Ничья

      Узнал про слежку матери… Решил перестраховаться… Успел свалить до взрыва… Долгое время пытался разобраться с уликами… В итоге принял решение не вмешиваться и наблюдать со стороны… Но в итоге не выдержал и вернулся… И был встречен более чем тепло… — Закончил?       Деймон вздрагивает и, повернув голову, видит в дверях Елену. Немного бледную, с таинственной улыбкой на губах, неизменно в его рубашке, босая, со взъерошенными волосами, припухшими от бесконечных поцелуев губами и такими глубокими глазами, по которым он скучал каждое мгновение последние долгие месяцы, что у него щемит сердце. Она медленно подходит к нему, обвивает руками его шею и утыкается лицом в его волосы, осторожно скользит по коже губами, и он, на мгновение прикрыв глаза, переплетает их пальцы, а потом резко дергает и усаживает ее себе на колени. — Закончил. Потом дам прочитать, чтобы ты окончательно узнала все, что было со мной все это время. Но если кратко, то я все тебе рассказал. — Я помню, — морщится она, закатив глаза, — ты узнал про заговор Лили, решил перестраховаться, а потом слился, чтобы найти против нее доказательства. И при этом даже не думал о том, что будет со мной. — Я знал, что ты не пропадешь, малыш, — он нежно трется носом о ее щеку, и она блаженно улыбается, сладко зажмурившись. — Ты герой, Елена, знаешь об этом? Мало того, что все это время ты держалась молодцом и выдержала все, так еще нашла убийцу и раскрыла дело. Этого дорогого стоит. Ты настоящий герой. — Не пытайся подлизываться, — фыркает Елена, хитро сверкнув глазами, — тебе все равно придется очень и очень извиняться за то, что ты сделал. Я до сих пор не простила тебя, если это не понятно, — она пытается подняться, но он ближе прижимает ее к себе и жадно целует, прорываясь языком в ее рот. Мгновение — и она сдается, цепляясь за его плечи, льнет к нему всем телом, отзывается на поцелуй и ведет пальцами по его груди, забираясь под тонкую ткань рубашки. — Все равно не прощен… — хрипло шепчет она между поцелуями, и Деймон, усмехнувшись, целует ее в висок и прижимает к себе. — Я готов извиняться перед тобой всю оставшуюся жизнь, малыш, если это потребуется. Потому что я планирую заниматься исключительно тобой, — Елена довольно прижимается щекой к его щеке, вздрагивает и ведет кончиками пальцев по его подбородку. — Тебе нужно побриться. Я, конечно, люблю твою однодневную щетину, но все же… — Все, что угодно твоему сердцу, — подмигивает он, цитируя фразу из сериала, и та, закатив глаза, несильно толкает его в грудь кулаком, потом переводит взгляд на документ, открытый в ноутбуке, и пробегает по нему глазами. — А как ты понял, что Лили за тобой следит? — Догадки были давно, но я не знал, что это была моя мать. — Ну да, у тебя всегда было много врагов. — И это еще мягко сказано. Но я все равно старался быть бдительнее. Она ведь, к слову, и до взрыва пыталась убить меня — за пару дней до этого мой мотоцикл подрезала машина, и я с трудом удержался на нем, не вылетев с дороги, хотя был к этому близок. Думаю, ты помнишь, как я вернулся домой с разорванной в кровь рукой. — Ты тогда сказал еще, что ввязался в драку в баре. — Не хотел лишний раз тебя беспокоить, — она уже открывает рот, чтобы огрызнуться, но потом замечает в его голубых глазах такую безграничную любовь, что сдерживается и кивает, давая понять, что он может продолжать. — Это не могла быть обычная авария, любой бы идиот понял, что это подстава. А потом я понял, что только-только перечислил ей те деньги, что остались от Энзо после того, как я погасил все его долги. И все встало на свои места. — Это было слишком очевидно, сейчас я это понимаю. Она ведь сама мне на похоронах сказала, что ты только недавно перечислил ей все деньги. И еще вела себя так грубо, что я решила поскорее уйти. Теперь я понимаю, почему она тебя себя вела. — Она прокололась на этом, — кивает он, — потому что, насколько я понимаю, она планировала покончить со мной сразу же после гибели Энзо, но так как все его сбережения были переведены на меня, а она хотела их получить, ей пришлось ждать, чтобы я передал их ей, и только после этого довести начатое до конца. — Насколько ее засадили? — На максимум, — поежился он, нахмурившись. — По крайней мере Рик сделал все, что только мог. Я сам решил не светиться в этом деле и вообще по-минимуму сейчас появляться на публике, потому что мне нужно как-то разобраться с тем, что слишком большое количество человек похоронило меня. И да, у меня даже есть памятник на кладбище, и с этим тоже нужно что-то делать. Конечно, не каждый человек может похвастаться тем, что пережил свои похороны, но меня не шибко радует данный факт. — Думаю, убрать его не составит труда. И на этот раз я хочу, чтобы он вернулся очень и очень не скоро. — Знаешь, малыш, я полностью разделяю твою точку зрения, — усмехается он и легко целует в щеку, потом вдруг словно что-то вспоминает и морщится. — Кстати, Рик до сих пор обижается на меня из-за того, что все это время я скрывал от него факт своей жизнедеятельности. — Не он один. — Я уже сказал, малыш, — Деймон внимательно смотрит ей в глаза, — я твой до самого конца. Больше я никогда и никуда не денусь, клянусь. К тому же, ты избавилась от всех наших врагов — Коула, Клауса… Так что у нас вообще нет проблем, и лично я вижу только светлое будущее. — Если наше с тобой будущее, то я только «за», — улыбается Елена и тянется к его губам. Потом, счастливо ухмыльнувшись, поднимается и тянет его на кухню, бормоча что-то про приготовленный салат, который она не хочет есть в одиночку. Деймон на мгновение оборачивается, смотрит на стол и идет следом за ней. — Кстати, по поводу "только нашего будущего"... Нам, кажется, нужно поговорить… — начинает он, и его голос повисает в воздухе, когда они спускаются на первый этаж.       На столе, на котором царит самый настоящий беспорядок, который крайней трудно назвать творческим, свалены в кучу электронные приборы, листки бумаги, какие-то документы, ручки, несколько кружек и разорванный конверт, на котором стоит адрес какой-то клиники и дата, относящаяся к паре недель назад. На листке, сложенном в конверте, написано всего два слова.

Привет, брат.