takes me away

      На душе стало легко и светло. Когда на том свете будут взвешивать его хорошие и плохие дела, чашка с дерьмом, наверное, перевесит, но за вторую чашу ему будет не стыдно. Потому что не совсем напрасно все это. И что-то достойное он в своей никчемно прожигаемой жизни все-таки сделал. Мунлайт чуть притормозил, взвешивая следующий шаг, и принялся тихонечко насвистывать. Еще одна «птичья карусель» осталась за спиной. Эх, надо было там, в центре поля, болтик кинуть, показать генералу аттракцион напоследок. Не думать о генерале. Генерала больше нет и никогда не будет. И не оглядываться. Смотреть надо вперед, а не назад. Подчиняясь установке, он посмотрел вперед, туда, где остался рюкзак и автомат. С той стороны ему навстречу двигался прозрачный, как сигаретный дым, силуэт. Давненько же его не было. Мунлайт ухмыльнулся. Ему отчего-то совсем не было страшно. Даже если этот двойник подойдет сейчас и, как во сне, спросит, зачем он живет… Нет, он не сможет ответить. Но страха не будет.  — Moonlight and vodka, — тихо затянул сталкер, — takes me away. Midnight in Moscow is lunchtime… Грохнул выстрел. Песня оборвалась.       Мун точно знал, что это был выстрел БП. Такой знакомый глухой хлопок заставил сердце уйти в пятки. Этого не может быть, он точно видел труп. Это кто-то другой — ещё один отмороженный на голову придурок, что ходит по Зоне с пистолетом. Хотя Мун сам говорил, что человек жив, пока не доказано обратное. Жив. Только это заставило сталкера забыть обо всём, даже о собственном двойнике. Он медленно обернулся и увидел тело генерала, судорожно сжимающего револьвер, выстрел пришёлся ему четко в голову. Генерал трясся, пытаясь в предсмертных конвульсиях нажать на курок. И он бы нажал, если бы только ему на спину не опустился тяжелый прорезиненный ботинок самого угрюмого сталкера в Зоне. Тело генерала наконец безжизненно обмякло, револьвер упал где-то рядом, однако его тотчас отшвырнули в сторону. Мунлайт тут же встрепенулся. — Угрюмый, мать твою! Тут аномалии на каждом шагу, совсем шарики за ролики заехали, зомбарь проклятый? — Нечистая сила. — Чего? — Снейк сказал, что я — нечистая сила. А ведь обо всём этом Мун мог бы и не узнать. — А генерал-то придурок оказался. Насколько безумным может быть человек перед ликом собственной гибели? Мунлайт ведь специально оставил один патрон, даже не предполагая, что тот может угодить ему в спину. — Придурок, — сухо согласился Угрюмый, — немного помедлил, после чего продолжил, — Ты — придурок. — Ну уж простите меня за харизму и обаяние, — произнес Мун в своей привычной манере. Он не знал, как вести себя в подобной ситуации, его терзали смешанные чувства, от которых становилось невероятно стыдно. Так что подколами, можно сказать, он успокаивал в первую очередь самого себя. Удавалось, в общем-то, не очень. Появление мёртвого друга в голове укладываться никак не хотело, приходилось старательно списывать все на паранойю. Всё это время Мун то и дело менялся в лице, сам за собой того не замечая, зато это не осталось без внимания товарища. — Если ты параноик — это еще не значит, что за тобой никто не следит, да? — произнес Угрюмый будто вдогонку его мыслям, — И куда делась самодовольная улыбка Мунлайта? А в самом деле, столько всего произошло, что Мун уже и не знал — куда? Наверное, досталась его призрачному двойнику, а может затерялась в одной из многочисленных перестрелок. Кто ж её теперь знает. — А хрен его знает, где Хлюпик? — Дома. — Что значит — дома? — произнёс Мунлайт сквозь зубы. — То и значит, выберемся — поговорим, веди. Возразить было нечего, сталкеру пришлось вернуться и еще раз взглянуть на труп генерала, теперь уже вызывающий только отвращение. Идти через поле ему, разумеется, придется первым. Слишком абсурдная ситуация и еще более абсурдным будет словить пулю в спину от живого мертвеца, но если это и произойдет, то так тому и быть — Мун этому препятствовать не станет. Только выйдя из аномального поля, Мунлайт начал понемногу приходить в себя. Идти в бар, чтобы на них навалились с вопросами совершенно не хотелось, но и альтернативные варианты его не устраивали. — Ну и чего встал? — возмутился Угрюмый. — Куда двигать будем? — У меня тут схрон не далеко, не тот, что ты Кабану сдал, конечно, двигаем туда, потом решим. Мун кивнул, сил говорить не было. В дороге он тоже молчал, что вызвало бы тревогу у любого, кто его хоть немного знал, что уж говорить о сталкере, шагающем с ним бок о бок и знающем его больше, чем кто-либо другой в Зоне. — Надо же, Мунище — и молчит. Что ж такое случилось в моё отсутствие? — Я уже, кажется, просил меня так не называть, не припомнишь, что я тебе тогда сказал? — Обещал пристрелить, но по твоему скромному мнению я уже мёртв, так что, считай — квиты. — Тебя, Угрюмый, один раз убить — мало. Дорога до схрона заняла менее получаса и в пути было подозрительно тихо. В тихом омуте черти водятся, как известно, эта мысль давила на обоих, но ничего так и не произошло. На удивление. Сталкеры упёрлись в небольшой овраг, что изрядно развеселило Муна. — Угрюмый, только не говори, что ты на дне этой песочницы заделался, — ехидно поинтересовался он, неосознанно вновь расплываясь в хищной кошачьей улыбке. Тот вздохнул, казалось, облегченно. — Хм, а Снейк мне сказал, что ты изменился. Врёт и не краснеет. — Так это ж Снейк. Угрюмый, не ответив, поспешил вниз по оврагу, но остановился почти у самого начала, взявшись за зацепившееся корнями дерево. Казалось, еще немного и оно сорвётся вниз вместе с огромным слоем пыли и песка, но этого не происходило. Оно держалось. Сталкер даже смог отодвинуть тяжелые ветви, за которыми открывался едва видимый проход, не заметный невооруженным глазом. Да и вооруженным. В общем-то, вряд ли кому в голову пришло бы туда смотреть. — Нда…теперь по поводу того случая я могу с уверенность поспорить, кто из нас двоих крыса, — усмехнулся Мунлайт и полез следом. Ветви, убранные в сторону вновь завесили проход. Стало гораздо темнее, но света, который все же пробивался сквозь них, вполне хватало. Внутри было на удивление сухо… Сухо и тесно, Муну пришлось буквально вжаться в друга. — Угрюмый, тебе бы сюда баб водить, съёрничал он в очередной раз. — Тебя привел, — не оставил это без внимания собеседник, копошащийся в каком-то отверстии в земле, — Угу… На месте. — Что на месте-то? Угрюмый принялся разрывать проход и из маленького отверстия в «стене» образовалась приличного размера дыра, через которую он продвинулся в следующее «помещение», которое было уже значительно больше по размеру. Все это время Мун продолжал смеяться. — Как хорошо, что ты вернулся, давно я так не ржал, — произнес он, смахивая с щёк слезы и уже полезая следом за сталкером, — Во придумал-то! Здесь уже вполне можно было распрямиться в полный рост, прямо полноценное такое убежище. — Ты мне вот что скажи, — не умолкал Мун, — Ты это всё сам накопал? А где лопатку взял? Но Угрюмому сейчас было всё равно на издёвки друга. Он наконец ощутил комфорт и спокойствие. Он был в безопасности. И Мунлайт был в безопасности. Мунлайт, которого чуть не пристрелили из револьвера, Мунлайт, который чуть не погиб в аномалии. Мунлайт, ради которого он пошёл к четвертому энергоблоку — в целости и сохранности на расстоянии вытянутой руки. И пусть потом ему будет неловко и достанется, что есть силы, от Муна, но сейчас всё, чего он хотел — это расстояние сократить. И Угрюмый это сделал - преодолел разделяющее их расстояние и повис на шее ошарашенного сталкера, — Ты такой дурак, Мунлайт, — он был готов ощутить резкую боль, как душевную так и физическую, но вместо нее последовали ответные объятия, которых тот никак не ожидал. — Уж кто бы мне это говорил, — произнес Мун, нежно гладя сталкера по волосам, — Убить тебя мало, Угрюмый.