- Мам, я голубой. - Я закачу вечеринку по этому поводу!

Василий, тяжело вздохнув, повернул ручку двери, ведущей в квартиру, где жил он и его родители. В нос резко ударил запах шарлотки. Значит, мама в хорошем настроении. Яблоки она обычно дарила некоему «Богу Смерти», а не тратила на пирог. Ну, что поделать, если его мама была анимешницей в юности? Вася, недовольно бурча себе под нос что-то про то, что он даже завещание не успел составить, зашёл на кухню. Там мама, держа в руках какую-то книжку с цветастой обложкой и чёрно-белыми картинками внутри, помешивала суп, не глядя в кастрюлю. — Мам? — робко позвал школьник женщину, с некой опаской смотря на неё. — А? О, привет, Васька, — рыжеволосая женщина закрыла книжечку и отложила её на стол, вытирая руки передником. — Пришёл со школы? Поздновато ты как-то. Чё ты такой серьёзный? — Мам, у меня тут одна маленькая проблемка обрисовалась… — Какая? — женщина нахмурилась, взяв в руки половник. Ваську передёрнуло. Всё же получать поварёшкой ему не хотелось. — Аааа, да н-нет, никакая. Я тут резко передумал. Знаешь, да и проблема вовсе и не проблема, легко решается, да. Ну, я пошёл, да? — школьник широко улыбнулся и хотел было уже выйти из кухни, как тут его остановил строгий голос женщины. — А ну стоять! Говори, партизан! — взмахнув поварёшкой и отправив несколько капель супа в полёт до занавески, женщина направила своё оружие на сына. Тот молча развернулся и, опустив голову, тяжело вздохнул, зажмурившись. — Мам, я голубой. Женщина так и замерла. Вася приготовился было к гневной тираде, пинку под зад с криками «Выметайся из моей квартиры, гомосек! Фу-фу-фу таким быть!», но явно не к тому, что мама крикнет… — Я закачу вечеринку по этому поводу! Челюсть ускакала под плиту, да так там и осталась. Пятнадцатилетний парень с удивлением смотрел, как его родная мать схватила в руки телефон. — Ох, позвоню-ка я Рокудовой, пусть позавидует. Сама мне все школьные годы хвасталась, что у неё сын вырастет геем, а в итоге у неё дочь родилась. И та даже юри не смотрит, натуралка. Тьфу ты, трубку не берёт. А я всегда знала и верила, что ты, сынок, гей. Иди сюда, обнимашки замутим! С глазами по пять рублей, сын подошёл к женщине и аккуратно обнял её. — Мам, с тобой всё в порядке? — Да! Я устрою вечеринку! Мой сын - гей. Гей, понимаешь?! — Что тут происходит? — на кухню заглянул мужчина. Он сонно зевнул, поправляя на себе растянутую белую футболку. — Наш сынок - гей! — с щенячьей радостью сообщила ему супруга, тиская сына за щёки. — Ой ё… — мужчина хлопнул себя рукой по лицу. — Ну всё, это надолго. Вика, где тут борщ? — он заглянул в кастрюльку, приподняв над ней крышку, удостоверился, что варево достаточно солёное, взял большую ложку и кастрюлю и сел за стол напротив жены. — Пап, а это нормально всё, да? — Ну, не шовшем. Вернее, нормально, но понимаешь ли… твоя мать, она… тохо немношко, да, кхм, — ответил мужчина, прихлёбывая борщом. — Ой, что бы ты в этом деле понимал, — отмахнулась от законного мужа женщина, встряхивая сына за плечи. — Ты встречаешься с кем-нибудь?! Господи, о чём это я, конечно встречаешься. Мути с кем угодно, сынок! Но лучше с мальчишками, особенно если они все такие мускулистые, выше тебя, сильные… или ниже тебя, хлипкие, на девочек похожи… — Ну, я… — Вася ошарашенно смотрел на то, как глаза мамы как-то маньячно блеснули. — У тебя есть вторая половинка? Ты можешь любить кого угодно, независимо от пола человека! — Мам, это, конечно, очешуеть, как круто, но… — Пс. Пс, эй! Понимаешь ли, Вася, когда речь заходит о геях, твоя мама, она… — Я испеку торт! Куплю много алкоголя! Мы все напьёмся, а вы сделаете это по пьяни. Чёрт, как в лучших фанфиках! — напевала рыжая, доставая из ящичка муку. — А ещё лучше папа сейчас сходит за чипсами, мы с тобой сядем и посмотрим гей-порно. Или лучше яойное аниме? Типа «Тиран, который влюбился»? Или лучше вот с чего начни, — женщина положила на стол перед ошарашенным мальчишкой свою цветастую книжечку. Мальчик рассмотрел на обложке двух парней и надпись «Гламурный бойфренд». — Блять, началось, — папаша закатил глаза. К этому моменту он ухомячил уже половину кастрюли и нацелился на котлеты, которые стояли на плите. — Пап, что происхо.. — хотел было спросить Вася, но его перебила мать. — Мы будем болтать о мальчишках дни напролёт! Ты расскажешь мне все твои эротические фантазии. А ещё лучше я позову тётю Юлю и покажу тебя ей. Пусть позавидует, да. И Рокудову позову. И Вику. О-о-ох, какие у них будут лица, перекосит их от зависти, ух! — Так, сынок, а теперь тихо поднимайся и медленно отходи от мамы. На, возьми котлет на дорожку, а то сейчас в комнате от неё забаррикадируешься, а поесть нечего будет, — мужчина придвинул к парню блюдо с котлетками и парой кусков хлеба. — Ты оставишь у себя ночевать своих друзей, понял? Мальчиков там, девочек… или лучше только мальчиков. И там узнаешь, кто ты, уке или семе. — Что?! Па-а-ап, мне страшно! — школьник подскочил на месте, хватая тарелку с котлетами и вилку. — Я знал, что такое когда-нибудь случится, — нравоучительно заметил отец, подняв вверх указательный палец. — А теперь беги. Беги, как Форест Гамп. Сверкай пятками и запирайся в комнате. — Ага! — как только женщина обернулась, сына и след простыл. — Ну вот, Дима, опять мне всё обломал! — рыжая наигранно надула губы, сложив руки на груди. — Я парня спас, понимаешь? — ответил ей муж, принюхиваясь. — У нас что, что-то горит? — Чёрт, шарлотка! _______ — Слышь, Витя! Я тебе рога пообломаю! — буркнул Вася в трубку телефона. — Хреновый был розыгрыш! Моя меня тут чуть ли уже не на мужике женила! — Ага, шёл бы ты отсюда, петушок. Моя уже помчалась покупать мне камасутру для геев. Это пиздец какой-то, — послышалось в трубке под аккомпанемент чьих-то громких радостных визгов, стуков бокалов и крики «Ну, за нетрадиционных!». — Чёрт бы их побрал, яойщиц этих, — тяжело вздохнул школьник, отключаясь и уминая котлеты. — Никогда больше не буду с мамой на эту тему говорить, никогда.