По долгу крови

– Фрэнк, садись ужинать, – Элис со стуком опустила на стол тарелки с горячей похлебкой. Ее муж даже не шевельнулся в своем углу. Элис устало вздохнула. После того, как сгорел дом черноглазой ведьмы, Фрэнка словно подменили. Конечно! Огонь прибрал со свету Нору, приворожившую, сманившую ее любимого благодаря своим чарам. Красотку Нору! Певунью Нору! Богачку Нору! Куда там Элис, простой сироте, вынужденной потом и кровью зарабатывать на каждую краюху хлеба. Но где сейчас Нора? Гниет в земле. А она вышла замуж за Фрэнка и теперь живет припеваючи. Создатель все видит и награждает людей по справедливости! Цыкнув от досады, Элис вытерла брызги супа засаленной тряпкой. Фрэнк, милый Фрэнк! До чего же она любила его. С самого детства по нему сохла! Да и Фрэнк всегда привечал ее. Улыбался на улице, называл «колючкой Элис», а однажды даже помог донести до дому ведра с водой. Все эти крошечные знаки внимания она замечала и тщательно берегла в своем сердце. Никогда она не высказала ему ни единого упрека за то, что он медлит со сватовством, никогда не укорила ни словом, ни взглядом за то, что он не ухаживает за ней в открытую, что позволяет себе строить глазки всем окрестным девицам. Но каким же ударом для ее любви стала новость, что Фрэнк и Нора весной собираются пожениться! Элис едва не разгромила свою лачугу в яростном припадке. Но поглядев на жениха и невесту трезвым взглядом, она поняла, что без приворота здесь не обошлось. – Фрэнк? – позвала Элис чуть громче. Наконец, он поднял голову и посмотрел на нее бездумным взглядом. По лицу его прошла какая-то судорога, на пару мгновений оно стало бесформенным, словно комок сырой глины. Элис сморгнула. Перед нею снова сидел прежний Фрэнк, чьи любимые черты она знала наизусть. – Садись ужинать, – повторила она. Фрэнк встал, неловко покачнулся и в пару нетвердых шагов приблизился к столу. Упал на грубо сколоченный табурет, как будто силы совсем оставили его. Проклятая ведьма! Хоть и спали ее гнусные чары, а Фрэнк все мается, все сохнет день ото дня. И рыдает, хоть ведро подставляй. Да если б черноглазая Нора не подохла в том пожаре, Элис бы ее своими руками задушила! Сглазила, как есть сглазила! – Тебе не нравится? – спросила она, заметив, что Фрэнк уже пару минут сидит тупо переводя взгляд с ложки на тарелку. – Нравится, – отозвался он охрипшим до полной неузнаваемости голосом и зачерпнул мутно-желтого бульона. Скоро совсем голос потеряет со своей молчанкой! Фрэнк отодвинул от себя едва ли ополовиненную тарелку. Элис украдкой вздохнула. Ну что же, хоть немного поел – и на том спасибо. Она встала, убрала остатки их трапезы, взяла из сундука материну прялку и присела у очага. Через часок-другой можно будет и спать ложиться. Она бросила мимолетный взгляд на Фрэнка: он все еще сидел за столом в той же позе. Плечи поникли, руки сложены на коленях, голова опущена. По левой щеке, прокладывая мокрую дорожку, медленно скатилась крупная слеза...