Года идут, а дурь на месте

Каждому из нас хоть раз в жизни встречались люди, общества которых мы не выносили, но одновременно с этим по каким-либо причинам не могли его избежать. Такой человек появился и в жизни Оливера. Беллатриса Лестрейндж была новым адвокатом Флинта, сменив отказавшегося от должности после провала с делом Ноттов Пьюси. "Шлюха", — тут же окрестил ее про себя Оливер, впервые увидев на званом ужине, посвященном заключению какой-то крутой сделки. Нет, вовсе не потому, что она в своем маленьком красном платье выглядела слишком вызывающе и привлекала к себе всеобщее мужское, и в частности флинтовское, внимание. Эффектная внешность была не единственным ее недостатком. Эта женщина была определенно умна, хитра и беспощадна. Это Оливер понял сразу. Одно то, какой хваткой она вцепилась во Флинта... То, как она взялась за дело, говорило, что за хрупкой женской фигурой скрывался алчный и бездушный монстр. Возможно, Оливер слегка приукрашивал — на то он и был сказочником, но Белла вошла в их относительно тихую с Флинтом жизнь внезапно и основательно. — Белла вчера взяла нам билеты на премьеру. Она считает, что тебе очень понравится этот спектакль, — деловито сообщал ему Флинт. И все бы ничего, если бы в конце он не добавлял как что-то само собой разумеющееся: — Я пригласил ее пойти с нами. Ты же не против? Оливер был против. Оливер был очень против. А еще невероятно, просто чертовски сильно, зол. — Белла считает, что этот галстук мне очень идет. Что думаешь? — интересовался Флинт, правда, с какой целью, было не совсем понятно, ведь, несмотря на все протесты Вуда, галстук он все равно продолжал носить. Оливер же мечтал задушить его этим галстуком. Главное, он сам до конца не мог понять, почему так сильно ревнует Флинта к этой женщине. ЖЕНЩИНЕ. Тот факт, что Флинт закоренелый пидорас, почему-то спокойствия не добавлял — Беллатриса каким-то невероятным образом в минимальные сроки заслужила его уважение и безоговорочное доверие. И Оливера волновал только один вопрос: какого черта?! Он шел к этому долгие годы, а тут появляется какая-то вертихвостка, и вуаля! — Флинт обезоружен, Флинт восхищен... "Флинт скоро будет спать у двери на коврике", — мстительно добавил про себя Оливер, взял в руку перо — он всегда отличался неординарным подходом к делу — и начал мелко строчить в блокноте: "Вот уже несколько лет прошло с тех пор, как принц победил дракона и спас принцессу, после чего увез ее в свой замок. Старый король отошел от дел, оставив все заботы молодым, но королевство их, управляемое нежной, но твердой рукой принцессы, процветало день ото дня. Пусть не все получалось сразу, но она смогла завоевать уважение простого люда, покорив их своим добрым сердцем, способностью к состраданию и вниманием к любым мелочам. И оставалось бы только радоваться, греясь в лучах любви друг к другу, но принц, отравляющий жизнь принцессы своим скудоумием, ступил на кривую дорожку". Перо царапало бумагу, чуть ли не продирая ее, и Оливер с мазохистским удовлетворением уставился на последнюю строчку. Вот так, Флинт! Ску-до-у-ми-ем. Он задумчиво пожевал губу и все-таки перечеркнул последнее предложение, наляпав чернильных клякс, словно бы с осуждением смотрящих на него. "Принцесса была столь хороша собой, что слава о ней распространялась далеко за пределы их королевства, а потому замок постоянно был полон приехавшими погостить и выразить свое почтение особами голубых кровей..." Оливер погрыз кончик пера и продолжил: "И вот однажды их замок посетила одна женщина — Королева. Она была хороша собой, но не настолько, чтобы затмить собой принцессу. Однако она была довольно богатой и владела большим королевством на границе с их, была завидной невестой и имела влияние, поэтому в замке ее принимали очень торжественно. Всем нравилась эта женщина, но только не принцессе. Она чувствовала неладное. Когда гостям уже было пора отправляться по своим владениям, Королева подвернула ногу и была вынуждена остаться на время лечения в замке принца и принцессы. Все бы ничего — принцесса очень любила гостей, но Королева со временем завладела всем вниманием скудоумного принца..." Оливер остановился, сосредоточенно наморщил лоб, размышляя какими эпитетами наградить принца, как вдруг скрипнула входная дверь, и в комнату зашел Флинт. — Опять бездельничаешь? — насмешливо поинтересовался он, скидывая пиджак. Оливер лишь отмахнулся от него, и Маркус, впрочем, привыкший к такому игнорированию своих вопросов, завалился рядом с ним на кровать — прямо в костюме и все еще в галстуке, который ему подарила Беллатриса. Оливер поджал губы и исправил слово "скудоумного" на "безмозглого". Потом исправил его на "пустоголового", покосился на Флинта и добавил еще один эпитет. "Ограниченный". Маркус полузадушено фыркнул и уткнулся губами ему в шею, отчего Оливер передернул плечами — не от непринятия ласки, а от нежелания ее принимать сейчас. — Ты чем-то расстроен, — Флинт произнес это вкрадчиво, еле слышно, но, Оливер был готов поклясться на своем не законченном еще шедевре, с долей насмешки. — Ничуть, — резко ответил он и демонстративно отодвинулся. — Я работаю. Маркус кивнул и устроил голову на скрещенных руках, пряча лицо в сгибе локтя. — Опять пишешь про принцессу, которая надрала зад всем, включая принца и дракона? — невнятно спросил он, а Оливер яростно застрочил в блокноте. "Принцесса пыталась отогнать от себя дурные мысли о Королеве, и та неизменно улыбалась ей так, что любой, чуть менее проницательный, счел бы это проявлением истинного дружелюбия. И, кажется, все вокруг действительно покупались на ее льстивые речи. О, Королева была действительно умна. Она легко находила подход ко всем, и принцесса была бы рада видеть в ней приятную собеседницу, а в последующем и подругу, если бы не замечала, что за всеми ее добрыми делами и сладкими речами скрывалось что-то иное. Принц, увы, был очарован". — Вуд, — раздался глухой голос Маркуса, — я трахаться хочу. Оливер на секунду оторвался от блокнота, смерил его скептическим взглядом и хотел было вернуться к своим записям, как вдруг выдал: — Я сверху. Флинт резко поднял голову и красноречиво хмыкнул: — Мечтай. — Тогда проваливай и не мешай мне работать, — пожал плечами Оливер и немного отодвинулся, когда Флинт попытался заглянуть в блокнот. — Отлично, — рыкнул Маркус, резко поднимаясь с кровати. — Пойду удовлетворяться в душ, — припечатал он, раздраженно стаскивая с себя одежду. — Угу, смотри ладошки не сотри, — отстранено пожелал ему Оливер, усиленно подбирая синоним к слову "ограниченный". Пять раз в одном абзаце — явно перебор. Флинт громко хлопнул дверью, закрываясь в ванной, и Оливер, успев украдкой глянуть на его мелькнувшую в проеме голую задницу, возбужденно поерзал на кровати. Трахаться хотелось, но он был слишком увлечен процессом и слишком зол на Флинта. Внезапная идея взорвалась в его голове калейдоскопом пошлых картинок, и он с новым энтузиазмом принялся строчить в блокноте. "Принц, словно накачанный любовным зельем под завязку, продолжал выражать свою привязанность принцессе, что, конечно, должно было бы успокоить ее, но полного удовлетворения почему-то не приносило. — Ты так прекрасна, — томно произносил он, а от его волос исходил легкий запах чужих духов, а на рукаве болталась лента — Королева, смеясь, вручила ее принцу перед турниром, а тот, конечно, не смог отказать одинокой леди. Как далеко зайдет Королева в своих непонятных целях? Принцессе было необходимо показать сопернице, что принц все еще принадлежит ей. Она благосклонно кивнула, принимая его притязания на свое..." Оливер запнулся, воровато оглянулся и прислушался: отдаленно был слышен шум воды, значит, Флинт сейчас действительно мылся. "...тело. Принц несмело коснулся ее талии, не рискуя сдвинуть ладони с места, и деликатно прижался губами к ее губам. Слишком неуверенно, поэтому и здесь принцессе пришлось взять дело в свои руки, как бы ни убеждала ее благочестивая матушка в том, что мужчине надо дать возможность самому сделать первый шаг". Оливер снова напряг слух, надеясь расслышать что-нибудь помимо плеска воды. Ему даже показалось, что он таки уловил тихий флинтовский стон. Это заставило его нетерпеливо закусить губу и продолжить писать: "Принцесса резко подалась вперед, углубляя поцелуй и наваливаясь на принца сверху. Тот удивленно вздохнул, но с готовностью позволил ей перехватить инициативу. Принцесса грубо раздвинула коленом его ноги и укусила принца за нижнюю губу. Тот довольно застонал, выгибаясь навстречу..." Тут Оливер замялся, скользнул ладонью к ширинке, но тут же упрямо одернул руку. — Чертов осел, — ругнулся он то ли на Флинта, то ли на собственное упрямство и немного страх, которые не позволяли ему сейчас вломиться в ванную и сделать с Маркусом то, что могла сделать принцесса с принцем. "— Ах, Оливер, — выдохнул принц, и голос его, низкий и жаркий, буквально опалил шею, пока его пальцы медленно поглаживали горло, создавая невероятное чувственное томление. Принцесса почти ощущала, как их движение отзывалось в напряженном члене". Оливер поерзал и довольно выгнулся в пояснице, вжимаясь в покрывало. "Маркус сжал пальцами его горло, а потом скользнул по груди вниз, и все, о чем принцесса могла думать, это то, как бы она хотела быть раздетой сейчас, чтобы чувствовать эти прикосновения к своей обнаженной коже..." — Это называется интеллектуальная мастурбация? — раздалось прямо над его ухом, и Оливер испуганно дернулся, выныривая из мира фантазий. — Флинт, черт возьми! — недовольно воскликнул он и попытался прикрыть написанное рукой. — Оливер, — выдохнул Маркус. — Почему у принцессы вдруг появился член? — Она транссексуал, конечно же! — огрызнулся Оливер. — Что ты придумываешь вообще?! Это у тебя все от этого... Как его? — он притворно задумался, а затем припечатал: — Сперматоксикоза! Кажется, кому-то не помогла дрочка, — продолжал свою саркастичную речь Оливер, постепенно отползая к противоположному от Маркуса краю кровати. — Не помогла, — отчего-то вдруг согласился тот и, протянув руку, успел ухватить удирающего Оливера за лодыжку и дернуть на себя. — Сперматоксикоза, говоришь? — отстранено переспросил Флинт, подтащив его к себе, и распластался сверху. — Я определенно точно видел там свое имя. Признайся, ты фантазировал о нас с тобой, — Маркус влажно задышал Оливеру на ухо, потом лизнул ушную раковину и залез кончиком языка внутрь, отчего тот заверещал, выворачиваясь, и гневно ответил: — Это не какие-нибудь там фантазии, Флинт! Это искусство! — Бульварщина! — Эротический роман! — упрямо возразил Оливер. — Порнография, — уверенно сообщил Флинт и во избежание дальнейших пререканий со стороны Вуда заткнул ему рот. Поцелуем. Оливер замычал, сжал губы, помотал головой, показывая свое возмущение таким поведением, но, как только Маркус попытался отстраниться, вцепился в его плечи руками и с энтузиазмом ответил на поцелуй. Тот довольно хмыкнул, и Оливер в отместку укусил его за губу. Маркус воспринял это единственно, как только может воспринять человек, про которого только что строчили пошлые и незамысловатые эротические фантазии, а теперь откровенно вжимались и показывали свое расположение — он опрокинул Вуда на кровать и прижал сверху, навалившись всем телом. — Скотина, — полузадушено выдал Оливер, — не раздави принцессу, — и он затрясся от смеха. Маркус, впрочем, к припадкам жизнерадостности Вуда уже привык, а потому настроя ему это, как в первое время, не отбило. Оливер громко застонал, когда Флинт впился зубами в его шею, и предвкушающе дернул бедрами. — Неужели зеленый свет? — саркастично протянул Маркус, положив одну руку на пах Оливера. — Полегче на поворотах, водила, — съязвил в ответ тот. — А не то не попадешь в нужный ряд. Флинт снова его укусил, на этот раз гораздо ощутимее, и Оливер решил благоразумно заткнуться. Однако едва он расслабился, позволив Маркусу расстегнуть свои брюки, как в дверь затарабанили, и раздался ненавистный Оливеру голос: — Эй, голубки, пора выходить, — Белла говорила чуть протяжно и надменно, отчего Оливеру казалось, словно она всегда насмехается над собеседником. Оливер тут же отпихнул Флинта и многозначительно посмотрел на него. Тот нахмурился и крикнул в сторону двери, подминая под себя Вуда: — Белла, у нас есть немного времени? Оливер приподнял бровь и выжидающе уставился на Маркуса. — Нет, Марк, — послышалось из-за двери, и Оливер недовольно прошипел в ответ: — Мистер Флинт. Маркус усмехнулся и склонил голову, утыкаясь лбом Оливеру в плечо, что получилось неожиданно трогательно, так что Вуд замер. — Предложение к ролевым играм? — Каким ролевым играм? — непонимающе спросил Оливер. — Мальчики, ролевые игры потом, — раздалось из-за дверей, но Маркус не сдвинулся с места. — Ты будешь называть меня "Сэр" и выполнять все мои прихоти? — вкрадчиво предложил он. Оливер скривился: — То есть поменяемся местами, плюс "Сэр" в обращении? — он произнес это настолько непонимающим тоном, что они оба затряслись от смеха, почему-то сдерживая его. — Маркус, Оливер! — раздалось вновь настойчивое. — Никого нет дома, оставьте свое сообщение после звукового сигнала! — крикнул Оливер и протяжно пискнул. — Я вас сейчас обоих отсигналю по полной! — рыкнула Белла. — Засуну свое сообщение по самые гланды! Маркус поперхнулся воздухом и заржал еще громче. Оливеру тоже было смешно, но он чисто из принципа сжал губы и пихнул ногой почти скатившегося с него Флинта. — Похоже, кто-то просто завидует, — буркнул он себе под нос и недовольно завозился. — Ладно, Белла, не кипятись, сейчас мы спустимся. Дай нам пару минут, — отсмеявшись, отозвался Маркус. — И чем ты предлагаешь занять их? — поинтересовалась та. — Покажи сиськи! Некоторым только это помогает в жизни! — снова встрял Оливер. Маркус зыркнул на него, и Вуд только невинно похлопал глазами. Белла этого видеть не могла, поэтому она хмыкнула, красноречиво показывая, что она думает по этому поводу, и удалилась, цокая каблуками. — Ну вот, ты обидел ее, кажется, — вздохнул Маркус и покачал головой. — Ладно, пора идти, — он поднялся на руках, с сожалением оглядел раскинувшееся под ним тело и встал. Флинт стал спешно одеваться, а Оливер, так и не сдвинувшись с места, молча наблюдал за ним. Он хотел в очередной раз огрызнуться, но сейчас на него вдруг навалилась апатия. Ему чертовски не хватало Флинта, сейчас он ощутил очень четко, ведь раньше Маркус всегда умудрялся балансировать между ним и работой... И никогда не оставлял Оливера неудовлетворенным. На этой мысли Оливер громко разочарованно вздохнул и потянулся за своим блокнотом. — Ты не идешь со мной? — Маркус удивленно застыл посреди комнаты, но Оливер только скосил глаза в его сторону. — Да, мистер кретин. Ой, я хотел сказать, мистер Флинт, — он чиркнул в блокноте, и Маркус, снова заглядывая ему через плечо, увидел, что Оливер нарисовал большой фак на всю страницу. — Мило, — ядовито процедил Маркус и отвесил звонкий шлепок по его заднице. — Лучше бы ты продолжил ту историю про очкастого, — бросил он напоследок, прежде чем взяться за ручку двери. Оливер пожал плечами и скатился с кровати. Как всегда, когда Марк вдруг начинал идти на поводу у Беллатрисы — а он воспринимал это именно так, — на самого Вуда накатывало безразличие. — Иди. Мне надо привести себя в порядок, — сказал он, и Маркус тут же вышел. Оливер нахмурился и завалился обратно на кровать. Ничего. Подождет. Лестрейндж наверняка найдет способ развлечь его. О да, Оливер осознавал, что ревнует. Глупо, но с пылом, порой удивляющим даже его, он ненавидел Беллу, со всей отчетливостью представляя ее на месте всех отрицательных персонажей, про которых он писал. В каком-то особенно-извращенном смысле Белла была его музой. Оливер фыркнул и перевернулся на живот, закапываясь лицом в смятое одеяло. Вдруг тишину комнаты разорвал резкий звук. Телефон. Вуд медленно встал с кровати, рассчитывая, что звонок прекратится, но тот продолжал трезвонить. — Да? — начал было Оливер, но его невидимый собеседник явно не собирался ждать: — Марк, привет! — начал он. — Я через пару часов буду в Нью-Йорке. — Уху, — согласился Оливер. Повисла пауза. — Это Вик, — раздалось немного неуверенное из трубки — тот явно не ожидал такой реакции. — А это не Марк, — с удовольствием ответил Оливер. — О, — раздалось растерянно. — А кто? — Его величество слушает, — намеренно пафосно провозгласил Оливер и выжидающе побарабанил пальцами по телефонной трубке. — С кем имею честь беседовать? — Крам. Виктор Крам, — представился звонивший. Не было сомнений, что он был не просто удивлен, скорее ошарашен. — Мне бы Флинта, — попросил он. — Флинт не может подойти. Он на операции, — брякнул первое пришедшее в голову Оливер. — На какой еще операции? — сдавленно крякнул голос в трубке. — Кастрация, — меланхолично продолжил Оливер, чувствуя мстительное удовлетворение. — Что за?! — выругался Виктор, пару секунд помолчал, осмысливая сказанное Вудом, и наконец понимающе хмыкнул: — Смешно. — А то, — Оливеру уже порядком надоел этот лишенный смысла разговор, он зевнул и лениво поинтересовался, накручивая телефонный провод на палец: — Ему что-то передать? — Блять, это какой-то сюр, — Крам явно начал выходить из себя. — Кто ты, мать твою, такой? И где Флинт, черт побери? — Фи, как грубо, — поморщился Оливер. — Вообще-то я не обязан представляться. И мне некогда с тобой болтать. Флинтус-хуинтус сейчас прыгает как собачонка вокруг одной бабенки, и мне самое время в красках представлять, как симпатично горят ее волосы. Всего хорошего, — он уже собирался было положить трубку, как Крама вдруг осенило. — Вуд?! — Единственный и неповторимый, — кивнул Оливер, чего Виктор, конечно же, не видел. — Так он что... Ты это... Вы того? — наконец поинтересовался Крам. — С чего ты взял? — возмутился Оливер. — Я натуральней свежевыжатого сока. — А что ты тогда там делаешь? И почему отвечаешь с его личного номера? — через некоторое время поинтересовался тот. — Потому что мистер Флинт так спешил кое к кому, что оставил телефон здесь. — А "здесь" это...? — уточнил Виктор, и Оливер вздохнул, качая головой. — В спальне, — оповестил он и сосредоточенно принялся оттирать пятнышко от чернил на пальце. Крам фыркнул. — Ты его горничная, что ли? — Бери выше, — показушно обиделся Оливер. — Экономка. — Это похоже на бред, — наконец выдал Крам. — Ладно, говори адрес, я скоро буду. Продиктовав адрес, Оливер замер, что-то прикидывая. От усердия он прищурился, потом прикусил язык, потряс головой, погрыз палец и наконец сообразил, чем ему может быть полезен приезд Виктора. Флинту стоило напомнить, что Вуд был важнее всяких Белл, пусть даже те обладали внушительным бюстом, что, кстати, в случае с Флинтом, было скорее недостатком. * * * Оливер ненавидел светские вечера. Он неизменно умудрялся или не так посмотреть, или не то сказать, или вообще выставить себя полным идиотом. Сам Вуд, конечно, не считал, что он что-то делает не так, но даже спустя полгода с Флинтом, когда он впервые вышел вместе с тем в светское общество, то самое общество продолжало косо посматривать на него. И, возможно, Оливер был готов признать это, он сам частично, совсем чуть-чуть, был виноват в этом. Порой его что-то подстегивало выставлять себя еще более невоспитанным, чем он был и, видит бог, пару раз он еле останавливался от того, чтобы высморкаться в скатерть, просто от желания посмотреть на лица всех этих снобов. Причина была до безобразия простой: Оливеру было скучно. Его воспринимали как безмозглое, хоть и очаровательное приложение к Флинту. Некоторые — чаще пожилые леди, глядя на него, улыбались и порывались потрепать по щеке, обозвать "душечкой" и поинтересоваться, внимателен ли Флинт по отношению к нему, другие — смотрели с нескрываемым презрением и брезгливостью, словно Оливер явился на бал в своих кожаных скрипучих шмотках. Стоит признать, Маркус и сам не слишком уважал подобные "тусовки" — обычно он быстро переговаривал с парой-тройкой людей и, ухватив Вуда за локоть, утаскивал того за собой, чтобы "вытрахать" стресс, как мысленно называл это Оливер. Так было до Беллы. Теперь же Флинт расцветал на подобных мероприятиях. Эта женщина неизменно становилось центром всеобщего внимания, она притягивала взгляды, ей восхищались, и Маркус словно стал обладателем беспроигрышного лотерейного билета. Контракты подписывались один за другим, партнеров становилось все больше. Оливер не понимал, зачем Маркусу столько денег, а влияния, по его скромного мнению, Флинту и так хватало. Но тот с какой-то фанатичной жадностью хватался за любую нестабильную фирму, и без конца работал-работал. В конце концов, он стал уделять Оливеру катастрофически мало внимания. Нет, Вуд никогда не требовал много. Ему было комфортно, что Маркус большую часть времени предоставлял его самому себе. Он мог заниматься тем, что ему нравилось, он не зависел от воли Флинта. Где он только ни работал! Поваром в небольшой забегаловке, откуда сбежал после того, как чуть не спалил полкухни. Почтальоном, но тоже недолго — природное любопытство не позволило Оливеру долго бороться с соблазном прочитать пару-тройку чужих писем. Он даже подрабатывал в приюте для бездомных собак! Но когда он стал таскать милых зверюшек с работы прямо домой, тут уж не выдержал Маркус. А так как справиться с приступами умиления и желания пригреть всех этих сирых и убогих Оливер не мог, и от этой работы пришлось отказаться. Ко всему прочему он посещал различные курсы: от японского языка до танцев на пилоне, и даже поступил в университет. Правда, его оттуда с треском выгнали за разгильдяйство и полное отсутствие дисциплины, но сам факт! Но, так или иначе, они всегда с Маркусом были только вдвоем и друг для друга. И все свободное время Флинт старался проводить рядом с ним... Да, Оливеру было давно не пятнадцать, он прекрасно понимал, что у любых, даже самых страстных отношений бывают спады. Но он любил Маркуса, поэтому не готов был пустить все это на самотек. Пора было показать Флинту, что он заигрался в сладкого папочку, и вернуть своего мужчину на место. Место рядом с собой. Именно поэтому он позволил себе такую вольность: снова стать шлюхой. * * * — Джеймс, я считаю, что не стоит так переживать из-за падения их акций. Когда эта фирма будет в наших руках, вы увидите совершенно противоположный эффект, — протянула Белла, обращаясь к импозантному мужчине за столом напротив, и одарила его кокетливой улыбкой. — Маркус, вам явно повезло с протеже, — улыбнулся он в ответ. — И не говори, Джеймс, — хмыкнул Маркус и откинулся на спинку стула. — Клад, а не женщина. — О, черт, — внезапно глаза Беллы расширились, когда она увидела кого-то в толпе. В ответ на вопросительный взгляд Флинта она только растерянно покачала головой. Впрочем, уже через пару мгновений ее реакция стала кристально ясной. Стул с шумом отодвинулся, и на сиденье приземлился Оливер. Оливер "времен Голливудского бульвара": на нем были такие же ужасные, как и при первой их встрече, издающие скрип при каждом движении, кожаные штаны, короткая черная жилетка и высокие сапоги. К образу добавилась лишь фуражка, кокетливо сдвинутая набок. Сам Вуд жизнерадостно улыбался, и это, вкупе с его, слава Богу, на этот раз не размалеванным лицом, вызывало мощный диссонанс. — Маркус, я соскучился, — капризно протянул Оливер и потянулся, а Флинт почувствовал, как у него задергался глаз. — Вуд, — предупреждающе осадил он его. — Ты что творишь? Рядом кашлянула Лестрейндж, и Маркус, спохватившись, извиняющеся посмотрел на Джеймса. — Мистер Поттер, извините за это недоразумение, — начал было он, но Вуд не иначе, как снова решил поиграть на его нервах. Он надул губы, причмокнул и стремительно встал: — Извини, милый, но мне пора. Этот вечер взывает ко мне. И буду я пьян от своей любви, — пошло продекламировал он и, покачивая бедрами, направился в сторону бара. Флинт был готов поклясться, что задницу Вуда взглядом провожали трое: он сам, Белла и достопочтенный мистер Поттер. И только когда тот скрылся за поворотом, Маркус задумался о том, куда Оливер направился. Он потянул галстук, ослабляя узел, и поспешил повторно принести свои извинения Джеймсу, прежде чем сорваться на поиски Вуда. Через пару минут его, мрачнеющего с каждой минутой, нашла Беллатриса. Она красноречиво посмотрела на Флинта, но никак не прокомментировала выходку его "малолетнего" любовника, который, постойте-ка, вообще-то был с ним одного возраста, что не прибавляло Вуду мало-мальского чувства ответственности и такта. И тут ему на глаза наконец попалась затянутая в кожу задница. Вот только к удивлению Маркуса, а затем — растерянности и негодованию, Вуд обнаружился не один, а в компании никого иного, как Виктора Крама. Оливер смотрел на того так томно, что Маркус мгновенно завелся. Он все еще чувствовал себя по-идиотски и прикидывал, что завтра напишут в газетах, но чувство собственности пересилило, и Флинт подлетел к этим двоим, решительно протискиваясь — и когда это они успели так сблизиться — между ними. — Ну, и какого хуя здесь происходит? — рыкнул он, гневно глядя на обоих по очереди. Оливер как-то подозрительно дернулся, воровато оглянулся, и его лицо озарила совсем не искренняя улыбка. У Флинта сразу зачесались кулаки накостылять по этой тощей шее, не разбираясь в причинах и следствиях. Потому что Вуд, как показала многолетняя практика, был виноват всегда, даже если с первого взгляда казался невинной жертвой обстоятельств. — Друг, — Крам как ни в чем не бывало хлопнул Маркуса ладонью по плечу. — Я звонил тебе. Хотел предупредить, что приезжаю. — Вик, — Маркус кивнул. Радоваться приезду друга в столь сомнительной ситуации он не мог. — Дружище, что-то ты какой-то кислый, — хмыкнул Виктор, обменявшись с Вудом красноречивыми взглядами. — Ты не рад мне? — Не ожидал, — процедил Флинт, мотнув головой. — Вижу, вы уже... Подружились. — Да, Марк, — вскинулся Виктор. — Ты же помнишь Оливера? — Вуд расплылся в широченной лыбе. — Я случайно встретил его здесь, и он милостиво согласился скрасить мне вечер, пока ты заключаешь сделки, — Вик приобнял Оливера за талию, а тот закивал, как китайский болванчик. Маркус так и застыл, открыв рот. — Что? — он ошарашено переводил взгляд с одного на другого. Потом прищурился и зло выплюнул: — Не смешно. Крам нахмурился и непонимающе глянул на него: — Я думал, вы уже переросли детские обиды, — протянул он и снова посмотрел на Оливера. Тот кивнул и вопросительно глянул на Флинта так, что тот перестал что-либо вообще понимать в этой ситуации. — Правда, Флинт, — Вуд скрестил руки на груди и серьезно посмотрел на него. — Давай без сцен. — Без сцен, говоришь? — Маркус цепко ухватил Оливера за локоть. — Давай-ка отойдем, — он смерил Крама предупредительным взглядом и, уже оттаскивая Вуда в сторону, бросил через плечо: — С тобой я разберусь позже. Едва они отошли, Виктор усмехнулся и, заметив в толпе ярко-красное платье, направился в ту сторону. * * * — Решил меня разыграть? — прошипел Маркус в лицо Оливеру, едва они скрылись из виду. — Что за фокусы? — Никаких фокусов. По моей части только сказки, — парировал Оливер, сохраняя невозмутимость. — Развлекаюсь, как могу. — Понятно, — неожиданно спокойно отозвался Флинт, и Оливера охватила неконтролируемая дрожь. Маркус был зол, а это практически приравнивалось к сексуально-агрессивному марафону. И, что Оливера не могло не радовать, Флинт и думать забыл о мисс Лестрейндж. Принцесса прорвалась в дамки и пожрала всех королев, королей и обычных пешек. Оливер самодовольно усмехнулся, но почти сразу согнал с лица эту усмешку. Придерживаться роли необходимо было до самого конца. — Не знаю, что там тебе понятно, — сообщил он. — А я планировал неплохо оттянуться, пока ты занят. — Значит, сегодня ты мальчик по вызову? — нарочито небрежно поинтересовался Маркус, жадно разглядывая Вуда. Кажется, он наконец понял в чем дело и решил, что в эту игру можно играть вдвоём. От пренебрежительности в его голосе Оливера бросило в жар. Неуклюже переступив с ноги на ногу, он шумно сглотнул и коротко кивнул. — Да, сэр. Не желаете провести этот вечер с пользой? — он лукаво улыбнулся и бросил на Флинта дерзкий взгляд из-под козырька фуражки. Маркус окинул его задумчивым взглядом: — Как много ты стоишь? — развязно поинтересовался он, а Оливер тут же парировал, припомнив обстоятельства их встречи спустя много лет: — Как много ты готов заплатить? — За ночь, неделю или дольше? — Маркус щелкнул его по козырьку и согнал с лица неуместную полную затаенной нежности улыбку. Перед Вудом время от времени тоже приходилось поддерживать определенную репутацию. — Гораздо дольше, сэр, — Оливер улыбнулся и поправил фуражку. — Дольше, чем вы могли бы рассчитывать. — Боюсь, это будет очень дорого, — Маркус выжидающе посмотрел на Оливера, и тот оправдал его ожидание фразой: — Я готов предоставить вам скидку, сэр, — он помолчал и добавил. — Как постоянному клиенту. Маркус положил ладони ему на бедра и дернул на себя. — Единственному клиенту, — с нажимом поправил он его, и Вуд, понятливо кивнув, потянулся за поцелуем. * * * Солнце настойчиво светило в глаза, но Оливеру было лень открывать их. Он потерся щекой о плечо сопящего рядом Флинта и загреб ногами одеяло. Все мышцы слабо ныли, тянуло в паху, и Оливер снова поерзал. Вчера они занимались таким грязным и разнузданным сексом, какой давно не практиковали. Флинт как взбесился — сбежал с ним посреди вечера, оставив всех гостей в недоумении, а потом чуть не разорвал эти его дурацкие кожаные штаны. Воспоминание о прошедшей ночи заставило Оливера окончательно проснуться. Он открыл глаза, сонно прищурился и широко зевнул. И тут же наткнулся взглядом на каменный флинтовский стояк. — Доброе утро, — хмыкнул Оливер, пробегая кончиками пальцев по бедру Маркуса. — Утро, — невнятно пробормотал Флинт и, повернув голову, попытался закопаться лицом в подушку. — Старость? — невинно спросил Оливер, но Маркус на провокацию не поддался. — Проснусь и покажу тебе... — что покажет, Флинт договорить не успел: оторвав все-таки голову от подушки, он оглушительно зевнул, а потом снова попытался улечься поудобней, на этот раз обхватив руками самого Вуда и уткнувшись лбом ему в плечо. Оливер хмыкнул и прикрыл глаза. — Кажется, я видел уже все, что ты можешь мне показать, — пошутил он, а Маркус мотнул головой: — Я умею удивлять, — возразил он. — Давай еще поспим, а? Оливер даже не успел придумать, что ответить на это, как раздался звонок. Маркус замер, крепче стиснул Оливера в своих объятиях и попытался сделать вид, что не слышит оглушительного звона телефона. Но кто-то на той стороне провода был очень настойчив. — Блять! — Флинт все-таки повернулся на другой бок, чтобы дотянуться до телефона, подпрыгивающего на прикроватной тумбочке. — Да? Как Оливер ни прислушивался, он не мог услышать, что говорили Флинту, но по тому, как тот вдруг резко сел в кровати, новости были неожиданными. — Подожди, — неуверенно начал он. — Белла, что значит "уезжаю"? Оливер и сам сел и притиснулся поближе к Флинту, пытаясь услышать хоть что-то: — ...Поеду с ним... Это не профессионально... Но ты должен понять, — с трудом различил он сквозь помехи. — А как же я? — растерянно спросил Маркус, осоловело хлопая глазами. Оливер, наблюдая за ним, закусил губу, чтобы не рассмеяться: Флинт был похож на маленького ребенка, у которого отобрали конфету. В трубке послышались торопливые объяснения.— Ладно, я понял, — кисло улыбнулся он. — Совет да любовь. Привет Вику. Маркус положил трубку и почесал в затылке. Потом резко обернулся и успел оценить широкую вудовскую улыбку. — Ну, и что тебя так веселит? — притворно нахмурившись, спросил Флинт. — Кажется, ты снова остался без адвоката, — хихикнул Оливер. — По твоей вине, между прочим, — покачал головой Маркус. — Что скажешь в свое оправдание? Оливер пожал плечами. — Я красавчик, — довольно протянул он, и Флинт, закатив глаза, дернул его на себя и укусил за подбородок. Вуд вывернулся и, в свою очередь, ухватился зубами за мочку флинтовского уха. После непродолжительной возни, Оливер расслабленно откинулся и уверенно заявил: — Следующего твоего адвоката я выберу сам.