Map of the Problematique

огромная благодарность Kim SooYoung *о* Промежуточные экзамены угрожающе маячат уже в ближайшем будущем; вся школа медленно, но уверенно погрязает в напряженной апатии. Все больше заданий, полные читальные залы в библиотеке, нервные требовательные учителя, усталые ученики. Все волнения и загадки, занимавшие умы местных обитателей в начале учебного года, к октябрю смазываются, вытесненные повседневными делами. Профессор Ли шагает по коридору к кабинету, где у него сейчас занятие. Он все так же получает письма с угрозами, но теперь это уже кажется привычным. Очередной виток поисков в интернете и изучение личных дел учеников не дают никаких зацепок. Никто из местных детей и их родственников никак не связан ни с ним, ни с кем-то из его окружения. Ну, почти никто. Он оставил попытки найти хоть кого-то, подходящего на роль отправителя. Временно, говорит он себе. Но возобновление поисков пока не числится в списке дел на ближайшие дни. Мужчина уже не вглядывается в каждое встречное лицо, ожидая увидеть угрозу и ненависть, дети из таящих угрозу существ превратились для него в обычных учеников. Он познакомился со всеми поближе, немного освоился и даже успел для себя выделить нескольких особо перспективных. В общем, обычная учительская история, несмотря на элитарность учебного заведения, по большому счету все как всегда. Бом и Черин увязли в докладах и лабораторных. На выяснения причин странного поведения Сандары просто нет времени. - Я чувствую себя виноватой, - Бом трет пальцами виски, девушка посмотривает на переднюю парту, где спиной к ней сидит подруга. – Я не могу смотреть Даре в глаза. Из-за нервов постоянно что-то ем, от этого полнею. Когда в школу заявится моя мамаша – мне влетит. Черт. - Ты не поправилась, тебе кажется, - Черин кусает кончик карандаша, пытаясь одновременно не терять нить разговора и искать в учебнике ответ на интересующий вопрос: скоро прозвенит сигнал к началу урока, ей нужно успеть хоть одним глазом прочитать заданное. – А с Дарой вообще все в порядке, как мне кажется. В любом случае, это тянется уже почти год, три недели не сыграют роли. - Надеюсь, ты права. Сынхена как новичка царящая в школе атмосфера пугает. Он чувствует повисшее в воздухе напряжение и не может поверить, что все дело только в экзаменах. Первый раз их сдают, что ли? - Не пойму, почему все как с ума посходили с этими экзаменами. - По сути, экзамены ни при чем, - отвечает сидящий за соседней партой Джиен, не переставая что-то быстро строчить в толстой тетради. – Главное – это родительский день после них. - Родительский день? - День, когда в школу съезжаются родители почти все учеников. Они проверяют успехи своих чад и, если они довольны, делают спонсорские пожертвования в фонд школы. Если нет, то лучше прятаться по подземным бункерам. Тут иногда такие скандалы бывают – закачаешься. - Я не понимаю, если хорошие оценки так важны, почему преподаватели их не подтягивают? - Потому что, если это выплывет, школе конец. Администрация считает, что лучше четыре раза в год пережить такой напряг, чем рисковать всем. Я, кстати, согласен. Не переживай, это страшно только первые пару раз, потом втянешься. Поймаешь волну, так сказать. Сынхен не хочет ловить волну, он хочет вытащить Дэсона из библиотеки, где тот практически поселился, и свалить в город. Пошататься где-нибудь, где на тебя не давят стены и атмосфера. Но он прикидывает гору заданий, которые еще предстоит выполнить, и со вздохом разваливается на парте, пока еще есть хотя бы пара минут перерыва. Джиен искоса поглядывает на соседа по комнате и пытается выдвинуть его из своих мыслей. С того поцелуя прошли уже почти две недели, они об этом эпизоде ни разу не заговаривали, и его это вполне устраивало, но какое-то зудящее беспокойство все равно прочно засело в сознании и не давало ни на минуту забыть о себе. - Справляешься с английским? - А? Да, - Сынхен ерошит волосы и неожиданно улыбается. – Спасибо за беспокойство. Джиен фыркает и захлопывает книгу. Из коридора доносится звонок, и следом за ним в класс заходит профессор Ли. - Всем доброе утро, - здоровается он, проходя к своему столу. - Good mornig, let's begin the lesson. Ученики лениво подымаются со своих мест и приветствуют учителя. - Енбэ, - обращается профессор по окончании урока. – Зайди, пожалуйста, после занятий в учительскую. Мне нужно с тобой поговорить. - Хорошо, - Дон приподнимает брови в вежливом удивлении. - Что-то случилось? – наклоняется к нему Джиен, как только учитель выходит из кабинета. - Нет, вроде, - пожимает плечами Енбэ, доставая из ранца очередную партию учебников. – Вечером узнаем. *** К концу учебного дня Енбэ почти забывает, что его просили зайти, и возвращаться в учительскую приходится уже с улицы. У преподавателей в это время горячая пора – их толпами осаждают ученики, поэтому в комнате стоит ужасный гам. - Давай выйдем в коридор, - предлагает профессор Ли, когда к нему едва не с боем прорывается Енбэ. - Как скажете. В коридоре гораздо спокойнее: почти все ученики уже ушли либо в библиотеку, либо в общежитие, либо втянулись в помещение учительской. Профессор отходит на несколько метров и останавливается у окна. Смотрит на виднеющийся в сгущающихся сумерках парк и размышляет, как правильнее начать разговор с единственным человеком в школе, который имеет связь с его прошлым. - Енбэ, - мужчина оборачивается к застывшему в непонимании парню. – У тебя же есть старший брат, верно? Дон едва заметно щурится. - Есть. - Так это правда, - Ли изображает радостное удивление. – Дон Хенбэ – правда твой брат? Вы удивительно похожи, знаешь? - Откуда Вы знаете Хенбэ? – чуть резче необходимого спрашивает Енбэ. - В Америке он был одним из моих студентов. Возможно, он рассказывал? - Он не рассказывает ни о чем, что было в США, - Дон подходит ближе, вглядываясь в лицо учителя. – Собственно, он вообще ни о чем не рассказывает. - Что ты имеешь в виду? - Хенбэ в клинике. Уже давно. Передозировка наркотиками – и он превратился в овощ. У Ли на лице отражается настоящий шок. Такого он точно не ожидал. - Как такое могло случиться? Я не понимаю… - Думаю, мне лучше спросить у Вас. Вы – единственный человек, знавший Хенбэ во время обучения заграницей. Вы должны знать. Хоть что-то. - Но я не… - мужчина подносит руку к лицу. – Не знаю. Понятия не имею, с кем он проводил свободное время. Енбэ вглядывается в его лицо, уже не скрывая угрозы. Позже, когда учитель уходит, сославшись на срочные дела, Дон медленно идет к общежитию. Неожиданно его простреливает запоздалая мысль. «Профессор». - Это я, - говорит он в трубку мобильника, когда стихают гудки. – Узнай все, что сможешь, о человеке по имени Даниэль Арманд Ли и о его связи с Хенбэ. Он был преподавателем университета, в котором учился брат. Отбой. *** Горячая вода ласково принимает тонкое тело в жаркие объятия. Девушка набирает полные пригоршни воды и умывает лицо, пытаясь смыть с него ощущение чужих требовательных губ, неловко дергает себя за волосы - и ей кажется, что это не её пальцы. Закрыв глаза, она все еще может чувствовать навязчивые бесстыдные прикосновения к телу, слышать шепот, доносящий до неё страшный смысл. Знание. Семья. Коррупция. Взяточничество. Долг. Должна защитить. Она должна, но сил больше нет. Желто-черный канцелярский нож она купила больше года назад и с тех пор ни разу не использовала по назначению, он просто валялся на дне голубого пенала с оранжевыми полосками, заваленный разноцветными ручками и карандашами. Теперь она прекрасно понимает, зачем тогда его купила. Тонкое лезвие тускло блестит, отражая свет лампы. Если провести им по коже - от запястья к локтю, она знает - не надавливая, это немного щекотно, если приложить немного усилий, так, чтобы на коже проступила розовая полоса - почти не больно. Она закусывает губу и, перехватив пластиковую ручку покрепче, давит изо всех сил. Бледная кожа расчерчивается красным, тяжелые капли срываются в воду, окрашивая её в розовый цвет. Девушка чувствует удушливые волны жара и расслабленно откидывается на бортик. - Простите… папа… Бом… *** Балансируя на высоких каблуках, Бом легко взбегает по лестнице на свой этаж. Скоро ужин, она хочет отнести в комнату учебники и забрать телефон, оставленный специально, чтобы не отвлекаться от учебы. Девушка распахивает дверь в комнату и, даже не удосужившись прикрыть её за собой, подходит к столу, устало сбрасывает на него стопку книг, подхватывает телефон, разворачивается - и только теперь понимает, что что-то не так. Воздух в комнате пропитан удушающим сладковатым запахом крови, вселяющим ужас на инстинктивном, животном уровне. Бом нервно оглядывается, не понимая, откуда здесь такая вонь, а потом, сглотнув, подходит к двери в ванную. Повернуть ручку стоит ей немыслимых волевых усилий. Больше всего хочется сбежать из комнаты, здания, из себя. Не оглядываться и забыть, потому что она уже знает, что увидит. Знает, но не признается. Дверь открывается медленно, телефон выпадает из ослабевших пальцев, с жалобным стуком падает на пол, большой экран покрывается рябью трещин. Бом в ужасе отшатывается назад, из груди рвется отчаянный, наполненный ужасом вопль. Глаза застилает пелена цвета воды, наполнившей ванну, и девушка падает, теряя сознание.