В доме Флаттершай

      Знакомый одинокий домик, окружённый деревьями и прочей растительностью, чей двор ломился от большого количества скворечников, домиков и, соответственно, от живности их населяющих, стоял на окраине города. Воздух рядом с ним сотрясался от пения птиц, встревоженной ветром, листвы, прочих звуков, создаваемых животными. Все это сливалось в прелестную какофонию, мелодию, которую нельзя услышать даже в такой провинции, как Понивиль (названия городам Эквестрии давались в соответствии их роду деятельности — здесь, когда-то, разводили разные породы лошадей и пони). Пересечь водную преграду можно было, перейдя через мостик. Не забудь про осторожность, а то ненароком раздавишь, медленно плетущегося, хомяка! Хозяйка этого дома и скотного двора не простит подобное. Прекрасный цветочный запах, вперемешку со свежим воздухом, наполняли лёгкие, вызывая, с непривычки, «отравление кислородом», вызывая сильную сонливость, слабость. В глазах пестрило от изобилия ярких красок.       Сам же дом представлял собой небольшое двухэтажное здание с множеством окон, благодаря им внутри светло. Крыша сливалась с травой, листвой деревьев, вторя им, носила благородную зелёную раскраску, полученную за счёт растительности вроде мхов, короткой травы. Помимо дымовой трубы, на ней также располагалось несколько скворечников. Входная дверь не совсем обычной формы — овальная с двумя створками, покрашенная в оранжевый.       Зайдя через причудливую дверь, справа от себя увидишь печку, на которой стоят несколько сковородок и кастрюль, к трубе приделан миниатюрный домик, своре всего для птички, чуть выше была расположена деревянная лесенка для зверюшек, немеющих летать. По разные стороны от очага располагались кошачья подстилка и столик с кувшином. Посередине лежал оранжевый ковёр, с изображённым на нем цветком.       Далее располагалось самое, пожалуй, интересное место в доме — так называемый зал. На зелёном полу лежал голубой ковёр, ещё два кошачьих места. Не дорогая мебель: зелёные диван и кресло, сделанные из тёмного дерева, как и столик между ними. Кстати, на столе стояло две деревянные кружки и бутылка, наполненная яблочными сидром (судя по цвету содержимого). На стене висела картина с розовыми бабочками, у нею стояла лампа на длинной ножке, не забудем и о двух книжных шкафах, а быть точнее полках, заставленных книгами. Под потолком висело несколько скворечников, как ни удивительно. Створки окна, под которым стоял зелёный диван, были украшены сердечками.       Так же в этом доме было ещё пара комнат: ванна и спальня, но о них поговорим в другой раз.       Что гораздо важнее, так это обитатели комнаты. Не зверье, что здесь повсюду, а пара человек. В кресте сидела девушка, одетая в жёлтый свитер с высоким воротником, широкими рукавами, стянутые у запястья манжетам, этот элемент одежды выглядел слишком большим, из-за чего и без того маленькая особа казалась ещё меньше. Так же на ней присутствовали зелёная юбка с такими же туфлями (как же она любит этот цвет!) и белые носочки, совсем чуть-чуть торчащие. Во время всей беседы Флаттершай, а именно таково имя столь странной особы, теребила розовые пряди своих волос (явный признак неуверенности). Взгляд её больших, по-детски открытых, глаз направлен прямиком на собеседника, который мало того, что слушал её рассказы о животных, так ещё и вставлял свои комментарии по тому или иному поводу. Изредка девушка тянулась к кружке, чтобы отпить из неё.       Напротив сидел мужчина, облачённый в куда более официальный костюм, который, тем не менее, не перечил его общему стилю и званию. Оранжевый пиджак, красный галстук-бабочка, слегка желтоватая рубашка и абсолютно неуместные строгие тёмно-коричневые брюки, в довершение образа, разные носки, торчащие из, слава Богу, одинаковых туфель цвета близкого к цвету баклажана. Ах да, рядом с ним лежал высокий цилиндр того же цвета, что и пиджак и пара разных по тону перчаток жёлтого цвета. Имя этому гостю Дискорд. Да тот самый, о котором ходят легенды. Он сидел закинув ногу на ногу, а руки лежат на спинке дивана по разным сторонам от него. К предложенному напитку он так и не притронулся, может быть потому, что не любил подобные вещи, а, может быть, боясь пропустить хоть слово Флаттершай. Он внимательно смотрел на девушку, казалось, что вот-вот и в ней образуется дырка. Такое чувство, будто она в упор не замечала этого, продолжая говорить.       Молчание повисло лишь, когда в комнату пали лучи заходящего солнца, Флаттершай грустно взглянула на улицу через окно, затем на часы. После потянулась к кружке, допила остатки. Уже собиралась сказать что-то вроде: «Хорошо посидели, но у всего хорошего есть свойство кончаться!», как Дискорд резко встал, но, сбавив обороты, медленно подошёл к девушке:       -Я хотел ещё кое-что у тебя спросить, — он упёрся руками о спинку кресла с обеих сторон от лица Флатти, резко наклоняясь, так низко, что кончики их носов едва ли не соприкасались.       Однако сама девушка и глазом не повела, даже в лице не изменилась! Ни единой задней мысли не возникло в её голове. Своими большими наивными глазами она лишь посмотрела на мужчину с невинным интересом. В ответ Дискорду достался робкий, едва заметный кивок.       — А что же делают друзья, и что такое дружба, Флаттершай? — он лукаво посмотрел на девушку, хитро улыбаясь.       — Ну, дружба — это чудо, — произнесла девушка, теребя розовую прядь, не отводя взгляда от янтарных глаз собеседника.       — Это мне хорошо известно, Флаттершай. А что конкретно? — мужчина прищурился.       Недолгая пауза последовала за его словами. Давай, Флаттершай, ты же не глупая девочка! Этот намёк хоть и тонок, но понять вполне можно!       Однако, девушка восприняла вопрос буквально, начиная перечислять все возможные варианты времяпрепровождения с друзьями.       Дискорд обречённо вздохнул, выпрямляясь. Не удержавшись произнёс достаточно громко, чтобы Флаттершай услышала: «Безнадёга».       Девушка вздрогнула, поняв, что допустила ошибку. Вот только где она, увы, была не в силах распознать.       — Дискорд, ты хотел услышать что-то другое? — она обеспокоено спросила.       Девушка выпрямилась, вытянула шею и даже выпустила из рук прядь волос. Она уже начала волноваться, что обидела своего друга (как никогда близка к истине). На глазах накатывались слезы. Видеть её такой невыносимо.       Дискорд почесал затылок, оглядел комнату, стараясь придумать ответ. Пробежался взглядом по стенам комнаты, задерживая его на очередном маленьком домике для зверюшек. На узорах у дверных проёмов и окон, по предметам мебели… вдруг он наткнулся на дверь, хихикнув, сказал:       — Да так… надо дверь входную перекрасить…