***
-…Ты мне нравишься, Люси. — Грей с ожиданием смотрел на девушку из-под лобья, пытаясь высмотреть из её глаз хоть какую-то реакцию. Но девушка сидела, словно бы мраморная статуя, не шевелилась, а улыбка сползла с лица. — Ха-ха… Грей, ты, наверно, шутишь? — она слегка посмеялась, хоть её брови и были сведены к переносице в легком недоумении. — Не смейся! — Фуллбастер слегка сжал её ладонь, заставив таким образом дернутся Хартфилию. — Я на полном серьезе тебе это говорю! Прошу… Не смейся над моими чувствами, только не сейчас, когда я набрался смелости на это чертово признание. — Прости… Я… Я не хотела, — она понуро опустила голову, — ты не правильно понял. Я не смеюсь над этим, просто… Думала, что ты… Пошутил… — Люси… — он встал из-за стола, положил пару купюр на стол, оплачивая то кофе, что девушки распивали и, подхватив одноклассницу за локоть, поднял её и стал выводить из кафе. Она даже не сопротивлялась. Хартфилия доверяла ему и знала, что он не причин ей боль, как это делали другие люди в её окружении. Парень не был уверен в своих действиях и что сейчас происходит. Но единственное, что он понимал, так это то, что хочет осчастливить эту девушку, что сейчас уже держит за руку и ведет в непонятном для всех направлении. Это желание защитить хрупкого котенка заставляет его сердце встрепенуться в новом, непонятном чувстве. Щелк. И сердце опять сделало многочисленный пируэт, когда, стоило ему остановится, Люси врезалась ему в спину. Фуллбастер чувствовал её тепло каждой гребаной клеточкой тела. Не удержавшись, он резко развернулся к ней лицом, на что она слегка встрепенулась, и резко обнял её, прижимая к себе крепче, чем когда-либо. В намереньях Люси оттолкнуть его даже не было. Этот приятный запах мужского одеколона и стирального порошка вводил в легкий транс, заставляя погрузится в него полностью, с головой. Неуверенно, но девушка обняла его в ответ. Грей никогда не думал, что будет стоять тут и обнимать ту самую тихую мышку класса, за которой гнался красавчик школы. Для него это даже звучит абсурдно. И так, стоя на пригорке, на фоне речки и прекрасного заката, раскрашенного в ало-золотые цвета, они оба чувствовали, что зарождается что-то невесомое, хрупкое и непостижимое, но в то же поистине красивое и замечательное, теплое. Слегка отпрянув от неё, Грей посмотрел ей в глаза, в её миндальные глаза, излучающие тепло и все самое доброе, что в этом мире есть. Его голова медленно приближалась у её лицу. Взгляд был направлен лишь на одно место — её губы. Что для каждого важно в лице человека? На что вы первом делом обращаете внимание при общении с кем-либо? Ответ очень прост: губы. Представьте улыбку без этих самых губ, только одни глаза. Так же думал и Фуллбастер. С первой их встречи он постоянно обращал внимания на её тонкие губы, которые очень редко растягивались в довольной улыбке. Но он обожал то, как она улыбалась ему. Немного неловко, неуверенно, но настолько искренне, что перехватывало дух, дыхание останавливалось и невозможно было дышать. Расстояние между их лицами все сокращалось и сокращалось, но резкая преграда в виде руки девушки заставила придти в чувство разум Грея. Он отпрянул от неё, словно обжегся нагретой ручки сковородки и неловко смотрел на закат. — Я думаю, мне нужно домой… — весь её ответ на происходящее. И, даже не дождавшись ответа в виде: «Неужели это весь твой ответ на мои чувства?» или «Тебя проводить до дома?», она просто развернулась и ушла, будто бы ничего и не было. Парень смотрел ей в след, сжимая на уровне груди в кулак белую школьную рубашку и чувствовал, как на душе не сколько скребли кошки, а выстрелили в сердце из винтовки, разбивая его в дребезги.***
— Боже мой, что мне делать? — Люси закрыла лицо руками, пытаясь привести спутанные мысли в порядок. — Что мне, черт побери, делать?! — её красно-пунцовые щеки выдавали все волнение внутри и ей очень повезло, что вокруг никого не было, кто мог бы её увидеть в таком не приглядом и не характерном для неё свете. Сделав пару глубоких вдохов, Хартфилия встала с пола и решительно направилась в ванну. Душ должен привести в порядок её мысли. По крайней мере, так она думала и верила. Люси не помнила, как она оказалась в кровати и как уже наступило утро. Но она явно не выспалась, постоянно проигрывая в голове воспоминания прошедшего дня. «Ты мне нравишься, Люси…» — она поверить не могла в то, что кто-то ей сказал. И не просто «кто-то», а сам Грей! Человек, которому она может доверится хоть немного в этом мире. Устало вздохнув, она поднялась с мягкой подушки, которая так и манила обратно лечь в кровать и, накрывшись с головой в одеяле, спрятаться от всех проблем и мыслей. Только школа мешала этой, на первый взгляд, потрясающей идее. Она и так много прогуляла и нужно наверстывать упущенное, ведь даже лояльность учителей имеет границы. Собравшись с горе пополам, она положила ту выстиранную рубашку до чиста и сложенную аккуратно в пленку в портфель, некоторые учебники и, ещё раз глубоко вздохнув, вышла из квартиры и направилась в сторону школы. И, как на зло, дорога, которая была обычно нескончаемо длинной, внезапно пролетела в миг и Люси уже стояла на пороге огромного здания «Хвоста Феи». Его массивные двери были открыты, впуская огромное количество учеников. Хартфилия не медлила и вошла вместе с потоком людей. По телу прошлись мурашки, когда она увидела находящегося возле гардероба Фуллбастера, что стоял, оперевшись об стенку и смотрел куда-то вдаль, не обращая внимания ни на кого вокруг, словно его мысли были далеко отсюда. Настолько далеко, что никому из присутствующих невозможно было дотянуться до них. Но стоило ему увидеть одноклассницу, как на его лицо сразу наползла улыбка и он хотел к ней подбежать, но Люси резко развернулась на пятках и ушла прочь с первого этажа к кабинету урока. Он стоял опешив от происходящего. Неужели он все разрушил вчерашним признанием? Или той попыткой поцелуя? Стиснув зубы так, что даже было видно, как нервно дергалась скула, Фуллбастер неохотно направился за ней вслед, на урок. Девушка чувствовала, как к её щекам подступает румянец и, неуверенно дотрагиваясь до лица, кожей чувствовала, как температура её тела поднялась до такой степени, что становилось невыносимо жарко вокруг. В кабинете как обычно никто не мог усидеться на своим местах и их энергия так и выплескивалась в атмосферу класса. Даже не смотря на то, что сейчас только первый урок и на часах стрелка лениво достигала восьми утра. Но Люси не было до всего этого дела. Хартфилия просто уткнулась в пол взглядом, медленно, но уверенно шагала к своей парте и уселась. Казалось — более будничного действия не придумаешь, но сейчас то, что делала девушка — что-то новое для неё. Как будто она впервые пришла сюда и не знала никого. Из-за этого она с детским любопытством рассматривала одноклассников, пока взгляд не остановился на покрашенной розовой шевелюре. Он сидел к ней спиной, но даже так Люси чувствовала опасность от этого человека. По сравнению с ним девушка чувствовала себя как маленький олененок загнанный в угол своего укрытия охотником. Но Нацу, кроме чувства агрессии в сторону одноклассницы, излучал ещё ауру безразличия ко всему происходящему. Но он заметно напрягся, когда в кабинет зашел Грей, внимательно осматривая присутствующих. Фуллбастер не понимал, что ему делать: с одной стороны сидит Драгнил, который как-то косо смотрит в его сторону и будто бы поджидает его, лишь бы он сел, и тогда несчастный певец сможет его поглотить. С другой же — тихоня Хартфилия сверлила его взглядом и ожидала хоть каких-то действий со стороны парня. В голове проносились картинки прошедших недель: как Нацу чуть не изнасиловал Люси, как Грей спас её и потом признался ей в том захудалом кафе, как почти поцеловал, но она его отвергла. И, даже не смотря на то, что, в итоге, он стоит в середине между двух баррикад, решает сделать то, о чем явно пожалеет и, возможно, его даже изобьют где-нибудь за школой. Горделиво пройдя мимо одноклассника, он прошел к последней парте, взглянул сверху вниз на подругу и сел рядом с ней. Никто из одноклассников не понимали, что происходит. Чтобы Фуллбастер и сел рядом с Хартфилией?! Это было неслыханно. По кабинету сразу понеслись шушуканья: «Они, что, встречаются?!», «Да быть не может! Посмотри, где Грей и где… Люси?», «Почему они тогда сели вместе?! Это же явно не просто так!». Парень был с одной стороны рад, что она не могла слышать всего, что происходило вокруг, да и ему было плевать, потому что сам снова утопал в этих до ужаса прекрасных карих глаз. Люси не отводила от него взгляда. Не понимала, почему он так поступил, а главное — зачем? Голову разрывало от различных доводов и мыслей, но ответ явно лежал на поверхности: он хотел провести с ней больше времени и прекрасно понимал, что она явно не отсядет от него, потому что просто некуда. Да и сама девушка не собиралась. — Ты так и не ответила мне на вчерашнее… — Грей особо не говорил, просто двигал губами так, чтобы только Люси его поняла. — Ты мне правда до безумия нравишься. Снова к щекам подступил легкий румянец. Прикрыв лицо руками, она отвернулась в окну и смотрела на медленно проплывающие облака. Хочет ли Хартфилия быть с ним? Лишь одно его присутствие успокаивает её. Пусть и холодные, не выражающие никаких эмоций глаза притягивали девушку, заставляя стадо мурашек пробежаться по спине, стоило ему лишь посмотреть на неё. Хартфилия тонула в количестве новых чувств, которые испытывала. Она знала лишь глупую теорию из романтических библиотечных книжек, но на практике никогда не испытывала. Эти чувства напоминали что-то терпкое, горькое, но, в тоже время, сладкое и такое мягкое, как зефир. Грей не выдержал такого долгого ожидания и аккуратно, будто бы боясь её спугнуть, положил на её ладонь свою, слегка сжимая и пытаясь передать все то тепло, что у него есть. Люси сидела как вкопанная, она не знала, что ей делать, что говорить. Хотелось просто убежать от всего этого и спрятаться под домашним розовым одеялом, который так и манил остаться дома сегодня. Внезапно прозвенел звонок, выведя Фуллбастера из транса её глаз, заставив повернутся к доске лицом, но не отпуская её руку ни на минуту. Да и девушка была не против. Все это время Нацу наблюдал за парочкой со второй парты, чувствуя, как злость засела в нем по самые гланды и уже хотел сломать что-нибудь, лишь бы выпустить своего внутреннего демона. Предательство. Этот мерзкий солоноватый вкус оставался на кончике языка, давая его распробовать со всех сторон. Неприятный вкус, особенно, когда даёт его попробовать твой лучший друг. Лучший и, по совместительству, самый близкий человек из всех. Усмешка сорвалась с губ парня, понимая абсурдность ситуации в том, что его променяли на какую-то девушку. И ему было бы не обидно, если этой «какой-то» девушкой была знаменитость, по которой сходили все с ума, но нет! Эта чертова пустышка, которая не имеет за собой никакого багажа материального или духовного груза! Он не был готов оставить все так. Ему нужно было выяснить отношения с Греем и, если простой диалог не приведет его в чувство, то он готов объяснить ему это кулаком. Прозвенел звонок. Все начали вставать с места и собирать свои вещи, Грей и Люси не отставали от остальных, весело улыбаясь какому-то диалогу между ними. Драгнил, не обращая внимание на оставленные вещи на столе, подошел к ним и, положив свою горячую от злости ладонь на плечо Фуллбастера, проговорил сквозь сжатые зубы: — Пойдем поговорим.