Китайские старички

- Да говорю тебе, мне не нужны никакие чувства, ару! - Mon cher, зачем так говорить? Чувства, особенно такие возвышенные, нужны всем, - мелодично протянул француз, - без них ты просто ссохнешься и зачерствеешь, совсем как старый черный сухарь. - Не надо намекать на мой возраст, ару! - вскипел Китай. - Возраст тут совершенно не при чем, мой старый друг, - дружелюбно улыбнулся китайцу Франциск.

***

- Гребаный французский сентименталист, ару! - вот уже второй час думал о словах француза Ван. - Почему он считает, что всем нужно любить?! Не собираюсь я любить! Не нужно мне это! И при чем тут то, что мне уже 4 000 лет?! Я и в 2 000 никого не любил! - Но вдруг что-то вспомнив, Яо умолк. Умолк и еле заметно покраснел. - Ван? Что ты тут делаешь? Что-то случилось? - послышался из-за спины бархатный басистый мужской голос. "О боже, только его еще не хватает!" - Ван отвернулся и закрыл лицо руками. - Китай, ну ты чего? Плачешь? - Брагинский подошел ближе, тихо шаркая о кафельный пол и еле слышно шелестя своим длинным шарфом. - Отстань, ару! Иди куда шел! Послышался короткий вздох, и дрожащего китайца обняли сильные теплые руки. - Перестань! Оставь меня! - верещал Яо, пытаясь вырваться из рук русского. - Успокойся, все равно не отпущу. Ван все-таки смирился через две минуты тщетных попыток получить свободу, и обмяк в руках Ивана. - Глупый Яо, неужели ты совсем не согласился со словами Франциска? - Ваня прижал китайца к себе чуть сильнее, стараясь при этом не задушить его. Тот только краснел, становясь все больше похожим на свое парадное красное кимоно. - Но я же старый, ару... - выдавил из себя Китай, цепляясь за последнюю попытку, чувствуя при этом, что она тщетна так же как попытка вырваться из медвежьих объятий России. - Любви все возрасты покорны, мой китайский старичок, - ухмыльнулся Брагинский и, взяв Вана на руки, поцеловал того в маленький раскрасневшийся носик. "Старичок" лишь возмущенно насупился.