А что, если...

***

Уже третий вечер Лоретти в плену у Брамса. Хотя это сложно назвать пленом: делай, что хочешь, по дому передвигайся свободно, но вот за пределы поместья ни ногой. Иногда, когда блондинка ненароком глупила, и не выполняла прихоти убийцы, он зверел и ей приходилось прятаться от Брамса по всему дому. В целом все было даже хорошо, только проблема надвигалась одна: продукты заканчиваются, а съездить за ними Брамс Еву не отпускал. Тогда она просто позвонила при нем на громкой связи в ресторан и заказала продукты на дом. Если честно, она опять привязалась к этому странному парню. Ей уже не очень то сильно хотелось на свободу, тем более они могли весело проводить время играя в шахматы, или в разговорные игры. Лоретти по прежнему дарила Брамсу сквозь маску ночной поцелуй, и ей иногда хотелось просто снять эту маску с него и нормально поцеловать. Она знает, что это такое. У нее Стокгольмский синдром, но ей не хочется прекращать это. Да уж, вот так отпуск у нее вышел. Сам же мужчина стал вести себя адекватнее и общительнее в обществе любимой девушки. Он все еще оставался социопатом, но не таким строгим как раньше. Ему казалось, он даже мог бы поговорить и с другими людьми нормально. И вот снова они ложатся спать, она привычно целует его маску, он пристально смотрит на нее в этот момент. — Брамси, — начинает девушка. — Сними маску. Для меня… Для твоей милой Евы. — просит блондинка, с мольбой вглядываясь в синие омуты. Но мужчина лишь отрицательно мотает головой и отворачивается от нее. Она, горько вздохнув, ложиться на подушку и закрывает глаза. Позже ночью Лоретти проснулась, от колющих прикосновений к шее. Она сосредоточилась на ощущениях и поняла, что это Брамс ее целует без маски. А колется борода, которую она обязательно ему сбреет завтра. Приятные влажные поцелуи расслабляют ее и она вновь засыпает. Днем, как и обещала самой себе, она ведет Брамса в ванную, чтобы побрить его. — Снимай маску. — воодушевленно произносит она. Ведь мужчина сам согласился на преображение, из-за которого он станет лучше, по словам Евы. Но и в этот раз Брамс находит решение: он просто приподнимает маску до носа, показывая, наверное, никогда не бритый подбородок. Ева обиженно кусает губу, но приступает к действу. Видимо, мистер Хэлшэр все-таки пользовался иногда бритвой, раз она и пена у них имеется. Закончив процедуру, блондинка проводит по гладкому, прямому подбородку, отмечая, что такой может принадлежать лишь симпатяге, тем более с его-то фантастическими синими глазами. — Спасибо, милая Ева, — произносит Брамс и снова натягивает полностью маску, на что Лоретти огорченно выдыхает. — Ну что тебе стоит? Ты же хочешь, чтобы я полностью влюбилась в тебя? — томно спрашивает зеленоглазая. Мужчина застывает, удивленно смотря перед собой. Этого не видно, но щеки у него краснеют. Конечно он хочет. Хочет полной взаимности. Но он совсем не уверен, что его лицо понравится его милой Еве. Но уже поздно: она тянет свои пальчики к краю его маски и начинает аккуратно снимать ее. Он позволил ей. Позволил. Если она его не примет, он сильно расстроится. Так сильно, что может убить, лицемерную в таком случае, Еву. Сейчас ее судьба полностью зависит от ее реакции. Когда девушке открылось лицо Брамса, она удивилась насколько похож его настоящий облик на саму маску. Вот только выглядит все куда человечнее, хотя кожа все же очень бледная, и на правой стороне лица большой, но не сильный из-за прошедшего времени, ожог от выжженной брови до щеки. Он смотрел на неё таким безнадёжным взглядом, со сжатыми пухлыми губами, что она догадалась отреагировать. — Красивый, красивый, что так смотришь? — смеется она. — И зачем так скрывал от меня, Брамс? Ну да, ожог есть, но он не портит общее впечатление. — Милая Ева, — шепчет он, касаясь ее щеки, увидев во взгляде девушки тепло, предназначенное лишь ему, — милая Ева. — он соприкасается своим лбом с ее, смотря прямо в глаза блондинки. — Ты осталась со мной. Ты же не бросишь меня? Она завороженно смотрит в ответ, проводя по его ожогу. Тут она прикрывает глаза и подается вперед, сливаясь с Брамсом в поцелуе. Со стороны мужчины это получаются рваные неловкие, но страстные движения, Ева же пытается усмирить его своей нежностью. Разрывая поцелуй, чтобы отдышаться, Брамс не сдерживает искреннюю счастливую улыбку. Наконец он по-настоящему любим. Наконец не одинок. Наконец… Ева тоже счастлива, она тихо смеется и упархивает на кухню готовить обед. Она не будет уходить от него. Она не сдаст его полиции. Она не бросит своего Брамси. До вечера они редко перекидывались словами, в основном каждый занимался своими делами. Но когда они встречались взглядами, улыбались друг другу. Конечно, Лоретти подумала о том, что мужчина не излечился от психических отклонений, но по крайней мере с ней, он вел себя неопасно. Она планирует в скорейшем будущем приехать обратно в штаты уже с ним и вывести его в люди, приобщить к цивилизации. Когда Брамс с Евой ложились в кровать, блондинка задумалась. Целовать его сегодня на ночь или нет? Посмотрев в его сторону и увидев ожидающий взгляд, она поняла, что надо. Она наклоняется к нему, нежно касаясь пухлых губ. Брамс будто задыхается, тянется к ней, прижимает ее голову ближе, сам приходя в сидячее положение. Он сильно сжимает ее плечи, чувствуя неслабое возбуждение, когда она нежно проводит языком по мягким губам. Он отвечает, немного покусывая ее в ответ. У Евы губы были сладкими, со вкусом земляники. По крайней мере, ему так казалось. Он уже давно спит в одних пижамных штанах, так что ничего не мешает девушке, подняв руку, медленно провести по чуть накаченному прессу, чувствуя подушечками пальцев напряжённые мышцы Брамса. — Ева, — вожделенно выдыхает он, прикрывая глаза. Девушка запустила руку в волосы парня, притягивая еще ближе, возобновляя поцелуй, поддаваясь накатившему желанию. Лоретти исследует сильные плечи парня, перебирается на его мужественную спину и немного царапает. Они отрываются друг от друга, чтобы набрать воздуха, и девушка снимает с себя тонкую маечку, открывая Брамсу обзор на красивую грудь. Следуя какому-то наваждению, брюнет сжимает соблазнительные холмики, а потом проводит пальцем по одному бугорку, получив в ответ первый стон. Вторая рука потянулась вниз, раздвигая ноги блондинки и, дразня, поглаживая красные трусики. Он сам не понимал, что на него нашло. Природа будто сама диктовала ему, что нужно делать. Женевьева еще крепче прижалась к нему, чувствуя самым сокровенным возбужденную плоть парня, отчего стон вырвался уже у обоих. Брамс почувствовал, что внизу девушка очень мокрая и горячая, и тогда в штанах стало так тесно, что почти больно. По его лицу, Ева все поняла и освободила член парня от ткани. Налившийся кровью орган был не мал и девушке не терпелось почувствовать его в себе. Но она понимала, что Брамс еще девственник, и нужно с ним быть аккуратнее, направлять его. Тем временем мужчина коснулся языком шеи, затем его губы покрыли поцелуями плечи Евы, на что она тихо постанывала. Тяжело дыша, девушка приподняла бедра, стянула шортики с нижним бельем, отбросив их в угол комнаты и аккуратно направила орган синеглазого себе в лоно. Она хотела медленно насадиться на парня, но Брамс, почувствовав головкой такую желанную горячую плоть, резко толкнулся, входя на всю длину. От неожиданности Лоретти вскрикнула. — Тише, тише, Брамси. Дай мне привыкнуть. — усмиряла она партнера. Брамс с трудом послушался любимую, стараясь не двигаться. Новые ощущения были для него фейерверком блаженства, он не мог поверить, что такое вообще можно испытывать. Свыкнувшись с ощущениями, блондинка начала сама двигаться, давая зеленый свет Брамсу. Он, не заставляя себя ждать, стал рьяно двигать бедрами, вбиваясь в Лоретти. — Ева…ха…милая Ева. Моя, ммм… — бормотал он, между стонами. Став немного грубым, он сильно сжал ягодицы зеленоглазой, на что та поцарапала ему спину. Вновь поцеловав Брамса, девушка почувствовала, что член внутри набух и парень вот-вот кончит. Предчувствуя собственную скорую разрядку, она простонала ему в губы: — Я люблю тебя, Браамс…! — имя мужчины превратилось в крик, когда он, издав рык, толкнулся на всю длину в последний раз излился внутрь. Оба упали на прохладные подушки, тяжело дыша. Блондинка повернула голову к Брамсу и с улыбкой спросила: — Хочешь в Америку? Начнешь новую жизнь со мной? А он хотел. Очень хотел выйти из своего замкнутого пространства. Тем более, если с его милой Евой, то он точно не против. Поэтому девушка получила в ответ кивок. Комната наполнилась счастливым женским смехом. Символично: Брамс снял маску куклы, а вместе с ней и «маску убийцы-психопата». Теперь он будет нормальным. Главное, чтобы рядом был любимый и любящий человек…