Eternity - this is who we are

Лица, много лиц. Тени, они везде. В каждом углу, в каждом отражении, за каждым поворотом. Они будто слились с ней и никак не хотят уходить. Когда же это началось? Кажется, в прошлом месяце, когда она просто перестала узнавать близких. Первым забытым лицом стала собственная мать. Кларк несколько минут стояла в ступоре, пытаясь понять, что за женщина ходит по ее комнате и ворчит по поводу чистоты. А когда вспомнила родные черты и голос, то заметно расслабилась, хотя в глубинах разума все еще таились сомнения вперемешку с леденящим душу страхом. Затем, провалы в памяти стали заставать девушку врасплох еще чаще, и мать решила показать дочь самому лучшему неврологу города. Маркус Кейн — мужчина средних лет с внешностью молодого атлета и глазами-рентгенами. Нет, они и, правда, прожигали насквозь, читая мысли прежде, чем ты их озвучишь. Он по совместительству являлся лучшим другом Эбби Гриффин, и та незамедлительно отправила дочь к нему. Вот Кларк уже сидит в его кабинете и ждет вердикт. Целый день над ней проводили ряд тестов, и девушка сильно устала, но старалась не показывать свою слабость. Не здесь. Не перед ними. — Давно ты стала забывать лица? — спросил Маркус. — Примерно месяц. При прохождении теста на опознание лиц Кларк не смогла узнать лишь одно — лицо своей матери. Известные актеры, певцы, музыканты, философы, поэты и прочие знаменитости прочно засели в мозгу подобно вирусу, а лицо самого родного человека вытиснилось осколками памяти. Доктор сказал, что память человека делится на две части: общая и личная. У Кларк произошел сбой в личной части, причем каким образом он сказать не смог. Кейн был по натуре исследователем и предложил девушке единственное, по его мнению, решение — биопсию. — Ни за что! — воскликнула блондинка и подорвалась с места. — Никто и никогда не будет ковыряться у меня в мозгах! Как он мог предложить такое?! И мать, кажется, была на стороне друга. Да они сговорились против нее! Нет, лучше страдать и забывать всех, чем подвергнуть себя биопсии. Тем более, Кларк рассказала Маркусу и матери далеко не все, что с ней происходило. Неделю назад ее стали посещать странные видения, галлюцинации, которые вызывали приступы паники и животный страх. Все лица окружающих превращались в изуродованные маски, расплывались и складывались в карикатуры. Чудовища, монстры с гнилыми зубами, перекошенными головами, вращающимися глазами и злобным смехом — они преследовали ее, шли по пятам, заставляя бежать со скоростью звука. Новый человек — новая уродливая маска. Они шептали, взывали к ней, подходя все ближе и ближе, забираясь в самую душу, в каждую клеточку, не давая вдохнуть полной грудью. Душили, касались ледяными когтистыми лапищами, резали, кромсали маленькое сердце. Другие люди стали для нее зеркалом ужаса, отражавшим ее собственное безумие. Кларк не знала, как от них избавиться, кроме как забиться в самый дальний угол и спрятать голову между колен. Спустя полчаса или больше они отступали, позволяя девушке немного расслабиться и прийти в себя. Почему-то присутствие матери дома пугало еще больше, вызывало приступы паранойи, подавить которые не хватало сил. После визита к доктору Кларк старалась минимально сузить круг общения, чтобы не принести вред ни себе ни окружающим. Чем меньше вокруг людей, тем меньше чудовищ. Но после изоляции они стали приходить к ней во сне. Царапали сознание, подкидывая ужасные картинки будущего, где нет места никому из ее родных и друзей, где нет места ей. Каждая ночь становилась пыткой. Лицо осунулось и побледнело, ранее румяные щеки теперь превратились в ямы, а блеск в глазах угас подобно потухшей звезде. Спустя три месяца блондинка совсем перестала узнавать мать и, чтобы не причинять ей боль, уехала из города. Зачем мучить ее и себя? Одной ей будет лучше. Идя по городу, девушка была уверена, что справится с болезнью. До сих пор никто не мог определить точный диагноз, но это ее больше не пугало. Так нужно было — забыть прошлую жизнь, чтобы начать с чистого листа. Правда, Гриффин помнит лица всех своих друзей и знакомых, а вот мать… Почему именно она, самый родной человек? Непонятно. — Осторожно! — воскликнул кто-то рядом. Блондинка подняла голову и увидела перед собой высокого брюнета с яркой улыбкой и озорными глазами. — Я вас знаю, — выпалила Кларк. Черт, зачем она такое ляпнула? Он подумает, что незнакомка сумасшедшая и будет абсолютно прав. — Откуда, позвольте узнать? — с интересом спросил парень. — Не знаю, просто ваше лицо кажется мне до боли знакомым, — задумчиво проговорила девушка. — Может, мы виделись во сне, принцесса? — Это был не сон, — прошептала ошарашенная правдой Гриффин (точнее уже Блейк). — Нет, не сон. — Беллами! Девушка бросилась на шею молодому человеку и вспомнила все-все: как они познакомились, как впервые поцеловались, как она влюбилась, как он делал ей предложение, их свадьбу, всех друзей, родных и ужасную аварию, которая перемешала все воспоминания в ее голове. Мать забрала ее к себе в надежде вылечить, но только больше усугубила ситуацию и Кларк, ведомая неизвестным чувством, вернулась к своей половинке. Она знала, что это не просто болезнь и что она не сумасшедшая. Просто ее мозг считал чужих людей родными, а родных чужими. После смерти отца она не общалась с матерью, поэтому она казалась ей чужой, неискренней. А Беллами, он был самым дорогим в ее жизни, самым любимым. Он — ее душа и она обрела ее вновь. — Я тебя больше никуда не отпущу, — прошептал парень. — А я никуда не сбегу. Только с тобой.