Нормально ли?

      В та­кие мо­мен­ты обычно ду­ма­ешь, что бы­ло бы совсем неп­лохо кого-нибудь убить, сте­реть с ли­ца Зем­ли пару-тройку го­родов, а мо­жет и боль­ше. Ну или продырявить са­мому себе че­реп­ную ко­роб­ку, лишь бы не ви­деть, как он ухо­дит.       Антон уже не раз за­давал­ся воп­ро­сом: все ли нор­маль­но в его те­переш­ней жиз­ни?       Нор­маль­но ли сры­вать­ся с мес­та по первому его звонку, по­забыв про все свои дела?       Нормально ли неосознанно ис­кать глазами на каж­дой встрече с друзьями лицо Арсения, по ко­торому иногда так хо­чет­ся вре­зать, лишь бы он не ух­мы­лялся так са­мо­уве­рен­но?       Нор­маль­но ли заниматься сексом со своим другом и коллегой «без всяких там обя­затель­ств», а по­том беситься, ког­да тот за­иг­ры­ва­ет с оче­ред­ной де­вицей, по­коряя ее сво­ей не в ме­ру силь­ной ха­риз­мой и смазливой внешностью?       Нор­маль­но ли проводить почти все свое свободное время в шикарной квартире Попова в центре Москвы, почти не появляясь в собственной? Си­деть, буд­то на игол­ках, то и де­ло поднимая глаза на ча­сы и нер­вно рас­ха­живая по ком­на­те – уже дав­но пе­рева­лило за пол­ночь, а он обе­щал вер­нуть­ся до две­над­ца­ти.       Нор­маль­но ли тер­петь его вы­ход­ки, в от­вет защищая от колкостей фанатов? Та­кое слу­ча­ет­ся довольно ред­ко, но ведь да­же Арсений не может нравиться всем и каждому.       Нор­маль­но ли осоз­на­вать, что ты по уши влю­бил­ся в жуткого бабника и мол­чать, бо­ясь быть от­вер­гну­тым, ока­зыва­ясь на­рав­не с раз­вле­чени­ем на пару ночей?       Нор­маль­но ли спе­ци­аль­но за­пирать дверь квартиры из­нутри, что­бы не­наро­ком не про­пус­тить его воз­вра­щение? Что­бы ус­лы­шать настойчивый дверной звонок и сор­вать­ся с мес­та, от­крыть дверь, уви­деть ус­тавше­го, но до­воль­но улы­ба­юще­гося мужчину, от ко­торо­го пах­нет дорогим ал­ко­голем и жен­ски­ми ду­хами. Шастун ста­ра­ет­ся ни­ког­да не ду­мать о том, где про­падал Попов и чем он за­нимал­ся с об­ла­датель­ни­цами тех са­мых ду­хов. Сна­чала бы­ло боль­но, а по­том наступило тупое без­различ­ие, по­тому что да­же скан­да­лы не ис­пра­вили при­выч­ки Арсения пе­ри­оди­чес­ки засиживаться в барах до поз­дней но­чи.       Нор­маль­но ли мол­ча смотреть в ледяные голубые глаза мужчины напротив, ста­ра­ясь унять в се­бе кол­кую боль и сдав­ли­ва­ющую горло рев­ность, резко раз­во­рачи­вать­ся и ухо­дить в спаль­ню? Но он ведь всег­да ло­вит, об­ни­ма­ет за та­лию, уты­ка­ясь гу­бами в заг­ри­вок, и тихо мурлычет о том, что раз­дра­жен­ный Антон очень по­хож на сер­ди­того котенка. Мягко це­лу­ет в шею и притягивает ближе к се­бе, даже не думая от­пускать. Арсений прек­расно зна­ет, что парень уже не злит­ся – лишь бе­зыс­ходно мол­чит, а по­том нас­лажда­ет­ся уме­лыми лас­ка­ми, под­став­ля­ет­ся под жаркие по­целуи, поз­во­ля­ет при­жать се­бя к сте­не, раз­ре­ша­ет тро­гать вез­де, где Попову заб­ла­горас­су­дит­ся. А тот от­но­сит его в спаль­ню, раз­де­ва­ет и бе­рет глубоко и неж­но од­новре­мен­но, в оче­ред­ной раз под­тверждая, что Шастун уже ни­куда не де­нет­ся – ему прос­то-напросто не позволят уй­ти.       Антон ни­ког­да не интересуется, с кем и где был Арсений, и тот тоже мол­чит, хо­ть и прек­расно ви­дит, как парень злится. Ему тя­жело приз­наться да­же самому себе, что этот худой светловолосый придурок смог пе­ревер­нуть его жизнь с ног на го­лову и, да­же сам о том не по­доз­ре­вая, влюбить в себя такого бабника, зас­та­вив его за­быть обо всех на све­те. Из-за не­го со­вер­шенно не хо­телось при­касать­ся к ко­му-то дру­гому, ог­ра­ничи­ва­ясь толь­ко ста­рой при­выч­кой флир­то­вать с красивыми дамами. Он хотел толь­ко это­го чер­то­вого Антона, хо­тел до потемнения в глазах, хо­тел по-раз­но­му, це­ликом, что­бы ник­то дру­гой не смел даже при­кос­нуть­ся. Арс не го­ворил, что в те ве­чера, ког­да он воз­вра­ща­ет­ся поз­дно, ком­па­нию ему составля­ют только Сережа с Димкой, с которыми он точит лясы в их любимом баре, а от слад­ко­го аро­мата ду­хов барменши самого по­рой тош­нит.       Нор­маль­но ли мол­чать, не в состоянии вы­разить свои чувс­тва пос­тупка­ми? Если честно, Попов даже не знал, ка­ково это – го­ворить че­лове­ку, что лю­бишь его. Он так при­вык к не об­ре­мененному обязательствами сексу, что о неж­ных ис­крен­них от­но­шени­ях про­пало да­же ма­лей­шее пред­став­ле­ние. Но Антон слишком внезапно появился в его жизни и с раз­ма­ху вдол­бил в темноволосую го­лову свои законы и по­ряд­ки.       А Шастун мол­чал, по­тому что не знал, как пра­виль­но пре­под­нести что-то настолько сок­ро­вен­ное, настолько лич­ное.. Ну да, пер­вые чувс­тва всег­да са­мые силь­ные, са­мые до­рогие. И все это ста­вило меж­ду ни­ми сте­ну - проз­рачную, но слишком креп­кую, раз­ру­шить ко­торую можно только вмес­те, однов­ре­мен­но. Но они толь­ко сто­яли и смот­ре­ли друг на дру­га че­рез прег­ра­ду, не зная, как сде­лать пер­вый шаг.       Се­год­ня Попов снова по­обе­щал вер­нуть­ся до две­над­ца­ти. И на ду­ше у Антона сно­ва пар­ши­во до та­кой сте­пени, ког­да не­нави­дишь весь мир и меч­та­ешь со­вер­шить ка­кую-ни­будь несусветную глу­пость, лишь бы в па­мяти не всплы­вало лицо Арсения. Ждать его вов­ре­мя уже, наверное, не бы­ло смыс­ла, и парень снова и снова спра­шивал се­бя, нор­маль­но ли это - тер­петь? Дав­но по­ра было сор­вать­ся, закатить скандал, соб­рать ве­щи и пе­рей­ти на но­вую стра­ницу сво­ей жиз­ни. Не в Москве. И не в Воронеже. В кон­це кон­цов, всег­да есть, ку­да дви­гать­ся, да­же ес­ли ты не зна­ешь, что ждет те­бя за сле­ду­ющим по­воро­том.       Но что-то дер­жит тут, под­ска­зыва­ет, что нель­зя сжигать мосты. И очень хо­чет­ся ве­рить, что все из­ме­нит­ся. Хо­чет­ся, но уже поч­ти не по­луча­ет­ся. Сер­дце бо­рет­ся со здра­вым смыс­лом, и Шастун даже сам не мо­жет по­нять, за кем же в кон­це кон­цов ос­та­нет­ся по­беда.       Се­год­ня он не за­пирал дверь, не смот­рел на ча­сы каж­дые пять ми­нут и да­же не злил­ся. На сме­ну этой яр­кой не­гатив­ной эмо­ции приш­ла бе­зыс­ходность вместе с по­нима­нием то­го, что уже, на­вер­ное, ни­чего не из­ме­нит­ся. Слиш­ком креп­ко осе­ли старые при­выч­ки, что­бы он пытался их изменить.       Антон неспешно вышел на большой незастекленный балкон и по­дошел к пе­рилам. Он лю­бил ко­ротать тут вре­мя, прос­то раз­ду­мывая о чем-то сво­ем или наблюдая за яркими огнями вечно оживленной Москвы. Ночью здесь бы­ло довольно ти­хо, и это по­мога­ло при­вес­ти мыс­ли в по­рядок. Па­рень пой­мал се­бя на мыс­ли, что нем­но­го по­торо­пил­ся, не накинув даже кофты, но покидать балкон бы­ло слиш­ком ле­нь. Пус­кай прох­ла­да немного ос­ве­жит и по­может сосредоточиться на мыслях.       Облокотившись на пе­рила, он слегка по­ежил­ся и вытянул из помятой пачки предпоследнюю сигарету. Поджег и закурил, глубоко вдыхая в легкие тяжелый горький дым. Ес­ли прис­лу­шать­ся, то мож­но ус­лы­шать, как на больших винтажных часах в за­ле мелодично за­били куранты, знаменуя наступление полуночи.       Раз. Антон зак­рыл гла­за, вновь неспешно затягиваясь, и почувствовал, как холодный ночной воздух хо­лодит кожу. При­ят­но и све­жо.       Два. Вы­дох­нул изо рта струю густого дыма, за­быва­ясь и пос­те­пен­но рас­слаб­ля­ясь. Нуж­но ус­по­ко­ить­ся.       Три. От хо­лода нем­но­го пот­ря­хива­ет, но в до­м ид­ти со­вер­шенно не хо­чет­ся. Та­кое чувс­тво, буд­то сто­ишь в воде, ко­торая об­во­лаки­ва­ет те­бя сво­ей прох­ла­дой и не да­ет выб­рать­ся, по­тому что ты по­пал под силь­ное те­чение.       Че­тыре. Бой сер­дца и рассудка поч­ти по­дошел к кон­цу, и ли­дер уже от­четли­во ви­ден, поэтому Антон лег­ко улы­ба­ет­ся самыми угол­ка­ми губ и нем­но­го жму­рит­ся. Да, он уже зна­ет, что бу­дет де­лать.       Пять. Осторожно сцепляет подрагивающие паль­цы рук в за­мок и сжимает их силь­нее, будто самому себе под­твер­ждая уве­рен­ность в собс­твен­ном ре­шении.       Шесть. Ти­хо хло­па­ет вход­ная дверь. Шастун зна­ет: сей­час во­шед­ший недоуменно изог­нет изящную бровь, тихо ус­мехнет­ся и позовет, хо­ть и прек­расно зна­ет, где нуж­но искать.       Семь. Парень слегка улыбается и тушит сигарету в пепельнице. Слы­шит свое имя, вновь произнесенное любимым голосом.       Во­семь. Ед­ва уло­вимые зву­ки ша­гов по ламинату в длинном коридоре. Арс спе­ци­аль­но топает пог­ромче, что­бы Антон, стоящий на балконе, ус­лы­шал. Ду­рачит­ся. В этом весь он.       Де­вять. Хо­чет­ся рас­сме­ять­ся, но парень сдер­жи­ва­ет­ся. Ждет, прек­расно зная, что вот-вот услышит приближающиеся шаги в спальне.       Де­сять. - Не отморозишь свою тощую задницу? – шут­ли­вое, ус­ме­ха­юще­еся. Антон слы­шит приб­ли­жа­ющи­еся ша­ги и шо­рох одеж­ды.       Один­надцать. - Не дож­дешь­ся, - та­кая же ус­мешка в от­вет, пос­ле че­го светловолосый чувс­тву­ет, как на его пле­чи ло­жит­ся тяжелая кожаная куртка, силь­ные муж­ские ру­ки об­ни­ма­ют за пояс, а шею опа­ля­ет горячим ды­хани­ем.       Две­над­цать.       Се­год­ня от не­го не пах­нет ни ду­хами, ни алкоголем, и Антон ло­вит се­бя на ду­рац­ко-счас­тли­вой мыс­ли, что, вероятно, не он один рас­став­лял все точ­ки над «i» этим вечером. Ку­ран­ты за­мол­кают, тор­жес­твен­но встре­тив но­вый день. - Я уж ­думал, что ты ре­шил ве­щич­ки со­бирать,- про­шеп­тал брюнет, ук­ра­шая чувс­тви­тель­ную ко­жу шеи парня лег­ки­ми по­целу­ями и с удо­воль­стви­ем за­мечая, как тот пок­ры­ва­ет­ся му­раш­ка­ми. Он-то прекрасно знал, что па­роч­ки пра­виль­ных при­кос­но­вений к этой час­ти те­ла дос­та­точ­но, что­бы Антон расслабился. - Не дож­дешь­ся,- в от­вет то­же ше­потом, с лег­кой хри­пот­цой. Чего и сле­дова­ло ожи­дать. Шастун при­жал­ся к мужчине спи­ной и по­ложил го­лову на его пле­чо, под­став­ля­ясь.- Что­бы ты тут загнулся от слишком уж спо­кой­ной жиз­ни? Размечтался.       Арсений зас­ме­ял­ся своим тихим заразительным смехом, об­жи­гая чувс­тви­тель­ную ко­жу за ухом сво­им ды­хани­ем, и об­нял Антона пок­репче, что­бы тот даже не взду­мал сбе­жать. Нет, он-то точно его пой­ма­ет, но сей­час со­вер­шенно не хо­телось тра­тить вре­мя на дет­ские игры. В кон­це кон­цов, на это есть днев­ное вре­мя су­ток. - Я те­бя то­же, Шаст, - про­мур­лы­кал он, це­луя уш­ную ра­кови­ну крас­не­юще­го пар­ня. Они друг дру­га прекрасно по­няли. - Я те­бя то­же..       Нор­маль­но ли, ког­да один му­жик бе­зум­но хо­чет другого, а тот от­ве­ча­ет с немень­шим эн­ту­зи­аз­мом?       Нор­маль­но ли ло­вить его по­целуи, уг­лублять и де­лать ку­да бо­лее страс­тны­ми, впи­тывать слад­кие, том­ные сто­ны, гладить худое, подтянутое те­ло, под­хва­тывать на ру­ки, нес­ти в спаль­ню и ду­мать, что в этот раз все­го лишь па­роч­кой за­ходов этот парень яв­но не от­де­ла­ет­ся?       Нор­маль­но ли это?       Да. Бо­лее, чем.       А тонкая проз­рачная сте­на, наконец, да­ла тре­щину меж­ду их ла­доня­ми.