Я тебя слышу

Юнхо не очень хотелось верить, что его догадки верны. Это слишком сладкая пилюля — надежда на то, что хоть и таким странным образом, но Чанмин общается с ним. Значит, есть шанс наладить отношения? Но тогда почему он все так же игнорировал СМС и звонки? Нет, в такой странный способ общения не верилось. Чансу, скорее всего, прав: Юнхо погряз в фантазиях и мечтах, чтобы Чанмин наконец-то обратил на него свое внимание. Этот факт расстраивал и раздражал одновременно. С каких пор он так нуждается в этом телепате? Еще каких-то пару месяцев назад он вообще не знал этого парня. Да и если бы не решил влезать в семейные дела Шимов, то всей этой истории и вовсе бы не было. Помогал бы призракам и дальше, жил бы себе тихо. Никаких вам Жнецов, телепатов, гипнотизеров… И Ючон бы не вернулся к жизни так просто. Юнхо запутался в собственных чувствах. И то, что все вокруг тыкали в факт того, что он влюбился, только больше путало и раздражало. Может, он все-таки сам разберется со своими чувствами, без чьей-либо помощи? Да, он с этим затягивает. Но не каждый день натурал-мужчина с легкостью может признаться, что он увлекся парнем. Даже такой мысли Юнхо не хотел допускать, хотя с каждым днем защитный купол становился все тоньше. И сны ему нисколько в этом не помогали. Наоборот, затягивали в свою пучину, видимо разврата. Следующий необычный сон случился через пару ночей. Чон не сразу понял, что рядом с ним не просто плод его фантазий. В этот раз Чанмин уж очень умно отыгрывал потакающую всему «пустышку», но в какой-то момент эти шальные бесы в глазах заставили Юнхо усомниться в том, что это просто очередной сон с плодом его фантазий. И это когда рука Шима поползла по бедру. — Тебя тут быть не должно, — холодно заметил Юнхо, тут же убирая его руку с бедра. — Упс, накладочка вышла. А я думал, это мой сон, — Чанмин заулыбался, поднимая руки в примиряющем жесте. — Но раз уж мы встретились в таком необычном месте, может быть, продолжим? — Перебьешься, — Юнхо поднялся с дивана и поднял голову к небу. Такому голубому, красивому и нежному, а потом перевел взгляд на Чанмина. — Почему ты здесь, Шим? Не потому, что ты сам хочешь участвовать в этих «гейских фантазиях»? Чанмин раскинулся на диване, закинув ногу на ногу. И боже, на это спокойно смотреть было сложно. Он был без рубашки, в расстегнутых джинсах и смотрел столь вызывающе, что Юнхо хотелось наплевать на все и припасть к этим развратным губам. Да, он не может разобраться в чувствах, но, кажется, Чанмин может ему в этом помочь. — Мне до сих пор обидно, что меня обвиняли в том, чего не совершал, — Чанмин пожал плечами. — Решил исправить положение. — Поучаствовав?! Во сне? — А что? Тебя уверить в обратном невозможно, ты же баран, — заметил философски Мин. — Вообще-то я извинился за те домыслы, — пытался вставить свои пять копеек Юнхо, но Чанмин его даже не слушал, продолжив: — Так почему бы мне не получить удовольствие и не превратить это в правду? Юнхо удивленно посмотрел на Чанмина, зависнув от таких заявлений. Если у него еще оставались сомнения, что он тут единственный извращенец и засмотрелся на парня, то теперь хотя бы понятно, что он не единственный тут такой. Конечно, если это не изощренные сны, в которых Шима на самом деле здесь нет. — Ты странный, — с улыбкой заметил Юнхо, решив поверить своей интуиции. — Просто ты особенный, — улыбнувшись, заметил Чанмин. Улыбка с лица Юнхо пропала, и он внимательней смотрел на Чанмина. Главное, чтобы сейчас не появились Жнецы, как тогда на станции, и не прервали этот трепетный и хрупкий мир, который был создан для них двоих. — Ты уже это говорил, — тихо заметил Юнхо. — Да? Когда? — Чанмин чуть наклонил голову набок. — На станции. Тот сон, где тебя якобы не было. Чанмин поднялся с дивана, тяжело выдохнув. Теперь они стояли на белоснежном воздушном мосту, вокруг все так же было голубое небо и редкие сказочные облака. Мост не был достроен: за спиной Чанмина была пропасть. Некоторое время они молчали. Казалось, Чанмин решался, говорить ему нечто очень важное или все-таки держаться все той же политики, которая раздражала Юнхо: умалчивать. — Ты же знаешь: меня там не было, — наконец заметил Чанмин, вернув прежнюю легкую насмешку. — Лжец, — с раздражением отозвался Юнхо, а тот вопросительно наклонил голову набок, чуть вскинув бровь. — Как ты не поймешь, что все твои секреты меня раздражают? Я чувствую, что ты опять врешь. — До этого ты говорил, что я сам тебя бешу фантазиями, а теперь осуществить их не даешь, — фыркнул Чанмин, пытаясь уйти от ответа, на что Юнхо тихо зарычал, как зверь. — А ты не понимаешь, что я пытаюсь тебя защитить? — А я тебя просил об этом? — завел свою старую шарманку Юнхо, отчего Чанмин помрачнел, явно припоминая их старую ссору. Чанмин смотрел с таким холодом и презрением, что Юнхо стало не по себе. Во сне нельзя скрыть чувства, это Юнхо уловил. Вот и сейчас маска насмешки с равнодушием слетела вмиг. Медленно выдохнув, Чанмин отвернулся, желая уйти, но уткнулся в из ниоткуда возникшую стену. О нет, Юнхо так просто его не отпустит сегодня. Чанмин осмотрелся по сторонам. Красивого небосвода и воздушного моста не было. Вместо этого они оказались в бальном зале с высокими колоннами и лестницей в дальнем конце. Из окон лился лунный свет, освещая мрачную фигуру Юнхо. Чанмин мог различить только необычный блеск глаз. — Все, что я сейчас знаю, — так это то, что мы оба должны помогать Джеджуну, — холодно начал Юнхо, приближаясь к Чанмину. — Ты думаешь, сможешь защитить меня от его визитов, если будешь молчать, Шим? — Чанмин поджал губы, развернулся к Юнхо лицом и прижался спиной к стене, глядя на старшего с вызовом, а тем временем Юнхо продолжал: — Я видел, как ты согласился на сделку, Мин-а, — маска Чанмина снова треснула, и он смотрел удивленно, — и знаю, что он тебя мучает. Юнхо стоял так близко. Чанмин забыл, как дышать, глядя на него растерянно. Телепату вспомнилось, как Юнхо вскользь в прошлый раз говорил о Джеджуне и сне с вокзалом. Это выходит, что Джеджун все равно навещал Юнхо? А если он в курсе способности старшего? Да одна мысль о том, что Жнец возьмется и за медиума, поднимало волну паники и страха. Тело тут же вспомнило об испытанной боли, и его пробила крупная дрожь. Чертовы сны, здесь так сложно сохранить маску. — Он не должен узнать о твоей способности, — Чанмин пытался придать голосу твердости, но он предательски дрожал — нет, нужно уходить уже. — Держись от нас подальше! — Юнхо пытался прервать, узнать, о какой способности речь, но Мин оттолкнул его от себя. — Ради собственного блага, прошу, держись подальше! Тебя и Ючон об этом просил. Послушайся хотя бы его. Юнхо замер, так и удерживая Чанмина за плечи. Да, сегодня он имел глупость посетить Ючона в больнице, рассказать другу про свои догадки и сны. Но вместо того, чтобы хоть как-то поддержать медиума или помочь разгадать эти загадки, он начал просить держаться от Чанмина подальше, забыть его. Уверяя, что тот больше не человек. К таким выводам он пришел после того, как тот его вернул к жизни. В тот момент он запомнил только красные светящиеся глаза, как у Жнецов. Да и простой телепат не может так просто вернуть душу в тело. Юнхо закусил губы, опустив голову, а потом снова поднял взгляд на Чанмина. Тот никуда не торопился исчезнуть, а только смотрел очень грустно на старшего, резко успокоившись. Но Юнхо заметил, что тот мелко дрожал, как будто ему было холодно. Чанмин слышал их разговор. Или сейчас посмотрел воспоминания? — А что, если я не хочу никого слушать? А хочу защитить. Чанмин молчал, внимательно наблюдая за Юнхо, а потом закрыл глаза, при этом слабо улыбнувшись. Юнхо эта улыбка показалась даже немного теплой и счастливой, а не той привычно насмешливой. — Ну… попробуй. — И исчез, оставляя Юнхо в гордом одиночестве. Когда Юнхо проснулся, за окном еще было темно. Сколько он спал? Несколько часов? Сон ярко запечатлелся в памяти, и он некоторое время лежал неподвижно, пытаясь осознать, где он, в царстве Морфея или наяву. Это уже знакомое, но такое странное чувство, когда в сон врывалось что-то из внешнего мира и добавляло красок и эффектности, но при этом не будило. А потом просыпаешься и понимаешь, что это за звук (а может, и нечто иное) дополнял картинку. Сейчас и ответа не нужно было искать. Хоть Чанмин и скрывался неизвестно где, но он физически ощущал слабое присутствие телепата в собственном сознании. Хотелось привычно сказать «брысь», но Юнхо вовремя спохватился. Ведь это единственное, чем может довольствоваться медиум, оттолкнув от себя телепата в свое время. Но это ощущение чужого присутствия медленно исчезло, и Юнхо остался в гордом одиночестве с собственными мыслями. Медленно выдохнув, он поднялся с постели и прошел на свое рабочее место, за прилавок, где располагалась и кухня. Он с грустью посмотрел на то место у выхода, где они поругались с Чанмином полтора месяца назад и где исчез Ючон, а потом отвернулся к чайнику. С каких пор это место так давит своим одиночеством? Юнхо отогнал эти мысли. Налил воды и поставил чайник греться. Мыслями он все возвращался в тот сон. До чего же странный этот мир сновидений. Чанмина бросало из крайности в крайность, казалось, что в этом месте не существует привычных человеку масок. То Чанмин был насмешлив и при этом соблазнителен, то он смотрел на старшего с обидой и презрением, то его бросало в дрожь и Юнхо читал в его глазах страх. «Он не должен узнать о твоей способности». Чон растерянно остановился, забыв о том, что хотел взять чашку с верхней полки. О какой это способности может идти речь? Джеджун знает медиумов как облупленных, он же сам обронил на него этот дар. Да и нет у Юнхо тайных талантов. Или Чанмин уже с ума сходит от своей игры в тайного агента, или же… он знает что-то, чего не знает даже сам Юнхо о себе. Почему загадок не становится меньше?! Нет уж, он выведает у него тайны, сколько бы снов для этого ни потребовалось. Сомнений в том, что это не простые сны и не плод его собственных фантазий, становилось все меньше. Но последующие несколько ночей Чанмин в его снах не появлялся, сколько бы Юнхо ни ждал и ни звал его. А дни он проводил на работе, в поисках проблемных для Джеджуна призраков и, что самое главное, в поисках Минки. Он был уверен, что найди он этого беглеца, то сможет решить проблему Чанмина и спасти его. Как? Не имел представления, просто чувствовал. А своей интуиции он привык хоть немного доверять. Вот только как-то неловко было самолично искать такое существо по всему городу. Пытаться найти его радикальными методами, к примеру с помощью попыток суицида, не хотелось, а то вдруг придет другой Жнец, и толку? Чанмин не для этого его спасал. А просто бродить по городу и звать периодами тоже было странно, но других идей у него не было. Где может быть Минки, если даже Жнецы не могут до него добраться? Думай, Чон, думай. И не обсудить ни с кем. Совершенно один. Чансу не появлялся несколько дней уже, а Ючон все придерживался своей позиции, что Юнхо нужно прекратить пытаться помочь Чанмину, его уже не вернуть. И сам Шим будто был солидарен, раз решил даже в снах не появляться! Но Юнхо же чувствовал, что тот все равно где-то рядом с ним и наблюдает. Так что на пятую ночь Юнхо решил, что надо выманить этого ниндзя. Специально для этого начитался какой-то жести среди новинок манги с таинственным названием жанра «омегаверс», не хуже фикрайтеров представляя там себе Чанмина, и лег спать. На самом деле он хотел почитать комиксы, которые рисует сам Шим, и за счет сценариев там его выманить в сны, но посчитал, что омегаверс эффективнее. Кому угодно вынесет мозг и возмутит. Сам Юнхо до сих пор был в шоке с того, что он прочел. И знаете, сработало. Видели бы лицо из ниоткуда появившегося Чанмина, в ужасе наблюдавшего занимательную картину: самого себя, беременного и чего-то лепетавшему Юнхо о том, какие у них будут милые волчата. А еще и этот самый беременный Чанни протянул милое «оппа-а-а». — Меня сейчас стошнит, — выдал свое присутствие Чанмин, поморщившись от этого непонятно чего. — О, объявился! — Конечно! Я и так еле сдержался от того, чтобы в прошлый раз тебе по голове не надавать за меня-девушку! Надеюсь, у тебя там нету в планах копить на операцию по смене МОЕГО пола? — Чанмин готов был бушевать, а еще подскочил к копии себя и начал поднимать с места и отталкивать подальше от Юнхо: — А ну брысь отсюда! — То писклявое милое чудовище пыталось позвать Юнхо на помощь, но Мин просто махнул рукой, и теперь в этом саду был только один Чанмин, который в ужасе простонал: — Господи, как это развидеть? — и возмущенно посмотрел на рассмеявшегося в голос Юнхо. — Я беременный мужик? Серьезно? Да ты самый настоящий извращенец, Чон Юнхо! — Я просто тебя выманивал разными способами, раз уж ты любишь постоянно за мной подглядывать. И кто из нас извращенец? — Юнхо притворно ужаснулся, прикрывшись руками, будто стоял голый. Чанмин закатил глаза к небу, а потом показал старшему средний палец. И, немного подумав, он показал и второй рукой тот же жест. — Я бы и на ноге показал, но не умею, — фыркнул Чанмин, вызывая новый приступ смеха у Юнхо. Чанмин выглядел очень мило и забавно, весь такой обиженный и надувшийся, при этом показывающий неприличные жесты, как маленький ребенок. И активная жестикуляция тоже смешила. Только при этом он выглядел бледным силуэтом самого себя, чем насторожил Юнхо. — А ты не прячься от меня, тогда не буду выманивать такими снами, — мягко заметил Юнхо. — А ты не ищи меня, — с усмешкой заметил Чанмин. Юнхо резко проснулся и не сразу осознал, где он находился. А через мгновение в гневе ударил кулаком по кровати. Так старался выманить Чанмина и сам же проснулся! Достаточно было Шиму оттолкнуть его от себя. От этого было обидно, но чуть позже он осознал, что это сам же Чанмин заставил его проснуться. Чанмин тяжело вздохнул и поджал губы, пытаясь расслабиться в постели и выкинуть те образы, которые он только что лицезрел в чужом сне. Этот Чон Юнхо умеет же разозлить! Он — и беременный мужик! Да кто вообще придумал омегаверс и как до его просмотра додумался Юнхо? А из прошлых снов, где Чанмин женщина? Шим даже думать об этом не хотел, и если у Юнхо действительно планы сохранить свою гетеросексуальность за счет смены пола некоторых, то пора ему пойти в пешее эротическое! Чанмину хотелось верить, что Юнхо действительно просто его выманивал такими провокационными методами. «Дурак-дурак-дурак!» Телепат не заметил, как снова провалился в сон. Ему казалось, что он все еще бодрствовал, рассуждая о некоторых заразах, когда его бедра оседлал Юнхо. Чанмин дернулся от неожиданности, но тот надавил на его плечи, заставляя лечь обратно, и накрыл его губы страстным поцелуем. — Накажешь плохого мальчика? — хитро спросил старший, прикусывая нижнюю губу удивленного мужчины. — Ты совсем обкурился с тоски? Все, уже не гетеро? Да и погоди, что за «наказать»? — прошипел Чанмин. Чанмину казалось, что он опять оказался во сне Юнхо. Эротические и извращенные фантазии только в голове медиума могут быть, ну и что, что тот никогда не был в квартире Чанмина и не может знать, как она выглядит? Сны — вещь такая, вечно запутанная. И Мин думал над тем, чтобы оттолкнуть от себя Юнхо или опять подстегнуть его чем-то, что спугнет гетеросексуала. Но в следующее мгновение поймал себя на том, что обнимал Юнхо за шею и отвечал на жадный и страстный поцелуй, выгибаясь под ласками старшего. Зарывался пальцами в волосы, когда Юнхо оторвался от чуть опухших губ и спустился к шее, ниже, лаская языком и чуть прикусывая соски, целуя живот и спускаясь ниже. Чанмин закрыл рот ладонью, ощутив, как рука старшего скользнула под кромку белья, обхватывая член. Чанмину казалось, что он сейчас задохнется от ощущений, слишком ярких и при этом нереальных. «Что-то здесь не так…» Место действия сменилось, и Юнхо прижимал Чанмина к стене, подхватив его под бедра. Одежда куда-то успела исчезнуть, оба разгоряченные, перед глазами Мина на секунду всплыла картина, где Чон до этого делал ему минет, сводя его с ума. Чанмин обхватил Юнхо за шею, пытаясь хоть за что-то удержаться. — Я люблю тебя… Чанмин резко проснулся, тяжело дыша. Медленно, не сразу осознав, что он в комнате совершенно один, возбужден и немного даже вспотел. Парень медленно выдохнул, закрыв лицо предплечьем. Одна фраза, заставившая убедиться, что все это были его собственные фантазии и желания. «Он никогда не признается в этом, даже во сне», — с тяжелым вздохом подумал Чанмин. Выдохнув, Чанмин поднялся с постели и прошел на кухню. Лишь бы избавиться от чувства потерянности и одиночества, хотелось проветрить помещение и попить воды, хоть какое-то действие, чтобы избавиться от глупой пустоты внутри. Чанмин не понимал ни себя, ни Юнхо. Почему медиум так к нему прицепился. Любовь? Да нет, скорее чувство вины и жажда всем помогать. Чанмин не мог во сне читать мысли, чтобы быть полностью уверенным в своих доводах, а подслушанное в реальности ясности не добавляло. В мыслях Юнхо можно разобраться, только изрядно выпив. В голове медиума сотни планов и домыслов, один другого краше и креативнее. Пройдя на кухню, Чанмин открыл окно, чтоб проветрить помещение, и развернулся к столу за стаканом воды, как некто схватил его за горло и шарахнул об стену, выбивая остатки воздуха из легких и заставляя зажмуриться. Чанмин вцепился в руку, пытаясь разжать ее, хоть как-то глотнуть кислороду и при этом пнуть нападавшего по колену, хоть как-то увернуться, но рука только крепче сжимала горло, отрывая телепата от пола. Еле сфокусировав взгляд, Чанмин с удивлением признал в нападавшем Джеджуна, еще и с ножом в руке. — Н-нет... — одними губами выдавил Чанмин, не веря тому, что Джеджун оказался в реальности, в его же квартире. Джеджун на это только довольно усмехнулся, занося руку для удара. Чанмина трясло от страха и от мысли, что вот сейчас его так просто убьют, наплевав на правила, и никто не узнает. Хотелось закричать, позвать на помощь или дозваться до Юнхо, но тот никак не успеет. «Вот так просто? Я умру?» Нечем было дышать, Чанмин почти не ощутил боль под ребрами, только смог разглядеть затуманенным взглядом окровавленный нож в руках Жнеца. «Я не хочу умирать! Не хочу!» Чанмин в панике и ужасе пожелал, чтоб руки переломались у обидчика, кажется, он даже кричал об этом мысленно, перед тем как на мгновение потерять сознание. Чанмин тяжело дышал и прижимал рукой рану, в ужасе рассматривая, как неестественно выломаны руки Джеджуна в нескольких местах, особенно ужасно смотрелось в районе локтей. Но тому не было больно, он только смеялся. Так жутко, безумно и зловеще… — Еще чуть-чуть, и ты сможешь убивать нас! Еще немного! Чанмин проснулся от собственного крика. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что то видение с Джеджуном было просто кошмарным сном, продолжением предыдущего, такого страстного и теплого. И на самом деле он жив и здоров, а в его квартире никого нет. Чанмина била крупная дрожь, а боль в боку все так же остро ощущалась. Мужчина перевернулся на бок и сжался, обхватив себя ладонями, пытаясь тем самым успокоиться. Ему хотелось зажмуриться и забыться, но что-то рядом привлекло его внимание. Глаза не сразу привыкли к темное, и он не сразу смог рассмотреть фигуру в углу комнаты. Но осознав, кто перед ним, Чанмин медленно сел в постели. Ночной гость, являющийся полной копией Чанмина, тоже медленно зашевелился, не веря собственным глазам. — Чансу?.. — Чанмин сел в постели на колени, не отрывая взгляда от призрака брата. Дрожь стала только крупнее, но телепат пытался взять себя в руки. Может, это новый сон? Чанмину часто не хватало близнеца, вот уже и сны дают нового осуществления желаний. Он же телепат, а не медиум. Чанмина охватывала паника так же быстро, как и пришло осознание того, что на этот раз это не сон. — Юнхо?... — Чанмин вскочил с постели, пятясь от брата. — Его здесь нет, — тихо и в ужасе заметил Чансу. Чанмину не хотелось в это верить. Он включил свет и осмотрел комнату, а потом кинулся на кухню, везде включая свет и ища медиума, но в квартире он был действительно один. На пару с призраком. Чанмин быстро развернулся, посмотрев снова на брата. Тот смотрел со страхом и болью. Такой взгляд никогда ничего хорошего не предвещал. — Лучше бы ты меня не видел… Чанмин зажал рот ладонями, чтоб не закричать от ужаса, и зажмурился. Да, он скучал по брату, но видеть призраков — это последнее, что ему хотелось постичь в этой жизни. Тем более после сделки с Джеджуном. Шим медленно осел на пол, все так же пытаясь не закричать от ужаса и унять крупную дрожь. Утро не бывает добрым. Юнхо хмуро смотрел на Чансу, держа в ладонях стаканчик с кофе. Чансу при этом тоже был мрачнее тучи, но оба не нарушали звенящей тишины после короткого рассказа призрака. — Хоть что-нибудь скажи. — Я пытаюсь осознать твои слова. Чанмин тебя увидел? А подробней? Чтоб телепат — и видел призраков. Быть не может. И это Юнхо совершенно не нравилось. Да и кому понравится? Он представлял, в каком ужасе был сам Чанмин. — Могу только сказать, что Чанмин видел меня недолго, несколько минут. Это хоть немного утешает… Юнхо тяжело выдохнул, отведя взгляд в сторону. Если бы этот мальчишка хоть немного дал ему помочь остановить этот процесс обращения! Да и нет никаких идей, где искать этого Минки. Сегодня он перероет весь город, но найдет этого ниндзя. Тем более у Юнхо появилась идея, где тот может скрываться от остальных Жнецов. Вот туда он сегодня и отправится. — Я найду выход, Чансу, обязательно… А ты будь, пожалуйста, рядом с Чанмином. Юнхо не был уверен, что у них осталось много времени. От Чанмина хотят конкретных действий, и если они не добьют… Медиум даже думать не хотел, до чего может довести убийство сверхсущества. Поедет крыша? Покончит с собой? От одной мысли о худших сценариях Юнхо становилось страшно. И как сложно отогнать сейчас панику, когда угроза нависает над твоим уже близким человеком. Стоп. Нельзя поддаваться панике. Допив в пару глотков чуть остывший кофе, Юнхо выкинул стаканчик и поднялся со скамьи. Нельзя тратить ни минуты. Даже на призраков, которым нужна помощь с тем, чтобы покинуть этот мир. В его приоритете два близнеца, так грубо ворвавшиеся в его мирок — так сказать, с ноги и обуви даже не сняли. Особенно Чанмин. «Думай, Юнхо, напряги извилины…» — А главное, тут и Чансу не помощник, его познаний в этой области было очень мало. Жнецы не могут найти Минки и наказать его. Для этого им понадобился телепат, которого захотели сделать Жнецом. Юнхо не понимал, почему именно он. При этом Чанмин в страхе упоминал, что никто из Жнецов не должен узнать о способности Юнхо. Которой? Это как-то связано со снами? Чон только догадывался, что это что-то, отчего за ним могут прийти с той же целью, что за Чанмином. Он тоже может стать Жнецом. Юнхо не нравилось это ощущение, когда чувствуется, что ответ лежит прямо на поверхности, но какая-то важная деталь просто ускользает от него, как рыбка. Нужен Минки. И раз Жнецы не могут найти его, значит, он может быть только в одном месте. Рядом с Великими Духами найдут защиту все, кто не хочет попасться Жнецам. И Юнхо надеялся, что те тоже могут найти покровительство Духа, если им это потребуется. Юнхо остановился перед старыми полуразрушенными воротами в парк. Вход — у подножия горы — в красивый лес в центре Сеула, поднявшись на вершину которого можно посмотреть на город и позаниматься спортом или же отдохнуть. Но это глазами обычных людей. А Юнхо видел здесь множество духов и призраков, прогуливающихся не спеша, наслаждаясь солнечным днем и тишиной. Великого Духа, скорее всего Тигра, Юнхо отсюда было не видно — скорее всего, где-то нежится или, наоборот, прячется. Но он сейчас не его ищет. Хотя прогневать Духа ему не хотелось. Прогуливаясь по парку и поднимаясь в гору, Юнхо наблюдал за призраками. На удивление, сейчас ему не хотелось оставаться незамеченным, как это обычно он делал. Ему настолько хотелось поскорее помочь Чанмину и спасти его, что о собственном спокойствии от неугомонных призраков думалось в последнюю очередь. Да он был готов сейчас пойти и побеседовать с призраками. Не видали ли они, часом, мужчину в черном костюме, который обычно пытается проводить через реку, а теперь с вами в го играет? Или соджу пьет. Шутки шутками, а Юнхо действительно нашел Минки в окружении других призраков, играющих в призрачный го. В той части леса, где обычно люди не ходили, но зато открывался не менее красивый вид на город. Мужчина вскинул бровь, наблюдая эту картину и даже не веря собственному счастью. Два часа прогулок по лесу не прошли явно даром. Медленно вдохнув свежего воздуха, Юнхо осмотрелся по сторонам в поисках каких-либо духов или же других Жнецов, но таковых не оказалось. Но он все равно не решался подходить к нему. С той их единственной встречи, когда Юнхо чуть не погиб, не так и много времени прошло, и животный инстинкт самосохранения напоминал о том, что хорошо бы сбежать. Это первое. А второе — Юнхо не очень помнил лица того самого Жнеца, из-за которого весь сыр-бор произошел, и он сомневался, что перед ним тот самый. Хотя, с другой стороны, а сколько Жнецов будут настолько безумными, что спрячутся там, где им дорога заказана? И вообще прячутся. — Минки-ши? — подойдя достаточно близко, поинтересовался Юнхо. Минки оторвал взгляд от игры и с любопытством глянул на окликнувшего. Потом, притворно удивившись, он осмотрелся по сторонам в поисках живых людей и удивленно указал на себя, спрашивая одними губами: «Видишь меня?» Юнхо чуть не закатил глаза к небу, но сдержался, не нарушая зрительного контакта. — А-а-а, я тебя вспомнил. Ты тот медиум-самоубийца, — весело отозвался Минки, выпрямляясь и хитро улыбаясь, очень напоминая Юнхо кота. — Напомни, как тебя? — По чьей прихоти я чуть им не стал?.. — пробормотал сквозь стиснутые зубы медиум, все-таки не удержавшись от разглядывания неба. — Юнхо. «Помни, ты тут ради Чанмина». — И я тебя искал. — Как ты догадался, что я тут? — поинтересовался Минки. Выглядеть безумными — это у Жнецов входит в профессиональные привычки? Как он сейчас напоминал Джеджуна. Правда, в глазах Минки, казалось, было больше обманчивой наивности. — Великие Духи гонят веником тех Жнецов, которые хотят забрать призраков силой, — пожал плечами Юнхо, наблюдая за тем, как Минки кивает, сложив руки на груди. — А мне подумалось, а если Жнецу самому убежище нужно? Я угадал. — Как в храмах скрывались люди от преследований, так и я засел на этой горе от моих палачей, — философски изрек Жнец, пожав плечами, потом уже более грубо добавил: — Чего тебе? Затихшие рядом призраки резко зашевелились, достаточно было Минки бросить на них угрожающий взгляд. Или довольно интеллигентные призраки попались, поняли, что разговор должен проходить наедине, и им срочно понадобилось пойти прогуляться, «подышать» свежим воздухом. Юнхо проводил их взглядом, а потом сел напротив Минки и, глянув на доску, сделал ход черными. — На тебя подняли охоту, чтоб убить, — заметил Юнхо, но Минки на это никак не отреагировал, только сделал свой ход белыми. Или он уверен в себе, или ему плевать на собственную жизнь. Жнец решил еще и молчать, видимо дожидаясь окончания столь увлекательного рассказа от неожиданного доносчика. — Хотят, чтобы это сделал телепат, Чанмин, — выдохнул Юнхо, пытаясь предугадать хоть какую-то реакцию Минки, но тот будто специально ухмылялся. — А ты этого не хочешь, не так ли? — Минки подпер лицо рукой, чуть при этом наклонившись к Юнхо и хитро поглядывая на него. — Он тебе настолько важен? Юнхо оторвал взгляд от игры на Минки и заглянул ему в глаза. Казалось, что тот его читал как открытую книгу и все знает о его судьбе и когда он умрет. От чего умрет… Это нисколько не вдохновляло здесь сидеть дольше, чем пять секунд, но Юнхо усидел на месте. — Важен, — решив быть честным, признался Юнхо, но тут же стушевался под насмешливым взглядом: — И это противоестественно — убивать Жнецов. Минки пожал плечами и снова сделал ход в игре. Раз уж его лишили развлечения с призраками, почему бы не поиграть с живым человеком. Его точно можно обыграть, ведь он витает в собственных мыслях и не видит дальше своего носа. Да Минки был уверен, что он даже толком не знает, что он действительно хочет от этого разговора. — Как ты стал Жнецом? — вдруг спросил Юнхо, даже немного удивив этим Минки. Он ожидал немного других вопросов, возмущений на несправедливость жизни или же предложений сделки. Минки на мгновение завис, забыв об игре, а Юнхо в это время сделал новый ход. Посмотрев на шахматную доску, Минки выдохнул, а потом перевел взгляд на небо. — Был медиумом, как и ты, после меня заприметил Джеджун и принялся развлекаться в ломании моей психики… пока не довел до самоубийства, — решив не вдаваться в воспоминания и подробности, кратко рассказал Минки. — Не каждый самоубийца становится Жнецом, — после короткого молчания заметил Юнхо, — и не каждый самоубийца со сломанной психикой тоже. — Так много с самоубийцами успел поработать? — усмехнулся Минки. — Верно, должно быть два дара. Поэтому твой Чанмин и угодил в ловушку, неоднократно спасая тебя от глупостей, — он изящно ткнул пальцем в сторону медиума, а потом быстро сделал ход белыми. Юнхо отвлекся от игры, не отрывая взгляда от Минки, и вскинул вопросительно бровь. Два дара? Слова Чанмина все больше обретали смысл и форму. Юнхо — медиум, а Чанмин — телепат. Это по одному дару, а какой же второй? — Я тоже могу им стать? — задал тихий вопрос Юнхо и усмехнулся: удивленное лицо Минки стоило кисти художника. — Жнецом. Минки не сразу смог взять себя под контроль. И как Джеджун умудряется читать всех как открытую книгу? Несколько веков практики, видимо. Минки снова нацепил маску веселого кошака и невинно пожал плечами. Жнецу было интересно, что же такого знает все-таки Юнхо, а что ему неизвестно во всей этой сумасшедшей истории. И какие карты можно раскрывать. — Не нужно считать себя избранным, как во всех этих современных фильмах, — он притворно поморщил нос и отвел взгляд в сторону, но Юнхо не отрывал от него внимательного взгляда, отчего усмешка у Минки пропала. — У тебя никогда не возникало ощущения, что это не твой сон? — заметив замешательство в глазах Юнхо, беженец усмехнулся и развел руки в стороны: — Мы тесно связаны со снами — правда, злоупотреблять ими не можем. Минки прекрасно помнил те ужасы, что когда-то испытал сам. И только уже после смерти понял схему, как все работало на самом деле. Джеджун появлялся только несколько снов, а потом уже собственный мозг подкидывал реалистичные и страшные сны, запуганный до смерти и желающий решить эту головоломку, и, когда вроде как находил выход, Джеджун появлялся снова. Еще и в реальности все сводило с ума, никакого отдыха. А в этот раз у Джеджуна появилось еще и разнообразие в виде сделки и жажды убить его, Минки, как свой неудачный продукт. Гребаный садист. Но все эти подробности Юнхо он разжевывать не хотел, вроде неглупый парень, сам дважды два сложит. Юнхо снова сделал ход, и Минки удивленно уставился на доску. Когда это он успел настолько отвлечься, что начал проигрывать в игре? Да наверняка этот человечишка смухлевал! Минки зло и с вызовом посмотрел на смертного и поспешил сделать новый ход. Юнхо, видимо, занимался собственными выводами, раз не заваливал Минки новыми вопросами. Тишина начинала угнетать, ну хоть стрекотали цикады и пели птички, не так противно было. — Помоги мне освободить Чанмина, — наконец-то перешел к сути Юнхо. — Ты хочешь сам заключить сделку? — с улыбкой заметил Минки; как-то ему разбираться в проблемах смертных не хотелось. — Сделка? — Юнхо усмехнулся, чуть наклонившись вперед к Минки, теперь он выглядел немного безумным. — Если освободим Чанмина, то никто не будет покушаться на твою жизнь. А еще я не выдам твое местонахождение Джеджуну. Как тебе такое? Беженец поджал губы. Да уж, тут не поспоришь с выводами этого прохвоста. И если на все логически посмотреть, то ему самому это даже нужнее, чем Юнхо. Конечно, если отбрасывать тут чувства. — Мне позвонить Чанмину? Он быстро позовет Джеджуна, — Юнхо достал из кармана телефон и ввел пароль. — Ладно-ладно, согласен! — Минки нервно дернулся, как будто его ударило током, и положил руку поверх телефона медиума, опуская вниз. — Так хорошо тут сиделось, а тут некоторые приперлись… — Как оборвать сделку? — спросил Юнхо, решив брать, пока тепленький. — Все просто. Вернуть равноценное тому, что спасали. Раз спасли тебя, то кого-то такого же равноценного твоей жизни. Уверенность Юнхо улетела вместе с легким ветерком. Нет ничего ценнее человеческой жизни, да и убивать другого ради него — это не выход! Себя тем более. Юнхо еще не успел начать помогать, а уже встал в тупик. Зато теперь понимал, почему Чанмин так не хотел говорить ему всей правды. — А другой Жнец?.. — с надеждой поинтересовался Юнхо, но Минки отрицательно помотал головой, заставляя почувствовать отчаяние. — Поинтересуйся у Чанмина: какую фразу Джеджун ему чаще всего повторяет? Там ты и найдешь ответ о равноценном обмене. Доверься мне.