Лезвие катаны и лепесток сакуры

      Спокойный вечер накрыл Киото. Тихий, прохладный ветерок пробегал по земле. На темном небе загорелась первая звезда. Луны еще не было и казалось, что мир вокруг погрузился в непросветную мглу. Сквозь эту темную пелену доносились тихие трели цикад. Они смешивались с шумом воды в маленькой речке, от которой исходил приятный влажный запах, подгоняемый ветром и попадающий в чуть приоткрытое окошко просторной комнаты, в которой, сидя на полу за маленьким столиком находился высокий, черноволосый мужчина. Молодой самурай, господин этого дома, стоящего в тихом районе, недалеко от шумного города. Дом этот, на невысоких сваях, окружали еще голые деревья сакуры и горы.       Мужчина сидел в комнате, тускло освещенной одиночной свечей, воск от которой падал на деревянный стол. Сам он, окуная кончик заостренной кисти в черную краску, что-то записывал на тонкой бумаге. Он выводил один иероглиф за другим, вслушиваясь в звуки за окном и тихое потрескивание пламени свечи. Но тут в эту гармоничную музыку вплелось неожиданное поскрипывание старого деревянного пола. Подняв голову, брюнет посмотрел на дверь, в которую через некоторое время постучали. - Тсузуку-сан, могу я войти? - Можешь, - отложив кисть, проговорил черноволосый.       Дверь тихо открылась, и на пороге показался сидящий на коленях парень, который, поклонившись, вошел в комнату, закрыв за собой дверь. Пройдя к мужчине, он вновь сел на колени. - Ты чего-то хотел, Миа-кун? - Сенпай...В последнее время так много событий произошло… Мне кажется, вы какой-то уставший… - парень всматривался в лицо своего господина.       Тот поднял свой темный взгляд и посмотрел на блондина из-под челки. Черные глаза, сияющие ониксом, пристально и выжидающе смотрели на самурая. Вдруг ладонь Миа осторожно коснулась плеча и спустила еле прикрывающее тело кимоно. Светлая кожа, будто бы первый чистый снег. Танцующее пламя на нем словно бы заигрывало с тенью его рельефного тела. Чуть дрожащие пальчики молодого паренька аккуратно пробежали по этой коже от плеча к груди. Тсузуку лишь устало улыбнулся.       Вдруг послышались чьи-то быстрые шаги. Через секунду дверь нагло открыли и на пороге показался невысокий мужчина, который, не то с радостью, не то с усталостью, произнес: - Нашли… Поймали, Тсузуку-сан. - Рега-сан, вы когда научитесь стучаться? – поправив одежду, Тсузуку взял лежащую рядом катану и вышел за Регой.       Мужчины вышли на улицу. Здесь, на земле, на коленях стоял мужчина. По всей видимости, он тоже был самураем. Возле него стояли самураи Тсузуку. - Вот он, господин, - проговорил подошедший к нему темноволосый невысокий парень. - Только что чуть опять девушку не ограбил. Если бы мы… Ударив рукоятью своей катаны по лицу пойманного, Тсузуку спросил: - Мето-кун, а девушка где? - Мы ее уже отпустили, - ответил брюнет. - Отлично, - осмотрев задержанного, Тсузуку заметил у него за поясом сето. – Ты же самурай… Так зачем же девушек грабил? Еще и на моей территории? - Я ронин, - ответил хрипловатым голосом мужчина. - Моего хозяина убили. - Так ты еще и предатель. Ты предал память своего хозяина… - он резко вырвал сето и, вытащив его их ножен, бросил перед тем. – Ты не достоин жизни. Мужчина поднял свой уставший взгляд на брюнета, а тот, указав взглядом на меч, проговорил: - Надеюсь, ты знаешь, что с этим делать. - Тсузуку-сан… - тихо проговорил стоявший позади Миа. - Собаке нет места среди волков. И если дикого пса не наказать, он станет не волком, а диким шакалом.       Смотря на брюнета, который смотрел пугающим и тяжелым взглядом, арестант взял меч и вонзил его себе в живот. Сделав резкое движение, он распорол себе плоть поперек. Алая кровь брызнула на ноги стоящего напротив Тсузуку, который, в отличии от остальных не отвернулся и продолжал смотреть на мужчину, в стеклянных глазах которого читалась ужасная, непередаваема боль. Руки его стали невероятно сильно трястись, изо рта хлынул алый поток крови. Кашель начал душить умирающего. - Помогите ему, - бесцветно бросил Тсузуку, подойдя к небольшому источнику воды и смыв капли крови с ног. Послушавшись господина, самураи добили арестанта, чтобы тот не мучался. - Что делать с трупом? – спросил Рега у Тсузуку, не отводя взгляда от истекающего кровью. - Киньте в реку на корм рыбам… Собаке собачья смерть. - Жестокий ты, - посмотрев на брюнета, вздохнул светловолосый. - С такими иначе никак, - флегматично ответил тот. - Да… Слушай, а может отвлечемся от этого всего? Мы очень давно не посещали Симбару, - как ни в чем не бывало, предложил Рега. – Я слышал, что сегодня там будут новые гейши. - Как будто ты ради них идешь. Светловолосый лишь пожал плечами.       Переодевшись, мужчины направились в город. Сам Киото уже давно спал и видел седьмой сон, а вот Симбара не спала никогда. Здесь, как обычно, было обилие фонарей, дававших приглушенный свет. Смех, голоса девиц, которых называли юдзе, все это было для Симбары неотъемлемой ее частью. Вместе с этим из каждого дома исходил притарно-сладкий запах, от которого у не привыкшего начинала кружиться голова и тошнило.       Дойдя до одного такого здания, которое внутри было задымлено, мужчины вошли. - Тсузуку-сан, Рега-сан, - к ним сразу же подскочила молодая девушка с черными, растрепанными волосами. - Вас так давно не было. Желаете развлечься? - Юки, у тебя сегодня другой клиент, - подошел к ним невысокий мужчина со светлыми волосами. - А ими пока займусь я. - Смотрю, жизнь в твоем баре кипит, - проговорил Рега, садясь на место, указанное ему хозяином заведения. - Ну а как иначе? Нынче очень многие из ваших не прочь провести час другой с гейшей или юдзе, - смеясь, сказал блондин.       Но Тсузуку не слушал их. В толпе народу он будто бы кого-то искал. Прикусывая нижнюю губу и вытягивая шею. - Здесь, - заметив это, ответил хозяин. - И где же? – не отводя взгляда от народа, поинтересовался брюнет. - Секундочку…Коичи! У тебя клиенты!       Из-за еле заметной двери показалась высокая фигура в ярком алом кимоно с витиеватом узором. Необычного цвета, словно лепестки сакуры, волосы были собраны в прическу, заколотую необычными, красивыми кандзаши. Поправив свое одеяние, гейша подошла к мужчинам и, сделав поклон, проговорила: - Добрый вечер, Тсузуку-сан, Рега-сан.       Тсузуку смотрел на аккуратные черты лица, алые губки на котором были сложены в милую улыбку, большие глаза цвета сияли подобно авантюрину. - Смотрю, ты уже нашел себе компанию на вечер… - произнес Рега. - А мне бы ойран… - Найдем, прошу за мной, - улыбнулся хозяин и увел Регу.       Гейша в алом кимоно присела напротив Тсузуку и, взяв чайник, налила чай в маленькие фарфоровые чашечки. Так прошел вечер. В тихой, непринужденной беседе.       Тсузуку узнал об этой новенькой гейше сравнительно недавно. Раза три он уже встречался с ней и они вот так прости сидели и пили чай, разговаривая о чем-то. Рядом с ней он забывал о мире, который его окружал. В последнее время все действовало на нервы, а спокойные разговоры уводили от жестокой реальности в какой-то иной мир.       Засыпая в своей тихой комнате, Тсузуку все еще продолжал вспоминать улыбку и смех своей собеседницы, то, как она прикрывает лицо длинным рукавом, как смущенно опускает взгляд, все это не давало долгое время заснуть, все это будоражило мысли и грело сердце. Одинокое, холодное, словно лезвие катаны, сердце, грел этот голос, эта улыбка и взгляд.