POV Лорен
Спокойствие — такое простое слово, нотки которого обрели себя в нашей компании. Каждый из нас, кажется, нашёл свой путь, правильный, как мы думаем. Иногда дороги расходятся, но однажды все тропинки всё равно сойдутся в одной. Также в наших жизнях появляются другие люди, не такие, как мы, но они меняют нас независимо от желаний и действий, они, как и все, уходят, но одно я знаю точно — с собой придётся жить всю жизнь. Может не всегда получается сделать кого-либо счастливым в своём окружении, однако ты можешь сделать счастливой себя, и чем быстрее приходит понимание того, что ты важна и достойна счастливой жизни, тем лучше для себя самой. На днях я пролежала несколько часов с невозможностью заснуть, поздней ночью меня охватил страх. Бессонница — это то, что мучило меня, когда я была ребёнком. Иногда я вспоминаю прежнее время, проведённое во Флориде, и мне ни за что не хочется сюда возвращаться, но всех нас связывает одна единая нить — дружба, которая заставляет чем-то жертвовать ради других, которая вытаскивает из периода, когда кажется, что сердце чернее ночи, внутри бушует ураган, а вокруг сплошная тьма, и лишь маленький лучик, незначащий никаких надежд, что всё сможет наладиться, виднеется вдалеке. Однако всё, что с нами происходит совсем не случайно. Даже сейчас, сидя напротив друг друга, после всех ссор и разногласий, мы договорились хотя бы на время пребывания здесь, в Майами, наладить отношения ради Гарри, ради того, чтобы не загружать его лишними проблемами, ему нельзя нервничать. Невооруженным взглядом видно, что Зейн готов в любую минуту вцепиться в Луи и выбить из него дух, но он сдерживает себя, также он готов отомстить мне за то, что я решила прекратить с ним общение, ревность и ненависть ко мне копится внутри него, но он не показывает этого, постоянно отпуская нелепые шутки, лишь бы поменять тему разговора. После рождества мы с ним уехали обратно в Сакраменто, чтобы продолжить учёбу в колледже, ведь никто не освобождал нас от занятий, слишком много было пропущено из-за нашего путешествия. С тех пор я вижу Зейна только в колледже и на работе, руководство позволило устроиться на свои старые должности и, к счастью, нам не пришлось мыть полы после смены. Разговоры между нами сошли на «нет» после дня рождения Гарри, когда отпуск совпал с каникулами, и мы вернулись во Флориду на празднование двадцатилетия нашего друга. Зейн, вероятно, не любит вспоминать этот день, но мне жаль, что почти каждый день на работе он видит моё лицо и невольно кривится от картинки перед глазами. Отношения между Гарри и Луи стали налаживаться, когда они начали проводить больше времени друг с другом. Луи бросил учёбу в Калифорнии и устроился на работу к Эшли в салон, он подрабатывает курьером и развозит заказы по городу, иногда помогает с ремонтом машин в сервисе недалеко от домика, который он теперь снимает напополам с девушкой. Каждый вечер парень проводит в компании Гарри, покупает для него лекарства и фрукты, если они на некоторое время выбираются из дома на прогулку до пляжа. Там они выбирают самое уединённое и незаметное место где-нибудь вдалеке от людей, чтобы не привлекать их внимание и прессы, которая пытается неустанно выследить каждый шаг Гарри. Однажды они пересекли черту и поймали его прямо на выходе из корпуса больницы, стали задавать глупые вопросы и фотографировать, он не выдержал столь сильного напора со стороны журналистов и толкнул одного из них, который практически тыкал камерой ему в лицо, а затем убежал прочь. Родители нашли его напуганного и запертого изнутри в одной из палат. Мне рассказывал об этом Луи, он винил себя, что оставил его одного и не смог защитить, но спустя несколько недель после этого происшествия, они всё-таки попросили полицию выделить несколько сотрудников для сопровождения и защиты от прессы. Теперь Гарри не боится выйти на улицу, а наоборот он ведёт себя более уверенно и даже позволяет иногда надеть обтягивающую футболку. Именно он предложил сегодня снова всем встретиться и устроить пикник в честь его окончательной выписки из больницы. Его психолог все эти месяцы добивался этого решения от врачей, и, наконец, можно считать март началом его свободы до самого окончания срока. Тёплая погода не может не радовать, а легкая тень от деревьев в городском парке помогает не сгореть заживо под солнечными лучами. Гарри настоял, что сам сможет всё приготовить для завтрака и собрать в небольшую корзину, но Луи она показалась тяжёлой для его положения, поэтому его помощь просто необходима. Мы договорились встретиться под аркой при входе в парк, и ждать нам совсем не пришлось, наедине с Зейном мне пришлось провести лишь несколько часов в самолёте, где мы не проронили ни слова, и в такси, пока добирались сюда. Влюблённая парочка прибыла на место немного раньше, и за это я им очень благодарна. Обменявшись тёплыми искренними объятиями, мы принялись искать уютное местечко для нашей небольшой компании. Гарри радостно вскрикнул и потянул Луи за руку в сторону большого дерева, тень от массивных веток которого закрывает идеальную полянку прямо под ним. — Это кажется отличным местом, — помогаю расстелить небольшое покрывало и ставлю корзинку с едой посередине. Луи садится первым и помогает Гарри устроиться рядом с ним, придерживая его за руку. Эти двое буквально светятся от счастья, что не скажешь обо мне и Зейне. Прежде я не видела Луи, который бы носил одежду светлых оттенков, или Гарри, который бы не скрывал свои чувства перед остальными, сейчас он смело сжимает ладонь своего парня и целует его губы, когда ему только вздумается. — Между вами что-нибудь складывается? — Гарри откусывает тост с сыром и осматривает нас по очереди, задерживаясь на Зейне, мы все трое неловко молчим, потупив взгляды. — Я что-то не знаю? — Нет, нет, — быстро отвечает Луи, поправляя его выбившиеся от ветра кудряшки. — Всё ещё немного напряжённо после твоего дня рождения, знаешь, — равнодушно говорит Зейн и отходит на пару шагов, чтобы закурить. — Зейн! — Что, Лорен? Ты никуда не уйдёшь от правды… — он делает паузу, — …или действия. Что выбираешь на этот раз? — Это всего лишь глупая игра, когда ты забудешь это? — Ну, прости, это не я целовался с этой безумной синеволосой девушкой, Эшли, кажется? Вы были знакомы один день, как это могло произойти?! — Он повышает голос, и я мгновенно поворачиваюсь к Гарри, который испуганно переводит взгляд от Зейна на меня. — А совместные фотографии из твоих соцсетей из клуба «Late night»? Что с этим предлагаешь делать? — Гарри, всё в порядке, он просто очень ревнивый, — с улыбкой обращаюсь к парню, который крепко держится за руку Луи. — Я всё улажу. Чтобы не говорить об этом при нём, я быстро встаю и увожу Зейна подальше. Сначала он агрессивно ведёт себя, вырывая свои руки из моей слабой хватки, но затем я останавливаю его, пристально вглядываясь в его глаза. Кажется, взгляд смягчается, и парень делает глубокий вздох, выдыхая сигаретный дым. — Прости, не знаю, что на меня нашло, — Зейн виновато опускает голову, касаясь кончиком носа моих волос. — Я не должен был, после того, что ты мне простила. — Я этого не прощала, твой роман за моей спиной до сих пор разрывает всё внутри меня, и мне всё ещё больно, но я хочу забыть это и двигаться дальше, — провожу рукой по его щеке, небритая кожа приятно покалывает ладонь. — Отпусти меня, пожалуйста, дай мне больше воздуха, я хочу дышать полной грудью, а не плеваться от этих отношений. Он молча кивает и накрывает своей тёплой ладонью мою ладонь, второй рукой проводя по волосам. — Хорошо. Мы вернулись к Гарри и Луи, которые беззаботно болтали обо всём на свете, но заметив нас, они быстро отвлеклись от своих уже давно излюбленных тем. Луи вопросительно качает головой, на что я устало улыбаюсь и вновь присаживаюсь напротив них, делая глоток холодной воды. Гарри выглядит немного озадаченным, но когда я ему подмигиваю, он дарит мне смущённую улыбку. Руки Луи накрывают его уже достаточно заметный и круглый живот, щека касается виска, их дыхание спокойное и равномерное — нестандартная идиллия. Зейн держит мою руку, так показательно и холодно, поглаживая пальцами кожу — мы создали эту иллюзию, от которой я пытаюсь убежать уже достаточно долгое время. В этот момент всё кажется таким верным и одновременно неправильным. — А вы не думали о том, чтобы как-то узаконить свои отношения? — Пытаюсь быть дружелюбной и первая нарушаю тишину, возможно, не самым лучшим вопросом в этой ситуации. — Мой парень беременный — это уже сенсация, что будет, если мы поженимся? Сумасшествие, — усмехается Луи, пожимая плечами, в то время как я замечаю, что в глазах Гарри промелькнул огонёк и тут же погас. — Я забочусь о нём, но сейчас не лучшее время думать об этом, он сам знает. — Может быть, когда-нибудь, это и случится, — произносит Гарри и отстраняется от своего парня, чтобы дотянуться до яблока. — В другой жизни, когда одиночка Луи будет хотеть семью, а наивный Гарри не будет беременным. — Перестань, пожалуйста, ты не прав, — ладони Луи ложатся на его хрупкие плечи. — Мы обязательно поженимся, как только всё вокруг утихнет. — Обещаешь? — Гарри поворачивается к Луи и протягивает ему свою руку. — Обещаю, — шатен сцепляет мизинцы и касается большим пальцем его пальца. Вроде, простой жест, но для Гарри он значит многое, потому что в следующую секунду парень расслабленно улыбается и снова устраивается в объятиях Луи.POV Гарри
— Спасибо, что ты пришёл, Луи, нам нужно уехать и решить некоторые вопросы, — мама впускает Луи в дом и закрывает за ним дверь, чтобы через пять минут снова открыть её и выйти вместе с отцом.Sound:Ed Sheeran — Perfect
Снаружи зарычал мотор папиной машины, шины шумно чертят по асфальтированной дороге, царапая мелкими камешками поверхность. Луи, как ему кажется, очень тихо шагает по коридору в гостиную, но я живу в этом доме достаточно, чтобы знать, где и какая дощечка в полу скрипит, поэтому мне удаётся незаметно проскочить и прижаться к стене рядом с входом в комнату. Когда Луи делает шаг внутрь, я обхватываю руками его плечи и начинаю раскачиваться в стороны, прижавшись губами к его макушке. Он расцепляет мою хватку и поворачивается ко мне лицом, аккуратно положив одну руку на талию, второй держа мою свободную руку. — Закрой глаза, представь, что здесь играет музыка, — тихо шепчет Луи, покачиваясь в такт тишине. — Какая она? — Спокойная… волшебная… возможно, о нас… Медленно кружась по комнате в танце, мы не разрываем зрительного контакта, я еле слышно напеваю мелодию, которую представил в своём сознании. Луи поднимает руку вверх, заставляя меня сделать оборот вокруг себя, а затем мы снова возвращаемся в прежнее положение. Становится всё темнее, но наши глаза, словно звёзды, сияют в сумраке ночи. Нам даже не приходит в голову включить свет, мы слишком увлечены друг другом, излучаемым теплом и спокойствием. Луи сокращает расстояние для поцелуя, и я, не думая ни секунды, останавливаю танец и тянусь в ответ, проводя руками по его плечам и задерживаясь на скулах. Он аккуратно скользит кончиками пальцев с талии до плеч и поглаживает мою кожу на запястьях. — Я проголодался, — произношу в его приоткрытые губы, и Луи усмехается, отстранившись от меня. — Чёртов романтик, ты испортил атмосферу. — Прости, — я начинаю смеяться и прячу лицо ладонями. — Мама приготовила ужин, но я хочу пройтись до ближайшего торгового центра и присмотреть другую еду. — Уже поздно, я не хочу выходить на улицу, — Луи ловит мою руку и прижимает к себе. — И сопровождающие уже разошлись. — Если ты не пойдёшь, я уйду один. — Хорошо, идём, только надень что-нибудь тёплое, вечером прохладно. Я быстро собираюсь, нацепив серый вязаный свитер и собрав волосы под банданой. Луи терпеливо ждёт меня на улице, докуривая сигарету, вторую за день, постепенно он завязывает с этой привычкой. До ближайшего центра всего пару улиц, город погрузился в поздний вечер. Погода меняется, и лилово-серое пасмурное небо сменяется грузными дождевыми тучами. Ускоряем шаг, чтобы успеть вернуться до того, как начнётся дождь. Луи приобнимает меня со спины, держа в своей ладони мою руку, и внимательно смотрит по сторонам. Беспокоиться не о чем, этот свитер хорошо скрывает мою беременность. Дойдя до торгового центра, мы быстро заходим внутрь через автоматические двери, где горячий воздух в одну секунду опаляет кожу. Луи поправляет слегка взъерошенные волосы и ведёт меня в сторону продуктового маркета. — Мне нужно снять деньги с карточки, есть здесь вообще банкоматы? — Он останавливается и осматривает бесконечные коридоры бутиков одежды. — Да, думаю, есть, поищи пока, а я зайду в этот отдел за красками и кисточкой, — говорю я и направляюсь в магазинчик напротив продуктового. — Я буду ждать поблизости. — Нет, один ты никуда не пойдёшь, я не оставлю… — он не успевает договорить, и я прерываю его поцелуем. — Не будь параноиком, я буду напротив, всё в порядке, — выпускаю руку из его хватки. — Буду кричать, если что-то случится. Конечно, я не собираюсь покупать ни кисточки, ни краски, какой из меня художник. Мне просто захотелось хоть пять минут побыть наедине с собой. Пока я хожу между прилавков с принадлежностями и рассматриваю цвета на баночках с красками, продавщица странно посматривает в мою сторону. Я ловлю её взгляд на себе и приветливо киваю головой, она в ответ мило улыбается, но что-то мне в ней не нравится. Когда я забываюсь на пару минут и затем решаю покинуть магазин, женщина останавливает меня в дверях и преграждает путь. — В чём проблема? Я ничего не украл, — я в абсолютном замешательстве. — Можно мне выйти, меня ждут. Она внимательно осматривает меня с ног до головы и в обратном порядке, но её удивлённый взгляд впивается в округлости под свитером. Мне приходится слегка наклониться вперёд, чтобы висящая ткань скрыла мой живот, и выскользнуть в коридор. К моему несчастью, там меня ждал не Луи, а обступившие этот магазин толпа прохожих и не только. В следующий момент яркая вспышка ослепляет меня и лишает зрения, со всех сторон начинает сыпаться бесконечный поток вопросов. Я закрываю лицо рукавом и начинаю отступать назад до тех пор, пока не упираюсь спиной в стеклянную витрину. — Скажите, вас уже выписали, если вы можете свободно передвигаться по городу? Я поднимаю только восстановившиеся глаза и снова встречаю вспышку фотоаппарата. — Как к вам относились в больнице? «Пожалуйста, прекратите это» — Как протекает беременность? «Умоляю» — Каково быть первым беременным мужчиной во всём мире? «Почему вы просто не можете оставить меня в покое?» — Поддерживаете ли вы связь с отцом ребёнка, и какая была у него реакция на ваш диагноз? Внезапно я перестал слышать вопросы, отчётливая речь сменяется на однотипный гул в моих ушах. Даже не знаю, стою ли я до сих пор на ногах, слышу лишь стук собственного сердца и чувствую бешеную пульсацию в висках. Перед глазами всё расплывается, я хватаюсь руками за воздух, проходящий между пальцев. Вспышки появляются со всех сторон, и я снова закрываюсь рукой, но на этот раз серая ткань окрашивается красными каплями. Я моментально прихожу в себя и провожу кончиками пальцев по верхней губе, на коже остаётся сгусток тёмной крови. — Отойдите! Дайте пройти! Луи расталкивает прессу, которая продолжает бездействовать, и прорывается в эпицентр, где мои руки уже порядком запачканы. Какая-то девушка помогает мне держаться на ногах, мужчина слева подаёт салфетку. Луи одним ударом выбивает её из рук журналиста или фотографа, и быстро подхватывает меня под руки. Его губы продолжают беззвучно шевелиться, он напуган, как и я, только мне не приходится его слышать. Сильная боль ударяет в правый бок, я едва успеваю схватиться за живот, как новый поток крови начинает хлестать из носа. Я медленно опускаюсь на колени и пытаюсь сказать хоть что-нибудь. Внутри всё рухнуло и остановилось. — Луи, я больше не чувствую ребёнка.