Фанатизм

Тюрьма моройского двора никогда не казалась менее привлекательной, и высокий парень облачённый во всё чёрное, будто траурное, еле передвигал ноги. — Лорд Озера. Кристиан скованно кивнул, до скрипа стиснув зубы. Его ненависть ко всем этим королевским заморочкам могла бы потягаться величиной с самомнением Адриана Ивашкова, а в теперешней ситуации приветствие двух стражей звучало откровенной насмешкой. Член королевской семьи, по горло погрязшей в чёрных пятнах на серой репутации, выращенный предателями, пребывавший в немилости прошлой королевы… И всё равно Лорд. Масло в огонь подливало и то, что он уже видел этих дампиров на конференции по катастрофической нехватке стражей — тех, кто защищал беззащитных мороев от стригоев. Тогда эти двое яро поддерживали тех, кто хотел заставить абсолютно всех дампиров служить мороям, а также выпускать шестнадцатилетних сражаться, и их взгляды казались Кристиану излишне ехидными. Пожечь бы их галстуки… Нельзя. Лисса теперь королева, а он, как бы противно это не звучало, должен соответствовать. Хотя кто теперь сочтёт его достойным королевы после совершённого родителями… и родной тётей. Таша воспитывала его после смерти родителей, она была ярой сторонницей того, чтобы морои сражались, и Кристиан, убивший первого стригоя в семнадцать, не мог с ней не согласиться. Вот только её методы причиняли парню невыносимую боль. Убитая королева Татьяна, Роза Хэзевей, его подруга, в тюрьме за преступление, которого не совершала. Это дело рук Таши, хладнокровно зарезавшей королеву и подтасовавшей доказательства. Убийца, подосланный к Лиссе. Она сделала это для того, чтобы помочь принцессе сесть на трон, вот только Эдди, убивший наёмника, вряд ли сможет когда-нибудь получить хорошее назначение. Пуля, выпущенная в Лиссу. Умирающая Роза, закрывшая подругу собой. И, пусть она пока жива, надежды мало. Кристиан не знал, как ему быть. Он любил тётю, но её предательство было направленно против дорогих ему людей… Спускаясь в камеру, морой понимал, что это, возможно, его последняя встреча с некогда любимейшим человеком. — Кристиан? — Таша медленно встаёт с койки, опираясь о колени. Ей не давали крови. А Кристиан знал, что такое сходить с ума в плену от всепоглощающего голода. — Ты пришёл… — Роза умирает. Лисса отложила коронацию. Если тебе интересно, конечно. Таша болезненно морщится и подходит прямо к решётке. — Роза — хорошая девочка. Я бы не желала ей зла… — Если бы не любовь, — Кристиан сжал кулаки. — Дмитрий всеми силами пытался выгородить тебя, если бы не он, тебя бы уже казнили. — Разве королевских мороев казнят? — тётя бледно улыбнулась. Обычно не казнят. Обычно. — Всё зависит от Розы. Я сомневаюсь, что Василиса сможет… сможет простить тебе это. Голос сорвался, и Кристиан отвернулся, пытаясь взять себя в руки. — Зачем? — Нам нужны были перемены. Глядя в её небесно-голубые глаза нельзя было усомниться. Хуже жестокости только фанатизм: она сама не понимает цену своих поступков. — Я не хотела убивать Василису. Не знаю, что на меня нашло. Но в остальном… Татьяна не дала бы нам сражаться, поэтому пришлось избавиться от неё. Сказано это было так просто, будто дело было в пригоревшей яичнице. Проглотив ком в горле, Кристин спросил: — Скажи, Таша, если бы всё получилось, ты… как бы ты жила с этим? Молчание. Морой резко развернулся, не в силах больше стоять здесь, но тётя тихо окликнула его. — Я не жалею, Кристиан, — проговорила она, пряча глаза. — Но знал бы ты, как я горжусь тобой! Уверенна, Лукас и Мойра… Пустые слова! Гнев поднимался к голове, морой из последних сил бросил, стараясь скрыть дрожь в голосе: — Они давно мертвы. Спасибо, кстати: теперь Озёра не только будущие стригои, но и поголовно убийцы королей! Он выбежал из тюрьмы с твёрдой уверенностью, что больше не вернётся туда. Некогда самый дорогой человек теперь абсолютно чужд, осознание грызло внутренности. Если Лисса казнит Ташу, сможет ли Кристиан простить себя за свою последнюю, глупую детскую фразу? Он никогда ещё не чувствовал себя настолько потерянным.