На вершине Эйфелевой башни

Бриттани нетерпеливо вцепилась в холодные перила Эйфелевой башни, слегка переваливаясь через край, и на секунду забыла, как дышать: тысячи ярких огоньков блестели, внезапно меркли и вновь загорались сильнее прежнего, смешиваясь в длинные сияющие дорожки и разъединяясь, создавая свой собственный, неповторимый рисунок; с ночного неба ей весело подмигивали миллиарды сверкающих звёзд; рядом мило ворковала романтичная парочка, и откуда-то мягко плыл аромат клубничных круассанов и горячего кофе. Это правда. Они в Париже. Европейское турне группам предложили ещё в феврале. Не слишком долгое, но судя по графику, изнуряющее. Дэйв, как обычно, был против, ведь «они совсем дети» и «это слишком большие нагрузки». Но они уже не дети. Элеоноре и Теодору, самым младшим, давно стукнуло четырнадцать. У старшей Миллер не за горами семнадцатилетие, а у Элвина оно несколько месяцев как наступило. Да и Европа... Ребята всегда были востребованы в родной стране, а это был мировой уровень. Даже Дэйв со всей его безмерной заботой и переживаниями осознал простую истину. В итоге после недельных уговоров, подлизываний в виде хороших оценок и режиму «ангелочки», в который пытался уложиться даже вечный дьяволёнок Элвин, сошлись на постоянном присутствии Дэйва на концертах и беспрекословном послушании (второе выполнялось не очень). Итак, это последний город и последний вечер. Утром они возвращаются в Лос-Анджелес. Но сейчас, именно в этот момент Бриттани счастлива, пусть и в самом деле измотана. — Париж так прекрасен... — с восхищённым вздохом пролепетала она подошедшему Элвину. Девушка знала, что они здесь одни. Тео и Элли к их огромному недовольству и возмущению Дэйв потащил в отель, так как, по его мнению, «они устали» и «вообще, уже не детский час». Саймон и Джанет отправились разведывать цены в ближайших ресторанах. А старшему Сэвиллу было по принципу наплевать, но... если выбирать между влюблёнными в друг друга ботаниками, просмотром мультиков в компании малышни и... кхм... Бриттани... Выбор очевиден. Юноша молча встал рядом, впихнув руки в карманы толстовки. Само его присутствие было каким-то... не таким. Обычно, когда он с ней, Бриттани комфортно, Бриттани тепло и светло внутри. Элвин дарит ей эти чувства, у него такой характер. Спихнув всё на плохое настроение, Миллер решила, что он не хочет разговаривать. Она не видела его лицо: он был странно спокоен, лишь слабый летний ветерок колыхал его каштановые, легко вьющиеся от природы волосы. Слишком странно для всегда шумного Элвина. — Брит... — нежным шёпотом позвал её он. Девушка совсем расслабилась и, прикрыв глаза, расплылась на балюстраде от его тихого и приятного голоса. — А у тебя... есть парень? И мгновенно встрепенулась, удивлённо уставившись на друга. Тот едва заметно нахмурился, не отрывая отстранённого взгляда от сумеречного города. — Ч-что?.. Ч-чего это т-ты вдруг?.. — губы её отчего-то задрожали. — Никогда раньше не спрашивал... Сэвилл неловко улыбнулся ей, будто нашкодивший котёнок (но всё равно красиво), и почесал затылок. — Ну... Просто... Как бы... Ты же сама говорила... типа... город любви и всё такое... Вот я и проникся атмосферой... Наверное... — Бриттани невольно засмеялась. Но юноше было не смешно. — Ты не ответила. Она озадаченно всматривалась в глаза Элвина: они были решительными и серьёзными, как никогда. Миллер даже стало не по себе. Вот зачем ему это?.. Она устало выдохнула и отвернулась, чтобы он не видел её. — Нет. — Сердце Сэвилла забилось равномернее. — Но я влюблена в кое-кого... И разлетелось вдребезги под игривую улыбку самой красивой девушки на свете. — Вот как... — протянул он, стараясь не выдавать проступившую в голосе боль. Вышло на «ура», он был бы отличным актёром. — И в кого же?.. — Ты знаешь его лучше, чем кто-либо. Значит, знакомый. Да ещё и его хороший друг. Вдвойне обидно. — Хм... Саймон? — Нет, — Брит привычно цокнула. — Тео? — Нет! Элвин задумчиво потёр подбородок. — Дэйв?! — Ты идиот, что ли?! Возмущённая Миллер хотела стукнуть этого придурка, но он увернулся. — Не знаю тогда, — Сэвилл снова усмехнулся — на этот раз грустно. Девушка наоборот — радостно и лучезарно, и совершенно неожиданно чмокнула его в щёку. — Когда-нибудь ты поймёшь. И виляя бёдрами, удалилась. Нет, Бриттани не сбегает. Она вернётся. Нанесёт на щёки три слоя тональника с пудрой и вернётся. Элвин счастливо смотрел ей вслед, приложив ладонь к месту поцелуя. И он действительно понял.