Закатное солнце: обрести себя

- Каким же образом ты мне будешь это доказывать? – спросил Акасуна. - Продемонстрирую тебе твоё будущее тело, - спокойно сказал Наруто и начал складывать печати. Спустя несколько мгновений перед шиноби появилось тело, которое было создано специально для Сасори. Тот замер, боясь поверить во всё происходящее. Нет, конечно, он допускал мысль, что когда-то сможет вернуть себе своё тело, но раньше это можно было сделать только с помощью Орочимару, который использовал бы для этого живой материал, то есть, тело или тела других людей. Он бы смог заплатить такую цену, ведь что для него жизнь совершенно постороннего человека? Но что-то не давало ему решиться на такой шаг, вынуждая и дальше оставаться в теле марионетки. Опасаясь, с недоверием во взгляде, кукольник подошел к телу, которое повисло в воздухе благодаря технике Наруто и осторожно прикоснулся к нему. Кожа была теплая и мягкая, как у обычного человека. Немного суховата, как и у любого жителя Суны. Красные волосы, как всегда в легком шухере обрамляющие бледное и слегка округлое, как у куклы лицо. Глаза были закрыты. В груди, там, где должно быть сердце, зияла дыра, видимо, создатели тела знали о необходимости пересадки этого жизненно важного органа. Тело, зависшее прямо напротив нукенина было идентично тому, в котором он находился сейчас, с одним огромны отличием – оно было настоящим. Не было ни дерева, ни болтов, ни блеска краски и полироли. Только чистая человеческая кожа. Буря эмоций поглотила Сасори, заставляя буквально забыть, что он всего лишь марионетка и не может ничего чувствовать. Нельзя словами описать то, что ощущал в тот момент красноволосый. Тело перед ним – словно ожившая мечта, о которой ты грезишь очень долго, боготворишь её, поклоняешься ей и стремишься достичь её, а когда кто-то просто дает её тебе, ты теряешься, не зная, что с ней делать. Вот так и Сасори. Он мечтал об этом, но был в растерянности, не зная, что решить и что сделать. - В нашей деревне всё не так, как было в Суне, - заговорил Гаара. Отчасти он понимал Акасуну. Их обоих презирали и боялись из-за их силы и способностей. Оба слишком рано стали изгоями и слишком много пережили. Их обоих обрекли на ужасное будущее близкие люди: Сасори - бабушка, а Гаару - отец, хотя именно Чиё сделала из него джинчурики, запечатав в нем Шукаку. – Там не презирают меня или Наруто, даже Дейдара и Итачи нашли своё место и завоевали уважение народа. Не один и не два человека нашли там свой дом. Но мы не стали слабыми или недальнозоркими. В каждой деревне у нас свои шпионы и союзники, за каждым членом Акацуки мы следим, ну, почти, Зетцу исключение, за ним не уследишь. Мы знаем о твоих шпионах в Песке, это Юра и Якуши Кабуто у Орочимару. Полагаю, ты контролируешь их сознания с помощью техники. - Откуда ты?.. – удивился Акасуна. Впервые его кто-то застал врасплох. Он не сомневался, что эти джинчурики уже давно не дети и могут многое, но их осведомленность и знания просто поражали. - Я же говорю: у нас свои способы. Во всяком случае, - продолжил Сабаку но. – Сотрудничая с нами ты совершенно ничего не теряешь, наоборот, получишь массу преимуществ. Оставаясь же в Акацуки будешь жить как раньше, лелея беспочвенные мечты и надежды, горя пустым желанием отомстить всем, кто виновен перед тобой. В частности – Сакумо Хатаке, Белому Клыку Конохи. Он уже мертв, а его сын не должен нести ответственность за поступки отца. Он примерно твой одногодка, тебе ведь 35 лет, верно? Дети не должны платить за грехи отцов, - закончил свою речь Гаара. - Соглашайся, - взял слово Узумаки. – Ты снова станешь молодым юношей, новое тело подарит тебе способность чувствовать эмоции, боль, радость, ненависть и азарт. Ты будешь человеком и сможешь создать нормальную семью. Несомненно, кукла Отца и Матери не заменят настоящих, кому как не мне это знать, - горько вздохнул Наруто. Сасори вспомнил, что этот джинчурики, в отличие от того же Гаары, вырос полным сиротой и не мог создать себе даже куклу - единственное существо, которое хотя бы напоминало о таком понятии, как «семья». – Мы все начали свою жизнь с чистого листа и обрели дом, семью, друзей. Ты тоже можешь всё это получить, стоит лишь согласиться. Думай, это твой выбор. Блондин отошел к дальней стене и сел на землю. Рядом тут же оказался Гаара и прислонился спиной к стене. Наруто положил голову на плечо красноволосому и прикрыл глаза, выражая, таким образом, полное доверие своему визави. Это было удивительно – такое доверие между шиноби, тем более, между джинчурики. Это так странно… Полностью быть открытым перед кем-то, не скрывать свои чувства, мысли, эмоции… Это была мечта и вместе с тем кошмар. Это дико для человека, который всю жизнь был замкнутым и никогда не умел выражать себя. Было страшно, ведь его могли оттолкнуть, не принять или предать, но видя взаимосвязь джинчурики… Он понимал, что это реально и совсем не страшно. Сабаку но и Узумаки смотрелись так естественно рядом с друг другом, они были двумя половинками одного целого. Он был готов рискнуть, парни правы: терять ему уже нечего, тем более, если рискнул Учиха и даже этот взбалмошный Тсукури… То ему и подавно нечего бояться. - Я согласен, - едва слышно выдохнул Акасуна, наверняка зная, что будет услышан. - Я рад, - сказал Сабаку но. Не открывая глаз, блондин сложил печати и тело Сасори исчезло. Ещё одна серия печатей и перед ниндзя появился теневой клон, тут же ставший на место наблюдателя. Нукенин посмотрел на него, но, кивнув самому себе, прислонился спиной к стене и закрыл глаза. Интуиция, никогда не подводившая его, говорила, что он может расслабиться и не бояться удара в спину. Эти двое не ударят и не нарушат своё слово. Утром на рассвете всех разбудил клон. Позавтракав, парни решили отправиться в Узушио, но возникла проблема: без печати было опасно приводить Сасори в деревню, а на теле марионетки любая печать, за исключением его собственных и ещё нескольких, бесполезна. А печать на новом теле Акасуны действовать не будет, пока в нем не будет его сердца. Идею, как решить эту проблему, подал Курама, как ни странно. Он посоветовал с помощью техники Бога грома перенестись в деревню. Конечно, это знатно истощит запасы чакры у всех троих, но джинчурики быстро восстановятся, а нукенин будет истощен и вряд ли рискнет и сбежит. Кроме того, Лис пообещал договориться, чтобы Итачи и Дейдара присматривали за Сасори, пока ему не поставят печать уже в новом теле. А также доложил, что на всякий случай велел приготовить операционную и Куроми Дайта ожидает пациента. Гаара и Наруто признали правоту Курамы. Сасори и Гаара положили руки на плечо Наруто, чтобы не мешать тому складывать печати. Сабаку но заранее предупредил, что техника требует много чакры и они будут немного истощенными после перемещения, однако ничего серьезного, вреда нукенину никто не причинит. Так же ему сообщили, что временно за ним будут следить Учиха и Тсукури, пока он не получит новое тело, где будет поставлена печать. Сасори согласился на это после того, как ему сообщили всю информацию об этой печати. В очередной раз Акасуна удивился, до чего смышленые эти джинчурики и сколько они знают, сколького достигли… Помимо его воли, в душе мужчины разгоралась и желание доказать, что он не хуже, лучше, сильнее, опытнее этих юнцов. Впервые за много лет в его душе горел азарт, желание посостязаться и потягаться с кем-то на равных не в бою, а в жизни, без желания убить или уничтожить соперника. Оказавшись в незнакомом месте, Сасори с любопытством начал оглядываться, однако ничего интересно увидеть не смог. Они переместились в больничную палату, судя по всему: белые стены, потолок, стерильное белье на кроватях, подставки для капельниц, небольшие белые тумбочки рядом с кроватями и ширмы. В центре комнаты стояло два операционных стола. Они не особо вписывались в общую остановку, так что не сложно сделать вывод, что их нахождение здесь – временное явление. В углу комнаты одиноко ютился шкаф с кучей баночек, бутылочек, флакончиков и бинтов, рядом с ними сверкали разнообразные медицинские инструменты. Кроме них троих в палате были Итачи и Дейдара в обычной одежде, что было до ужаса непривычно – настолько те воспринимались лишь как члены Акацуки, а не как обычные ниндзя. Также в комнате присутствовали два незнакомых юноши, которые слишком напоминали своими повадками и действиями животных, хищников. Они не применяли и не показывали свою чакру, прекрасно её скрывая, не давая почуять даже малейшую слабину, засечь, даже малейшую искру чакры. Парни явно были очень опытными шиноби. Странными казались их глаза. Он уже видел такие раньше, но не мог вспомнить, где именно. Последним и самым главным действующим лицом был мужчина, которому на вид около 35-40 лет, судя по всему, он – ирьенин и именно он должен проводить операцию Сасори. Следующие слова Узумаки подтвердили это. - Сасори, познакомься, это – Куроми Дайта, он медик и будет заниматься пересадкой твоего сердца, пока мы с Гаарой наладим систему циркуляции чакры в новом теле. Мы проследим, чтобы был нормальный очаг, функциональность, та же стихия и тип, а также многие другие её способности, известные нам, как сенсорам, и людям, которые уже имели опыт в этом деле. - Можешь не волноваться, - сказал Учиха, глядя в глаза Акасуны. Именно слова этого человека, сыграли наиважнейшую роль в принятии решения нукенином. Несмотря на не особо теплые и доверительные отношения, оба уважали друг друга и доверяли товарищу во время миссии, хотя бы частично. - Что мне делать? – спросил Сасори. - Раздевайся до пояса, - приказал ирьенин. – А затем ложись на стол, - медик махнул рукой в сторону ближайшего стола. Красноволосый беспрекословно выполнял указания Дайты. Едва он лег на стол, на соседнем материализовалось его будущее тело. Оба джинчурики и странного вида юноши с гордостью смотрели на него, словно на шедевр, созданный своими руками и Акасуна подумал, что, может, так оно и есть, может именно они сотворили его новое тело. После этого ирьенин сложил несколько печатей, и сознание покинуло Сасори. В это время медик начал операцию по пересадке сердца, пока биджу с помощью своих джинчурики занимались системой циркуляции чакры. Такими темпами, они скоро станут специалистами по созданию тел нуждающимся и настройке системы чакры в них. Но возникли проблемы, с которыми нужно сильно поработать, прежде чем они исчезнут. Создавая тела для демонов, Гаара и Наруто оставили на себе главный контур управления, не прилагая к этому особых усилий и техник, ведь, по сути, он никуда не исчезал изначально, так как использовались тела клонов, которые полностью подчиняются своим создателям. Теперь же, нужно было убрать этот контур, но никто представления не имел, как это сделать. Тогда в дело вмешался Итачи и, с помощью своего шарингана, действуя сообща с хвостатыми, сумел найти руководящий центр этого самого контура и просто уничтожить его. После этого дело пошло на лад. Уже через час вся процедура была окончена. Сасори спустя несколько часов очнется уже в новом теле, на котором красуется поставленная Наруто печать Молчания. Время необходимо для того, чтобы сердце и тело привыкли друг к другу, а чакра несколько раз прошла через всё тело, пронзая его и полностью сконцентрировалась в новом источнике. Воспользовавшись тем, что все заняты обсуждением Сасори и не обращали внимания на него, Наруто тихо и незаметно выскользнул из больницы. По крайней мере, он считал, что сделал это незаметно – уйти от лучших сенсоров мира незаметным - практически невозможно, тем более от того, с которым, как говорят, прошел огонь и воду, который стал практически частью тебя самого. Однако, Гаара не торопился догонять Узумаки, понимая, что тому необходимо было побыть одному, обдумать всё происходящее и убедить себя, что так и надо. Выйдя за пределы деревни, Наруто побежал в сторону бухты Рока. Это было его любимое место на всем острове Страны Водоворота. Через пятнадцать минут блондин стоял на краю скалы. Внизу плескались волны, разбиваясь о песчаный берег. Джинчурики сел на самом краю, свесив одну ногу вниз, а вторую согнул в колене и положил руку на неё. Вокруг царила тишина и покой, здесь можно было насладиться единством с миром, с дикими скалами и непокорными волнами – проявлениями истинной силы стихий. Человек по своей сути лишь ничтожная часть вселенной. Шиноби стоят на планку выше обычных людей, так как умели частично использовать стихии. Ещё выше стояли джинчурики, которые носили в себе истинное воплощение стихии, коими являлись биджу, стоящие во главе иерархии. Демоны являлись телесным олицетворением стихии, полностью состоя из неё. Кьюби был воплощением огня, Шукаку – ветра. Но иногда баланс нарушался и в мире появлялись шиноби не уступавшие, а даже превосходящие по силе демонов. Лишь одно существо было сильнее всех остальных вместе взятых – Рикудо Сеннин, основатель мира шиноби, занявший пост Бога в созданном мире. Он – Бог шиноби, Спаситель Мира, Мудрец Шести Стезей и первый джинчурики. Рикудо победил самого сильного демона – Джуби и, чтобы защитить мир от Десятихвостого, Мудрец создал технику, которая позволила ему запечатать демона в себе и подчинить его ужасающую силу. Но зная, что после его смерти действие печати ослабнет и демон вновь возродится, Сеннин разделил его силу на девять частей (тем самым создав 9 хвостатых демонов), а само тело демона запечатал в том, что стало впоследствии Луной. Так гласит легенда, но не существует никаких доказательств этому. Спустя много лет потомки Бога пытаются стать равными ему, вновь воссоединить Джуби и взять его под контроль. Всегда существовали люди, жаждущие власти над всем миром и готовые пойти на всё ради достижения своей цели. Такими людьми считают джинчурики не подозревая, что ошибаются, что только носители демонов способны защитить мир от настоящего врага. Подружившись с Курамой, Наруто много узнал от него. Эта информация не хранится в свитках, не передается из поколения в поколение – это просто то, что видели биджу своими глазами, их память. Общаясь с демоном, они узнавали друг друга, пытались понять различия между людьми и хвостатыми и найти что-то общее. Правда оказалась нелицеприятна. Почти все люди считали биджу животными, бесчувственными созданиями, которые хотят убить всё живое. Как же глубоко они заблуждались… У каждого демона было своё имя, своя душа. Только те джинчурики, которые находили общий язык понимали это. К сожалению, таких были единицы: нынешние джинчурики Мататаби (Двухвостого), Гьюуки (Восьмихвостого), а так же сами Наруто и Гаара. До них ни один демон не мог найти общий язык со своим носителем, вернее, они не могли стать близки друг другу так, как это смогли сделать эти четверо. На самом деле, хвостатые ещё более одиноки, чем их джинчурики. Они несут в себе ненависть всего человечества, причем незаслуженно. Они - сильнейшее оружие в мире, но их боятся, презирают, унижают и хотят уничтожить. «Где справедливость в этом долбанном мире?» - вопрошал у неба Наруто. Голубые глаза смотрели на горизонт, любуясь одной из самых прекрасных картин в мире – закатным солнцем. Это то, на что он мог бы смотреть часами. Никогда один и тот же закат не повторится, они все до единого разные. Почувствовав всплеск знакомой чакры, блондин даже не обернулся, прекрасно зная, что сейчас сделает человек за его спиной. Парень медленно подойдет к нему, сядет рядом, не смотря и не касаясь, просто, как и он, устремит взгляд на солнце, глубоко вдохнет и лишь затем бледная рука накроет его загорелые пальцы, сжимая их и даря поддержку, тепло и нежность. Так и происходит. Наруто в ответ сжимает ладонь друга, а затем ложится на спину, кладя голову на колени Гаары, прижимает сплетенные руки к груди там, где размеренно бьется сердце. Вторая ладонь красноволосого тут же запутывается в блондинистых волосах. Несколько минут проходят в полном молчании. Этим двоим не нужны громкие слова, чтобы выразить то, что они чувствуют или хотят выразить. За годы проведенные бок о бок, они научились понимать друг друга с полуслова, полумысли и полувзгляда. Джинчурики были слишком молодыми для того, что происходило в их жизни, однако они только сжимали зубы и упрямо шли к поставленной цели. У них не было другого выбора – жизнь не предоставила им альтернативы: либо ты, либо тебя. И сильные, чтобы выжить, объединяются в стаи, в деревни, как принято говорить. Они не исключение. - Как ты? – тихо спросил Гаара. – Очередной приступ философии или хандры? - Два в одном, - кисло ответил блондин. – Не устаю поражаться тому, насколько прогнил этот мир, как он несправедлив. - Мы ушли из своих деревень ради того, чтобы изменить этот привычный порядок вещей, мы рискнули всем и не имеем права отступать. Если не мы, то кто? - Ты прав, несомненно, но это ноша слишком тяжела для нас… Не уверен, что мы справимся. Так легко сказать: давай построим новый мир. На деле же, это просто Адский труд, черный и неблагодарный. Я сомневаюсь, что поступаю правильно, переманивая и перетягивая на свою сторону всех этих людей. Я не имею права за них решать, что лучше, а что хуже. - Ты и не решаешь, наоборот, в отличие от остальных, ты даешь им право выбора, возможность самим решать, что делать, а что нет. Кроме того, здесь они ЖИВУТ, а это самое главное. Большая часть наших жителей давно уже была бы мертва, окажись они за пределами деревни и не встреть тебя. Ты дал им веру и надежду, они пойдут за тобой. Ты – их Лидер. Ты обязан быть сильным. - Я сильный, - прижавшись лицом к животу Гаары, сказал блондин. – У меня есть эта сила, пока ты рядом со мной. Без тебя я ничто, я бы давно уже сломался, упал, и не нашел бы в себе силы подняться и идти дальше. Ты – мой луч света в беспроглядной и бесконечной тьме. Ты – моя путеводная звезда. - Когда ты стал романтиком? – усмехнулся Сабаку но. Его друг очень редко бывал таким разбитым и потерянным, напоминая обычного человеческого подростка с его проблемами, а не опытного и закаленного битвами шиноби и сильного джинчурики. - Тогда, когда понял, что ты для меня более, чем просто друг, - смотря прямо в бирюзовые глаза, сказал Узумаки. - Ты понял это? Когда? - Когда ты впервые обнял меня. Я никогда не любил чужих прикосновений, меня в дрожь кидало, едва кто-то посторонний касался меня, не считая сражений. Но ты… От твоего прикосновения в груди разливалось тепло, а в душе, о существовании которой я и не подозревал, загорелся огонь, который разгорался всё сильнее с каждым проведенным рядом с тобой днем. А ты? - Когда ты сказал мне «спасибо». Ещё тогда, несколько лет назад, в нашу первую встречу. Ты принял меня, сделав почти частью самого себя. Это было что-то большее, чем дружба или кровное родство. Не знаю, как описать это словами. В тот день я пообещал себе, что всегда буду с тобой во что бы то ни стало, несмотря на все препятствия. - Как давно это было… - мечтательно вздохнул Наруто. – Кажется, что с того времени прошла целая вечность, а не каких-то несколько лет. – Блондин даже не думал сопротивляться чувствам, которые испытывал к Гааре и которые он же пробуждал. Это было бессмысленно, ведь и так знал, что они друг от друга никуда не денутся. Их нити жизни связаны воедино и никому этого не изменить. - Верно, но знаешь, я ни разу с того самого дня не пожалел, что покинул Суну, что бросил всё, что рискнул всем, лишь бы найти своё место в этой жизни и обрести покой и мир в душе. Я нашел тебя, который стал для меня сосредоточием всего хорошего в мире. Твоя солнечная улыбка и теплое ко мне отношение показало, что в мире есть и хорошие люди, которые нормально относятся к джинчурики. Меня поразило то, что ты, несмотря на то, что как и я был носителем, остался добрым, ласковым, светлым и оптимистичным парнем, а не как я, поддался влиянию биджу и стал послушной куклой в его руках. Я сдался, не предпринимая попыток бороться, а ты… Это восхищало меня в тебе: твоя вера в людей, постоянные цели и стремления, неугасимая сила духа, твердолобость и непрошибаемость, никаких сомнений и уверенность в собственной правоте. Ты всегда мог ставить перед собой цель, к которой стремился. Не знаю как, но ты мог завоевывать доверие людей, убеждал их следовать за собой, признавать твоё лидерство, твои приоритеты. Твои мечты становились искренними желаниями других людей, не знаю как, но ты покорял почти каждого встреченного тобой человека. - Потому, что я был не один, - тихо проговорил Наруто. – Всегда был кто-то, ради кого я что-то делал. Лишь в самый первый раз, когда я узнал всю правду из Секретного Архива, я позволил себе быть настоящим эгоистом – убежал оттуда, спасая свою жизнь, а затем сам же гордо назвал это уходом, с целью построить свой мир. Сколько пафоса было в моих словах… - блондин горько рассмеялся, в голубых глазах заблестели слёзы. - Не говори так, - попросил Гаара и положил руку на щеку Узумаки, второй продолжая сжимать его ладонь. – Каждый имеет право на счастье и собственную жизнь. Ты правильно сделал. Если бы ты остался, тебя бы убили или продолжали ненавидеть и бояться, а ты по-прежнему пытался бы завоевать их любовь и доверие. Это было бы бесполезно. Чтобы Коноха приняла тебя, нужно, наверное, спасти её от чего-то опасного, спасти каждого человека или совершить ещё что-то более масштабное. Даже не знаю что… Ты правильно сделал, что покинул Лист, ведь теперь у тебя есть возможность самостоятельно принимать решения, самому строить своё будущее, не оглядываясь на мнение старейшин или Хокаге. И подумай о том, что никогда не смогла бы дать тебе Коноха – семью и верных друзей. А здесь ты нашёл их. Тебя любят, ценят, слушают и доверяют, следуют за тобой просто потому, что ты – это ты. Здесь тебя ценят и уважают за то, какой ты человек, а не за то, что ты джинчурики. Здесь ты – это ты, без всяких масок. И знаешь, все, кто пришел сюда за тобой, считают так же. Ты их предводитель, ты спас их всех, дал им цель в жизни, да что там, ты просто подарил им жизнь. Пленники Орочимару обязаны тебе всем. Сай и Син – жизнью. Мы с Темари с Канкуро обязаны тем, что вновь стали семьей и получили нормальную жизнь. Бывшие Акацуки получили шанс на нормальную жизнь, о которой и мечтать не смели. Каждому из нас ты подарил ожившую мечту. Мы не бросим тебя, ведь благодаря твоим усилиям мы стали теми, кем являемся сейчас. И тебе благодарен я, за то, что ты снова научил меня жить. И есть ещё двое людей, которые обязаны тебе абсолютно всем, что имеют на данный момент – Курама и Шукаку. Ты смог подружиться с демонами, самыми страшными существами в этом мире и они приняли тебя, да и меня тоже. Биджу оказались намного человечнее, чем множество обычных шиноби. - Ты говоришь так, словно я герой какой-то, - слегка покраснел Узумаки. Ему было безумно приятно слышать такие слова из уст самого близкого и дорогого ему человека. – Я просто делаю то, что считаю нужным. - Ты правильно поступаешь, Нару. Будь таким и дальше, не меняйся. А на счет героя… Ты совершил уже столько подвигов, сколько не каждый герой совершит. Ты – достояние своего народа, своих людей – Страны Водоворота. И знаешь, я не сомневаюсь, что первым каге в Узушио станешь именно ты. Ведь я не знаю более достойного человека для этой должности, ну, кроме Шики, но он думаю, с радостью уступит место молодому преемнику. Тем более, такому как ты. Ты достоин этого. - Спасибо за то, что веришь в меня, поддерживаешь, - смотря в бирюзовые очи, сказал Наруто. - За это не нужно благодарить, - отрицательно мотнул головой Гаара. – Я сам выбрал тебя, решил идти за тобой и быть рядом. Ты самый дорогой для меня человек в этом мире. Ради тебя я готов на всё, мне не жалко даже жизнь отдать, ведь без тебя она бессмысленна. - Моя тоже, если в ней не будет тебя. Знаешь, это похоже на какую-то зависимость. У нас разные характеры, увлечения и многое другое, но нас друг к другу, словно магнитом тянет. Я не могу объяснить суть этого притяжения, этой гравитации. Но даже и не думаю противиться ей, скорее, наоборот, с радостью поддаюсь его действию. - Я тоже его чувствую, - сказал Узумаки. – Мне кажется, между нами разве что не искрит от множества эмоций и чувств: радость, счастье, привязанность, нежность, тепло, забота, волнение и многие другие, которым я не могу дать словесную форму. - Ты озвучиваешь мои мысли, - усмехнулся Сабаку но. – Кроме этого, у меня есть непреодолимое желание всегда прикасаться к тебе, видеть тебя, слышать и чувствовать. Ты – центр моей вселенной. Ты пробуждаешь во мне бурю эмоций, целый океан желаний и страстей. Я думаю, всё это можно назвать одним единственным словом, - красноволосый повернул к себе лицо блондина и медленно приподнял свою челку, демонстрируя кандзи. – Любовь. Мне кажется, я понял, что это такое. Благодаря тебе. - Думаешь это оно? Всё, что есть между нами, это пресловутая «любовь»? - А что же ещё? В книгах именно так описывают это чувство. Ради любимого человека ты готов на всё, не жалея себя, будешь делать всё, лишь бы ему было хорошо. Мне не приходит в голову ничего другого, чтобы описать то, что происходит между нами. Только «любовь» объединяет в себе все те чувства, которые я испытываю к тебе. Только ты. Парни замолчали. Всё что было нужно, уже было сказано. Время слов закончилось, остались только прикосновения и взгляды, в которых читалось то, на что обычных слов не хватало. Гаара немного отодвинулся, садясь дальше от края скалы и подтянул блондина выше, так, что тот сидел, спиной опираясь о его грудь. Красноволосый положил свою голову на плечо блондина, утыкаясь носом в его шею и глубоко вдыхая аромат загорелого тела. Непонятно почему, но Наруто всегда пах лесом, пьянящим запахом деревьев и молодой травы. Этот запах очаровывал, его хотелось вдыхать и вдыхать, пьянея от него. Джинчурики зачарованно смотрели на закатное солнце. Это было их любимое время суток. Каждый раз солнце было разным, разные цвета и краски окрашивали небо и море вокруг. Светило словно тонуло в бескрайнем и беспощадном море. Гаара, выросший в пустыне, всегда испытывал некий трепет и легкий страх перед этой глубокой водной гладью. Но рядом с Наруто ему было всё равно, где он и что с ним. Главное, быть рядом с этим солнечным блондином. - Люблю, - просто и легко сорвалось с губ Гаары. Не было кучи ненужных слов и действий, романтики, ярких и эффектных действий – ничего лишнего. Одно слово заменило всю эту ненужную шелуху. Одно слово решило судьбу этих парней. - Люблю, - словно эхо, в ответ повторил Наруто. Сердце быстрее обычного билось в груди, пульс зашкаливал, а в душе разливалось тепло. Казалось, после одного слова весь мир стал ярче, заиграл всеми цветами. Все проблемы и невзгоды отошли на второй план, важно было только то, что любимый человек рядом. Оба понимали, что их любовь – не временное явление, это то, что они пронесут через всю жизнь, преодолевая все препятствия, которые только будут. Оба понимали, что ещё слишком молоды для того, чтобы во всей мере понять значение любви. О сексе и речи не шло, ведь им только 13 лет. Странный мир: быть воином и погибать за родину в таком возрасте – это нормально, а вот заниматься сексом – преступление. Кроме того, парни чувствовали, что ещё всё успеют и всё попробуют, а пока, достаточно просто прикосновений и поцелуев. Кстати об этом… Гаара отстранил блондина от себя и развернул к себе лицом. Пальцами приподнял его подбородок и наклонился, осторожно целуя слегка полноватые губы. Первое соприкосновение губ и по коже будто электрический ток прошел. Пульс подскочил до заоблачных высот, а дыхание с трудом покидало легкие. Язык Гаары прошелся по губам блондина и тот разомкнул их, беспрекословно выполняя немую просьбу. Осторожно, язык прошелся по зубам, затем по небу и, наконец, встретился с другим языком. Ни один не хотел уступать и покоряться, ни один не желал признать главенство второго. Медленный поединок с каждой секундой набирал обороты, нежность и ласка постепенно сменялись жаром и властностью. Оба были поглощены друг другом, узнавая один одного с новой стороны, с той, с которой нельзя узнать друга – только любимого. Неизвестно, сколько минут прошло, но поцелуи не прекращались. Увлекшись, оба не заметили появление новых действующих лиц, нарушивших их уединение. - Гхм-гхм, - услышали джинчурики. Они тут же повернулись в сторону, откуда раздался звук и уставились на двух шиноби, однако даже не подумали шарахаться или пугаться. На этом острове никто не причинит им вреда, чужие не ступят сюда ни шагу. – Не помешаем? - Нисколько, - пожал плечами Наруто и вновь прислонился спиной к груди Гаары. Этих двоих, нарушивших их уединение, они не стеснялись, ведь те были не лучше их самих. Эти двое недавно обрели нормальную жизнь и снова учились жить как все, чувствовать, видеть, делать. Это странно и до ужаса приятно. - Спасибо, - сказал один из парней, садясь около джинчурики. Второй сел рядом и прижался плечом к плечу товарища. – Спасибо, - руки парней переплелись и сжались, показывая, что они больше, чем просто друзья, как и Гаара с Наруто. Эти четверо были очень похожи и понимали друг друга как никто другой, через многое каждому из них пришлось пройти, прежде, чем обрести покой в душе. - Пожалуйста, - тихо сказал Узумаки, с теплом во взгляде смотря на своих друзей. Только близкие люди давали понять, что он поступает правильно, что он им нужен, что они дорожат им. - Закатное солнце, - вздохнул парень, красные глаза блеснули в лучах солнца. – Оно прекрасно. - Мы дома, - сказал его визави. - Дома, - эхом повторил Наруто. Он нашел своё место под солнцем, своих друзей, семью и любимого человека. У него есть ради кого и ради чего жить. «Хотя бы ради того, чтобы снова любоваться закатным солнцем», - тихо прошелестел в голове голос Гаары.