубже, даже на думая плыть. Со стороны это походило на самоубийство в озере. Сигарета в ее пальцах промокла и потухла, так, что курить ее больше было нельзя, поэтому юная мисс ее выкинула. Она все шла и шла в холодной до посинения воде. Хант ринулся за Эммой в воду. Он понимал, что на улице осень, и вода будет холодной, но он и представить не мог, что настолько. Медленно продвигаясь по песчанному дну, Хант добрел до Эммы. Вода была ему по плечи, а Эмме доходила до середины шеи. Он встал рядом с ней и уставился на затуманенный диск луны. Полнолуние. Небо было лишь слегка затянуто облаками, и луна своим ярким светом освещала всю территорию замка. На лице Наллингс все еще были слезы, но она все так же пыталась их скрыть. Развернув ее к себе лицом, Хант убрал слезы с ее лица и прижал ее к себе. — Успокойся, — тихо произнес тот.- Его здесь нет и никогда не будет. А если он явится, то я его и на шаг к тебе не подпущу. Эмма смотрела на Ханта с вопросом в глазах. «Почему?» Но не решалась его спрашивать, вместо этого она покрепче обняла друга и шепотом произнесла: —Но я люблю его. Для себя она открыла это этим летом, когда Он в очередной раз приехал к ней, точнее она открыла это на следующий день, когда после страстной ночи он снова уехал. Тогда у нее была долгая истерика, закончившаяся алкоголем и потекшей тушью. Эмма всегда была не разборчива в любви, и это тому прямое доказательство. Они вместе стояли в воде, промокшие насквозь, наверняка замерзнут, после того, как вылезут из воды. А завтра могут простыть. Плевать. Жизнь без риска скучна. — Я знаю, — это все что смог вымолвить Хант на признание Эммы.- Я знаю это. Чувства Эммы были настоящими, но она любила человека, который старше ее на двадцать лет. И Виктор не мог этого так оставить. — Это конечно глупо, но если он явится в школу, я спрячу тебя в Выручай комнате и не выпущу, пока он не уедит, — Хант улыбнулся. Эмма близка ему, и терять ее Хант не хотел. Он любил ее больше своей жизни и готов был сделать все, лишь бы она было счастлива. — Спрячешь в Выручай комнате? Разрушишь мое счастье? — Я хочу счастья для тебя, — отстранено сказал Виктор.- И оно у тебя будет. И не важно буду ли я входить в эту категорию. Она будет счастлива с ним или без него. Эмма найдет достойного человека, который будет ей такой же опорой, как и Виктор. Звучало это так, будто он прощался с ней. Но на самом деле, он просто говорил факты, гулявшие в его голове. Эмма понимала, что никто не считал серьезными ее чувства к этому мужчине. Да, ему тридцать семь лет, да он старше ее на двадцать лет, но ведь она имеет право любить его и чувства вполне настоящие. Все считали, то это абсурд. Газеты, с истерическими статьями об отношениях двух родственников, причем с огромной разницей в возрасте. Троюродный брат, который тоже считал, что это неправильно. Но его еще можно было понять, ведь этот мужчина — его отец. И даже Виктор, который знал всю историю в таких подробностях, которых не знал никто. — Да что с вами со всеми! Почему мне не дают права любить. Все вы считаете, что Он меня использует, что он какой-то изверг и тиран. Вы все так меня оберегаете. Но также вы не учли одного факта. Я сама могу о себе позаботиться и справиться с Мариусом. Как-то справлялась два месяца, что мы жили вместе, деля один душ и одну кровать на двоих! Пока Наллингс все это говорила, она успела выбраться из крепких объятий Ханта. Сейчас, от злости девушка ударила своим маленьким кулачком по поверхности воды и повторила те же действия другим кулачком. Она была водную гладь до тех пор, как ее ладони не стали красными от большого количества ударов, а руки не начало саднить. Но даже после этого она не закончила свою истерику, слизеринка все продолжала выплескивать свою злость на ни в чем неповинную воду Черного озера. А потом чуть тише добавила: — Ведь любви все возрасты покорны… — Эй, хватит! — выкрикнул Хант, перехватывая руки девушки, прежде чем она опять ударит ими о воду.- Я не хотел тебя обидеть. Зачем этот кретин вообще полез в отношения Наллингс. Любит она Мариуса, но это же ее жизнь и ей решать, как ей распорядиться. — Прости, я не должен был этого говорить! — сказал он, все еще сжимая запястья Эммы.- Я полный кретин! Не нужно мне лезть в твои отношения. Ты сама в праве решать. И правда, Наллингс — свободный человек, и в праве сама все решать. — Это все очень сложно объяснить, — Виктор отпустил руки Эммы.- Ты просто должна понять, я не хочу рушить ваши отношения, я просто переживаю за тебя. Когда Хант схватил ее руки, Эмма слабо побрыкалась, но поняв, что попытки бесполезны, ведь друг намного сильнее ее, прекратила. Настроение испортилось окончательно. И выпить хотелось еще больше. — Я рада, что до тебя это наконец-то дошло. Осталось дождаться того момента, когда это поймут все, а не только ты. Наллингс начала замерзать в до жути холодной воде. Ноги, обутые в кеды уже онемели. Кое-как развернувшись, слизеринка побрела в сторону берега, по пути отвечая на последнюю реплику Виктора: — Спасибо, Виктор, что переживаешь. А что насчет отношений, у нас они и так плохие. Я люблю его, а он… Не знаю. Только Наллингс вышла из воды, Хант незамедлительно пошел за ней. — Эмма, остановись, — сказал Виктор, вступая на твердую землю. Она обиделась? За все шесть года они не разу не ссорились, а тут. — Эмм, позволь объяснить? — его пальто набралось водой и стало весить несколько килограмм. А что он ей скажет, в действительности он даже не знал, что сказать. Он любил Эмму и горы ради нее готов свернуть. А как извиниться за свои слова и забрать их обратно, он не знал. Обернувшись к другу, который шел к Эмме из озера, девушка заметила в его глазах переживание. Сначала Наллингс даже не поняла, что случилось, но слова Виктора объяснили ей все. «В моих словах так был заметен сарказм?» Подумалось ей, но вместо этого она произнесла, прикрыв глаза: — Нормально все. Мне тоже не надо было так сердиться из-за каких-то слов. Ведь доля правды есть в ваших словах. Наши с ним, так называемые, отношения- странная штука. Но если ты все-таки хочешь объяснить, то давай. Из-за воды, одежда на Эмме и Викторе висела мешком, мокрым мешком. Также она была холодная, поэтому легкий ветерок продувал ребят до костей, заставляя дрожать от холода всем телом. — Пошли в школу, а то я сейчас в ледышку превращусь. Как насчет Выручай комнаты или кухни? — Выручай комната, — сказал как отрезал. Хант подошел к Эмме и приобнял ее одной рукой. — Только не дуйся, — произнес Виктор, откидывая мокрые волосы Наалингс с ее лица. — Я не хотел задеть тебя своими словами. Они были глупой ошибкой. Медленно, но все же скоро, друзья отправились в замок.