Сила убеждения

Хоук постарался проскользнуть в особняк как можно более бесшумно. Несмотря на то, что задание, с которого возвращался воин, оказалось нетрудным, час был достаточно поздний. Беспокоить чуткий сон целителя, работавшего целый день в клинике, совсем не хотелось. Вопреки своим ожиданиям, Гаррет увидел слабый свет, льющийся из приоткрытой двери спальни. Возможно, Андерс все же решил дождаться любовника, ведь в последнее время они так редко бывали вместе. Хоуку даже начало казаться, будто целитель нарочно отдаляется от него или скрывает что-то. Но постоянные дела, требовавшие внимания Защитника, не давали возможности во всем разобраться. Воин легко взбежал по лестнице и толкнул приоткрытую дверь. Слова приветствия замерли на губах, когда он увидел Андерса, спящего на столе в окружении разрозненных листов манифеста. Содержимое опрокинутой чернильницы расползалось синим пятном по одной из страниц, уничтожая часы упорной работы. А блондин мирно посапывал, положив голову на столешницу, и лишь время от времени подергивал пальцами руки, из которой выпало перо. Хоук криво улыбнулся. Он по-прежнему считал, что любовник слишком много работает, отдавая всего себя борьбе за свободу магов. Иногда Гаррет сомневался, а оставалось ли в сердце Андерса хоть небольшое место для него? Перевернув чернильницу и кое-как собрав раскиданные по столу листы, воин аккуратно подхватил спящего на руки и понес к кровати. Целитель что-то пробормотал и дернулся, но так и не проснулся. Когда его голова коснулась подушки, он блаженно застонал, вытягивая затекшие ноги. Хоук вздохнул и принялся расшнуровывать высокие ботинки Андерса. Спать прямо в одежде никуда не годилось. Гаррет ничего не имел против того, чтобы раздеть любовника. Правда, он привык делать это немного при других обстоятельствах. Избавляясь от обуви, Хоук пытался вспомнить, когда же в последний раз у них был секс. Месяц, два назад? Гаррет аккуратно поставил ботинки рядом с кроватью и лег возле Андерса. Танцующий огонек свечи причудливо играл тенями на лице спящего, стирая ставшую привычной печать изможденности, делая моложе. Хоук старался подметить каждую деталь: чуть подрагивающие веки, высокие скулы и чуть длинноватый нос. Внезапно целитель нахмурился, и воин поспешил поцеловать складку, появившуюся между бровей. Он осыпал поцелуями лоб и виски спящего, пока тот не расслабился вновь. Затем Гаррет стянул с его плеч перьевую накидку и начал расстегивать мелкие пуговицы мантии. Хоук уже дошел до середины, когда его взгляд непроизвольно остановился на соблазнительном соске, показавшемся из-под распахнутого одеяния. Воин глубоко вздохнул, почувствовав, как сердце начинает биться чаще. Нужно было успокоиться, но изголодавшееся по ласке тело считало иначе. Гаррет помотал головой из стороны в сторону, пытаясь отвлечься. Чуть подрагивающие руки продолжали борьбу с пуговицами, оголяя все больше и больше соблазнительной кожи. Вскоре в разрезе мантии показался плоский живот и дорожка светлых волос, исчезавшая за поясом брюк. Хоук мысленно застонал. Зажмурившись, он рывком развел полы длинного одеяния в стороны, не заботясь о разлетевшихся в стороны пуговицах. Гаррету уже давно хотелось оттрахать Андерса так, чтобы у того не было сил подняться с первыми лучами солнца и отправиться в свою клинику. Чтобы он теплым комочком лежал под боком, блаженно улыбаясь после ночи любви. Чтобы не мог свести ноги и сидеть нормально еще неделю. Чтобы принадлежал только ему, Хоуку, и не нужно было делиться со всем остальным миром. Но вместо этого воин получал изможденное бесчувственное тело, на которое можно было только смотреть. Ведь что ни делай сейчас с Андерсом, тот не проснется. Внезапно в голову Хоука пришла идея, заставившая полустоящий член у него в штанах дернуться. На первый взгляд она показалось неправильной и постыдной, но чем больше Гаррет думал об этом, тем больше он находил для себя оправданий. В конце концов, Андерс был его любовником, и хотя чисто технически он не давал своего согласия, кого еще можно было винить в том, что воин доведен до такой крайности? К тому же это было намного лучше, чем измена… «Главное не заходить слишком далеко», - подумал Хоук, распуская завязку мягких домашних штанов и доставая свой член. Он пару раз провел ладонью по всей длине, глядя на обнаженное тело перед собой, и сдавленно застонал. В его планы совсем не входило будить Андерса, лишь получить толику заслуженного удовольствия. Гаррет навис над спящим, свободной рукой упираясь в изголовье кровати. Он втянул носом родной запах, растворяясь в близости теплого расслабленного тела, и продолжая ласкать себя неспешными движениями. Улыбнувшись своим мыслям, Хоук едва ощутимо коснулся губ Андерса. Но чем сильнее росло напряжение между ног, тем сложнее становилось себя контролировать. Хотелось прижаться к целителю как можно крепче, вдавливая его своим весом в матрас, провести ногтями по соскам, которые, как знал Гаррет, были очень чувствительными, увидеть изумление в распахнувшихся янтарных глазах, и самое главное, услышать стоны ответного наслаждения. Эти фантазии сводили Гаррета с ума, заставив окончательно потерять над собой контроль. Нежное прикосновение к губам спящего переросло в голодный поцелуй. Хоук принялся безжалостно терзать рот любовника, проникая туда своим языком, покусывая и посасывая нижнюю губу. Этого оказалось достаточно, чтобы Андерс замычал и попытался отпихнуть воина. Сонное сопротивление ничего не понимающего целителя не возымело успеха. Хоук перехватил его руки, крепко удерживая их над головой. - Гаррет… Что происходит? – только и смог выговорить Андерс в промежутках между настойчивыми поцелуями. - Я хочу тебя, вот что, - прохрипел воин, стягивая с него штаны. Целитель вскрикнул и попытался вырваться, но Хоук уже навалился на него сверху, перекрывая все пути к отступлению. Андерс явственно почувствовал, как ему в бедро упирается каменно-твердый член. Казалось, что губы воина были везде. Сначала он попытался возобновить прерванный поцелуй, но любовник мотал головой из стороны в сторону, пытаясь увернуться. Сопротивление распаляло Гаррета лишь сильнее, и он начал осыпать поцелуями все, до чего мог дотянуться: скулы, подбородок, шею. За эти годы Хоук успел неплохо изучить тело любовника, так что ему ничего не стоило сорвать с пересохших губ удивленный стон, прикусив зубами нежное место, где соединялись плечо и шея, водя при этом руками по груди и ребрам, задевая шершавыми ладонями чувствительные соски. Андерс непроизвольно подался навстречу, выгибаясь. Воин одобрительно хмыкнул. - Видишь, ты тоже этого хочешь, - поддразнил он, прикусывая мочку уха и вбирая ее в рот. - Что ты, агх, творишь, Хоук? – попытался было возразить Андерс, но следующий же стон, предательски вырвавшийся у него изо рта, заставил дальнейшие аргументы звучать неубедительно. – Мне завтра рано вставать. - О, нееет, - хищно протянул воин, коленом раздвигая ноги лежащего под ним мужчины. – Завтра ты никуда не идешь. У тебя выходной. - Это еще почему? – Андерс снова дернулся, ощущая на своей шее обжигающее дыхание. Гаррет пощекотал языком адамово яблоко, затем выбрал на бледной коже подходящее место и втянул ее в себя, оставляя яркую отметину, которая к утру обязательно потемнеет. Он спустился чуть ниже, исследуя языком впадинку между ключицами, и наконец, провел влажный след вдоль одного из сосков. Сверкнув темными глазами, Хоук легонько подул на затвердевшую горошину, чтобы в следующий же момент несильно сжать ее между пальцами, перекатывая. - Потому что я собираюсь обработать тебя так, что завтра ты не сможешь ходить. Услышав такое обещание, Андерс не смог сдержать невольную дрожь, охватившую все его тело. Воин уже давно не был так настойчив, но сейчас это не отталкивало, а скорее наоборот… возбуждало. Гаррет заметил перемену в лице любовника и довольно ухмыльнулся. Теперь, когда не нужно было отвлекаться на пресечение всевозможных попыток сопротивления, он мог целиком и полностью отдаться захватывающему делу. Андерс почувствовал, как сильные руки перевернули его на живот, и послушно развел ноги шире, открывая Хоуку доступ ко всем самым потаенным уголкам своего тела. Но несмотря на очевидное возбуждение, свидетельство которого упиралось целителю в бедро, воин не спешил переходить к более решительным действиям. Он продолжал дразнить, целуя подрагивающие плечи, покрытые россыпью веснушек, и водить языком по позвонкам, отчетливо выделяющимся на худой спине. Одним словом, делал все, чтобы заставить самого Андерса умолять о большем. - Хоук, - еле слышно позвал маг. Его начинала разбирать злость. Если воин сам затеял все это, так почему не мог просто взять, что хотел? К чему все эти игры? – Хоук! – уже более резко и настойчиво, повторил Андерс. Ответом ему послужил сильный шлепок по ягодицам. Целитель едва не подавился собственным вздохом. Внезапная боль резко контрастировала с возобновившимися нежными поглаживаниями и поцелуями. - Ты можешь делать все, что хочешь. Но завтра я все равно… - Андерс не смог договорить, так как пальцы Хоука скользнули ему в рот. Они принялись неспешно двигаться во влажной глубине, как мог бы там двигаться его член. Магу оставалось либо прикусить их, выражая свой протест, либо начать ласкать языком. После непродолжительной внутренней борьбы, целитель выбрал второй вариант. Гаррет в ответ одобрительно замычал над самым его ухом. Андерс вздохнул и прикрыл глаза. Он прекрасно осознавал, что намеренно избегать любовника все эти месяцы было неправильным решением, но просто не мог заставить себя отдаваться Хоуку, смотреть в его лучащиеся теплом глаза, зная о грядущем предательстве. О том, что совсем скоро ему предстоит воткнуть нож в спину любимого… - Я чувствую, что ты отдаляешься от меня, - будто прочитав его мысли, прошептал воин. Андерс попытался возразить, но получилось лишь нечленораздельное мычание, так как настойчивые пальцы вторглись еще глубже в его рот. - Я гонюсь за тобой, но ты все время ускользаешь, - так же тихо и спокойно продолжил Хоук. – Ведешь себя как чужой. И даже когда лежишь рядом, как сейчас, видно, что мыслями ты далеко. Целитель чуть не подавился. Ему пришлось задрать голову, чтобы предательские слезы не покатились из глаз. А Хоук все говорил: - Я правда стараюсь: защищаю отступников, помогаю в клинике. Что мне еще сделать? Хочешь, ворвусь в Казематы и камня на камне там не оставлю? На последней фразе голос Гаррета сорвался на крик. Андерс не выдержал. Высвободившись, он резко развернулся и впился губами в губы любовника. Он целовал его отчаянно и жарко, ломая стену отчуждения, выросшую между ними за эти месяцы. Тщательно подавляемое чувство вины вперемешку с фонтаном прочих эмоций, таких как трепет, нежность и восхищение теснили грудь отступника. И теперь он пытался дать им выход в действиях: скользнуть языком в чужой рот, скомкать дрожащими пальцами ткань рубашки на спине, прижаться ближе, потереться бедрами о разгоряченную плоть. На данный момент такого ответа Хоуку оказалось достаточно. Он растворялся в близости Андерса, наслаждаясь взаимностью, и ни на секунду не желая выпускать его из объятий. - Я не могу больше терпеть, - прошептал он на ухо задыхающемуся любовнику, и скользнул влажными от слюны пальцами меж его бедер. Андерс попытался расслабиться, борясь с инстинктами отвыкшего от вторжений тела. Первый палец вошел с трудом, и оказавшись в плену тугих мышц, начал двигаться далеко не сразу. Чтобы как-то отвлечь себя от неприятных ощущений и помочь Гаррету, маг возобновил прерванный поцелуй. Воин, сосредоточенный на другом, позволил Андерсу перехватить инициативу, поэтому поцелуй вышел более глубоким и медленным, таким, как нравилось отступнику. В этот момент уже два пальца находились в нем. Хоук чуть сгибал их, надавливая на нужную точку, и разводил в стороны. По сравнению с этим все прочие ощущения меркли, теряя свою значимость. Весь мир Андерса сузился до этих жарких прикосновений, и хотелось лишь как можно скорее ощутить любимого внутри себя. Маг застонал, потершись набухшим от возбуждения членом о живот Гаррета, призывая мужчину к более решительным действиям. Но тот лишь усмехнулся, продолжая неспешно растягивать его. «Нетерпеливый», - прошептал Хоук, уткнувшись носом в шею Андерса, и царапая бородой нежную кожу. Это слово прозвучало так привычно, словно и не было этих долгих месяцев отчужденности, словно Андерс и не собирался совершить самую большую глупость в своей жизни. Наконец, посчитав, что сделал достаточно, Гаррет отстранился, аккуратно укладывая любовника на спину и закидывая его длинные ноги себе на плечи. Горячая головка прижалась к растянутому входу, и Андерсу пришлось закусить губу, чтобы не выпустить ненароком болезненный стон. Даже пальцы на его ногах подрагивали от нетерпения. Бедра Хоука качнулись вперед, сантиметр за сантиметром погружая его член в желанную узость. Воин не спешил, внимательно следя за любыми изменениями в лице мага. Тот старался дышать глубже, и лишь сведенные на переносице брови выдавали его напряжение. На прокушенной губе выступила капелька крови, и Гаррет наклонился, чтобы слизать ее. Войдя на всю длину, он так же неспешно подался назад, заставляя Андерса распахнуть глаза и ловить ртом воздух. «Вот так», - прошептал Хоук, поглаживая любовника по светлым волосам и продолжая медленно двигаться. В какой-то момент маг выгнул спину, подаваясь навстречу. Гаррет воспринял это как сигнал к тому, что можно перестать сдерживаться. Его движения стали резче, толчки - глубже. Хватка пальцев на бедре усилилась, так что теперь он сжимал нежную кожу едва ли не до синяков. Андерс стонал, извиваясь под чужими руками. Он раскрывался навстречу прикосновениям, жадно ловя любую ласку, которую дарил ему Хоук, и нарочно сжимался еще крепче вокруг входящего в него члена. Короткие хриплые стоны вырывались из горла сдержанного обычно Гаррета. Казалось, он даже не замечал, что ногти целителя оставляют красные полосы на его спине. Оргазм накатил на Андерса со всей силой, оглушая и отнимая возможность связно мыслить на долгие блаженные секунды. Наслаждение, волной омывшее все тело, отмело в сторону страхи и сомнения, с которыми он, казалось, сросся за эти месяцы. Сейчас была важна лишь близость Гаррета - его успокаивающее и столь необходимое присутствие. Сердце Андерса еще не перестало бешено стучать в грудной клетке, когда он осознал, что твердый возбужденный член Хоука все еще находится внутри. Воин с интересом смотрел сверху вниз, улыбаясь каким-то своим мыслям. Маг попытался заставить непослушные губы выговорить хоть что-то - благодарность или возмущение - но не успел. Одним ловким движением Гаррет перекатился на спину, не выходя из любовника, и победоносно сверкнул глазами: - Я же обещал хорошенько оттрахать тебя сегодня. Андерс, у которого весь живот был испачкан в сперме, а тело сделалось болезненно чувствительным от недавнего оргазма, хотел запротестовать. Но Хоук дернул бедрами, и у целителя перед глазами заплясали звезды. - Я не могу так быстро, - едва не задыхаясь, простонал он. Но воин не слушал, лишь положил широкую ладонь любовнику на затылок, чтобы утянуть его в очередной поцелуй. Поначалу движения Гаррета были неспешными. Он щадил Андерса, давая ему время передохнуть. Но вскоре шаловливые руки принялись щипать соски целителя, и тот с удивлением обнаружил, что собственный член отзывается на эти прикосновения, вновь наливаясь кровью. Заметив это, Хоук ухмыльнулся и прикусил чувствительное ухо, убирая за него выбившуюся прядь светлых волос, чтобы не лезла любимому в глаза. - Ты меня прикончишь, - простонал Андерс, откидываясь назад, с наслаждением ощущая, что при таком угле член Гаррета проникает еще глубже, чаще задевая заветную точку. - Ты сам виноват, - борясь со сбившимся дыханием, ответил Хоук. – Ведь это ты сводишь меня с ума. Целитель не помнил, что сказал на это, и сказал ли что-то вообще. Все его мысли были сосредоточены на сладком тянущем чувстве, вновь появившимся внизу живота. Оно нарастало неконтролируемой волной, ширилось, пока не захватило все сознание целиком. Гаррет тоже уже был на грани. Он взял член Андерса в свою огрубевшую ладонь, и принялся двигать ей в такт ускорившимся толчкам. На этот раз они кончили почти одновременно. Хоук чуть раньше, продолжая инстинктивно вскидывать бедра, и Андерс следом, обессилено падая на широкую грудь любовника. - А ты всегда сдерживаешь обещания, - после нескольких минут блаженного молчания сказал целитель. Его голос был чуть охрипшим от стонов. Приятная нега, разлившаяся по телу от двух последовавших почти друг за другом оргазмов, отбивала всякую охоту двигаться. - Да, ты можешь доверять мне, - сказал Хоук. Его слова прозвучали неуместно серьезно, так как он подразумевал нечто совсем иное. Андерс мысленно отругал себя за то, что вообще открыл свой глупый рот и разрушил потрясающий момент. - Я знаю, - ответил он, надеясь, что на этом диалог исчерпает сам себя. - Но поступаешь все равно по-своему, - хмыкнул Гаррет. На секунду отступнику захотелось рассказать ему абсолютно все. Описать каждую деталь своего ужасного плана, поделиться сомнениями и опасениями. Хоук бы все понял. Андерс был в этом практически уверен. Но какая-то сила мешала ему открыть рот. Может, дело было в голосе, нашептывавшем предостережения на задворках сознания, а может в страхе за жизнь любимого. Маг передумал. - Я люблю тебя, - сказал он вместо этого. Обескураживающая искренность этих слов была сравнима для Гаррета с пощечиной. Он понял, что Андерс провел таким образом черту, и ближе к себе уже не подпустит. Не даст войти в свою тайную жизнь и стать ее неотъемлемой частью. Воин стиснул зубы с такой силой, что желваки заиграли на щеках. Сейчас он был как никогда близок к тому, чтобы сложить оружие и прекратить попытки сломить непреклонное упорство любовника. - И я тебя, - мрачно сказал он, прижимая голову Андерса к своей широкой груди, так чтобы тот не мог видеть потухшие глаза, бездумно уставившиеся в стену напротив. Но целитель и так все понял. По безжизненному голосу, по напрягшейся внезапно спине. Его ухо, прижимавшееся к покрытой волосами груди, улавливало стук большого доброго сердца, разрывающегося сейчас от боли. Андерс прикрыл глаза. Он чувствовал себя отвратительно, но понимал, что может улучшить ситуацию, лишь в очередной раз соврав. Сглотнув тугой ком в горле, он как бы невзначай сказал: - Возможно, я нашел способ избавиться от Справедливости. - Как? – Гаррет отстранился, заглядывая магу в глаза. Каждая черта его лица выражала плохо скрываемый интерес. - Мне может понадобиться твоя помощь. Нужны кое-какие ингредиенты… Интерес сменился вспышкой надежды. Рука Хоука неосознанно впилась в предплечье Андерса, заставив того криво улыбнуться. Маг глядел в преобразившееся лицо любовника, и не переставал повторять про себя, что это последняя ложь, которую он ему когда-либо скажет. Сделка с совестью была оправданной, ведь если кто и должен страдать, так это сам целитель. Он не хотел, чтобы оставшиеся дни их близости были омрачены подозрениями Гаррета. Пусть лучше он будет опьянен погоней за несбыточной мечтой, чем станет напрасно терзать себя мрачными мыслями. - Я помогу, - только и смог сказать Хоук. Счастье, застилавшее разум, мешало понять, что же во всей этой ситуации было не так. Воин сознательно проигнорировал закравшееся в душу сомнение и довольно уткнулся носом в волосы Андерса, вдыхая их запах. - Как думаешь, тебя хватит еще на один раз? – промурлыкал он. Целитель застонал, и с наигранным недовольством швырнул в Гаррета подушкой. - Твоя взяла, я не пойду завтра в клинику. Последний рубеж был пересечен. И пусть внешне их отношения оставались прежними, Андерс знал, что пути назад больше нет.