Учитель для бунтарки

      Я сидела на коленях Ромы, а наш поцелуй был каким-то страстным, не такой, которые обычно у нас бывали. Он поглаживал мою спину под майкой. Я откинула голову назад, когда Фейшер перешел с губ на шею.       Остатки здравого разума рассеялись, когда поняла, что вырывается тихий стон. Становилось жарко, по всему телу от его прикосновения пробивала мелкая дрожь. И мне, почему-то, это нравилось. Фейшер взял меня на руки и положил на кровать.        — Если ты передумаешь, скажи, не тяни. Хорошо? — хриплым голосом предупредил он.       В ответ ему я заметно кивнула.       Рома пока что был увлечен то моими губами, то моей шеей. Не заходил еще за рамки обычного. Алкоголь делал свое. Полной решимостью, я потянулась к нему и начала покусывать край его уха и пальцами зарылась в его волосах. Они у него, между прочим, были приятны на ощупь.       Я упустила тот момент, когда Фейшер избавился от своей рубашки. Зато я теперь могла без стеснения краем глаза любоваться его телом и даже рискнула осторожно коснуться. Дыхание у меня медленно, но верно становилось неравномерным. Это же ведь неправильно. Да? Хотя, какая разница. Все равно мыслить правильно в таком состоянии ни капельки не получится.       Я заметила как Рома начал не спеша поднимать мою ночнушку и когда я осталась практически обнаженной, но машинально напряглась. Он это видел, и принял во внимание. Дальше были такие прикосновения, от которых мое тело реагировало моментально и я выгибалась чуть ли не дугой.       Вслед за руками шла влажная дорожка поцелуев от ключицы и до пупка. Вроде бы простая прелюдия, а голову сносило только так. Я от таких приятных ощущений расслабилась и мой недо парень решил приступить к финальному этапу прелюдий. Он стянул последний клочок ткани на мне и я осталась полностью беззащитной.       Я глаза то прятала, то смотрела в его темные глаза и когда наши взгляды периодически пересекались, к щекам приливала кровь и становидось дико стыдно, хотя алкоголь еще влияет на организм.       Его руки перешли сначала на внешнюю сторону моего бедра, а потом на внутреннюю. Мне от незнакомых ощущений, но таких приятных пришлось больно закусить пальцы, чтобы я в его глазах не смотрелась как неприличная девушка.       И когда дело дошло до самого главного я… проснулась. Стоп. Мне это все приснилось? Открыв глаза я их вытерла. Ох, какой странный сон, но он был такой реалистичный, к сожалению или к счастью я не могу в подробностях вспомнить все то, что происходило. Я лежала на левом боку и чувствовала что-то сзади. Повернувшись направо, чуть ли не завизжала, но вовремя прикрыла рукой рот.       Н-не может быть. Чтобы я с ним… спала… Ужас. Нет-нет-нет-нет. Та я бы ни за что… Это все вино. Я ведь просто хотела немного его выпить, чтобы не так напряженно в его компании было, а вышло совсем не так как хотелось. Что ж теперь делать. Мы переспали и что дальше? Делать вид, что ничего не было? Да как можно вести себя как обычно после переломного момента!       Фейшер зашевелился, а я быстро легла под одеяло и начала претворяться что сплю.        — Аня, не притворяйся, что спишь, — над ухом послышался голос.        — Ну ладно, — фыркнула. - Ты не мог бы кое-что мне напомнить, — через какой-то молчаливый промежуток времени, подала голос.        — Что напомнить? — с непониманием посмотрел на меня.        — Что вчера было? После бутылочки, — я всеми силами старалась не покраснеть, но это было тщетно.        — А ты не помнишь?       Почему же, помню, твои руки, как целовал меня, как предупреждал.        — Самую малость. А до… ну до этого… дошло? — со смущением пискнула.        — Как тебе сказать, — потерев виски задумчиво начал говорить.        — Говори как есть.        — Я тебе скажу тогда, когда узнаю станешь ли ты моей девушкой.       Поставив меня в тупик, собрала все свои вещи, оделся и подойдя к двери я ему выкрикнула:        — Ну и иди. Не так уж и интересно было или нет у нас, — кинула в него подушку, но он успел выйти за дверь.       Вот же скотина. Ультиматум мне еще ставить вздумал. А если я в полицию приду и заявлю что он меня домогался. Его же сразу под статью и будет сидеть, отдыхать на »«Гавайях»       Самое интересное, что каких-либо изменений после… ночи я не чувствую. Этот зараза пользуется моментом и моим провалом в памяти, чтобы добиться желаемого. Одно радует, что у него не была цель просто лечь со мной в постель и отстать. Значит правда, он по-своему меня любит и хочет быть со мной. Это, конечно, похвально, но не такими же методами добиваться девушку. Нужно ведь заинтересовать тем, что нравится, а не сексом. Мудак.       Встав с постели, пошла в душ, снимать с себя запах идиота, который не хочет говорить правду. Приведя себя в порядок, надела то, что попало на глаза. Все это время у меня с нарастанием начинала болеть голова. Понятное дело это было из-за вина. Я вышла из номера. С собой у меня был телефон и пара тысяч. Нужно было купить что-то от головы чтобы она не так сильно трещала.        — Привет Оксана, как там в Америке? — пару не хилых комбинаций, и я дозвонилась до подруги.        — Привет. О, Америка — страна разврата, — я после ее слов чуть ли не столкнулась с прохожим.        — Это почему? — с удивлением спросила.        — Куда не взгляни, одно и то же. Если встретят америкосы русских, то сразу пальцами тычут как на животных каких-то.        — Км… ну ты там держись. Каторга для того и создана, чтобы наказуемый понял свои ошибки, — зевая сказала.        — Тут Артем мне сказал передать тебе пламенный привет, — горько и как-то обреченно уронила Рехтина.        — Что, все так плохо, да? — негромко проговорила.        — Давай потом поговорим.        — Как будет угодно. Пока, — в трубке послышались гудки.       Ну вот. Я осталась наедине со своими мыслями. Кому же позвонить… Максиму не стану, Саше тоже, Владе не хочется. Она же станет расспрашивать о том что происходит, а мне надо расслабиться, придумать план в конце концов как вынудить рассказать правду Рому.       Для начала я сходила в аптеку за минералкой и таблетками от головы. Когда выпила таблетку, пошла до моста. Остановившись прямо на середине, положила руки на перила и начала осматривать все вокруг. Огоньки, в воздухе еще витает новогодним настроением. А этого самого настроения у меня не было. Потеряла где-то. А еще появился провал в памяти на прошедшую ночь.       Я правда всеми силами пытаюсь вспомнить, но не могу. Только помню его прикосновения, поцелуи и что была обнаженной. Все. Я же знала, что пить мне нельзя, меня уже после третьего бокала вина начинало разносить, но я же хотела узнать что он там скрывает за своей душой. Узнала. Узнала как потерять память.       На дисплее засветился знакомый номер. Я не стала обращать внимание, а просто стояла и смотрела на пейзаж. А ведь до него мне не было никакого дела. В голове засел Фейшер с его «когда согласишься стать девушкой». Как-то принудительно-добровольно получается. А как же взаимопонимание, чувства? Хотя… у меня этих чувств к нему хоть отбавляй: ненависть, неприязнь, отрешение, прибить готова, целовать и обнимать, и его голову об стенку ударить. Да все смешалось в один коктейль.       Нет, ну он издевается! Не рассказывает то, что было между нами. Совсем совести нет у него. Нет бы пожалеть меня, что память дырявая.       Постояв на мосту, пятнадцать, а то и двадцать минут, решила пройтись по местному торговому центру. В общем, ничего интересного я не увидела, только полтора часа потратила. А тем временем на экране телефона пропущенных звонков от Фейшера одиннадцать.       Звони-звони. Я на тебя обижена. Ищи меня где хочешь я отдыхаю от тебя и от твоей физиономии.       В конечном итоге день у меня прошел впустую, зато без учителя. Хотя и от этого не легче на душе. Я ведь… я кажется призналась ему в любви. Я призналась??? Вот теперь тушите свет, спектакль окончен. Все я больше не буду пить ничего крепкого кроме кофе. Больше ему ничего не скажу, устрою бойкот.       Вернулась я в гостиницу к девяти часам вечера. Мой взгляд упал сначала на пол, а потом на кровать и от недавних воспоминаний щеки начинали гореть и становилось душновато. «Так, хватит. Мне не хватает для полного счастья в голове прокручивать этот момент снова и снова. Так и с ума сойти недолго.»       Я заказала довольно-таки запоздалый ужин в номер и ждала, когда мне его принесут. В дверь постучали. Я встала и открыла ее немного удивляясь тому, как быстро пришли. Вот только меня ждало огорчение. За порогом стоял немного злой Фейшер. Он очень громко закрыл за собой дверь, а я смотрела на него как на последнего болвана. Скрестив руки на груди, ждала, что же он мне там скажет. Хотелось бы, чтобы извинился.        — Как прошел день? — несмотря на свое настроение, он держался достойно.        — Без придурка-мудака-идиота учителя день был великолепный. А у тебя?        — Без надоедливой-любящей-бесить-всегда ученицы: прекрасно.        — Вот и чудно что поговорили. Заходи еще. Дверь сзади тебя, — я повернулась и села на кресло возле окна. Он вместо того, чтобы послушать меня, сделал наоборот и подошел ко мне.        — Я бы ушел, но твоя сестра сказала за тобой смотреть, — книгу, которую я взяла в руки я уронила, когда услышала про Владу.        — Ты, — встала. — Ты ей звонил?        — Скорее она тебе утром позвонила и я взял вместо тебя трубку.       Я готова прям здесь и сейчас его прибить. Он вообще понимает что наделал? Сестра же от меня не отвяжется теперь, пока не узнает, не пара ли мы. Вот скотина та такая.        — Так теперь у тебя не роль парня, а няньки? Поздравляю тебя с повышением! Всегда мечтала своих «воспитателей» послать куда подальше.        — Аня, прекрати этот цирк.        — Не прекращу. Я тебя буду бесить пока ты не признаешься, было ли между нами или нет.        — Вот если ты ответишь на мой утренний вопрос, то сразу получишь ответ на свой. А пока что, спокойной ночи, — и не дав мне сказать ни слова, вышел.       Иди давай, чтобы тебя больше не видела. Не хочу знать. Да и плевать, было и было. Мало чего меняется. Нашелся тут шантажист. Мне принесли ужин, а я была зла на Фейшера и очень хотелось его ударить. Зайдя к нему в номер, я подошла очень близко и ударила в бок из-за всех сил. Получилось так, что ему практически не было больно, а я сильно ушибла руку.        — Ты что, титановый что ли?! — воскликнула.       Я трясла правой рукой то и дело подпрыгивая. Учитель немного ошарашенный таким появлением схватил руку и начал дуть на кисть. От его действия я встала как вкопанная и просто смотрела как он нежно дул.        — Лучше? — я выдавила из себя только «угу». — Тебе бы мазью обработать от ушибов, но можно и спиртным.        — Не надо спиртом.        — Не бойся, не внутрь, — ухмыляясь, успокоил преподаватель.        — Пусть будет синяк, как-то все равно и вообще я на тебя обиделась. Хватит держать мою руку! — вырвала из слабой хватки кисть.        — Хорошо Астахова. Скажу тебе. Ничего у нас не было. Я не был пьян до твоей степени. Понятное дело на тебя алкоголь так влиял и мне не хотелось этим пользоваться. Я не извращенец, чтобы пользоваться тобой в таком состоянии.        — Правда?        — Правда. Конечно, были поцелуи и даже успел тебя раздеть, — продолжил он. — Вот только вовремя у меня проснулась совесть, да и ты уже через пару минут… заснула.        — Ой, как стыдно, — хватаясь за голову, растерянно произнесла.        — Больше не будешь дурачиться?        — Я лучше пойду.       Фейшер схватил меня за талию и притянул к себе.        — Все хорошо, ничего же не случилось плохого. Все зависит только от тебя. Я правда питаю к тебе теплые чувства и приму от тебя любой ответ. Хотя твое вчерашнее признание меня очень обрадовало. Хоть я знаю, что оно было неосознанным.        — Рома, просто ты давишь на меня и от этого становится не по себе.Я бы хотела сказать «да», но я пока что тебя знаю с одной стороны монеты, как преподавателя, который то и дело пытается унизить перед классом, — грустно проговорила.        — С твоих слов я смотрюсь полным придурком.        — Еще каким. А ты еще скрываешь ответы на мои вопросы. Так дела не делаются.        — Давай сделаем так, я отвечу на твои вопросы в последний день на «Розе Хутор», договорились?        — Договорились, — я обняла его и с улыбкой на лице ушла к своему ужину.