Летние каникулы (Reverse Falls)

Вместе со звуком захлопнувшейся двери внезапно возникшая злость куда-то улетучилась. На её место вернулась способность ясно мыслить, и Фэр тут же пожалел о своем поведении. «Поздравляю, мой юный друг. Ты ведешь себя, как юная истеричка», - злорадно поздравил Фэра внутренний голос, но сейчас от досады у него не было ни единого варианта парирования. Голос был прав, как никогда ранее. Последняя брошенная фраза, в момент ее произношения вслух действительно предававшая все его эмоции, сейчас казалась излишне глупой, драматичной, как будто ее автором является сценарист мексиканского сериала. Фэр, за такими нерадостными мыслями не заметивший, как оказался на террасе, решил все-таки найти доказательства для Пас. Она, конечно, человек не обидчивый (или, скорее, просто тормознутый по жизни дурачок), но все-таки для собственного душевного спокойствия Фэру необходимо было найти нечто, чтобы оно, во-первых, выглядело «няшненько», во-вторых, обладало качествами чего-то «классненького», и, в-третьих, вызывало желание «затискать и обогреть под бочком». Пас порадуется и простит, он успокоит совесть, отец, возможно, приспособит «няшненькое и классненькое» под экспонаты хижины – словом, одни плюсы. Осталось только это «няшненькое и классненькое» найти. * * * Блондин направился в темный лес, обступающий хижину со всех сторон, по дороге листая загадочный дневник. На улице светило яркое солнце, но плотная стена деревьев практически не пропускала света. Это затрудняло чтение, и Фэр убрал дневник во внутренний карман ветровки, решив сосредоточиться на поисках. Мягкий и влажный мох пружинил под ногами. Время от времени трещали ломающиеся веточки. В лесу стоял просто головокружительный запах хвои, и Фэр, глубоко затягиваясь им, будто наркоман коксом, не мог не вспомнить о сестре, которая еще задолго до переезда ныла из-за того, что вокруг их нового дома будут ели: аромат живицы девочку до смешного сильно раздражал. У Пас было что-то вроде слабой аллергии на него, поэтому злилась она скорее из-за постоянного насморка, обеспеченного ей на ближайшие несколько лет. Немного выпавшего из реальности Фэра привел в чувство стрекот, послышавшийся сзади. «Будто по пятам следует гигантская погремушка», - пришло тут же на ум сравнение. Мальчик испуганно обернулся, почувствовав, как вспотела его спина, однако ничего подозрительного не заметил. Появилось ощущение, словно в его затылок уперлись два глаза, буквально прожигая в нем дыру. Это пугало до чертиков, особенно учитывая тот факт, что Фэр к тому моменту оказался в такой глухой части леса, где даже пение птиц почти не слышно. Впрочем, звук так же внезапно исчез, как и появился, и через десятку глубоких вдохов-выдохов блондин смог убедить самого себя, что ему показалось. Тьма и глухота окружающего леса перестали производить такое внушительное впечатление, ведь впереди синева сгущалась и чернела. Фэр решительно двинулся дальше в лес, где темнота ему гостеприимно распахивала объятья. Мальчик пробирался сквозь густые заросли, уклоняясь от веток, которые так и норовили выколоть глаз, как остановился, заслышав слишком громкую для отвыкших от такого ушей невнятную ругань на испанском, который Фэр знал так себе, но из цензурного смог разобрать примерно следующее: - О Боже, каких гвоздей ты жареных ела, чтоб так растолстеть, Люси? Под хруст многочисленных веток, бесцеремонно ломавшихся под напором идущего, из кустов вывалился подозрительного вида мужчина. Металлической рукой (явно протезом) он волочил за ногу откровенно одетую молодую девушку, находившуюся без сознания. Ее голова безвольно болталась, тихонько стукаясь о землю. Фэр шарахнулся от человека. Тот, в свою очередь, вскрикнул и выронил ногу девушки. Мальчик впился в нее полным ужаса взглядом: та напоминала труп слишком сильно. А эта жуткая улыбка на пухлых посиневших губах…. - Не надо так дергаться! – укоряющее произнес мужчина. – У меня сердце пусть и железное, но далеко не полностью! - И-извините, - Фэр сглотнул и, не подумав, выдал: - Она что, того? Незнакомец бросил усталый взгляд на мальчика: - Какого того? Не вижу здесь никого третьего, - почесав в затылке, он глянул на свои наручные часы и добавил: - Правда, через семь минут и двадцать две, двадцать одну... секунды нам будет немного не до ее принадлежности кому-либо. Фэр начинал паниковать. Очень сильно паниковать. Как правило, двенадцатилетние мальчики не часто натыкаются на маньяков. - Д-давайте вызовем скорую! – блондин начал судорожно рыскать по карманам, запоздало вспомнив, что оставил телефон дома за ненадобностью разрядившегося аппарата. Но странный незнакомец, об этом не имевший ни малейшего понятия, вцепился ему в плечи удивительно сильными при его нескладном телосложении руками и заставил посмотреть себе в глаза – очень сосредоточенные, спокойные и самую малость безумные, но, бесспорно, обладающие каким-то сверхъестественным гипнотическим эффектом. -Так, малой, давай без этого. Чуть больше чем через шесть минут она взорвется, так что лучше скинем ее в пропасть, и никто не пострадает. Там, - он, не разрывая зрительного контакта, указал подбородком в неопределенном направлении, - бездонная яма или вроде того. - Вы собираетесь выбросить труп, начиненный взрывчаткой? – немного заторможено переспросил Фэр, ощущая легкую сонливость и полное спокойствие. - Труп? – на лице мужчины мелькнула ухмылка. - Ну, можно так сказать. Слушай, пока мы тут болтаем, время идет. Давай я ее под руки возьму, а ты за ноги. - Хо… рошо, - плюнув на одолевающие его сомнения, согласился Фэр. – Но вы, все же, псих. - Я знаю, - признал мужчина, наконец, отпуская мальчика. Он взглянул на часы и взволнованно облизнул губы. - Пять минут. Фэр, все еще не до конца догоняя, что вокруг него происходит, подхватил ноги женщины, которая мальчику показалась не только тяжелой, но и холодной, словно лед. Они потащили её в заросли. Незнакомец задавал бешенный темп, и сонный Фэр только и мог, что пытаться под него подстроиться. В какое-то время, показавшееся парой секунд, лес поредел, открывая взору светлую поляну, посреди которой ровной, почти совершенной окружностью зияла бездна. Когда мужчина, наконец, остановился, они подобрались к самому краю. Ради интереса, мальчик пнул ногой камушек в яму, дабы измерить глубину, и не услышал звука падения. - Если тебе интересно, то там просто нет дна. - Как нет? – медленно спросил Фэр. – Даже если эта «нора» закольцована, то камень должен стукнуться… - Про искривление материи почитай, - нетерпеливо прервал его незнакомец. – А сейчас у нас осталось десять секунд. Бросаем на счет три. Один. - Два. - Три! Женщину скинули в яму. Через несколько мучительных мгновений раздался взрыв, который так хорошо сотряс землю, что они разом упали на отнюдь не мягкую почву, сильно ударившись и застонав из-за этого. Из ямы вырвался столб черного дыма. Человек не то закашлял, не то хохотнул: - Ух! Хорошо бомбануло! - Это же не человек? - Робот. Она сказала, что беременна. А я не был готов, - мужчина хохотнул, а Фэр почувствовал, что из-за взрыва эффект от «гипноза» спал, и по спине прошелся холодок. Тем не менее, он тоже не сдержал смешка. – Это аномальное поведение. Я не заносил в нее такой программы, и, следовательно, она скоро могла натворить дел. Пришлось активировать ее самоуничтожение и, кхем, утилизировать. Зачем я только делал этот чертов таймер на пятнадцать минут? - А почему ей вообще пришла мысль, что она может быть беременна? Мужчина густо покраснел и замялся, и пока он обдумывал ответ, Фэр разглядел его повнимательней. Незнакомцу было не больше сорока. В его русых кучерявых волосах в огромном количестве застряли ветки и листья. Лицо его было худым и узким, с налетом бессонных ночей в виде кругов под глазами, но, по мнению Фэра, довольно милым. Круглые очки на длинноватом носе забавно съехали набок. Завершали образ эдакого «сумасшедшего ученого» порвавшийся белый лабораторный халат и джинсы со свитером, на которых был целый «орнамент» из пятен довольно мутного происхождения. - Я не хочу об этом говорить. - А рука у вас металлическая? - Слушай, я тебе не Морган Фриман*, чтобы на все вопросы отвечать, - уже более раздраженно сказал мужчина и поднялся с земли. Фэр вскочил и со всех ног ринулся к нему. - А вы-то кто? - Фиддлфорд Макгаккет, - ученый остановился и позволил себя догнать, а потом указал рукой на склон холма неподалеку, на котором раскидывался не самого веселого, но внушительного вида особняк. – Если тебе и это интересно, то живу я вон там. Только не смей заявляться ко мне посреди ночи, умоляю. Мальчик скептически окинул Фиддлфорда с ног до головы, пытаясь найти хоть какие-нибудь признаки его состояния. Так их и не найдя, он осторожно задал вопрос: - Откуда у вас столько денег? - Откуда у ученого деньги? Ты серьезно? – мужчина отряхнулся. – Мне пора. Тебе надо идти отсюда на северо-восток минут пятнадцать, чтобы выйти к этой вашей лачуге для идиотов. Эх, - уже тише добавил он, - старина Рик сейчас, небось, опять в стельку. Безмозглый алкаш. Макгаккет удалился, оставляя мальчика в недоумении. * * * Стоило Фэру войти в комнату, как он устало плюхнулся на кровать, уткнувшись лицом в подушку. Пас, которая в этот момент сосредоточенно клеила дубовые листья в свой дневник, старательно посыпая их солью, тут же радостно засуетилась. - О, братиш! Где ходил? - Отстань. Мальчик повернулся на спину, доставая дневник из жилетки, и положил его на пол рядом с кроватью. Пас, озадаченная, но нисколько не обиженная поведением брата, подошла и удивительно нежно взяла его в руки. Девочка с интересом пролистала записи, потом остановилась, пролистала обратно и впилась взглядом в изображение глаза с крыльями. - Ого, а эта штука сегодня мимо окна пролетала! - Чудесно, - Фэр перевернулся на бок и бездумно уставился в стену. Осознав, что брат вот-вот и войдет в состояние анабиоза, Пас решила, что ему срочно нужно развеяться. - Слушай, поднимай-ка свой задок. Сходим к Мелоди, позависаем с ней. У нее сейчас перерыв. - Она что, сидит в этой ужасающей комнате отдыха? – все так же без энтузиазма уточнил Фэр, и девочка обрадовалась, что он не послал ее куда подальше: случай был не так запущен, как она думала. - Не, там любит прятаться Престон, - особо выделяя имя, радостно ответила Пас, замерев в ожидании реакции. И она последовала незамедлительно. Брат резко сел в кровати и полным злобы голосом сказал: - Не называй отца по имени. Сделав вид, будто она пропустила это мимо ушей (хоть из-за этого угрожающего тона по коже невольно пробежали мурашки), она процитировала, подняв палец вверх: - Чтобы спрятаться от идиотов, спрашивающих про скидки, и налоговой. - Вы с Мелоди небось будете читать свои любовные романы и болтать о парнях? – все еще раздраженно, но уже куда спокойнее сказал Фэр. И добавил полным яда тоном: – Извини, меня пока парни не интересуют. Пас закатила глаза в лучших традициях Тони Старка**. - Она просто хотела поиграть в крокодила. Батя с ней играть не хочет и посылает изощренными фразочками, а Робби работает. - Нет. - Ну так поиграй со мной. - Я не обязан. И вообще, это ты должна со мной играть. Кто вообще из нас старше другого на два года? Пас потянула брата за ногу, с неимоверным усилием стащив того на пол. Сосновое покрытие больно стукнуло по коленке мальчика. Тяжело вздохнув, Фэр, наконец, сдался: - Ладно, сыграю. Пас плюхнулась к брату и порывисто его обняла: - Братюнь! Я тебя обожаю! Фэр не любил подобные проявления нежности. Особенно объятья. Он чувствовал себя все более неловко с каждой секундой. - Пас. Все. Я тебя понял. Можешь отпустить. - Это же родственные объятья! В них нет ничего такого. Да и ты такой лапочка! Так бы и тискала тебя целыми днями. Фэра передернуло: -Я не лапочка! - Ты даже не представляешь какой, сладенький. - Я тебе не сладенький! Заливистый смех Пас прервал лишь болезненный тычок под ребра. *** - А теперь покажи гусеницу, - тихонько прошептала брату на ухо Пас, не переставая хихикать. Мелоди сидела на диване, закинув ногу на ногу, и довольно улыбалась, а рядышком с ней довольно развязно, явно все еще не выйдя из образа, развалился Робби, согласившийся сыграть только после долгих уговоров малых. В частности, после обещания приготовить шоколадные кексы, которых брюнет любил «больше, чем свою девушку». Пас отошла от брата и присела на пол, подобрав под себя ноги. - Ну! Дерзай! – поторопила она, широко улыбаясь и самую малость краснея из-за находившихся в непосредственной близости ног Робби. Блондин задумчиво почесал свой нос. - Ммм… хорошо, ребят, я перенесу это в другую плоскость. Подойдя к стене, он стал изображать волнообразные движения телом. Пас от смеха чуть дышала, Робби по непонятной причине краснел, а Мел просто выкрикивала все, что придет в голову. - Банан! Авокадо! Электробритва! - Малой, ты что, гусеница? – прорезал эту вакханалию удивленный голос Престона. Пас подскочила на месте, а Фэр облегченно выдохнул («Больше никаких гусениц»). Мужчина продолжил: - Чего шумим? Неужели мне просто нельзя оставить вас и посмотреть самое лучшее в мире шоу «Бои младенцев»? Робби! Будешь страдать ерундой на работе, уволю! И не посмотрю на то, что ты симпатичный! Фэр критично оглядел парня. - Симпатичный? Да он же самая настоящая богиня красоты! От столь необычного комплимента брюнет просиял, покраснел и, откинув свою смоляную челку с темных кошачьих глаз, манерно произнес: - Я самая красивая богиня красоты из всех богинь красоты! - Рядом с тобой сама Венера кусает ногти, и даже прекрасный солнечный Аполлон меркнет рядом с твоим светом, - продолжал осыпать его замысловатыми комплиментами Фэр, делая Робби уже до неприличия красным. - Я уйду на дно с этим кораблем***, - негромко пропела всеми позабытая в этом сыр-боре Мелоди. Однако, она довольно быстро пришла к выводу, что увлеченные друг другом мальчики, девочки, откровенно залипнувшие на этой сцене, и полностью ошарашенные наклонностями окружающих мужчины не в состоянии вспомнить, ради чего все здесь собрались, а потому максимально звучно сказала: - Мистер Нортвест, сэр, теперь ваша очередь! Фэр загадывает. - Нет, - категорично заявил Престон. - Да. - Нет. - Да, - Мелоди сложила руки в молитвенном жесте и посмотрела на мужчину глазами детеныша тюленя. Тот вздохнул. - Ладно, загадывайте уже. … Если вкратце, то креветка у владельца Хижины Чудес вышла невероятно эпичная.